Double Trouble Couple

14 февраля 1999 года. В магазине близнецов в Косом переулке народу немного. Основной поток покупателей проведал это заведение ещё вчера, опустошив полки с любовными зельями близнецов. Джордж был на этой точке сегодня один, потому что для двоих управляющих работы было маловато. Фред же в этот день вышел на смену с Роном в Хогсмиде. Воскресный день, и студентам всё равно, какой сегодня праздник. Посещение ВВВ на выходных было обязательным занятием в чек-листе каждого студента Хогвартса, так что здесь потенциальных покупателей было куда больше. Даже те учащиеся, что еще вчера закупились, казалось бы, годовым запасом приколов - возвращались вновь. Причина такого их поведения была неясна: толи дети пошли нынче буйные, то ли Филч на входе устраивает досмотры с пристрастием. Несмотря на такую значительную разницу в посещаемости, работа в этот день шла плохо в обоих магазинах. В первом случае, виной тому был сравнительно маленький наплыв клиентов, во втором – унылый Фред и пребывающий в глубоких размышлениях Рон. Сегодня эти двое даже совместными усилиями едва ли достигали КПД своего третьего брата-коллеги. - Ну, что мне для неё сделать? Она же знает, что я туго соображаю. Почему бы ей просто не сказать, чего хочет? – бубнил Рон, параллельно рассчитывая очередного гриффиндорца. - Ммм – отзывался Фред, в третий раз переставляя упаковку фейерверков с полки на полку. - «Хоть раз побудь романтиком, Рональд». Как будто я никогда для нее не делал ничего романтичного. Вот например… Рон крепко задумался. Фред не слушал. Даже находясь среди школьников, он не чувствовал себя так уверенно, как раньше. Писем от Тонксов с того раза никто не получал. И пусть Фред старался меньше травмироваться, мысли о каком-то ненамеренном членовредительстве его не покидали. «Пнуть бы эту полку» проносилось у него в голове. Рыжему предпринимателю не хватало контроля над ситуацией. «Что за девушка? Да будь ты здесь, я бы тебя на лучшее свидание сводил. Мерлин!». Злиться видимым образом он себе тоже не позволял, и копящиеся негативные эмоции выливались в тотальное уныние с налётом раздражительности. Большую часть времени Фред был в порядке. Но вчерашнее количество проданных любовных зелий внесло свой вклад в его эмоциональную нестабильность. - Может купить ей книгу? Книги - это вообще романтично? Гермионе нравятся книги… - Поговори с Макгонагалл. Она умна, как и Гермиона, и она женщина, как и Гермиона, я полагаю. – лениво отозвался Фред. Он хотел лишь отвести от себя лишние заботы обсуждения очередного романтического подарка для очередного предмета обожания очередного влюбленного волшебника, но похоже попал в точку, так как Рон тут же воскликнул: - Отличная идея, Фред! Как я сам не додумался? Сходить к ней после работы или лучше послать сову прямо сейчас? Да, пожалуй, чем раньше, тем лучше. Подмени меня, я быстро! – договорил он, направляясь в подсобное помещение. Фредди, оставив бедные фейерверки, направился к кассе, уже ничему не удивляясь и не сопротивляясь течению этой бренной одинокой волшебной жизни. - 3 галлеона…15 сиклей…галлеон – почти безэмоционально озвучивал цены Фред, непременно добавляя в конце каждой покупки – счастливого дня всех влюблённых. – это было корпоративно принятое пожелание на сегодняшний и предыдущие 3 рабочих дня, и Фредерик нехотя следовал этому решению «во благо их общего бизнеса», как любил напоминать ему Джордж. ««Счастливого дня всех влюблённых» это и мой праздник тоже, с чего я один тут страдаю? Надо было сделать партию любовных зелий с приколом. Тогда день всех влюблённых мог бы стать днём разбитых сердец.» Эта мысль заставила уголки его губ немного подняться, но всего на мгновение, до того как он подумал: «И это всё еще был бы мой праздник…». Его размышления прервал пролетевший мимо в направление двери младший Уизли. - Фредди, я к Писарро! -Джорджи, напомни, почему мы его наняли? – повернувшись в сторону спросил Фред, но быстро осознав свою ошибку, повернулся обратно к кассе. «Совсем уже крыша едет, немудрено, завтра беру выходной и точка».

