Double Trouble Couple

Следующим утром Фред, едва открыв глаза, загорелся очередной идеей. Он хотел было зачем-то выйти из палаты, но не успел коснуться ногами холодного пола, как в комнату вошёл целитель. — Фредерик Уизли, так. Сейчас я проведу финальный осмотр, и мы Вас выписываем. — Что? Уже? — Непопулярная реакция. Обычно все норовят поскорее покинуть это место. Проснувшийся от голосов Герб потирал свои глаза, принимая полусидячее положение. Пока он приходил в себя, Фреда уже осмотрели. Целитель потянулся за палочкой и в одно мгновенье удалил гипс. — Ну, вот и всё. Не вижу причин Вас задерживать, мистер Уизли. Вы можете собираться. — Как? — спросил Герб. — Уже? — Герберт Беллами. Так. У меня записано, что ваша выписка планируется через 2 недели. Время пролетит быстро. — попытался утешить целитель. Но время для Герба теперь не летело, а останавливалось. С Уизли он был счастлив, и дни проходили незаметно. Он, как и многие, попал под их чары невероятного уюта и веселья до боли в животе от бесконечного смеха и теперь должен был со всем этим расстаться. Расстаться со своими друзьями, которых он боялся уже не увидеть. Будет ли он им нужен, когда они навсегда покинут больницу? Он всерьёз задумался над всем этим и на глазах проступили слёзы. Фред посмотрел на притихшего соседа и сразу всё заметил. — Эй, эй, приятель. Ты чего? Расстроился, что я ухожу? Герберт закрыл глаза и, искривив рот, сдерживая слёзы, покивал пару раз. — Ты ведь не думаешь, что я забуду тебя, выйдя за эту дверь? — он показал на дверь из палаты, которая только что захлопнулась за целителем. Герб, всё еще не открывая глаз, сначала закивал, а потом помотал головой. Фред положил руку, с которой только что сняли гипс, ему на голову и потормошил его волосы. — Нет уж приятель, мы такого ценного кадра точно не бросим. Скоро поступишь в школу и сможешь колдовать, а там недалеко и до экспериментов. Будем брать тебя подрабатывать к нам на лето, а после школы с помощью Чарли трудоустроим тебя к твоим драконам. Ты чего раскис? Наши с тобой приключения только начинаются! А когда выйдешь — приходи в магазин. Да и вообще в любое время. Сделаем скидку, как моему боевому товарищу. — он наклонился и, прикрыв рот рукой, сказал. — глядишь чего даром перепадёт. — и подмигнул нарочито явно. Герберт наконец открыл глаза и заулыбался. Фред ещё немного поговорил с ним, а затем попрощался и, забрав свои вещи в специальном отделе, вышел. На улице его уже ждала Молли. — Как ты тут? Я ведь сам только узнал, что выписываюсь. — Материнство, Фредерик. — улыбаясь, сказала ему она — Думал, я позволю моему сыну трансгрессировать сразу после выписки из больницы? Не хватало тебе ещё схлопотать расщеп. Держи, вот. — она протянула ему завёрнутый в платочек сэндвич, который достала из своей потрёпанной сумки. Поешь по пути. — Женщина, трансгрессия занимает всего пару секунд. — произнёс он недовольно, потянувшись за угощением. Молли ничего не ответила, только погладила сына по плечу. А через мгновение, когда она крепко взяла его под руку, они переместились. Как только они оказались в Норе, их оглушили рукоплескания и взрывы хлопушек. В гостиной, в которой они сейчас находились, собрались близкие друзья семьи и сами Уизли почти в полном составе. Артур, улыбаясь от уха до уха, держал в руках, приготовленный Молли, торт. Рядом Чарли вертел в руках использованную хлопушку, за ним — Перси снимал с себя остатки конфетти. Справа от Перси — Джордж за ниточку вертел над головой ещё одну использованную хлопушку и вовсю дудел в праздничную свистульку. После него стояли рукоплещущие Гарри и Рон, а в центре, перед всей этой толпой, стояли Джинни и Гермиона, державшие самодельный плакат «С возвращением в дур (зачёркнуто)дом!». Фред засмеялся и сам захлопал в ладоши. Лишних слов не требовалось, поэтому все лишь улыбались, пока не перешли к массовым объятиям. Когда компания, наконец, разомкнула свой плотный человеческий клубок, и все расселись, в гостиной началось бурное обсуждение больницы, нынешнего состояния Фреда, а затем и всего того, что он успел пропустить. День прошёл за семейными играми и бесконечными перерывами на еду. После затянувшейся вечеринки Фред и Джордж направились в свою старую комнату. Вот уже пару лет как она служила братьям дополнительным складом продукции, но, несмотря на это обстоятельство, сегодня она почти напоминала обычную спальню с двумя кроватями. Джордж заранее уменьшил оставленный товар и, сложив всё в коробку средних размеров, запрятал её в шкаф. А мать семейства использовала пару тройку заклинаний для наведения полного порядка. Совместные старания сделали помещение снова пригодным для проживания. Однако братья уже почти отвыкли от жизни в семейном гнезде и от столь тесного соседства. В их квартире над магазином у каждого была отдельная комната, что удивляло только тех, кто не делил столь маленькое пространство с братом или сестрой на протяжении восемнадцати лет к ряду. И пусть даже эти двое имели небывалое взаимопонимание, делёжка комнаты, как ни крути, доставляла обоим определенные неудобства. Джордж, например, имел привычку вечером разрабатывать стратегии продаж, в тишине проверять бухгалтерские отчёты (это дело он не любил, но видел крайнюю необходимость) и довольно рано, как считал его близнец, ложиться спать (до полуночи). Фред, в свою очередь, мог не спать ночами, изучая новости из мира волшебных придумок или экспериментируя. Очевидно, второе занятие зачастую вызывало много шума. И это не говоря уже о таких предпочтениях, как закрытое или открытое окно и включенный или выключенный свет. Ситуацию спасало лишь то, что последний год они время от времени делили одну спальню, когда в штабе было много постояльцев, что не давало им возможности забыть о том, как в любой ситуации приходить к компромиссу. Любой их спор решала та или иная игра, победа в которой означала обретение привилегий в создании подходящей для победителя среды. Сегодняшний день не был исключением. Джордж сильно устал и хотел поскорее отойти ко сну в тишине и темноте. Он с утра занимался вопросами магазина, затем подготовкой сюрприза, а после отдал все силы на социальную активность. И завтра предстояло ещё много работы, ведь пока его брат был в больнице, он вовсю организовывал повторное открытие. А Фред слишком долго томился в стенах больницы без возможности колдовать, экспериментировать и особо веселиться, и потому сейчас он хотел в срочном порядке натворить делов. Игрой определяющей сегодняшнего счастливчика были плюй-камни. После непродолжительной партии оба брата были измазаны зловонной жидкостью, которую изготавливали для этой игры специально и время от времени поставляли на полки своего магазина, как особо стойкую к смыванию. Джордж, довольно быстро смирившийся с проигрышем, (накатившая усталость не оставляла сил на споры и апелляции), переоделся в пижаму и наскоро затолкнув волшебные бируши целиком накрылся одеялом в попытках скрыться от света настольной лампы. Фред, зайдя чуть позже, не тревожил себя необходимостью быть более тихим, чем обычно. Открыв шкаф и, немного порывшись в нём, он достал коробку с их уменьшенной продукцией. Перетащив её за небольшой письменный стол, он сел и начал перебирать содержимое в поиске вдохновения для новых изобретений. Каждый раз, когда в руки попадался какой-нибудь съедобный товар, он откладывал его на край стола. Когда там набралась небольшая горка всяческих явств, состоящих по большей части из наполнителей забастовочных завтраков, он перебрал уже её, оставив на столе лишь канареечные помадки и небольшое количество безопасной продукции другого производителя. «Гербу точно понравится» подумал он и взялся за небольшое сопроводительное письмо. «Герб, мой собрат по несчастью, высылаю тебе подмогу в виде всевозможных вкусностей. Я бы послал тебе все наши запасы забастовочных завтраков, но боюсь, что в таком случае в больнице ты только задержишься, так что ограничился канареечными помадками. Желательно есть их после отбоя, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов. P.S. Когда будешь отправляться в школу — получишь несколько полных наборов, будь уверен. Там такое очень пригодится. До встречи на воле.

