Повелительница Султана

Толстые стенки временного убежища имели способность напрочь лишать каких- либо звуков с внешней стороны. Люди, прячущиеся там, терялись в неведенье. Это не единственный минус прочной комнатки. Помимо шумоизоляции, в нем очень душно. Может это все из-за того, что нет окон и единственное откуда поступает воздух — тоненькая щель под самой дверью? Освещением служили свечи, которые находились внутри зарее приготовленные. Так же в убежище был отходной горшок в дальнем углу, маленькая бочка воды и целый мешок сухих пшеничных лепешек. Это на всякий случай. Пробыть тут можно не пару часов, а пару дней, если то понадобиться. Хранитель покоев вышел давно. По крайней мере, Майе показалось, что давно. Она присела рядом с дверцей, откуда поступал свежий воздух и старалась скрыть охватившее ее волнение. Слабые боли не отпускали. — Долго нам тут сидеть? — спросила наложница. — Один Аллах знает. Может до утра. Залия не стояла на месте. Она нервно расхаживала из стороны в сторону при этом вертела на руках золотые браслеты в виде огромных колец. Они звякали, как колокольчики и это, казалось, нравилось ей. — До утра? Нет — нет. Только не до утра. Госпожа, я не смогу просидеть тут всю ночь. Мехмед водил кончиком кожа по стене, выводя буквы. Шехзаде отвлекся от дела на слова Майи. — Ребёнок? Рабыня кивнула. Позади ее ахнула Залия Султан. Женщина так разволновалась и отвлеклась, что совсем не заметила очевидного. Племянницу начали одолевать предродовые боли. Ее выражение лица не могло скрыть истину. Зато Мехмед догадался сразу. Парню не нравилось возможность понаблюдать за тем, как на свет появляется новая жизнь. Он слышал, что это довольно неприятное зрелище. Совсем не для мужских глаз. Кровь, крики, боль. Нет- нет. Лучше уж сражаться против мятежников с янычарами без оружия. — Надеюсь, все закончится быстро. О, я даже не знаю чем тебе помочь, — Залия подошла к Майе и взяла ее за руку. Наложница вся дрожала. На лбу появились капельки пота, но она быстро смахнула их рукавом платья. В таком состоянии она находилась уже несколько часов. — Бедная моя девочка. Может ты присядешь на кровать? Я постелю туда свою накидку, так будет мягче. В убежище имелось не только еда, вода, свечи, но и спальные места на случай, если придётся ждать очень долго. Это все-таки не темница, а место, где может спрятаться сам Султан. Лежать на холодном полу — невообразимо для повелителя. — Нет. Тут мне удобно. Дышать легче, — растянуто ответила наложница. — Не беспокойтесь, со мной все в порядке. Может у меня заболел живот от бега? Галим не желал сбавлять темп. Шехзаде сунул в ножны свое маленькое оружие и тоже подсел к девушке. Его охватили неопределённые чувства. С одной стороны хотелось убежать поскорее отсюда, подальше от роженицы, а с другой поддержать перепуганную рабыню. Приобнять за плечи и шептать успокоительные слова. — Может мне отправиться на поиски повитухи? Калфа Дария имеет в этом опыт. Я лично слышал приказ Ахмеда. Он захотел, чтобы именно она принимала участие в родах и приняла его ребёнка. — Ты никуда не пойдешь! Там очень опасно. Не смей даже думать об этом! — рассердилась Залия на сына. — Скоро должен придти Галим. Его то мы и попросим привезти к нам калфу. — А вдруг он не придёт? Вдруг его убили? При этих словах лицо Султанши приобрело белый цвет. Глаза расширились от удивления или страха. Кровь застыла в жилах. — Не говори глупостей. Этого мужчину ничто не сразит. Он скоро вернётся, вот увидишь. Мехмед был озадачен такой реакцией матери. Она защитила прислужника падишаха без малейшего колебания, опровергнув вероятность его смерти с испугом. Она словно боялась даже допустить эту невообразимую мысль. Если парень что-то заподозрил и сделал кое-какие выводы, то оставил это при себе. Он пожал плечами на ответ матери и снова обратил свое внимание на Майю. Слова Залии подтвердились. Спустя час, в дверь сильно забарабанили, ударяли словно молотом. Все вздрогнули. Они молча прислушивались, боясь проронить слово. Может это мятежники? Добрались таки до дворца. Однако опасения были напрасны. За дверью грубо