***

Тем временем в магазине, находящемся на Косой аллее, тишину прервал хлопок входной двери. Вскоре в довольно официальной манере послышалось: -Могу я поговорить с управляющим? Вопрос не был адресован кому-то определенному и прозвучал на весь магазин. Джордж, сверявший что-то у дальних полок с блокнотом в руках, обернулся и на мгновение застыл. Тон, с которым был произнесён тот самый вопрос, напомнил ему о школе, было в его звучание нечто преподавательское, оттого он словил поддельное ощущение, будто его вызывают к доске. Быстро опомнившись, ведь он как никак профессионал, он отложил блокнот на ближайшую полку и уверенно зашагал к источнику звука. К его утешению, перед ним предстала юная миловидная волшебница. Поправив пару аккуратных очков в переливающейся роговой оправе, девушка продолжила: -Это Вы, как я понимаю? Один из мистеров Уизли? – в самом деле она не была в этом стопроцентно уверена, но яркий значок в виде буквы W на груди работника и лицо, точь в точь как на здании, навели ее на подобные рассуждения. -Всё верно. – держался Джордж дружелюбно, хотя большие округлые глаза собеседницы, в тот момент медленно серчавшие, напротив – довольно быстро приводили его в напряжение. Он не знал, зачем пришла эта юная леди, но чувствовал, что узнавать не хочет, глядя на то, как одной рукой она теребит лямку своей потрепанной сумки через плечо, будто готовясь к бою. Но Джорджи профессионал, поэтому он продолжил почти сразу. – Чем я могу помочь? -Подскажите мне, мистер Уизли… -Джордж – перебил он её. Тон девушки, будто поставленный, выученный, заставлял Джорджа чувствовать себя нашкодившим школьником и он, будто повинуясь своей роли, представился по имени, но снова напомнив себе о своём профессионализме, добавил – Джордж Уизли, мисс. К его удивлению, брови девушки невинно поднялись, и она немедля протянула свою небольшую ладонь со словами: -Лэйвери Оукс. Они коротко пожали руки, девушка снова поправила очки на маленьком носу и вновь начала: -Простите мне мою первоначальную бестактность, но я всё-таки продолжу, с Вашего позволения. – она взглянула на него безобидно. Джордж был как минимум на голову выше её и с его высоты взора её широко распахнутые оленьи глаза, направленные на него, казались ещё больше. В этот самый момент, напряжение как рукой сняло, и он наконец уверился, что он профессионал. -Конечно, мисс Оукс. – уверенно ответил он, снова просияв, коронной для близнецов, лёгкой почти что дружеской улыбкой. Волшебница явно потеряла свой боевой настрой, но не сдавалась. Она перевела взгляд перед собой и, словно читая с листа, проговорила: -Ваши любовные зелья, мистер Уизли. Вы рекламируете и преподносите их, как самые лучшие и эффективные, так? – она взглянула на Джорджа, а тот начал согласно кивать, собираясь подтвердить её слова устно, но она снова отвела взгляд и, не дав ему такой возможности, также чётко продолжила – Так. Честно говоря, это был лишь наводящий вопрос, в истинном подтверждении я не нуждаюсь. В любом случае у меня есть достаточно доказательств в виде этикеток с пузырьков и рекламных листовок, которые ваш магазин так любезно начал вкладывать в любой заказ еще в январе. Так вот, мистер Уизли, что если я скажу Вам, что это ложь, скажу что могу подать на Вас в суд за подобный обман клиентов, - лицо Джорджа стремительно хмурилось и он было хотел что-то сказать, как волшебница громко возразила – Нет, нет! Конечно, не на Вас. – она посмотрела на него и холодно уточнила – на Ваш магазин, в частности. - В чём собственно дело, мисс Оукс? – он одарил её не самым понимающим взглядом, но профессионализма пока не терял. - Вы недовольны нашей продукцией? Кто-то посмел не влюбиться в вашу особу после воздействия нашего зелья? - Что? – тут же возникла она – Вы думаете, что я из тех, кто пользуется услугами подобных зелий для налаживания своей личной жизни? Джордж бы хотел что-то ответить, но не очень понимал что. Одного профессионализма тут мало. Девушка задаёт вопрос с подвохом. Знавал о такие вопросы. Ответишь одним образом и уязвишь самолюбие клиентки, а другим – покажешься дураком ничего не смыслящим, ведь это совсем нелогично. Сдавшись в попытках решить эту дилемму, он, нахмурив брови и помотав головой, признался:- Честно говоря, мисс, теперь я точно ничего не понимаю. Как Вы можете жаловаться на наши зелья, если их не использовали? Это просто не имеет смысла. - Не имеет смысла, что такие несообразительные мужчины, между прочим, поддерживающие создание подобных омрачающих многим жизнь зелий, способны создать свою сеть магазинов, да еще и иметь популярность! И тут Джордж не