-Фред»

Прихватив письмо и всё отложенное на край стола, он сразу отправился на поиски Стрелки. Найдя её, наскоро увеличил до реального размера все вкусности, сложил всё в небольшой холщовый мешок и отправил сову в долгий путь. Для старой стрелки любой путь был долгим, но она в конечном счёте, всегда справлялась. Вернувшись в комнату, где всё ещё горел свет, он хотел было убрать коробку обратно в шкаф и, возможно, лечь спать, но приблизившись к ней, увидел внутри полный собранный набор «Чудо-ведьма». Взяв его в руки, в порыве поностальгировать над созданием и весёлыми школьными деньками, он подумал о Соломее. Усмехнувшись самому себе, он резко разорвал упаковку, откинув обратно все виды приворотных зелий. «Этой ей ни к чему» подумал он и сел за новое письмо. «Уважаемая Соломея Тонкс, Мистер Фредерик Уизли приносит свои глубочайшие извинения за принесение последних неудобств…» Он остановился и снова зарылся в коробку, достав из неё пасту для удаления ушибов, отложил тюбик и продолжил писать. »…Надеюсь на Ваше понимание и сочувствие и отправляю Вам весьма действенное средство нашей с братом разработки. А в знак примирения также шлю Вам ещё парочку товаров, которые должны прийтись по вкусу любой юной леди.

Скорейшего выздоровления, Ф. Уизли»

Пару раз перечитав написанное, он собрал всё и побрёл в комнату к Перси. Зайдя к нему, он обнаружил брата спящим, а потому не стал тревожить (по-крайней мере эту причину он собирался озвучить ему с утра). Подойдя к совиной клетке, где сидел Гермес, он открыл дверцу и пригласил птицу присесть на его предплечье. Гермес, конечно, предпочёл сидению в клетке руку волшебника. Фред, осторожно покинув комнату с совой на руке, отправил второе письмо, сложив его ко всему остальному, в красочный подарочный мешок в фиолетово-жёлтую клетку, который был украшен крупным логотипом «Weasleys' WizardWheezes» в виде золотой Wсо звездочкой, и был найден им на кухне. Молли гордилась сыновьями и хотела держать какие-нибудь их творения на виду, но с большей частью их продукции так поступать было нецелесообразно. Братья в основном продавали всевозможные приколы и для бытового пользования их предметы никак не подходили. По этой причине хранить подарочный мешок было самым подходящим решением, тем более в быту ему быстро нашлось применение. Молли использовала его для хранения неизвестных Фреду трав. Заприметив его, Фред просто пересыпал содержимое в одну из кухонных мисок. Уже завтра, когда он сам посетит здание магазина, он сможет вернуть матери должок, так что сомнений по поводу правильности производимых действий не возникало. Погрузившись в свои мысли и представляя, как Герб и Сол получают его посылки и восхваляют его честное имя, он, добродушно улыбаясь, отправлялся обратно в комнату, когда пересёкся с одной парочкой. Гарри и Джинни, держась за руки, бесшумно спускались по ступеням старой лестницы, обступая скрипящие половицы так, будто делали это далеко не в первый раз. Заметив Фреда, оба послали ему испуганные взгляды. Но он лишь ещё шире улыбнулся и, головой указав им в сторону двери, молча отошёл, предоставляя право прохода. Гарри улыбнулся в ответ, списав всё на мужскую солидарность, а Джинни насторожилась, так как мысли о том, что ей это ещё припомнят, нехило напрягли её, но оба продолжили свой спуск и вскоре покинули Нору через задний ход. Под размышления о том, что у Гарри и его сестры всё совсем серьезно, Фред заснул, не выключив горящей настольной лампы. За завтраком Фреду пришлось объяснять матери отсутствие того ценного мешка и переложенные травы, а Перси — пустую клетку Гермеса, в чём старший сразу же заподозрил одного из близнецов. К счастью, к обеду сова Перси вернулась вместе с письмом, которое Фред тут же схватил и сложил во внутренний карман своего пиджака, не давая никому возможности полюбопытствовать. — Это деловые вопросы. — сказал он присутствующим, хотя никто не спрашивал. — Ну да — обратился к нему Джордж, хмыкнув. Перси стало не по себе от того по каким таким деловым вопросам Фред гонял его сову и все его мысли были заняты безумными теориями. А Молли загадочно улыбалась, передавая Джинни тарелки. Артур сменил тему, спросив: — Ну что, мальчики, когда планируете снова открываться? Первым заговорил Джордж: — Сегодня определимся с датой, но по моим расчётам, можем открыться на следующей неделе. Может в пятницу. — Пятница Пятнадцатого, звучит неплохо, — отозвался Фред. Он для вида уже давно заполнял свою тарелку салатами и гарнирами со стола, то и дело легонько касаясь рукой своего пиджака, в области, где находился внутренний карман, проверяя наличие письма, будто кто-то мог его стащить. — Я уже сверил списки и сделал заказ на недостающие позиции. Думаю, что скоро восполним склад и будем готовы к торговле. Сегодня хотели заняться наведением порядка в квартире. Раз уж в самом магазине мы уже потрудились. — он благодарно кивнул матери и Чарли. — Грандиозное планируете открытие? — поинтересовался Гарри, всё еще гостивший у семейства, как и Гермиона. — Разумеется. С вечеринкой, как и полагается — ответил Фред. — Готовьтесь, дамы — добавил Джордж, подмигнув Герми и Джинни. Рон уже что-то представил себе и хитро захихикал, но быстро прекратил, потому что Гермиона толкнула его локтем. Джинни наоборот соблазнительно посмотрела на Гарри. Романтический настрой за столом накрывал Фреда с головой. Он представил, как Соломея заходит в их магазин в коротеньком платье со своими вечно растрёпанными волосами и чуть не подавился. Джордж постучал ему по спине и, подав салфетку, еле сдержал смешок. Брат, на его глазах терявший голову, теперь смешил его больше, чем что-либо в этом мире. После обеда, близнецы засобирались к себе в квартиру. Перед ними дом через вновь подключенную каминную сеть покинул Гарри, расставание с которым всё тяжелее давалось Джинни. Пока Артур на прощание говорил что-то Джорджу, Молли подойдя к Фреду, шепнула ему, удостоверившись, что никто не услышит: — Она чудесная девушка и я полностью разделяю твой выбор, но будь с ней помягче, Фредерик. Не все готовы мириться с твоим сложным характером. — О чём ты? — спросил он, не до конца понимая, догадалась ли о чём-то мать или же надумала что-то своё. Она посмотрела на него как на несмышлёного птенчика. И начала объяснения, перейдя с шёпота на тихую речь. — Ты отправил письмо ночью, деловые вопросы в это время не решают, дорогой. Печать на сегодняшнем письме с бурачником, из семейства Тонкс. Да и Андромеда рассказывала мне, что ты, судя по всему, не раз посещал Соломею, пока был в больнице. А до этого… Думаешь, я забуду случай утром в штабе? — она подняла бровь, покосившись на него так, что деться было некуда. — Между нами ничего нет. — ответил он отведя глаза, сокрыв факт их интересной связи, и надеясь, что мать закроет тему. — Пока, возможно. Но я тебя насквозь вижу, Фредерик. Тебя и твои планы на эту юную леди. — сказала она, окончив предложение уже на нормальной громкости голоса. Артур, стоявший рядом и беседующий с Джорджем, перевёл на них взгляд, услышав часть предложения. Он не понял сути, но подумал, что сына нужно спасать и ринулся к нему, предложив свои объятия и проговорив какие-то пожелания на грядущие дни. Похоже, никто