прикрикнул хранитель покоев: — Откройте. Это Галим. Шехзаде поспешил открыть. В комнату, к счастью, вошёл не он один. За ним следовала взъерошенная Дария калфа. Ее платье имело жалкий вид, волосы, обычно собранные в идеальный, пышный пучок, в беспорядке развивались за спиной. — Вот ты где, — воскликнула она, смотря на Майю. — Я перепугалась. Султан бы меня со свету сжил, оставь я тебя одну в таком положении. — Калфа, ты вовремя, — Мехмед косо поглядел на мужчину, который о чем-то шептался с его матерью в дальнем углу, подальше от чужих ушей. — Наша Майя нашла подходящее время родить. — Я не виновата. — Знаю, — он чуть улыбнулся. — Предъявлю это недовольство через пару лет твоему ребёнку. — Я сама это сделаю. Ох, — девушка схватилась за живот в очередной волне боли. — И сделаю это не один раз. Дария заставила наложницу подняться и заметила, что у той полностью промокла нижняя часть платья. Это нормально. Ненормально только, что все это происходит здесь, не под наблюдением лекарей, без помощниц и на глазах у молодого шехзаде и взрослого мужчины. Те боли, от которых Майя еле слышно стонет — только начало. Скоро она не сможет сдерживать криков. Галим рассказал всем ситуацию с нападением. Дела шли плохо. Ворота почти сломлены. Скоро целая толпа недругов заполнит двор и сам дворец. Янычаре давно готовы к битве, оружия сверкают у них в руках. У Мехмеда заблестели глаза, он явно желал увидеть все это вживую и поучаствовать в битве. Драться на тренировках это одно, а сражаться по настоящему, на жизнь совсем другое. "Я не должен упустить такой шанс». Он холодно взглянул на Галима и сказал, что пойдёт с ним. Никаких возражений и запретов в ответ слышать не стал. Твердым шагом направился к двери. — Немедленно вернись, — в ужасе вскрикнула Залия. — Мехмед, я тебе запрещаю. Вернись. Тот и ухом не повел. Проигнорировал приказ матери. Нет. Не в этот раз. — Не волнуйтесь. Я присмотрю за ним. С вашим сыном ничего не случится, — мягкий голос Галима сумел ее успокоить. Султанша посмотрела на мужчину. — Клянусь. Все будет хорошо. Некоторое время Залия молча смотрела в его глаза, потом осторожно кивнула. Полное доверие. Шехзаде прищурился, глядя на то, как какой-то слуга имеет больше доверия его матери, чем он сам. Раздражение начинало в нем закипать. — Идём. Чего встал? — Не груби, — Залия подошла к своему шехзаде и смачно поцеловала его в щёчку. — Будь осторожен, милый. Мехмед покраснел. Умеет мама унижать его перед другими. Он быстро стер поцелуй рукой и молча вышел. Майя легла на маленькую кровать, застеленную накидкой Султанши. Она облегченно вздохнула, когда в комнате остались только женщины. Так намного спокойнее и она полностью сосредоточиться на родах. Боли увеличивались. С каждым разом становились все сильнее. Девушка с мольбой посмотрела на калфу. — Нет, я не хочу. Я не готова. — Что значит «не хочу»? Это тебе не игра, дорогая, тут нельзя все остановить, — Дария сняла с себя платок. — В это завернем дитя. Я совсем не подготовлена. Лекари говорили, что роды будут через две недели. Хотя они иногда ошибаются. Ты ходила к повелителю так часто, что точное время зачатия определить трудно. Майя смущенно перевела взгляд на пол. Однако вскоре полностью позабыла о стыде и закричала от новой схватки. Ничего ужаснее с ней еще не происходило. Ее будто протыкали ножом с каждой стороны. Боль резкая, невыносимая. — Я не хочу, — снова повторила наложница, пытаясь встать. — Лежи, дурочка. Куда ты собралась? Терпи, через пару часов все закончится. — Часов? Нет- нет. Я точно умру. Залия смотрела на племянницу и видела себя в молодости. Да, она кричала вещи и поглупее. Мехмед принес ей столько страданий во время родов, что и словами не описать. Ее крик был слышен в соседней стране, если не дальше. Но какое за ним последовало облегчение! Какое счастье, когда она взяла на руки свое плаксивое сокровище. Мальчик орал похуже молодой мамы. — Если я умру, то в этом будет виноват Ахмед. Так и передай ему, — тяжело дыша, буркнула Майя. Дария пропускала слова рабыни мимо ушей. Все они несут чушь во время схваток. Потом будут жалеть и краснеть. Но