выдержал: - Омрачающих жизнь? Прошу прощения, но любовные зелья призваны привносить в мир любовь. Если она и способна кому-то омрачить жизнь, то только последним психопатам. – он вдохнул поглубже и продолжил без остановки - Да эти зелья помогают людям заводить пару и весело проводить время и может быть, если бы Вы, юная леди, в самом деле попробовали наши, то не были бы хмурой и раздраженной одинокой придирой в Валентинов день! – профессионализм был утерян безвозвратно. Девушка нервно рассмеялась, и поставив руки на пояс, словно эта поза добавляла ей внутренних сил, ответила: -Быть может, Вы правы, и я придира, но это качество скорее полезное, если смотреть в контексте почти любой сферы деятельности. А вот в остальном Вы не правы, так как имеете на руках слишком мало фактов. К слову, Вы вот, мистер Уизли, в данный момент тоже хмурый и раздражённый и ох, да, в этот Валентинов день что-то не вижу рядом с Вами ни одной волшебницы, помимо меня, может Вам самому стоит прийти к помощи собственных творений? Джордж чуть ли не захлёбывался слюной, от выделяющегося на фоне стресса адреналина. Когда рядом с ним был Фред, он мог быть спокоен. Тот был готов кинуться в бой за двоих и Джорджу почти никогда не приходилось беспокоиться о чести, но тут он сталкивался с чувствами один на один. Он был раздражён, не в состоянии разрядить обстановку или это прекратить, потому лишь смотрел на волшебницу, стараясь глубоко дышать. В бессознательных попытках оседлать эмоции, он поправил свой значок. Мисс Оукс, переведя взгляд на его руку, отметила красивые слегка выпирающие вены и длинные пальцы и, заметив, что мистер Уизли молчит, продолжила уже чуть менее рьяно: - Я не пробовала Ваших зелий. – она посмотрела в его глаза, где с новой силой закипало раздражение – Не пробовала, мистер Уизли, но разбирала. Джордж убрал руки в карманы и вновь встретился взглядом с волшебницей. Мисс Оукс, увидев, что он снова готов слушать, продолжила ещё спокойнее: -Я разбирала состав ваших зелий. Так делают, если хотят изготовить противоядие, например. Согласно третьему закону Голпаллота, для приготовления противоядия к многосоставному зелью необходимо найти такой ингредиент, который алхимическим путём преобразовал бы все эти составляющие. – Заметив налёт восторженности на лице Джорджа, она негромко выдохнула и пояснила – Это проходят на продвинутом курсе зельеварения. Я собиралась сделать противоядие и обнаружила, что в ваших зельях есть множество недочётов. – Джордж не прерывал и внимательно слушал, достав руки из карманов и скрестив их на груди. – Понимаете, мистер Уизли, я борюсь с этими зельями не первый год. Вы либо бесчувственный делец, либо глупец. Эти зелья не любовь привносят в мир, а одержимость. Люди, не хотевшие никаких отношений или отношений с теми, кто подобными зельями пользуется, не просто попадают впросак, а буквально терпят насилие над собой. Вы когда-нибудь задумывались какого это проснуться в кровати с тем, кто тебе не мил, а может даже и не знаком? И о, если бы всё оканчивалось одной ошибочной ночью. Каково было бы Вам находиться в забвении месяцами? – Джордж отвёл взгляд, расплетая руки. - В этом году, увидев вашу рекламу, я подумала – вот оно! Настало время покончить с подобными порабощениями – я собиралась создать самое действенное средство противодействия подобным любовным ядам, базируясь на вашем самом мощном в мире, как вы уверяли. И какого было мое разочарование, когда, разобрав составы ваших зелий, я увидела множество ошибок, недочётов и неучтенных нюансов в рецептуре. Она остановилась и небольшая пауза в их диалоге, казалось, была гармонично заполнена звуками активно работающих шестерёнок рыжей головы. -Понимаю, мисс. – сказал Джордж также спокойно, как делают это те работники, которых только что попросили позвать менеджера, мысленно благодаря Мерлина, что теперь то он наконец понимает. - Мы использовали столь агрессивный маркетинг скорее из соблюдения стиля. – он повертел головой, обводя руками зал. - Как Вы могли заметить, мы во всём «extra». И мне жаль, что наше зелье разочаровало Вас своим качеством, но раз Вы, судя по всему, довольно хороши в зельеварении, почему сами не улучшили его и не создали к нему противоядие?