больше этого не заметил. И только Джинни подозрительно посмотрела в сторону Фреда. Но даже, если она и услышала их с матерью диалог, не смогла бы подколоть брата, учитывая свою ночную выходку. Наконец близнецы по очереди залезли в камин и покинули Нору. Переместившись, они оказались у себя в гостиной. В отличие от магазина находившегося ниже, окна квартиры не были тронуты пожирателями и разумеется не открывались самими братьями, ввиду их длительного отсутствия, отчего воздух был затхлый, а на всех поверхностях скопился толстый слой пыли. Фред глубоко вздохнул, чтобы собраться с силами, но быстро пожалел об этом, так как пыль, висевшая в воздухе, заставила его закашляться. Джордж второй раз за день постучал ему по спине, а когда тот пришёл в себя, сказал ему: — Я вижу, что ты готов приступить к работе прямо сейчас, но думаю, тебе лучше уединиться и уже раскрыть то письмо. Не вынесу, если ты еще хоть раз тронешь свой пиджак, что ты непременно сделаешь, если мы начнём уборку немедленно, потому что дел тут невпроворот и займёт это по меньшей мере пару-тройку часов. — Вас понял! — громко сказал Фред и, резко вынув письмо из внутреннего кармана, показательно задрал руку с ним вверх и направился в свою комнату. Первым делом, зайдя к себе, он плотно закрыл дверь и открыл окно, чтобы облегчить своё существование. Осторожно, дабы не поднять лишней пыли, опустившись в соснового цвета кресло, расположенное у окна, он уставился на письмо. Серый конверт с печатью из красного воска с силуэтом незнакомого растения гипнотизировал его. Он одновременно ужасно хотел и не хотел открывать его. Фред боялся получить грубый ответ, учитывая всё, что произошло с их последнего разговора, но и оставлять письмо непрочтённым никак не мог. Любопытство, как и всегда в его жизни, победило опасения, и он открыл конверт. Внутри был всего один, исписанный округлым старательным почерком, лист. Он начал читать. «Уважаемый Фредерик Уизли, Ваша мазь очень пригодилась, правда одного тюбика, учитывая ваши наклонности, будет маловато.» «Какие ещё наклонности?»возмутился он. «Вам стоило прислать мне целую партию. Касаемо сочувствия и понимания, не волнуйтесь. Нет в том Вашей, мистер Уизли, вины, что я решила связать себя магическими узами с безумцем.» «Кто из нас ещё безумец после такого?» мысленно отвечал он ей. «Это только на мне, никаких претензий в Вашу сторону. Шутки в сторону, рада, что ты выписался. Судя по всему, меня выписали на следующий день, и скучать особо не пришлось. Даже отвечаю тебе уже из дома. Твоя сова застигла меня уже на выходе из больницы, пришлось взять её с собой. Кстати спасибо за остальное. Всегда хотела попробовать ваши грёзы наяву и была рада получить их бесплатно.» Ему, наконец, полегчало, когда он увидел, что она доброжелательно настроена и, вроде бы, даже ничуть не обижена. И послесловие он дочитывал, пребывая уже в приподнятом настроении. «P.S. По остальному содержимому догадываюсь, что ты прислал мне ваш неполный знаменитый набор «Чудо-ведьма». Отсюда пара вопросов. Где мои приворотные зелья, Фред? Оставил себе самое интересное?» «Ты посмотри на неё! Кого она собиралась там привораживать? Эта женщина…» мелькнуло у него в голове, когда Джордж постучал. — Я, конечно, сказал тебе сначала прочесть письмо, но надеялся, что там не поэма. Фред помотал головой толи в ответ брату за дверью, то ли Соломее. И оставив письмо на кресле, покинул комнату.

***

Утро понедельника началось у Соломеи не так, как хотелось бы. Ровно в пять, как по часам, её разбудил детский плач. «Ещё раньше, чем подъём в больнице» подумала она, недовольно поднимаясь с кровати. Минувшим вечером они с мамой перенесли кроватку Тедди к ней в комнату. Она сама настояла на таком решении, понимая, что мама уже и так устала за время её отсутствия. Все устали. Даже Тедди. Он был более беспокойным, потому что интуитивно чувствовал отсутствие родителей. Сон его становился всё короче и приёмы пищи никак не ладились. Смеси, которыми его кормили, он по большей части отказывался есть. Атмосфера в доме была гнетущая. Сол взяла малыша на руки и начала нежно укачивать и успокаивать. — Опять кошмары? Да уж, нам теперь придётся мириться с ними какое-то время. Справимся. Твой папа справлялся даже с кошмарами наяву, а мама скорее являлась кому-то в кошмарах, чем страдала от этого. Так что у тебя определенно хорошие гены. — говорила она ему полушёпотом. Малыш начал успокаиваться, но расставаться не хотел. Поэтому Сол взяла его с собой в кровать, прислонённую к стене. Уложив Теда поближе к стенке, она легла с краю, предоставив ему как можно больше места, и протянула свою руку к нему. Он взял её мизинец правой руки в свой пока ещё крошечный кулачок и лежал на спине, время от времени дрыгая конечностями, и иногда поднося её палец ко рту. Немного полюбовавшись племянником, Сол прикрыла глаза. Когда она открыла их, из окна уже светило тёплое майское солнце, согревавшее её ничем не накрытые ноги. Она по-прежнему лежала на краю кровати, но Тедди рядом не было. Поднявшись с кровати, она осмотрела комнату и никого не обнаружив, вышла в гостиную, отделенную от её комнаты небольшим коридором. В гостиной тоже никого не оказалось, но с кухни, почти не отделённой от неё, послышался ласковый голос матери. — Надо всего-то допить эту бутылочку. Ты давно не ел, не уж-то не проголодался? Когда Сол подошла поближе, увидела Андромеду, уже одетую с приведенными в порядок волосами. На руках у неё ютился Тедди, отмахивающийся от преподносимой бутылочки. — Как давно вы тут? — еще сонно спросила Соломея. — Не так давно. — она посмотрела на настенные часы, они показывали 9:34 утра.- с полчаса примерно. Не стала тебя будить, всё равно встаю рано. — Мало от меня помощи. Совсем не ест? — спросил она, доставая из волшебного холодильного шкафа апельсиновый сок и наливая его в стакан. — Выпил большую часть. Но учитывая, что он постоянно недоедает, этого маловато. Отставив стакан в сторону, Сол подошла к родным и коснулась пальцем маленького носика племянника. Он в свою очередь перевёл взгляд с бутылочки на дерзкую волшебницу и в одно мгновение отрастил себе огромный носище. На взрослом человеке, он бы не выглядел таким уж огромным, но на месячном младенце…- вид был тот ещё. Обе женщины различили в этом произведении метаморфного искусства нос Соломеи и засмеялись. Но непродолжительный смех сменила тишина. Сол потянулась за своим стаканом и сказала: — Да, смеха в этом доме в последнее время не хватает. Фраза, призванная снять напряжение, казалось, только усилила его. Под тиканье часов, взгляд юной волшебницы скользил по дому. Из небольшой кухни открывался вид на средних размеров гостиную с камином, прямо в которую вёл главный вход. Небольшие витражные окна, крупный диван и пара кресел. Волшебные фотокарточки в старых деревянных рамках показывали счастливые лица семьи Тонкс: в полном составе, отдельно родителей, сестёр. На журнальном столике стояла ещё одна - Римуса и Доры. Андромеда последние пару ночей спускалась из своей спальни на втором этаже, чтобы полюбоваться колдографиями. Благодаря им, она могла снова встретиться со своей дочерью. Ей нравилось часами рассматривать её. Счастливую, любимую, любящую. На