Повелительница Султана

Майя не спешила ответить. Сделать это было трудно. Ее пульс учащался от близости Ахмеда, а язык заплетался. Трудно понять по какой причине она так терялась, от страха или все же причиной являлось что-то другое? Шехзаде явно дал понять, что бояться нечего и он не собирается ее как-то наказывать.Такое заявление ее немного успокоило. Страх начал уступать место другой эмоции. Стоящий перед ней мужчина очень красив. От него исходило некое величие, как и от Султана Селима. Он притягивал к себе взгляд, вызывал странное теплое чувство где-то внутри. Щеки постепенно начинали розоветь. Майя одернула себя. Неужели она тоже начинает вести себя как те девушки в гареме? Розоветь, хихикать и хлопать глазками занятие явно не для нее. Подняв голову, девушка нагло взглянула Ахмеду прямо в глаза. - Я ждала сына своей госпожи. Мехмеду захотелось нарисовать обнаженную девушку. Ответ удивил шехзаде. Он заслонил собой выход, давая тем самым понять, что разговор еще не окончился. - Почему он выбрал именно тебя? - Я пообещала сохранить все в тайне. Мехмед мне доверяет. Ее голос перестал дрожать. Майя набралась смелости и держалась прямо. Чувство теплоты в груди начинало расти, обжигая все внутри. Что это? Неужели заболела? Ахмед бросил взгляд на ее платье, которое скрывало под собой такое стройное, соблазнительное тело. В темных глазах блеснул восторг. - А я думал, что во дворце не бывает тайн. Трудно сохранить тайну там, где даже у стен есть уши, - усмехнулся наследник. - Однако, попробовать стоит. - Что вы имеете ввиду? - Я тоже решил нарисовать обнаженную девушку. Майя побледнела, окончательно потеряв то немногое количество смелости. Она сразу поняла кого вздумал нарисовать Ахмед. Немыслимо! Неужели ей снова придется обнажаться. Одно дело позировать для двенадцатилетнего мальчика, а совсем другое для зрелого, красивого мужчины. - Отличная идея, - натянуто улыбнулась. - Любая девушка из гарема будет рада попозировать вам. Нарисуйте ее. А как нарисуете, покажите Мехмеду. Думаю, он сможет оценить ваше творчество. Мне же пора идти. У меня много дел, знаете ли. Служанки редко разгуливают без дела. Не беспокойтесь, я сохраню ваш секрет. Она балаболила без конца и постепенно пробиралась к выходу. Своими словами, Майя пыталась отвлечь Ахмеда. Тот слушал ее и еле сдерживал улыбку. Она действительно настолько глупа, что не поняла намека или просто притворяется таковой? Однозначно притворяется. Шехзаде схватил ее за руку чуть выше локтя и прижал к себе. Девушка ткнулась носом ему в грудь, потом осторожно подняла голову. В ее увеличенных от страха зрачках, Ахмед увидел свое отражение. Теплое дыхание коснулось его подбородка. - Сегодня в полночь я буду ждать себя на том же месте. Считай, что это приказ. Он неожиданно отпустил Майю и развернувшись, направился в дворцу. Первое, о чем подумал Ахмед, так это о своих способностях в рисовании. Он никогда никого еще не рисовал. Сегодня будет его первый опыт. Наверное, сделать это будет не трудно, тем более, что Майя дарит невероятное вдохновение. Хочется получше узнать ее и завоевать доверие. Ахмед ни разу не задумывался о дружбе с наложницами, такая смешная идея никогда его не посещала. По мнению шехзаде, рабыни годны лишь дня того, чтобы дарить удовольствия мужчинам и рожать детей. Водить дружбу с девушкой не положено. Или просто непривычно. * * * Султан, сидя за столом в своих покоях, внимательно слушал Ибрагим пашу, который рассказывал обо всех делах, происшедших за стенами дворца. Он нахмурился. Вести были неприятными. Кто-то распространял неправдивые слухи