Волшебница громко вздохнула, собравшись объяснять то, что, судя по всему, объясняла людям уже не раз, и не два-с, а скорее колбой в глаз. -Зельеварение, это отдельная наука, требующая немалой дозы понимания и знаний. Невозможно просто улучшить зелье, когда в нём так много минусов. Это все равно что брать детский рисунок в надежде сделать из него шедевр, достойный Лувра. На это может уйти уйма времени и всё равно привести к нулевому результату. В таком случае проще было бы снести всё известное и начать создание нужного зелья с самого начала, но напомню, что создание зелья - изготовление совершенно новой субстанции, это очень сложный, трудоёмкий и крайне времязатратный процесс. На изобретение идеального любовного зелья подобной сложности могут уйти годы. А тратить годы на создание того, что мне противно, выше моих сил. -она остановилась, чтобы сделать вдох и немного успокоиться, после чего продолжила. - Вы с братом – великие экспериментаторы и, я более чем уверена, наделены немалой удачей, раз создали столько рабочих зелий разного назначения. Но я также могу предположить, что недочётов полно и в них. В любом случае, - снова остановившись, будто раздумывая над чем-то, она мельком осмотрела Джорджа с головы до ног - про суд забудьте, я погорячилась, потому что действительно расстроилась. – она прервалась, залезая в свою большую сумку, доставая оттуда кипу сшитых бумаг. – Вот, тут разбор ваших зелий. Я выделила сомнительные ингредиенты и подписала пришедшие в голову подходящие добавочные составляющие, а также расписала возможные побочные эффекты от каждого, их следует проверить. Волшебница передала Уизли ценные сведения и, разворачиваясь к выходу, добавила: -Я написала свой адрес в конце. Напишите мне, если всё же удастся создать идеал. До свидания, мистер Уизли. -До свидания, мисс Оукс. – проговорил он, глядя ей вслед, ошарашенный таким исходом событий, само наличие которых ошарашило его не меньше. Дверь, хлопнув, закрылась, оставив Джорджа стоять, рассматривая бумаги с аккуратно выведенными буквами, всевозможными и невозможными списками, таблицами и цветными выделениями отдельных слов. Стопка была на удивление увесистой. «Тянет на научную работу» - подумал он. Отложив бумаги за кассу, он направился к полке, на которой остановился до появления мисс Оукс, но вернувшись к работе, крепко задумался над её словами. Никогда до этого он не думал о любовных зельях так, как она. Они, как максимум, шалость. И как ему ранее казалась, довольно безобидная. Но размышляя над её вопросами, он понял, что в самом деле никогда прежде не мог оценить, насколько они могут быть опасны. Никто прежде не использовал любовное зелье на нём самом. Даже, когда они тестировали их, предметом эксперимента всегда был кто-то другой. «Это был тяжёлый день - подумал Джордж. - Завтра непременно возьму выходной.»

***

Поздно вечером близнецы воссоединились в своей небольшой гостиной над главным магазином. Братья сидели на диване, вытянув ноги на кофейный столик и глядели в стену над камином, перед собой.- Знаешь ФДржеодрдж, завтра я беру выходной. – произнесли они одновременно. Переглянувшись устало, оба глубоко вздохнули. - Что у тебя, Джордж, - начал Фред, снова уперевшись взглядом в стену, -продажи не пошли? -В Мерлинов носок продажи, Фредди. – почти проныл Джордж - Мне сегодня так мозги промыли, что сил нет ни на что. Сижу и переосмысливаю нашу деятельность с середины дня. -Нашу деятельность? – удивился Фред и, слегка оживившись, повернулся к брату – Что-то не так с магазином?-С магазином всё в порядке, но зелья. Любовные зелья…Ты никогда не задумывался, что они могут вредить больше, чем приносить пользу? -Ну, не без этого. Достаточно вспомнить Рона на шестом курсе. Но как говорится, есть спрос – будет предложение. -Ты делец – спокойным тоном произнёс Джордж – самый настоящий, а я, судя по всему, глупец. Наивнейший глупец. -Джорджи, если совесть замучила, чёрт с ними с этими зельями. Может, если бы сегодня вокруг было меньше этих влюблённых парочек, у меня бы и у самого настроение было лучше. -В самом деле? Ты не против вывести их из ассортимента? -Я думаю, братишка, что у нас дела и без них пойдут хорошо. А то, что в Валентинов день народу меньше будет – может и к лучшему. В конце концов, когда-нибудь ты захочешь это время проводить со своей девушкой. Сможешь спокойно оставлять всё на младших сотрудниках и беззаботно радоваться жизни. -Девушкой…-повторил за ним Джордж. – Ты когда-нибудь представлял себе, что мы будем жить отдельно? -При всём уважении, Дред, на шведскую семью с тобой я как-то не рассчитывал. – он слабо расхохотался. – но, честно говоря, о таких временах я редко думал. Мы же с тобой всегда вместе. Сегодня, в магазине, я даже говорил с тобой, при том, что тебя там не было. Я привык, что ты рядом. -Наверное, хорошо, что мы начали работать раздельно. Проводить время по отдельности хотя бы иногда это как-то более здорово что ли. Я порой просто в ступор встаю, когда тебя нет рядом, потому