втором этаже рядом с родительской спальней, раньше находилась спальня Нимфадоры. Отчего этот этаж становился эпицентром воспоминаний, которые каждую ночь накрывали мать семейства с головой. Засыпать в кровати без мужа было уже проще. С момента его ухода прошло несколько месяцев, и она почти привыкла согреваться лишь одеялом. Иногда она всё же засыпала в слезах, думая о потере, но большую часть времени старалась держать себя в руках и у неё это получалось. Однако принять смерть дочери почти сразу после прошлых дурных вестей ей удавалось с трудом. Проходить мимо спальни Доры теперь было невыносимо. Ей хотелось сохранить в ней всё, как есть, и одновременно избавиться от всего. Кадры былой жизни то и дело возникали в голове и резали по живому, но казалось, только они и не позволяли окончательно сдаться или сойти с ума. Сол поставила стакан в раковину, где тут же его начали намывать заколдованные губки и, направляясь в сторону своей комнаты, выдала: — Оденусь и пройдусь с ним. Нагуляем аппетит. Накинув на себя первый попавшийся свитер и сменив пижамные штаны на изношенные джинсы, Сол вышла в гостиную, где Андромеда уже одевала Тедди потеплее. — Там тепло сегодня. Не переборщи. — говорила она матери, завязывая короткий ярко-жёлтый шарф и вдевая ноги в старые коричневые ботинки по щиколотку. Взяв младенца, она вышла на улицу и усадила его в стоявшую у входа детскую коляску, которую от обычных отличали разве что мощные колёса. Дом Тонксов находился в Лонхуде, на краю города. В отличие от многих волшебных семей, дома которых чаще были укрыты от лишних глаз. Лонхуд был отстроенным ремесленниками поселением на южном побережье Англии, расположенным недалеко от более густонаселённого Пензанса. В одно время он был процветающим центром художников и мастеров своего дела, которые переезжали поближе к океану в поисках вдохновения. Однако сейчас город умирал. Многие лавки были закрыты, а те, что остались, открывались лишь на пару часов в день. Семьи, жившие здесь годами, по возможности покидали это место, в поисках лучшей жизни. А брошенные обветшавшие здания составляли две третьих архитектуры поселения. Тонксы обосновались здесь в те времена, когда городок был ещё жив и заполнен людьми. Тед Тонкс был из семьи магглов и чувствовал себя комфортно в подобной среде, а Андромеда была достаточно дотошной и ответственной, чтобы позволить себе находиться среди людей, не вызывая подозрений. Она столько узнала о маггловской жизни от мужа, что даже могла поддерживать беседу с любым из соседей, коих в последнее время было немного. Рядом с их семейным гнездом стоял всего один дом с большим цветочным садом, в котором уже пару лет жила лишь одна старушка. Сол покатила коляску по протоптанной дорожке и вышла на одну из крайних улочек города. Слева от неё виднелось побережье, а справа располагались старые здания, стоявших здесь поколениями лавок и магазинов. Свежий воздух, дувший с океана, придавал сил. Выйти из дома, который сейчас культивировал лишь дурной настрой, было прекрасной идеей. Она катила коляску с притаившимся Тедди, рассматривая витрины и замыленные окна зданий. В этой части городка люди бывали редко и никто особо не следил за внешним обликом помещений, впрочем похожая ситуация в последнее время была и в других частях города. Старые вывески, грязные пороги и ветхие домики контрастировали со свежестью, которая окутывала её всё больше с каждой пришедшей на берег волной. На сердце было устойчивое желание свободы, частицу которой преподносил океанский бриз. «Бросить. Бежать прочь. К Мерлиновым подошвам всё это». Городок, в котором она провела всё свое детство, был не так плох для любого маггла. Но он был тоскливым, тихим и посредственным для любого юного волшебниками. Им с сестрой всегда приходилось притворяться. Теодор Тонкс не хотел полностью погружаться в волшебный мир и терять связь со своими корнями и Андромеда его поддерживала. Она думала, что вырастить детей среди магглов было бы неплохо. Таким образом, искоренить в своей семье тему дискриминации и сепарации. Больную тему для её рода — семейства Блэков. Но девочки никогда не могли найти общий язык с детьми магглами. Им приходилось вечно скрывать свое «я». Надевать маггловскую одежду, выходя из дома, играть в их игры, которые казались девочкам куда скучнее. Даже маггловские шахматы были не такие увлекательные. Дети не могли найти общих интересов, а потому либо были агрессивно настроены, либо игнорировали друг друга вовсе. Когда маггловские дети пошли в школу, на детей Тонксов стали смотреть с ещё большим подозрением и отвращением. «Что с ними не так?» Крутилось в детских головах. Девочки не могли иметь нормальное маггловское детство, но и волшебное себе позволить не могли. Ведь волшебство всегда дОлжно держать в секрете. По мере взросления в них просыпался бунтарский дух. Нимфадора перестала сдерживать себя в метаморфомагии и одевалась на волшебный манер, а при необходимости просто подчищала людям память. Сол же, стала затворницей и погрузилась в книги. Тогда она впервые узнала о тёмных искусствах, перечитав все книги в доме и наткнувшись на одну из особых — материнских, прихваченных из фамильного дома. Этот город сделал их такими, какими их знают сейчас. Она не хотела ничего изменить в прошлом, но и не хотела связывать с этим местом своё будущее. Им повезло, что они с Дорой, вопреки всем обстоятельствам, не взрастили в себе ненависть к магглам, но она не хотела, чтобы Тедди пришлось проходить через то же самое и боялась, что его суждения о магглах по итогу могут оказаться другими. И, конечно, она не хотела видеть, как её мать сходит с ума, пытаясь жить в доме, где всё напоминает ей о её двух самых больших потерях в жизни. Не хотела ещё когда-либо слышать, как она плачет у себя в комнате поздней ночью или спускается, чтобы часами рассматривать лицо погибшей дочери, пытаясь смириться с произошедшим. Она бы заплакала прямо сейчас, чтобы просто отпустить все эти проблемы, но плакать не хотелось. Душа требовала действия. Прогулка позволила прочистить голову и собрать все мысли воедино. «Здесь оставаться нельзя». С этой мыслью она припарковала коляску у дома и, взяв задремавшего племянника на руки, вошла в гостиную. Андромеда сидела на диване с пустым взглядом, но увидев их, бросилась помогать. Пока Соломея снимала обувь и вешала шарф, мать уже уложила Тедди в кроватку, сняв с него верхнюю одежду. Когда Андромеда закрыла за собой дверь в комнату и вернулась в гостиную, Соломея уверенно произнесла: — Нам стоит поговорить.

***

Поздно вечером, в окно Сол постучал чей-то клюв. Неизвестная ей сова прилетела с письмом. Когда Сол открыла форточку, сова залетела, сделала круг почёта и, бросив письмо на стол у окна, вылетела, скрывшись в темноте. На письме была рыжая печать с буквой «W». Сол присела за стол и открыла его. «Соломея Тонкс, Приглашаю Вас на повторное открытие самого удивительного магазина столетия «Weasleys' Wizard Wheezes» в эту пятницу, пятнадцатого числа. Дресс-код — самый интереснейший. Место: Косой переулок 93. Начало: в 19:00. Конец: непредсказуемо. P.S. Попытки пропустить столь грандиозное событие караются жестокими избиениями от невидимых врагов. Приходи.