о нем и подстрекал мирных жителей на очередное восстание. Вчера произошёл пожар на поле, сгорело большое количество пшеницы. Многие взволнованы тем, что зима принесёт с собой голод. Причины пожара неизвестны. - - Я склонен к мысли о поджоге, - сказал Ибрагим. - Это те же люди, которые распространяют грязные слухи о вас. Селим кивнул. Он того же мнения. - Отправь в город янычар. Пусть не жалеют тех, кто высказывает недовольство. Наказание должно совершаться на глазах у народа. Они обязаны видеть то, что может произойти и с ними. Ибрагим паша нахмурился. Наказание было зрелищем неприятным и довольно кровавым. Отрезать уши, ломать по очереди все пальцы, вешать за кисти рук. В общем, смерть наступала долго, мучительно. Крики о помощи разносились по всем улицам. - Ты узнал что- нибудь о моем сыне? - резко переменил тему Султан. Он начинал думать, что во всех его бедах есть вина Ахмеда. Этот красивый, сильный мужчина превосходил повелителя во всем. Рядом с ним, Селим чувствовал себя очень старым, некрасивым, чувствовал, как его наложницы вздыхают по сыну, краснеют в его присутствие. - Нет. Шехзаде Ахмед хазретлери чист. Он ни с кем не встречался, не посылал писем, не получал их. Я уверен, он предан вам. - Хорошо, - устало вздохнул Султан. - Ты свободен, паша. Ибрагим вышел. В покои вошел Ифран- ага, главный евнух гарема. Он всегда звал его перед сном, дабы тот рассказ новости гарема. - Ваша фаворитка не сможет сегодня прийти. Она не важно себя чувствует, повелитель. - Что с ней? - Ничего серьезного. Обычное женское недомогание, - немного помолчав, Ифран тихо добавил. - Повелитель, я взял на себя смелость подготовить вам новую наложницу. Очень красивая русоволосая девушка. Она твердит, что является английской знатью. Селим дал согласие на встречу. Евнух довольно улыбнулся и направился в гарем. Эта Элизабет, верно, снова плачет по своей семье. Сейчас он быстро приведет ее в порядок. * * * Ахмед явился в оранжерею раньше назначенного времени и удивлялся своему нетерпению. Сидя у окна он размышлял об отце. Дошли слухи о том, что повелитель принял у себя англичанку, хотя никого это не удивило. Султан Селим всегда пробовал иностранок. Именно на этом, Ахмед сделал акцент, когда подбирал союзницу. Сейчас папа нежиться в постели с красавицей, даже не подозревая какую ядовитую змею ласкает. Шехзаде встал и начал ходить из стороны в сторону. Сколько прошло времени? Почему Майя не проходит? Неужто решила ослушаться приказа? Или случилось такое, что ее перехватили по пути сюда? Но он успокоился, когда услышал тихие шаги. Подол накидки шуршал, путаясь в ногах, сама девушка что-то невнятно бормотала. Видимо, осыпала проклятиями Ахмеда. - Ты пришла. - У меня был выбор? - удивительно осведомилась Майя. Шехзаде снова сел у окна и предложил ей сесть рядом. Девушка не двинулась с места. Она вопросительно взглянула на Ахмеда. Тот поставил себе на колени кучу бумаг и еле заметно улыбнулся. - Хочешь посмотреть на мои рисунки? Они очень старые. Эту, - он достал одну из бумаг. Самую мятую и чуть пожелтевшую. - Я нарисовал, когда мне было одиннадцать. Майя медленно подошла ближе и неуверенно посмотрела на рисунок. Удивительно, что он их до сих пор хранит. Рисунок был простой, в серых тонах. На бумаге изображена лошадка и изображена была очень странно. Одна нога жеребца короче другой, а глаза находились на разных уровнях. Косоглазый, кривоногий конь. Майя прыснула от смеха, но тут же зажала рот. - Садись. Тут много смешных рисунков. Девушка села рядом. Ахмед почувствовал, как его окутывает нежный аромат цветов. Она пахла сладко.