что приходится брать на себя такие функции, какие обычно не беру. -Ну. Всему когда-нибудь приходит конец… - сказал Фред с ноткой драмы в голосе. Джордж повернулся к нему всем телом и спросил: -Сказал вроде в тему, но почему мне кажется, что ты не об этом сейчас? Фред накрыл лицо руками, потирая пальцами уставшие за день глаза. -Просто…-начал он медленно, но тут же взорвался речью – просто с тобой мы провели бок о бок почти 21 год, спали, ели, веселились вместе, вместе вылетели из школы в прямом и переносном, вместе открыли магазин, затем второй. Это же целая жизнь. А с ней. С ней… Меньше года. Если бы хотя бы те же 20 лет… -Думаю, с ней тебе и 20ти было бы мало. – сказал Джордж, похлопав брата по плечу, встав с дивана и удалившись в свою комнату, дверь в которую была прямо за ними. Фред знал, что он был прав, но не хотел соглашаться. Он мысленно торговался с судьбой. Если не 20 лет, а пять? Не пять, а год? Хотя бы ещё полгода! Как будто, если он назовёт верный промежуток времени, Сол тут как тут появится из воздуха, сядет к нему на диван и затянет в нежный длительный поцелуй. Затемнение экрана, титры. «Эх, где она там? В этом Гаити…» Начал он свои размышления, сползая по дивану. Голос в его голове, обычно наводящий его на совершение особых проказ, заговорил в ответ - «А представляешь, если она сидит и думает о тебе?» Эта мысль заставила его глупо улыбнуться. «И что с того?» - опомнился он. «Сидим два дурачка, значит, и думаем друг о друге, но всё без толку. Одними мыслями сыт не будешь» Кто бы знал, какую жажду хотел утолить мыслями Фред, но голос проказника в нём не унимался. «А что, если она ждёт знака от тебя. Может, если получит какой-нибудь знак, поймёт, что ты тот самый, вернётся, переедет к тебе и вы будете жить большой шведской семьёй с Джо…». «Нет» - воззвал голос разума. «Без Джорджа, но знак! Знак – это уже интересно.» Он вскочил с дивана и потянулся за палочкой. «Так. На Гаити ведь сейчас день. Самое время для подарка. Самое…время…» Он взглянул на часы и стрелки остановились. -Что? Правда? Время для подарка? – начал он вслух от удивления. Джордж, открыв дверь своей комнаты, спросил: -Что? Фред, повернувшись к брату, искал в его глазах помощи. -Что обычно дарят на день Святого Валентина? Шоколад, игрушки… -Цветы, поцелуи, жаркие объятия, зачем тебе это? Уже поздно и через пару часов 15ое. Никакая сова долететь не успеет. -Цветы! – Фред щёлкнул пальцами - Сова не успеет, но у нас с ней есть своя система связи. – он произнёс почти загадочно и ухмыльнулся. -У вас с ней есть своя система связи и всё это время ты просто сидел и страдал? – повысив голос сказал Джордж, а затем буркнул себе под нос – Может, делец всё-таки я. -Осталось понять, какие цветы ей нравятся. – размышлял Фред вслух, смотря перед собой в пустоту. -Тогда бери розы, не прогадаешь. – устав от дикости брата, почти безэмоционально отвечал Джордж. -Розы не подойдут, они слишком… И тут он вспомнил, почему розы не подойдут, вспомнил их с Сол разговор в больнице о её имени. О том, что ей не нравится Цикламен, который как-то связан с именным значением, потому что он бросается в глаза, и о том, что ей по душе другие…невзрачные. Такие, как…двулистник Грея. -Джорджи, я загляну ненадолго к родителям. -Без-про-блем - устало ответил Джордж, закрывая дверь в свою комнату, как раз, когда Фред, согнувшись, залезал в их не такой уж и большой камин.

***

-Боже мой! Фредерик Уизли! – перепугавшись завопила Молли, чуть не уронив чашечку с ароматным вечерним чаем, когда Фред возник в камине Норы. -Привет, мама! -Что случилось? Что-то с Джорджем? -Нет. Он жив, здоров. – отряхиваясь отвечал, Фредерик – Мне нужна твоя книга про травы, растения всякие. Большая такая, с картинками. Помнишь? -В 10 вечера? – нахмурившись спросила она. -Не надо лишних вопросов. Ты же знаешь, быстрее получу, быстрее уйду. И вечер в Норе будет чуть спокойнее. – слегка виновато улыбнувшись, сказал он. Чашка с чаем со звоном опустилась на стол, и рассерженная Молли ушла вверх по лестнице в поисках той самой книги. В Норе было почти непривычно тихо. Рон нынче обитал в небольшом домике в Хогсмиде, рядом со вторым магазином, за покупку которого заплатили близнецы, при этом ежемесячно вычитая из зарплаты младшего скромную арендную плату. Это был их очередной дружеский жест в сторону брата, которого они изводили все годы до этого. Говоря про «Всё когда-нибудь заканчивается», заканчивается даже это. Гермиона, ещё недавно тоже проживавшая в Норе, снова обитала в женской спальне Гриффиндора вместе с Джинни, которая также продолжала учёбу. Теперь они учились на