— Ф. Уизли»

Соломея положила приглашение обратно в конверт и сложила его в ящик стола. Судя по отлёту совы, обратного ответа не требовалось. А судя по послесловию вариантов и не было. — Пятница пятнадцатое. — проговорила она, задумавшись. — дресс-код — интереснейший. Она медленно поднялась изо стола и открыла узенький шкаф, стоявший за кроваткой Тедди. — Ох, Фред. Я точно буду выделяться среди всех ваших гостей, уверяю. Гардероб Соломеи на 50% состоял из маггловских вещей и на 50% из абсолютно одинаковых поношенных свитеров и различных свободных штанов. Когда большую часть своего времени проводишь в комнате, о таких вещах как «стиль» не беспокоишься. Она покинула свою комнату и поднялась на второй этаж. Андромеда, купавшая Тедди в ванной на втором этаже, была слишком погружена в свои мысли, чтобы что-то заметить, так что не задала дочери ни единого вопроса. Зайти в комнату сестры Сол, в отличие от матери, могла, но точно знала, что в её гардеробе она не найдёт ничего подходящего. Все безумные наряды сестры она видела и не хотела надевать что-либо подобное, пусть даже они бы и позволили Сол слиться с толпой на этом празднике жизни. Поэтому Соломея направилась сразу в родительскую спальню. Открыв их большой старинный шкаф с выточенными вензелями, она порыскала среди платьев матери. Все они были прекрасны, как и сама Андромеда, но Сол не могла представить себя в одном из таких. Она всегда понимала, что сногшибательная девушка невиданной красоты — не её типаж, а подобные платья, как Сол думала, могла позволить себе носить только такая. Она взяла многое от Блэков: высокий рост, утончённые черты — от грациозных кистей рук с длинными пальцами до изящного слегка вздёрнутого носа, густые волосы ниже плеч, крупные острые и холодные с виду глаза. Соломея была привлекательной, но не чувствовала себя таковой или просто не хотела принимать этот факт. Она могла бы надеть одно из платьев матери, собрать непослушные волосы и покорить любого, но предпочитала не выделяться и у неё это получалось. Она неосознанно перешла руками на отцовскую половину гардероба и достала один из костюмов. Крупный пиджак с двумя рядами металлических пуговиц и широкие штаны. Сол держала в руках один из любимых отцовских костюмов. Чёрный, в мелкую белую полоску. Она вспомнила, как он приходил в этом костюме с работы домой, как брал их с сестрой на руки и кружил в воздухе. Не полностью осознавая, что именно она делает, Соломея взяла костюм, захлопнула гардероб и вернулась к себе в комнату. Повесив его на открытую дверь своего шкафа, она села за стол напротив, чтобы поизучать его со стороны. Это было то, что нужно. «Вряд ли бы папа отказал мне, будь он жив» подумала она. Костюм оставалось только немного подправить. Следующий день снова начался с младенческого плача. В этот раз Тедди проснулся, когда за окном уже светило солнце. Сол встала и, проверив малыша, понесла его на кухню, надеясь, что дело в голоде. К счастью, она не прогадала. Сегодня впервые за долгое время малыш ел с аппетитом. Это очень подбодрило её. — Никак сорадуется грядущим переменам. — улыбаясь, сказала, зашедшая на кухню в халате, Андромеда. — Что толку с того, что Тедди спит у меня, если ты встаешь на его плач? — возмутилась Сол. — Мне не спалось и раз уж вы встали, решила составить компанию. — Мама, я хотела сказать. — после небольшой паузы начала Сол — Вчера меня пригласили на повторное открытие магазина Уизли в пятницу. Я взяла папин костюм. — Папин костюм? Почему не одно из моих платьев? Услышав это, Сол состроила суровое лицо. Мать всё понимала и знала о предпочтениях дочери в одежде, но всегда надеялась, что с возрастом всё изменится. — Я подправлю его. Под свой размер. Он будет хорошо смотреться, тебе не будет за меня стыдно. — О, милая, мне не может быть стыдно за тебя. Я вырастила Нимфадору. — с усмешкой сказала она — Хотя, конечно, за неё я тоже не стыдилась. Ты всегда была похожа на папу и нет ничего удивительного в том, что ваши вкусы во многом сходятся. — Сол посмотрела на неё с улыбкой, ей было приятно это сравнение — К слову, он тоже всегда питал нежные чувства к семейству Уизли. — О чём это ты? — удивлённо проговорила Сол. — Они с Артуром крепко дружили. По правде говоря, они всегда мечтали породниться. Мы с Молли не раз обсуждали такую возможность. Она всё сватала Билла Нимфадоре, чего, разумеется, не вышло, но в конечном итоге, все стороны были довольны исходом. — она посмотрела на допивающего свою бутылочку внука. — Не знала, что между нашими семьями была такая связь. — Дорогая, ты вечность провела в своей комнате. Твой отец считал, что это просто период и тебя не стоит трогать. А Нимфадора, ты знаешь, всегда отличалась своим протестным нравом. Вы никогда особо не интересовались семейными делами и не часто проводили с нами время. Сол глубоко задумалась. «Вероятно, она права. Скорее всего, нам всегда было не до этого». Когда Тедди позавтракал и немного посидел на руках у своей тёти, Сол передала его своей матери и вернулась в комнату. Она собиралась заняться костюмом на вечер пятницы. Оставалось всего три дня. К счастью, для волшебника с палочкой нет практически ничего невозможного. Прихватив из гостиной пару сборников по бытовому текстильному колдовству, она принялась подбирать подходящие заклинания для уменьшения размера, подшива и приведения ткани в порядок. На поиск ушло гораздо больше времени, чем планировалось. Когда она закончила с магическим подшиванием, в комнату зашла Андромеда, с задремавшим внуком на руках. Она положила малыша в кроватку и повернулась посмотреть на творения дочери. — Сол, тут нужно немного сноровки, разрешишь помочь? В любом другом деле Соломея наверняка бы отказала матери, но в этом разделе бытовой магии ей не было равных, и отказываться от помощи было бы глупо. — Пожалуй. — Могу я поинтересоваться, какой фасон тебя интересует? — Я не собиралась особо ничего менять, только размер и может немного сузить все в талии. Андромеда оценивающе посмотрела на костюм. — У меня есть отличное видение того, как можно сделать его идеальным для тебя. Могу я? Соломея кивнула. Могла ли она подумать, что безразмерный папин костюм можно было превратить в это? Пара взмахов палочки и перед ней висел укороченный пиджак размер в размер под плечи девушки. Он заканчивался чуть выше линии талии, позволяя акцентировать её, и всё ещё имел два ряда металлических пуговиц, расположенных по центру, длинные рукава и широкие лацканы, находившиеся теперь выше и сидевшие плотнее друг на друге. Брюки сужались от колена до голени, подчёркивая и округляя бёдра, и теперь были препоясаны массивным кожаным чёрным ремнём. Костюм выглядел куда шикарнее и вычурнее, чем прежде и вызывал у Соломеи толи немой восторг то ли полное отторжение. — Что это? Что ты сделала? — вымолвила девушка. — Я знаю, знаю, это слишком, ты думаешь. Но просто надень. Это всё ещё костюм, тебе будет в нём спокойно и комфортно. Но и другие не смогут упустить то, насколько ты привлекательна. — она сказала это с огромной любовью в голосе. Соломею бросило в жар, когда она представила, как заходит в магазин и все на неё пялятся. — Я не смогу его надеть. — с трудом выговорила она. — Он слишком хорош для меня. — Неправда. Он в самый раз. — сказала Андромеда и обняла растерявшуюся дочь. Соломея не сопротивлялась и, напротив, в объятиях матери ей было легче принять то, что сейчас произошло. Она не злилась, потому что мать сотворила нечто прекрасное для неё, но ей было страшно. Страшно выходить из норы, в которую она загнала себя много лет назад. К счастью, время смириться было. У неё оставалось три дня.       