Double Trouble Couple

      На следующий день после случившегося Фред не пошёл навещать Сол. Хорошенько отобедав в компании своего близнеца и Герба, он продолжал сидеть за столом в кафетерии на шестом этаже, унылым взором наблюдая за братом, беседующим с его соседом по палате на тему секретных ходов Хогвартса. После победы над Волан-де-Мортом школу восстановили и пусть наличие секретных комнат и ходов на тех же местах, что и раньше, ставилось под вопрос, Джордж упорно старался передать потенциально ценные знания своему (как он видел) последователю. За пару дней, что Герб провёл в компании близнецов, выяснилось, что он весьма хорош во всевозможных волшебных придумках. Пусть мальчик еще не имел своей палочки и не знал еще практически ничего из базового курса заклинаний, в глазах Джорджа он был подающим большие надежды юношей. Герб был самым настоящим фанатом продукции братьев Уизли, что, несомненно, сближало их троих, но главное, он имел исключительное воображение. По его идее Джордж уже разрабатывал один занятный товар, о котором эти двое пока не распространялись. Даже Фред был не в курсе, так как давно не занимался их с Джорджем общим делом и не имел столь сильного желания узнать, чтобы умолять Герба поведать эту тайну. Когда Джордж, наконец, заметил, что у бедного Герберта, пытающегося запихнуть в себя гигантское количество информации за раз, задёргался глаз, он решил переключиться на брата. — Чего сидишь грустинку ловишь? Навещать не пойдёшь? — Навещать? О чём ты? — Фред удивился внезапным словам брата, но старался виду не подавать. — Да прекрати, думаешь, никто не понял, что твоё «время для себя» это время, когда ты можешь полюбоваться на свою спящую красавицу? — Джордж ехидно улыбался. Фред, зная брата, в частности присущую им обоим упёртость, решил не продолжать свой блеф. — Она не спящая. Очнулась вчера. — вяло констатировал он, смотря куда-то сквозь сидящего напротив Джорджа. — Очнулась. Ну надо же! И что? В сознании она не так хороша или у тебя фетиш какой? — явно нарываясь или стараясь развеселить Герба, отзывающегося улыбкой почти на каждую реплику нового учителя, продолжал он. — Нет у меня никакого фетиша. — чуть раздражённо с небольшими паузами между слов сказал Фред.       У него было весьма плохое настроение, какое редко доводилось видеть кому-либо из его родных, что моментально заставило Джорджа перемениться в лице и изменить стратегию поведения, приняв на себя роль психоаналитика. У него чуть не вырвалось «Вы хотите об этом поговорить?», но вовремя остановившись, он начал: — Фред, что случилось? Это как-то связано с тем, что нам тот целитель наговорил? — Связано. — сухо начал Фред, собираясь с мыслями. — Всё так, как он и сказал. Одинаковые травмы рук, головы и, уверен, что про синяки он тоже не врал. Соврал мне кое-кто другой. Джордж смотрел вопрошающе. Герб скромно повернулся в сторону Фреда, также внимательно слушая рассказ своего кумира. — Это всё она. Она сделала кое-что и теперь разделяет все мои травмы. Разделила в день битвы, разделяет сейчас… — он сделал паузу — и будет разделять, пока смерть не закончит это безумие. — Чья смерть? — тихо спросил Герб. — Её. Или моя. В любом случае, если я умру, это будет означать, что урон настолько велик, что даже при том, что она заберёт половину, это не поможет. То есть, если я умру от этого половинчатого урона, то второй половиной её также пришибёт. И что самое интересное, пока размышлял над тем, почему она очнулась гораздо позже, понял ещё вот что. Он осмотрел стол и, повернувшись к друзьям, взял солонку, открыл её и высыпал небольшую горку перед собой. Он разделил её на две равные части и, вздохнув, начал: — Допустим у нас с ней полные жизненных сил тела, но вот она подхватила порчу от завистливой подружки и её здоровье уменьшилось на двадцать процентов. — он отобрал примерно одну пятую от горстки справа и отодвинул её подальше. — А я тем временем, прогуливался по Лондону, когда на меня упал Биг Бэн, который бы снёс у меня сто шестьдесят процентов здоровья. Какое счастье, что в свои двадцать я вложился в долгосрочную аренду жизненных сил молодых ведьмочек, ведь теперь мои сто шестьдесят процентов превращаются всего лишь в восемьдесят. — Фред отодвинул примерное количество соли из левой