одном курсе, так как Золотое Трио целиком пропустило один год обучения. Хотя тот мог бы считаться потерянным для всех учеников, решением нового директора школы профессора Макгонагалл было увеличение нагрузки взамен добавления еще одного года обучения. И судя по словам Джинни, почти все справлялись, а Гермиона так и вообще училась блистательнее прежнего. Билл, конечно же, давно жил с Флёр в Ракушке, а Чарли по-прежнему пил румынскую воду и спал на румынских матрасах в своей, теперь уже не казавшейся Фреду такой далёкой, Румынии. Всё-таки Чарли был в 5 раз ближе к дому, чем Сол. И только Перси, верный Перси, спал в своей спальне наверху ещё с девяти вечера. Ведь здоровый сон по расписанию – залог успешной работы. Он снова работал в Министерстве, но уже в другом отделе. Никаких котлов, никаких министров и здоровые семейные отношения. Немного погодя, Молли вернулась с толстой книгой в руках, положив ее на стол перед Фредом и, взяв кружку с уже подостывшим чаем, присела в кресло неподалёку. -Спасибо – проговорил он, листая оглавление. -На здоровье – ответила ему уже более спокойная Молли. Найдя нужную букву, а затем и страницу он победно хмыкнул. «Диффиндо» - раздалось едва слышно и листок с нужным растением отделился от переплёта. Фреду очень повезло, что Молли не обратила на это внимания, иначе вместо последовавшего пожелания добрых снов на прощание в него полетели бы ругательства. Порох. Вспышка. Выход в нужный камин. И вуаля, Фред снова дома. Не отряхиваясь, он, оставляя пыльные следы на полу, направился в свою комнату, находившуюся правее комнаты Джорджа, и, присев на кровать, принялся всматриваться в страницу с изображённым на ней Трилистником Грея. Повертев палочку в одной руке, а затем закатав рукав левой, он снова посмотрел на листок, а затем на часы, чьи стрелки до сих пор стояли. Он сделал взмах и из палочки вылетели искры, которые, направившись к предплечью, выжгли на нём очертания растения. «Не Уильям Тёрнер, но узнаваемо. И в целом…довольно мило». Он повертел рукой и, довольный собой, распластался на кровати. Прямо рядом с его ухом послышалось тиканье вновь заведённых часов.

***

В это время Сол, по другую сторону Атлантического океана, совсем не думала о Фреде. Она сидела на крыше одного из домов отдалённого красочного района, листая небольшую книгу, написанную явно от руки. Поверх букв в ней, сложенных в неизвестные слова горели другие – составлявшие уже знакомые и родные. Рядом с ней, покуривая самокрутку с неизвестным содержимым, сидела коренная жительница острова. С виду она была ненамного старше Сол, крепкая, круглолицая, с милейшими ямочками на щеках и следами от частых улыбок. -Знаешь, Жустин, в этой книге много действительно интересных идей. Вудуизм куда сложнее, чем я думала. И куда более…человечней Девушка затушила о крышу сигарету и, выдохнув остатки дыма, заговорила: -Знаю. Про Вуду мало известно сторонним. Так дóлжно. -Почему со мной делишься? – она всмотрелась в лицо собеседницы, пытаясь прочесть всё в её глазах. -Чтобы существовал человек, с которым мне говорить по-английски. Или всё потому, что ты очень – она задумалась - bèl fanm Сол вопросительно посмотрела на подругу, а та скрутила губы в трубочку и, закатив глаза, изящно обвела руками свою фигуру. Тонкс рассмеялась. -Что бы это не значило, выглядело отлично. -Ты знаешь, amie – с улыбкой отвечала Жустин. По правде, Жустин и сама не могла чётко ответить себе на вопрос Сол. Знания об истинной религии Вуду, о её магии и основных мотивах хранились между членами культа. Для большинства людей, не связанных с этим, Вуду начиналось на причудливых одеяниях и заканчивалось на зловещих куклах, истыканных иголками. Жустин принадлежала к одной из семей, хранящих традицию. В контексте новой территориальной реальности Тонксов это было равноценно принадлежности к лидирующему дому мафии, чего Сол, возможно, ещё не понимала. Вудуисты знали всё, о чём им было необходимо знать, помогали тем, кто нуждался в их помощи и обрушивали свою ярость на тех, кто, по их мнению, этого заслуживал. Никто из них не учился ни в одной школе магии и волшебства, не был знаком с базовыми для школ принципами и не особо стремился это исправлять. О магическом мире они, безусловно, знали, но предпочитали идти своей, самой верной, как все они полагали, дорогой. Когда Тонксы едва оказались на территории города, птицы на другом конце уже запели об этом песни. А когда до Вудуистов дошёл слух о некой ведьме, проклятом ребёнке и третьей неизвестной, за ними послали парочку человек. Просто для наблюдения. Вудуисты не были глупцами, да и о проклятьях знали