Время летело быстро. Смирение наступало медленно. Соломею всё больше трясло. Оставался всего день, и она вышла из дома, чтобы прогуляться в полном одиночестве. Бесцельно шатаясь по улицам, она лишь больше нагоняла внутреннюю тревогу, потому как не могла остановить бесконечный поток мыслей и визуализации своего публичного провала. Никто так много не думал о завтрашнем событии, как она. В попытках отвлечься, она заглянула в первую попавшуюся лавку. Зайдя внутрь, она сразу поняла, что попала к старому часовщику. Абсолютно синхронное тиканье бесчисленного количества всевозможных моделей мог погрузить в транс. Казалось, что именно это ей сейчас и нужно. Подойдя к витрине, она принялась рассматривать различные часовые механизмы, пока взгляд не наткнулся на экземпляр наручных часов с зелёным циферблатом. Они приглянулись ей. Из подсобки вышел согбенный старичок — хозяин лавки. Она не раз видела его, но не имела общения. — Добрый день. — сказал он удивительно бодрым голосом. — Вижу, Вас что-то заинтересовало? — Добрый. О…Да… Эти часы — она указала пальцем через стекло. Старик достал их и вручил девушке. Часы с насыщенно оранжевым ремешком притягивали её взгляд к себе. Она смотрела на них и не могла не ассоциировать их с Фредом Уизли. Ремешок — яркий словно его волосы, выделяющийся среди остальных часов — зелёный циферблат и фигурные серебряного цвета стрелки — чёткие и ровные, несмотря на общую нестандартность модели. «Эти часы были созданы для этого негодяя». Она, не долго думая, попросила отложить их на часок, а сама метнулась домой за маггловской валютой. Конечно, в таком затхлом городке, никто бы за этот час на них не позарился, но она решила перестраховаться. По непонятной причине Сол горела желанием подарить их Фреду. Тем более и повод был. Даже два. Через полтора часа вернувшись домой уже с ними в кармане, она принялась их упаковывать, но только достав упаковочную бумагу подумала. «Слишком просто». Дарить этому выдумщику просто часы, казалось, глупой затеей. «Как будто он вообще следит за временем» пролетело в её голове, когда она почти начала корить себя за необдуманную покупку. Но за этой мыслью пришла идея. Она не раз слышала, как её отец рассказывает о различных случаях наложения заклинаний на маггловские предметы, толи услышанных от Артура, толи из его опыта. Это было противозаконно и каралось штрафами, но Фреда запрещённая вещичка бы скорее заинтересовала, чем отпугнула, так что идея была стоящая. «Какие чары бы наложить» думала она, крутясь на стуле, глядя в потолок. Спустя полчаса раздумий и разных вариантов, она остановилась на одном. Сверилась с парой книг из общей семейной библиотеки и, так сказать, втихаря усовершенствовала подарок, после чего завернув коробку с часами в серую упаковочную бумагу. Дело было за малым. Прийти, увидеть, подарить.

***

С самого утра в магазине царил полный хаос. Братья-неразлучники бегали с третьего этажа здания на первый, перенося какие-то сделанные ими праздничные декорации и другие предметы для вечеринки. В десять утра в магазин даже доставили нескончаемый шоколадный фонтан, в котором плавали шоколадные лягушки. Слово «слишком» было плохо знакомо Фреду. Как только он присоединился к организации события, расходы тут же увеличились вдвое. Но он обещал, что после такого грандиозного празднества продажи взлетят и их с братом кошельки не пострадают. Джордж не возникал. Он и сам был рад пойтись на поводу у Фреда в этом вопросе. Всё-таки в последнее время праздник был необходим всем, а быть одним из главных персонажей такого вечера всегда приятно. Час за часом в магазин всё поступали какие-то невообразимые предметы роскоши и множество особых закусок и напитков. Когда стрелка часов указала шесть, в магазин пришли вечерние работники: молодая ведьма Верити, работавшая у них прежде, и парень чуть постарше Райли, с которым они познакомились по переписке, когда были вынуждены торговать по почте. Он пленил братьев своими массивными отзывами на каждую купленную им позицию. Близнецы ввели их в суть дела и двинулись наверх, чтобы переодеться к вечеринке. Снова показались они в магазине только через полчаса. На каждом из них был костюм-тройка, по обыкновению, сидевший безупречно. Костюм Джорджа был клетчатый, в жёлтых тонах, а Фреда — клетчатый, в зелёных тонах. Под заданный дресс-код более всего подходили их головные уборы. На голове Джорджа находился перевёрнутый вверх дном цилиндр, из которого то и дело выглядывал кролик. А голову Фреда украшал чёрный котёлок чуть больше его головы с бурлящей жидкостью, непрерывно сменяющей свой цвет. Как эти творения держались на их головах, ведал лишь Мерлин, но братья ничуть не сковывали себя в движениях. Проверив ещё раз наличие всего необходимого, хоть это понятие у них и сильно отличалось от простого человеческого, они хлопнули друг друга по плечу и взмахом палочек открыли двери магазина. Спустя мгновение на улице перед зданием начали появляться волшебники и волшебницы. Семь вечера. Из магазина заиграла громкая бодрая музыка, а братья, стоя на лестнице между вторым и первым этажами магазина, приглашали всех войти и поскорее присоединиться к единому празднованию. Вскоре зал почти полностью был заполнен друзьями и близкими. Братья спустились и начали лично приветствовать гостей. Старшие семейства Уизли подошли к ним сразу же. Костюмы обоих были действительно интересные, так как сделаны были из одних материалов. Платье Молли наполовину состояло из серого костюмного материала, а пиджак Артура был наполовину голубым в серое пятно, как другая половина платья жены. Молли потёрла щёки сыновей и проговорив что-то про то, как она ими гордится, сказала также: — Вы замечательно выглядите, мальчики! Ещё бы избавиться от этих глупых шляп. — она на секунду поморщилась, но затем снова озарила ребят материнской улыбкой. — Вы тоже, как поглядим, отлично постарались — сказал Фред. — — Нарядцы, что надо, Мам — кивнул ей Джордж. Молли благодарно улыбнулась и предоставила слово мужу. Артур пожал братьям руки. — Молодцы, что устроили всё это. Вижу, сильно вложились. Но это правильное дело. Как для вашего бизнеса, так и для всех нас. О, об этом вечере ещё будут говорить. Кстати, это правда, что вы заказали настоящие маггловские автоматы для поимки игрушек? Если слухи не врут, то я должен это видеть! Они головами указали отцу сторону, в которой можно было найти диковинный для волшебного мира автомат. И тут же поймали взглядом Рона и Гермиону в компании Флёр и Билла. Рон похоже понял слово «интереснейший», как «безвкусный», потому что был одет в салатовый костюм с оборками повсюду, срезанными будто с платья Флёр, которая напротив, выглядела, как всегда, сногсшибательно. Хотя её платье, явно изображающее морскую волну из любой другой, скорее всего, сделало бы что-то вроде капусты. Билл был крут, как всегда, надев свой любимый костюм из драконьей кожи. Увидев, во что он одет, братья почти хором сказали: -Выпендрёжник. Кролик из шляпы Джорджа по такому поводу даже вылез посмотреть. Гермиона была сегодня также прекрасна, как и на святочном балу пару лет назад. На ней было абсолютно милое персиковое платье, оборки которого переходили в костюмные лоскуты, и из-под которого виднелась строгая офисная юбка. Фред был уверен, что она снова отнеслась ко всему чересчур ответственно и вложила в свой наряд какой-нибудь смысл наподобие взросления. — Ты смотри, чтобы у тебя с таким костюмом девушку не увели — сказал Фред Рону. Рон, только заметивший близнецов, не мог определиться, хочет ли он поздравить братьев, как собирался, или же