горстки. В это время Герберт старался уловить все эти цифры, будто ему предстояло писать тест по теме «Вероятности смерти Фреда Уизли». — Таким образом, ура, я выживаю, но вот незадача, мой арендодатель переезжает на Небеса, потеряв свои оставшиеся восемьдесят процентов. — завершая предложение, он резко смахивает оставшуюся соль из правой горстки со стола и, сложив руки на груди, отклоняется назад, подняв брови и поджав рот, ожидая реакции слушателей. — Фред, — после короткой паузы начал Джордж — она спасла тебе жизнь и вы оба живы. Почему ты… Фред перебил его: — Она спасла мне жизнь, чуть не потеряв свою. — сказал он так резко, что Джордж опешил, а Герб слегка испугался, так как всё еще думал про проценты, доли и соль. — Вы буквально прошли сквозь войну. Самое худшее, уже позади. — Откуда ты знаешь, Джордж? Ещё пару лет назад все думали, что этот безносый тип уже не вернётся. Мы, брат, не знаем ничего о том, что ждёт нас через пару лет. Сколько раз я ещё подвергну её опасности? Эта девчонка буквально нанялась в пожизненные телохранители к одному из самых предрасположенных к несчастным случаям волшебнику. Мы с тобой постоянно были на грани спалить Нору до Мерлиновых костей. А сейчас, когда нет мамы за спиной, думаешь, мы не поднимем ставки в наших экспериментах? Может, она будет при смерти лежать, начитавшись своих тёмных книжек и случайно проведя какой-нибудь обряд по дарению органов знакомой нечисти, а я руку обожгу. А потом прилетит к нам сова с приглашением на прощание. На удивление всех, Джордж снова заулыбался и прервал Фреда, хотевшего ещё что-то добавить: — Фред, Фред, Фред… Уйма слов и не единой здравой мысли. Мы провели с Сол столько времени, и ты всё ещё не понял, что она сильная волшебница? Она одна из выживших в последней битве второй магической войны не просто, потому что повезло, а потому что умеет за себя постоять. Если говорить на твоём языке чисел, то скажу так: не думаю, что она когда-нибудь еще раз опустит своё здоровье ниже девяноста процентов. А мы с тобой, конечно, те ещё экспериментаторы, но столь опасных предметов не создаём, чтобы отнять у вас двоих аж сто девяносто. Только подумай, даже А… — Джордж остановился, посмотрев на Герба — Абракадабра наверняка отнимет только сто. Ты напуган вещами, которые не должны тебя волновать, братец. Ты привёл абсурдные примеры и сам это знаешь, но если хочешь, можешь исключить Вестминстерский дворец из списка подходящих мест для прогулок. Фред опустил голову на стол, довольно громко ударившись лбом о столешницу. Но спустя пару секунд резко поднялся. — Может ты и прав! С какой стати я тут беспокоюсь? Как говорится, а до свадьбы заживёт, а помрёт — так помрёт. Не моё дело вообще. — он громко фыркнул — Это её решение, ей с этим жить, а я стиль жизни менять не собираюсь. — говорил он так, будто ему в самом деле было наплевать на ситуацию, в которой оказался, и до этого за него говорил кто-то другой. Джордж засмеялся, наблюдая за странным поведением брата. Но его всё устраивало, пока Фред был в настроении. — Я бы на твоём месте — начал Джордж — нашёл бы в этом своё второе счастье. Ты же знаешь, как бывает весело смотреть на то, как кто-то падает, и совсем невесело падать самому. А ты теперь, как бы не поранился, знаешь, что не один испытываешь эту боль. — после небольшой паузы, он продолжил, выделяя каждое слово и улыбаясь — Романтика избитых о мебель мизинчиков. — закончил он, смотря куда-то вверх и что-то представляя себе. Фред, переживая какой-то маниакальный эпизод, хитро улыбнулся. — Точно! Она всё чувствует и я ей задам. Затем он резко встал и направился восвояси. Джордж посмеялся и перевёл свой взгляд на Герба, который, казалось, абсолютно не понял, что же только что произошло. Тогда Джордж решил ему помочь. — Это, дорогой мой друг, называется помешательство. Сейчас он, очевидно, хочет натворить делов. — Он что влюбился? — шёпотом спросил Герберт, немного расстроившись тому, что даже мистер Уизли способен опуститься до такого. — Когда моим друзьям нравятся какие-то девочки, они вечно их задирают. Думаю, что так они хотят привлечь к себе внимание. Ещё я читал, что самцы венгерских хвосторогих в брачный период могут попытаться поджечь самку, показывая мощь своего пламени. Как будто чувства к девочкам поражают мозг. Бррр — его передёрнуло от таких страшных мыслей — Я и сам однажды захотел подёргать за косички одну девчонку, но так и не решился, а потом и вовсе подумал, что это странно. Пронесло. Джордж мило улыбался собеседнику. — Влюбился? Может, ты и прав, дружище. Может, ты и прав.       «Он действительно сам не свой» думал Джордж, когда они с Гербом направлялись к лифту. Зайдя в палату, они увидели, как Фред, прикусив губу, бьётся голенью правой ноги о кровать. Увидев их, он остановился и повернулся. На его ноге уже красовался синяк, а руки выглядели красными от локтей и до кистей. Скорее всего, он ещё как-то успел себе навредить, но остальное скрывала одежда. — Эээ, Фред? — Джордж подбирал слова, но в голове было только «Идиот? Идиот? Идиот!» — Ты чего делаешь вообще? Ты буквально полчаса назад рассуждал о том, что теперь тебе надо быть осторожнее из-за вашей этой связи. — на лице Джорджа застыло самое непонимающее и не одобряющее выражение, впрочем ему было не впервой не понимать, что в голове у его безумного близнеца. Фред неспроста был инициатором почти любой их шалости. Ему часто сносили крышу абсурдные идеи, но сейчас всё было совсем плохо. — Бьюсь ногой, очевидно. — сказал он так, будто в этом не было абсолютно ничего странного. — А до этого еще пару раз налетел на стену. Думаешь перебор? — Стопроцентный перебор. Как к тебе ещё санитары не прибежали силой в сон погружать? — Знаешь, Джорджи, я понимаю тебя, я выгляжу странно. Когда я первый раз ударялся о стену, я тоже так думал, но потом почувствовал такое облегчение! Это как особая терапия. Она не спросила моего мнения, когда творила свои грязные делишки, а теперь я, не спрашиваю её мнения! Мне действительно полегчало. — сказал он, плюхнувшись на кровать. — Завязывай с такой терапией. Ты такими темпами и её и себя за пару дней угробишь. — вдруг его лицо переменилось с сочувствующего на что-то замышляющее — Я даже знаю, как привести тебя в чувства, запутавшийся. — он посмотрел на Герба, а тот, видимо научившись за это время их знаменитой братской телепатии, всё понял и раскрыл глаза так широко, как только мог, еле заметно мотая головой из стороны в сторону. — Ты ведёшь себя так, потому что не понимаешь себя, а до нас с Гербом тут кое-что дошло, так что сейчас разъясним, и закончим с этой недотерапией. Фред скорчил не доверяющую гримасу, но молчал, готовый внимать словам брата-акробата. — Начнём с простого. Ты злишься на неё. Почему? Потому что она потешила твоё самолюбие? Нет, ведь ты всегда готов принять помощь, даже неоценимую. Вспомни Гарри, он буквально открыл наш магазин. Тебе не впервой быть в неоплатном долгу. Может, потому что она сделала что-то без твоего ведома? Снова нет, ведь ты любишь сюрпризы, а этот ещё и своего рода приятный и невероятно эксклюзивный. Поди, сыщи ещё такое предложение. — сказал он, обращаясь к Гербу — Потому что она подвергла себя опасности? Бинго! Ты буквально сам наговорил нам, что всё из-за этого. — И что? Это твоё умозаключение? То, что я сам тебе сказал? — почти разочарованно спросил Фред. — И то, что волнуются только за тех, кто тебе действительно дорог. А так, как за неё, ты не волновался даже за меня, когда я лишился уха. Фредди, когда ты успел запасть на Соломею? Фред опешил, а затем, заметавшись глазами по комнате и сделав недовольное лицо, почти закричал: — Глупости! Да я о её существовании даже бы и не узнал, если бы она не вступила в Орден. Как она может… — Оставлю тебя на этой ноте. Поразмышляй на досуге. А мне пора. Заказов многовато, а скоро будет еще больше. Плюс ты знаешь, надо готовиться к повторному открытию магазина. Пока-пока. Он подмигнул Гербу, и, улыбнувшись на прощание растерянному брату, сидящему на кровати с открытым ртом, вышел. Покидая палату, он заметил, что у Фреда раскраснелись уши.       «Вот балбес» сказал Джордж про себя, улыбаясь. А затем решил заглянуть к Соломее, посмотреть на плоды экзекуций брата. Когда он вышел на втором этаже, то сразу же заметил её. Она стояла у стойки регистратора, выпрашивая мазь от синяков у вредной ведьмочки, работавшей, будто третью смену подряд. Когда он подошёл совсем близко, не стал её отвлекать, подслушивая попытки объяснения появления таких травм работнице. Конечно, все они были выдуманными. Не рассказывать же ей всем подряд о таких порочных связях со всякими ненормальными идиотами, на полном серьёзе калечащими себя ударами об стену. Хотя откуда ей было знать. Когда она получила отказ, во имя соблюдения регламента, он слегка наклонился к ней из-за спины, произнеся лишь: — Ну, привет. Сильно удивившись, она хотела сначала разозлиться, но когда поняла, кто стоит рядом с ней чуть успокоилась, и, немного отведя Джорджа в сторону, подальше от ушей работницы недовольно спросила, растирая предплечье: — Ты меня извини, но что вы там делаете? Устроили между собой петушиные бои? — Если бы. Это всё он. Пытается разобраться в себе, вроде того. — Что? — не понимая, причём здесь это раздражённо спросила она. — Да просто перепады настроения у него, не обращай внимания. Вспомнил кое-что и разозлился, пинал кровать, чтобы успокоиться. В конечном итоге всё в порядке. — Замечательно. И часто у него по жизни такие перепады настроения случаются? — О, ну думаю, теперь будут чаще. Или наоборот, совсем не будет. Он сейчас как раз это решает. — загадочно улыбаясь, ответил Джордж. — Знала бы, какой он на деле неуравновешенный…- она бесшумно ругнулась — С виду не скажешь. Думала вы самые стабильные ребята на свете, всегда в хорошем настроении и всё такое. — она сделала паузу и тяжело вздохнула — В любом случае, я не могу ему ничего предъявлять, ты знаешь, сама виновата, — говорила она, ни минуты не сомневаясь во всецелой осведомлённости второго близнеца — но раз уж ты часто здесь, прошу тебя, последи, чтобы он поменьше, ммм, пинал свою кровать. — Понял тебя. — он мило улыбнулся и после небольшой паузы сказал. — Я вообще как раз пришёл тебя проведать. А то этот, только сегодня упомянул, что ты теперь с нами, в мире осознанности. Так бы и вчера нагрянул, если бы Фред не был такой жадиной. — Спасибо за такой интерес к моей персоне. Ты видимо, зашёл ко мне перед уходом? Давай провожу тебя до тайного выхода через двор? Мне не помешает немного прогуляться. — Ты можешь покидать больничное крыло? А то Фредом и Гербом вечно в четырёх стенах. — Вообще это запрещено, но очень хочется. Если в лифте одолжишь мне свой пиджак, на выходе никто и не заметит, тем более, он не главный. — Мне нравится твой дух, Соломея Тонкс. Пойдём скорее. Навстречу приключениям. — он посмеялся.       Сейчас Джордж смотрел на Соломею не просто, как на подругу по несчастью трудиться на благо Ордена, но как на причину странного поведения Фреда. Он искал то, что привлекло бы его брата, и постепенно находил, что несомненно, поднимало ему настроение. Ему нравилось чувствовать некий контроль над ситуацией, знать больше, чтобы видеть шире. Они с Фредом верили в слова «Знание — сила». Вопрос всегда стоял только лишь в том, о каких знаниях идёт речь.       Они купили в автомате по напитку Панорамикса. (Оздоровительная жижа из казалось бы несочетаемых ингредиентов, на вкус отдающая ягодами, а на вид словно перемолотая в пюре рыба с овощами. Продаётся исключительно в больницах, в виду непопулярности в других местах.) Провернув махинации с пиджаком в лифте, двое направились во внутренний двор больницы, ведущий к большим воротам, пройдя через которые любой тут же оказывался на малолюдной улочке Лондона. Со стороны больницы, казалось, что дворик был окружен лишь лесами. По пути они говорили о предстоящих событиях. В числе которых были: специальный ужин для членов Ордена по случаю его закрытия и официальный переезд Гарри Поттера на площадь Гриммо 12 по той же причине. — Это здорово. Можно отметить победу и новоселье одновременно. — Новоселье? Гарри давно уже живёт там, хотя раньше он делил этот дом со всеми нами. Начало настоящей холостяцкой жизни? — Джордж, я про Джинни. — А…Ооо… — Я подумала, что после всего, что Гарри пережил… Я имею в виду, она ведь тоже почти его потеряла. После такого, думаю, она захочет, ну знаешь, раз уж такая возможность… — Сол было сложно корректно сформулировать свою мысль о возможных действиях Джинни её брату, и она решила не заканчивать предложение, чему Джордж был только рад. Вскоре, успешно выйдя за пределы здания и пройдясь по дорожкам внутреннего двора, они немного побеседовали о будущем магазина. Джордж сказал, что обязательно пригласит Сол на повторное открытие в Косой аллее, она в свою очередь пообещала прийти. Напитки были уже выпиты и друзья решили немного постоять полюбоваться окружением. Осенний ветерок почти сменился летним, а лужайка во дворе уже вовсю пестрила цветами. Когда они дошли до крупных старинных ворот, Сол сняла пиджак и, поблагодарив за посещение и короткую прогулку, попрощалась с Джорджем, а затем, не торопясь, отправилась обратно к зданию.       