это потом… А сейчас… — Никогда! Никогда больше не лягу с ним. Пусть катится к че… Ооо… Благо рядом никого нет и никто не слышит как Майя шлет Султана Ахмеда на все четыре стороны разными выражениями, попутно покрывая его словесной грязью. Да и себя (намного реже) ругала за слабость перед ним. Далее она перешла на проклятие того дня, когда ступила ногой во дворец. Затем ещё дальше. День, когда родилась на свет сама. В общем, выжила из ума на некоторое время. Залия покачивала головой и ахала от количества плохих слов, вылетаемых из уст этой милой девушки. Хотя сейчас она походила на бешеную лисицу. Время шло. О сражений ничего не было слышно, никто не объявлялся и не стучал в дверь. Дария боялась, что мятежники могли их услышать из-за воплей Майи, поэтому просила ее делать это тише. Ее просьбы не были услышаны. Наложница не могла скрыть боли. Крики приносили ей облегчение. В комнате было душно. Несколько свечей придавало больше тепла, а без них никак не обойтись. Роженица мгновенно взмокла, ко лбу прилипли кудрявые пряди, любимое розовое платье больше не годилось на носку. Это сейчас меньше всего ее интересовало. К черту эти тряпки, лишь бы все поскорее закончилось. Силы начали покидать ее. — Тужься, — нервно прикрикнула калфа. — Ну же! — Я устала. Не могу, — крикнула на нее в ответ Майя. — Не могу. Оставь меня в покое. — Соберись. Ты должна. Залия стояла у кровати с платком в руке и тоже пыталась вразумить девушку. Она с Дарией не давала спуску наложнице, пугала ее, твердила, что ребёнок сможет умереть, если вовремя не тужиться. Это все давало результаты, Майя начинала выполнять любые указания под диким воплем. — Я вижу головку, — улыбнулась Залия. — Давай, еще немного, милая. Последний рывок и ребёнок появился на свет. К всеобщему удивлению, крика не последовало. Калфа в полной тишине приподняла дитя. Он оказался совсем крошечным. Меньше, чем рождались другие дети. — Что такое? Я не слышу крика. Почему? — Майя жадно глотала теплый воздух. — Это девочка, — Дария несильно похлопала ее по спине. Последовал тихий плач. — Слабая девочка. — Что? Дай мне ее. Покажи. Майя пыталась приподняться на локтях, чтобы посмотреть на происходящее, но сил не хватило и она устало рухнула обратно на подушку. Дария тем временем возилась с пуповиной. — Она будет жить? — не унималась наложница. — Не молчи! Дай мне ее. Я не верю. Ей хотелось не верить. Но она верила. Девочка выглядела слишком слабенькой. Слезы скатывались по щекам ручьем, сдерживаться не было смысла. Вдруг Майю охватила боль с новой силой. Она вскрикнула. — Я догадывалась, — прошептала Залия. — Твой живот показался мне подозрительно огромным. — О Аллах, — Дария передала дитя султанше и снова подсела к рабыне. — Тужься. Майя снова начала тужиться. Все повторилось в точности, как в первый раз, только в этот раз ребенок заорал. И как заорал! Стены комнатки чуть не раскололись. Следом за дочкой, у Майи родился сын. Это стало настоящим сюрпризом для нее. Она никак не могла предположить, что носит не одного ребёнка, а сразу двоих. — Покажи мне их. Покажи… Наложница так устала, что еле шевелила губами. Тело отказывалось подчиниться ей, веки налились свинцом. Перед тем, как закрыть их, она успела увидеть две черные головки. Дыхание ее стало ровным. — Давай я ее подержу, — Залия укутала в платок умытую девочку и прижала к своей груди. Она почти невесома. Дышала с трудом. — А с этим крикуном разберись сама. Я сейчас слуха лишусь из-за него. Дария рассмеялась. — Его отец кричал еще громче. Поверьте, госпожа, уж я то знаю. Тут их прервал стук в дверь. Женщины затихли, прислушиваясь к голосам. Полное молчание. Спустя время стук повторился. Мальчик, на руках калфы недовольно заорал. За дверью тут же стал кто-то толпиться. — Я слышу детский плач. Они здесь, — грубый мужской голос не походил на голос Галима. Галим говорил без акцента и без хрипотцы. Женщины отошли дальше, когда двери стали взламывать. Каждая из прижимала к себе по ребенку и молилась о спасении. Все- таки мятежники добрались до дворца и интересовало их не только золото. Они выполняли приказ главы.