возмутиться на такое высказывание. — И тебе привет, Фред. — сдержавшись, сказал он. — Не серчай, Рональд. — сказал ему Фред, приблизившись — Если она решилась прийти сюда с тобой, когда ты одет в это, она уже никуда не сбежит. Он похлопал младшего по плечу и принялся приветствовать остальных. А когда обернулся в поисках Джорджа, тот уже говорил с кем-то на другом конце зала. Заметив свою сестру у стены справа от входа, он подошёл к ней, приобнял и начал разговор. — Ну что? Где Гарри? — Ушёл за напитками. Я же не собираюсь ждать, пока все соберутся, чтобы начать веселиться. А где…твоя? — сказала она, приподняв бровь. — Нарываешься? — Что? Ты опять переборщил и она решила не приходить? Фред искривил лицо, будто говоря «Что за глупости ты несёшь, девчонка». Но на мгновение сам задумался, есть ли в словах сестры правда. К счастью, для него, его мысли прервала хлопнувшая за спиной дверь. Когда он обернулся, его лицо полностью сменило выражение. У дверей стояла Соломея. Она не была в коротком платьице, как он представлял, но его сердце всё равно пропустило удар. Непослушные волосы были немного уложены за уши, открывая острый взгляд и красивое бледное лицо. Костюм, сидевший чётко по фигуре, раскрывал каждый изгиб девушки во всей красе, всё ещё оставляя простор для воображения. Высокая, статная волшебница полностью очаровала его, хотя все приворотные зелья он тогда оставил себе. — Прикрой рот и иди. Долго ей там стоять одной? — сказала Джинни как раз до того, как Гарри подоспел с напитками. Фред опешил и по ощущениям слегка покраснел, но поправив галстук направился поприветствовать гостью. В это время Сол искала знакомое лицо, чтобы снова ощутить комфорт во всё больше напрягающей её толпе незнакомцев. Когда она заметила Фреда, то мысленно чуть ли не вцепилась в него. — Привет. — облегченно выдохнув, сказала она. Ей определенно полегчало. — Привет. — ответил ей Фред, ещё раз оглядев её сегодняшний вид. — Чего так вздыхаешь? Забыла про трансгрессию и порталы и шла сюда неделю? — Ха-ха. — безэмоционально произнесла она. Просто рада видеть хоть кого-то знакомого. Я чувствую себя не очень комфортно в такой толпе. — Кого-то знакомого? Тебе повезло общаться с виновником сегодняшнего торжества, а ты лишь рада, что я не незнакомец? — эмоционально спросил Фред. Соломея улыбнулась, и начала говорить, будто с ребенком. — Конечно, я рада видеть рядом именно тебя, Фредерик. Фред широко улыбнулся. Соломея почти полностью успокоившись, наконец, осмотрела костюм собеседника. — О, классная шляпа. — лукаво сказала она. — так вот, что ты имел в виду под интереснейшим дресс-кодом. Извини, если не попала в тематику. Но для меня это и так уже слишком необычно. — она поправила пиджак. — Тебе идёт. — абсолютно серьезно сказал Фред, смотря Сол прямо в глаза. От такого резкого и очевидно нешуточного высказывания она слегка смутилась. А потом, вспомнив о подарке, достала небольшую коробочку из широкого кармана штанов. — Вот. Это тебе. — Подарок? — спросил он, принимая коробочку с неизвестным содержимым. — Да. — она замялась. — Это в первую очередь поздравление с повторным открытием, а ещё мой прощальный тебе подарок. Фред напрягся от последних слов. — Прощальный? В каком… Он не успел договорить, так как дверь за Соломеей снова открылась и в магазин вошёл Ли Джордан, старый друг близнецов, тут же бросившись в объятия Фреда, громко зачитывая все заранее подготовленные пожелания. Соломея, решив, что она тут лишняя, собралась отойти, когда кто-то нежно потянул её за руку. Это была Джинни. Она вручила девушке напиток и предложила пообщаться. Гарри в этот момент, судя по смеху, был где-то с Роном в центре зала у шоколадного фонтана с лягушками. Сол не смела отказать девушке, тем более что та спасла её от неловкой ситуации. — Это Ли. Он всегда такой шумный. Мечтает стать диктором или радиокомментатором. Пусть на поле он видит всё, в остальное время очень невнимательный, не обижайся. — Не обижаюсь. — улыбнувшись сказала Сол. — Меж тем, Джинни, ты прекрасно выглядишь. — она не могла оторвать взгляда от её слегка откровенного шёлкового чёрного платья, поверх которого словно горели маленькие звёзды, иногда срываясь, давая возможность загадать десяток желаний за вечер. — Ну уж в этом тебе сегодня равных нет. Фред еле поднял челюсть с пола. — сказала она, хитро улыбаясь. Соломея не знала, что могла на это ответить, а вспомнив слова Фреда ещё и раскраснелась. — Не тушуйся ты так. — продолжила Джинни. — Он без ума от тебя. Это факт. Сол понимала, что, возможно, в последнее время между ней и Фредом что-то назревало, но слова Джинни были слишком громкими. — Ты преувеличиваешь. А если челюсть у него и отвисла, то только потому, что он, как и все, вряд ли когда-либо видел меня вне тех старых мешков, что я зову одеждой. — Спокойно разъясняла ей Соломея, присаживаясь за небольшой столик рядом. — Кстати, что за напиток? — Если от этого тебе будет легче житься, то можешь думать так. — усмехнувшись сказала Джинни. — А про напиток, понятия не имею. От них можно чего угодно ожидать, может тебя после него раздует или превратишься в муравья. — она сделала паузу — Но я выпила и со мной пока всё в порядке, так что, если что мы вместе попадём впросак. — Раз так. — сказала Сол и залпом опустошила небольшой бокал с розоватой жидкостью. — Ого, да ты та ещё озорница, сестрёнка. — восхищённо сказала Джинни. — Я с Пуффендуя, сестрёнка. — Сол снисходительно улыбнулась, а затем рассмеялась. Джинни подхватила её настрой и тоже засмеялась. — Ну не знаю, как он, а я тобой теперь точно очарована! — сказала Джиннии, ударив свой бокал о пустой бокал Сол, и повторила подвиг второй, также выпив содержимое залпом. В отличие от Тонкс, у Джинни это был не первый бокал, так что вскоре пришлось звать Гарри на помощь, так как Уизли совсем потеряла самообладание и уже пустилась в резвые танцы. К счастью для неё, никто особо этой выходки не заметил. Многие уже танцевали в центре зала на первом этаже. Спустя небольшой промежуток времени музыка слегка затихла и Фред и Джордж со второго этажа произнесли короткую речь с благодарностями всем, кто их поддерживал раньше и сейчас. После чего взорвали что-то, похожее на хлопушки, но вместо хлопушек из них полетели маленькие пчёлы, разлетевшиеся во все стороны. С разных сторон послышались негромкие междометия. Волшебные пчёлки кусали гостей, оставляя на месте укуса фирменный логотип магазина. Никто не обиделся и не стал возмущаться. То ли оттого, что напитки слегка притупляли гостям разум, то ли потому что все понимали, что без проделок в этот вечер обойтись не могло. Сол хотела найти свой угол, чтобы занять «оборонительную» позицию, поэтому искала глазами наименее людное место. Под лестницей она увидела, тихо напевающую себе что-то под нос, девушку в фиолетовом платье стоящим «бутоном». Со спины её наряда торчали различные цветы и две большие самодельные лапы, напоминающие лапы какого-то насекомого. Конечно, он сразу узнала в девушке Полумну Лавгуд. С ней и её отцом она была хорошо знакома как минимум заочно. Сол была бы рада такой компании, потому что не раз слышала про Полумну действительно интересные истории и знала, что она обладает поистине спокойным и миролюбивым характером, а потому подошла и спросила: — Могу я постоять немного рядом с тобой? Девушка повернула свою голову и посмотрела на Сол слегка рассредоточенным взглядом. — Конечно. Тут хорошая атмосфера. — медленно произнесла она. Сол улыбнулась и, облокотившись на стенку образованную лестницей, задумалась о своём. Она начала рассматривать людей вокруг. Весёлых и