Ей было приятно ощущать свежий воздух. Она поймала себя на мысли, что уже поскорее хочет по-настоящему покинуть больницу. Дома её ждала мама и Тедди. Вспомнив о них, она заулыбалась. Идя по узкой дорожке мимо высоких кустов, она расправила руки и, закрыв глаза, шла вперёд, касаясь пальцами жестких веток. «Как же приятно жить» подумалось ей. Но вскоре глаза её открылись, а довольное лицо сменилось на противоположное. Ведь, теперь мысли о жизни непременно приводили к Фреду Уизли. «А ты ещё и дуешься. Даже не навестил сегодня. Как будто я не жизнь тебе спасла, а отправила на вечную каторгу» ворчала про себя она. «И что это такое?». Она стояла посреди двора в больничных шортах по колено и рубашке с коротким рукавом в мелкую зеленую полоску, рассматривая свои руки, на которых уже виднелось несколько свежих синяков. А её правая нога, если бы она села в клумбу, могла бы сойти за странный цветок — голень приобрела различные оттенки фиолетового. Очередной поток сильного ветра помог избавиться от лишних мыслей и погнал девушку вперёд, ко входу в здание.       В это время, в детской палате на первом этаже, Фред медленно ходил по комнате от одной стены к другой. Так продолжалось почти полчаса, с момента ухода Джорджа. Он ничего не говорил и Герберт, маленько побаиваясь такого состояния своего обычно неунывающего товарища, зарылся в очередную книгу о драконах от греха подальше. Он читал её десятки раз до этого, но сейчас старался погрузиться в неё особенно глубоко, лишь бы не отсвечивать. Наконец Фред остановил своё метание и медленно подошёл к окну, как позже будет пересказывать Джорджу Герберт «Повздыхать». Фреду хотелось на волю, сейчас он был заперт в своей голове, окружённый мыслями к которым не привык. В обычное время он бы обсудил всё, что его беспокоит с Джорджем и, разделив свои беды головного мозга с ним, пришёл бы в нормальное рабочее состояние. Но Джордж оставил его размышлять одного. И мучиться от этих размышлений. Он смотрел в окно, надеясь, что вид хотя бы немного поможет ему справиться с этим навязчивым состоянием или отвлечься. Но не тут то было. Причина его душевных терзаний находилась в 20 метрах от него, медленно приближаясь. 15. Её голень сразу привлекала внимание. Огромный синяк покрывал площадь бОльшую, нежели на его ноге, а оттого выглядел куда страшнее и был заметен издали. 10. Он заметил синяки на её руках, которые она скрестила, противясь резко наступившей прохладе. 5. По её лицу было видно, что она чем-то недовольна. Фред осознал, что хочет, чтобы дело было в погоде, а не в нём. Но здравый (наконец) разум и ужасные следы его глупой выходки приводили к обратному выводу. Она скрылась из виду. Он повернулся к окну спиной, присел на подоконник и, сложив руки на груди, упёрся губами в кулак левой руки. А затем засмеялся. Смех этот был приятный и тёплый, такой, что даже Герберт отложил свою книгу, удивившись. Вскоре в голове у мальчика проскочила мысль и по лицу растянулась широкая улыбка. Он воскликнул: — Фред! Пронесло! Ей не удалось поразить твой мозг! — он говорил это с таким счастливым лицом, как будто Фредди только что выиграл лоттерею. Фред рассмеялся еще больше, услышав это. — Да, Герб. Мой мозг не поражён. — он улыбался — Меня поразили в самое сердце! — сказав это, он на мгновенье сморщил нос и, поймав взгляд соседа, снова тепло рассмеялся. Уизли вышел из палаты в самом хорошем настроении и пошёл к регистратуре, чтобы написать и отправить письмо Джорджу. Когда он покидал палату, Герб сказал себе под нос: — Ну всё. Похоже, это конец. ________________________________________________________________ «Джорджи, не думай, что я простил твою выходку. Как ты мог оставить меня одного в такой трудной ситуации? Жду от тебя утешительный презент.XOXO P.S. Я запал *подмигивающий смайлик*» __________________________________________________________________