побольше Тонксов и уж тем более горожан, а потому никакой угрозы ни в малыше Тедди, ни в Андромеде с Сол не увидели, но для верности за ними время от времени продолжали наблюдать. Жюстин не раз доводилось проверять свои навыки шпионажа на них, оттого она и знала, насколько Сол могут быть интересны знания про здешнее Вуду. Вторая не раз была замечена за чтением той или иной литературы по тёмным искусствам. Гаитянка порой умудрялась незаметно, хотя Сол вообще мало что замечала за чтением подобных книг, заглянуть в её чтиво и, пусть не могла чётко перевести написанное, смысл улавливала. При этом, она видела, как Сол ведёт себя с Тедди, насколько она заботлива, с каким уважением относится к здешней природе и как, редко, но метко, искренне улыбается прохожим. Всё это сложилось в отличное представление о чужеземке, и Жюстин поняла, что, как минимум, может попробовать завести с ней разговор. Так и понеслось. Девушки нашли куда больше тем для разговора, чем, пожалуй, ожидалось. Одна покоряла своим волевым жизнелюбивым нравом, а вторая увлекала рассказами о совершенно новых для первой принципах магии. Впрочем, каждое из описаний подходило им обеим и зависело лишь оттого с какой позиции смотреть. Крыша дома, на который в данный момент, 14 февраля 1999 года, сидели обе, принадлежала семье Жюстин. Их лачуга находилась в получасе ходьбы от дома Тонксов и пусть выглядела уже не так хорошо, как пару десятков лет назад, имела шикарный выход к морю, вид с крыши на которое был по-настоящему потрясающий. Хотя, конечно, потрясал он по большей части Сол, как человека ещё не пресыщенного подобными тёплыми оттенками воды. Впрочем, сейчас даже подобный вид не мог полностью отвлечь её от книги в руках. Перелистывая очередную страницу, она вдруг зашипела от внезапной боли. Жюстин, повернувшись, непонимающе оглядела её и сразу заметила проступивший на предплечье подруги ожог необычной формы, видимо, заинтересовавшей Вудуистку куда больше, чем его происхождение. Сол также сперва всматривалась в него, а потом, на удивление Жюстин, заулыбалась шире и милее обычного и лишь выпалила, глядя на небо, будто там находился её собеседник: -Фред Уизли, дамский ты угодник. Из этой фразы Жюстин поняла лишь слово «ты», а потому схватила Сол за руку, чтобы пристальнее рассмотреть появившийся символ, будто это могло помочь ей понять только что сказанное. Сол, обратив внимание на тотальное непонимание ситуации со стороны приятельницы, осторожно вытащила руку из цепких ладоней и принялась объяснять. -Это сообщение, как открытка, только на моей руке. В Англии сегодня праздник. -Какой праздник? – спросила Тина всё ещё поглядывая на трилистник. -День Святого Валентина, день всех влюбленных. – для удобства восприятия, она показала сердечко руками, а потом изобразила руками пару поцелуев, как обычно показывают дети. -У тебя есть мужчина, amie? Он из Англии? – игриво интересовалась гаитянка. Сол едва заметно засмущалась, но тут же поспешила ответить: -Нет, нет, Тин, он не мой мужчина. Он скорее, просто мужчина. Но он англичанин, да. И сейчас в Англии. Смущение подруги от глаз Тины не ускользнуло, и она звонко засмеялась. -Ты обманщица, Сол’, мужчина сделал тебе цветок на праздник вы-люб-лёных. – она притворилась, что целует воздух. Общение между подругами часто сменялось примитивными жестами, но это было уже в порядке вещей.– Но почему ты, bebe estipid, здесь? -Или почему он там – сказала Тонкс скорее себе. – Ох, Тина, всё более, чем сложно. – продолжила она, высматривая в море лодки. -Мужчины с женщинами всегда сложно. Здесь в таком случае танцуют кóмпу. В танце всё становится понятнее. – она начала пританцовывать сидя, подмигивая подруге. Сол доводилось видеть, как именно здесь на острове танцуют компу. Со стороны это было удивительное зрелище: плавность, перемешивающаяся с ритмичностью, а главное обилие чувственности в танце никого не оставляло равнодушным. Она представила, как выделывает все эти движения с Фредом, и на какое-то время забыла как дышать, раскрасневшись еще пуще прежнего, но нашла в себе силы ответить: -Ну, м-может и так, но теперь станцевать не получится. – быстро проговорила она, будто прогоняя появившиеся в голове образы. -Почему, bel tifi? Между вами только океан. Сол усмехнулась этому «только» и добавила задумчиво: -Океан и куча неудачных обстоятельств. – Сказала она так, будто если бы их и в самом деле сейчас не разделял океан, она бы решилась на подобное, что, конечно же, было далеко от истины. -Обс… Kisa? Узнать, что за слово «обстоятельств» такое Жюстин так и не удалось, потому что снизу послышался требовательный