расслабленных. «Братья Уизли в который раз дарят людям радость и мир на сердце, спасая от повседневных проблем. Даже, если бы они были магглами, их бы называли волшебниками только из-за этой их способности.» — Удивительно, не правда ли? — спросила Полумна. Она не уточнила, о чём именно говорит, но Сол, казалось, всё поняла. — Так и есть. — согласилась она, улыбнувшись шире. Проходивший мимо лестницы Джордж, вдруг остановился и сделал пару шагов назад, повернувшись к девушкам. Он оглядел их обоих оценивающе. — От кого прячетесь, милые дамы? — сощурив один глаз, спросил он, переводя взгляд с одной на другую. Полумна перевела взгляд на Соломею, будто та могла ответить за двоих. Сол заметила это и, немного подумав, ответила спокойно: — От собственных мыслей, я полагаю. Луна перевела взгляд обратно в пустоту впереди себя, видимо, довольная ответом, а затем сказала умиротворённо: — Поздравляю с открытием. — Да! Я тоже. — опомнилась Сол. — Спасибо — усмехнувшись, проговорил Джордж. — А если ты прячешься всё же не только от мыслей, то тебе лучше сменить своё место для пряток. — сказал он Соломее, подмигнув, и ушёл дальше по своим делам. Не успела она понять, о чём он толковал, как перед ней возник Фред. — Ты бы ещё в подсобку засела. — сказал он, скорчив недовольную гримасу, а затем заметил Луну — Привет, Полумна, как ты? — В последнее время немного меланхолично. — не торопясь, ответила она. Фред поджал губы, не зная, что ответить. К счастью, в разговорах с Лавгудами никогда не требовалось активно поддерживать беседу. Чаще было достаточно и молчания. Поэтому помолчав немного, он перевёл взгляд на Сол и обратился уже к ней: — Договорить не хочешь? — требующе спросил он. Тянуть и скрывать что-либо не было смысла, поэтому она сказала, как есть. — Мы уезжаем, Фред. Я, мама и Тедди. Продаём дом и летим за тридевять земель. На неопределённый срок. Может и навсегда. — она пожала плечами. Уголки губ у Фреда совсем опустились. — Почему? — он спросил и лишь потом начал думать, что наверняка знает 1000 и 1 причину им покинуть Англию. — Мы не справляемся. — с улыбкой на лице ответила она, будто говорила что-то приятное, но оттого, что она впервые озвучила эту мысль стороннему человеку, глаза залились слезами. У Фреда сжалось сердце. Он хотел утешить её. Обнять? Но пока он думал, Соломею за руку взяла Полумна, всё ещё присутствовавшая при разговоре. Она даже не смотрела в сторону девушки, но от одного её дружеского прикосновения у Сол покатились слёзы из глаз, будто ей нажали на какую-то кнопку, выпустив все накопленные эмоции. Соломея вдруг широко раскрыла глаза и замахала руками перед собой, быстро приговаривая: — Извини, пожалуйста. Тут такой праздник. Вы так постарались, а я плачу. Прости. — говорила она, сдерживая новый поток слёз, вновь скопившихся в глазах. — Эй, эй. Плачь сколько нужно. Если что мы всем скажем, что это от каких-нибудь конфет, которые я тебе подсунул. — успокаивающе сказал он и подошёл ближе. Он не успел ничего сделать. Соломея посмотрела на него и, ощутив такую большую долю поддержки и заботы, просто крепко обняла его, положив голову ему на плечо, перекрывая поток новых слёз. Фред легонько опустил ладони ей на спину, закрывая девушку от всего мира. Рядом с ними Луна нежно улыбнулась и медленно ушла восвояси. Сол простояла так всего минуту от силы, но этого ей хватило, чтобы прийти в себя. Она медленно отодвинулась от Фреда. У него было обеспокоенное лицо, когда он заговорил: — Прости, что не понял ничего раньше и не помог. — О чём ты — вдруг засмеялась она. — Фред Уизли, ты мне очень помог. Даже сейчас. Мне очень нужно было вот так поплакать. Это, пожалуй, впервые за всё это время. Фред лишь мотал головой из стороны в сторону. — Как ты можешь быть такой? Моя сестра плачет по любому поводу. — Мне стоит начать брать с неё пример. Это, действительно, помогает, куда больше, чем я думала. — Шутишь о таких серьёзных вещах. Давно тебе так плохо? — Ты всегда так делаешь, не замечал? Не знаю, как давно. Мне всегда казалось, что я справляюсь. Но думаю, сейчас уже поздно что-либо делать с этим. Только вырвать всё с корнем и начать сначала. По крайней мере, этого мне сейчас хочется больше всего. Фред стоял и, в самом деле, едва находил слова. То чего он хотел сейчас больше всего, это чтобы она сказала, что всё это какой-то розыгрыш. — Отвлеку тебя от солидарного раскисания. Ты открыл подарок? Он удивился, как будто ему снова его преподнесли. — Не было подходящего момента. — сказал он, поспешно доставая коробочку из кармана. — Открываю! Несмотря на только что произошедший диалог, на его лице читалась радость, какую обычно испытывают дети, открывая Рождественские подарки. Заметив это, Сол мягко улыбнулась. Фред раскидывал куски упаковки прямо на пол. — Часы. — сказал он задумчиво, рассматривая их. — необычные. — О! Необычные, ты прав! — она приблизилась и шепнула ему на ухо — Я их зачаровала. От такого неожиданного действия девушки у Фреда пошла лёгкая дрожь по телу. — Зачаровала? — заинтриговано спросил он. — Незаконное использование изобретений магглов карается… — Штрафами. Высылай мне квитанции. Фред довольно улыбнулся. — Что за чары? — Я не дала им названия. Можешь сам это сделать, если захочешь. Но теперь эти часы показывают не столько время, сколько верность момента. Ты ведь импульсивный. Будешь принимать какое-нибудь рисковое решение — взгляни на часы. Если стрелки стоят, значит, время пришло, и твоё решение приведёт к успеху. Когда сделаешь задуманное — время само снова перестроится на верное. А если время не останавливается, то лучше воздержаться. Я особо их не тестировала, так что чересчур не полагайся. Но если не подведут в малом, то и в большом можешь довериться. — Если они работают так, как ты описала — приглашу тебя на работу. Чары удивительные. Спасибо. — О, буду с радостью ждать приглашения на работу, чтобы его отвергнуть. — Жестоко! Оба тихонько засмеялись, но смех быстро сменился молчанием, которое нарушил Фред. — Когда? — снова серьёзно спросил он, теребя часы в руках. — На днях. Фред надел часы на левую руку и посмотрел на циферблат. Стрелки продолжали свой ход, не колеблясь. — Уже принимаешь какое-то решение? — в шутку спросила Сол. — Да. Есть у меня одно импульсивное желание, но предательские стрелки не останавливаются. — Не судьба, значит. Удобная штука, да? — Не очень. — вредничал Фред. — они лишь говорят мне, что не стоит чего-то делать, но побуждение то во мне не заглушают. — Ну, тогда ты можешь сделать, что задумал, но ничего хорошего из этого, скорее всего, не выйдет. — Тогда не буду. Меня интересует только успех в этом деле. Сол снова засмеялась. — Пользуйся на здоровье. — Буду. — уверенно ответил он. Пару мгновений они просто смотрели друг на друга. — Тебя, наверное, уже потеряли. А я бы уже откланялась. Всё-таки я теперь почти что молодая мамочка. Встаю по плачу и сплю всего пару часов. Фред не хотел расставаться с ней. Не сейчас. Но против её аргументов сказать ему было нечего. Чувство недосказанности и желание совершить поступок, время для которого, как говорили часы, не пришло, душили его. Поэтому он не мог сказать ничего, кроме: — Пока, Соломея Тонкс. — Фред. — протянула она и улыбнувшись кивнула ему и покинула магазин. Вечеринка продолжалась до самого утра, пока не разошлись последние гости. Изрядно подвыпившие, еле стоявшие на ногах, но искренне счастливые. Ещё несколько дней после этого события Близнецы получали благодарственные письма. А в последующую неделю — продажи подскочили почти в пятеро. Этим событием торжественно ознаменовался новый период в волшебном мире.