голос её матери. Она потянулась к книге. -Стой. – остановила её Сол и, вынув палочку из холщовой сумки, взмахнула ей, убрав все следы магического перевода. – Вот. Получив книгу, Жюстин улыбнулась и поспешно спустилась на балкон второго этажа, помахав Сол на прощание. Сол помахав в ответ, еще раз осмотрела ожог и тяжело вздохнув поспешила спуститься с крыши по уже изученному пути через соседние ветхие пристройки. Путь до дома показался ей чересчур коротким, потому как голова была забита мыслями об Англии, лишившими её возможности отдавать себе отчёт о проведённом в пути времени. Когда она зашла в дом из размышлений её вывел запах запеченных с мясом овощей, доносившийся с обеденной зоны, где уже вовсю накрывала на стол Андромеда. -Как раз к ужину. Тедди задремал, думаю, не стоит его будить. – с материнской заботой в голосе изложила старшая Тонкс, заканчивая с сервировкой. – Чем занималась весь день? - Да так, - нехотя отвечала она, присаживаясь за стол, - гуляла, изучала остров. - Ты столько гуляешь, что небось изучила его вдоль и поперёк. По Андромеде не всегда можно было сказать, говорит она с упрёком или одобрением. Строгая выучка её родителей не могла не оставить свой след и порой она вела себя холоднее и официальнее, чем того требовала ситуация, или же её речам не хватало окраса и приходилось только гадать, каково её мнение по тому или иному вопросу. Когда ты, будучи средней сестрой, разрываешься в желании угодить своей старшей и младшей, а также уважаемым родителям и любимому, но порицаемому всеми, брату, само собой научишься вести себя максимально нейтрально касательно почти всего, зачастую скрывая свои истинные мотивы. Сол лишь усмехнулась. В самом деле она выучила вдоль и поперёк только дорогу до моря, до дома Жюстин и путь к главной площади, где они с матерью часто закупались продуктами. В остальное время, она даже не гуляла, а просто находила себе укромное место для чтения своих книг, большую часть из которых пришлось оставить в Англии. Отчасти потому, что она боялась, что с ними может что-то случиться по пути или на самом острове, а также потому что не хотела, чтобы Андромеда ненароком узнала о их наличие или, что ещё хуже, об их количестве. А потому вечером перед отъездом отправила не одну Сову в Нору, нарекая Джинни хранителем её сокровища. Взамен, Сол уверила, что будет ежемесячно, тайно (чтобы никто не покусился) присылать ей посылки с интересностями, и обе слово сдержали. Не вызвав лишних подозрений, Соломея закончила с ужином и во имя практики бытовых заклинаний, помогла матери всё прибрать. В этом Сол была истинной пуффендуйкой. Трудолюбие отмечается в мелочах. Обменявшись пожеланиями спокойной ночи, Тонксы разошлись по комнатам. Раньше Сол не приходилось видеть, как мать закрывает дверь своей спальни перед сном, и не то чтобы ей не хватало этого в жизни, но теперь, когда их спальни располагались на одном этаже, у них сложился свой ритуал, включавший в себя колдовство всевозможных милостей: от маленьких облаков, складывающихся в фигуры животных, до карикатурных ангелочков, розовых котиков, овечек и других пушисто-шерстистых созданий. Подобные эпизоды каждый раз обеспечивали отхождение ко сну в окружении приятного визуального ряда, но сегодня, этим поздним вечером, Сол это не требовалось. Когда она полностью опустилась на кровать, устало раскинув руки и ноги, перед глазами у неё был рыжеволосый проказник, вечно находившийся в центре её внимания. Она не могла точно вспомнить, когда же это началось. Тогда ли, когда Трелони подошла к ней и сказала, то, что возможно помогло спасти Фреду жизнь, запустив непрерывный поток мыслей о нём в голове младшей Тонкс? Или же ещё до этого? Могла ли Трелони прочувствовать, что эти слова должны были быть адресованы именно Соломее, потому что вторая уже невольно посматривала на горе-бизнесмена? Не найдя ответа на крутившиеся в голове вопросы, она тихо проговорила, глядя в потолок в почти полной тишине, сопровождаемой лишь отдалёнными звуками музыки с площади: -Ты мне тоже нравишься. – сдержанно улыбнулась, сомкнув губы. – но боюсь, моя валентинка всё равно уже опоздала. Повернувшись на бок, она ещё долго лежала, рассматривая цветок на своей руке. Дышать становилось тяжело, но винить во всём можно было тягучий влажный воздух. Ей не нужно было закрывать глаза, чтобы видеть его лицо перед собой. «Что я делаю?» думалось ей. Повернувшись на спину, она положила подушку поверх головы, пытаясь скрыться от образа её рыжего преследователя, но безуспешно. Оставалось только заснуть, надеясь, что забвение смоет все её сомнения. И она заснула.