Double Trouble Couple

      После обеда был небольшой перерыв перед назревающим серьёзным разговором. В большой комнате, где еще недавно находился обеденный стол, сейчас стояли пару кресел и два старинных дивана. Мебель была расставлена таким образом, чтобы с любого из посадочных мест открывался вид на старинный камин в центре одной из стен. В помещении не было окон, и оно всегда нуждалось в дополнительном освещении. Где-то наверху старинные часы пробили шесть, когда находящиеся в штаб-квартире снова начали стекаться в бывшее место трапезы. Мест хватало, но не все решили воспользоваться возможностью сесть, многие из присутствовавших мужчин решили сохранить вертикальное положение и занимали позиции кто у стен, кто у кресел. Когда все собрались, заговорил Кингсли Бруствер: — Мы получили призыв о помощи от одного из учеников Хогвартса, а также информацию о том, что Гарри скоро направится туда для поиска оставшихся крестражей. Я также получил сведения о том, что знать о его плане можем не только мы и возможно, завтра состоится нападение на замок, когда Поттер будет там. Я верю всем, присутствующим здесь. Каждый не единожды доказал свои благие намерения в этой войне и сейчас призываю вас собрать все свои силы для предстоящей борьбы. Я знаю, что у нас всех есть семьи, которых мы боимся лишиться, но также знаю, что всех нас уже коснулась горечь утраты близких и страх может как сохранить жизни, так и привести к смерти многих. Я не могу просить вас идти на какие-либо жертвы, но надеюсь, что все мы будем сражаться плечом плечу в назревающем сражении. Мне больно подвергать друзей, всех вас, очевидной опасности, но в этой битве каждый волшебник важен как никогда, — он сделал довольно большую паузу, но никто не отводил своего взгляда. — Я должен разослать эту весть тем, кто помогал Ордену тайно, всем, кто был лоялен. Никогда не знаешь, откуда придет помощь. Мне необходимо идти. Я не хотел наводить мрачную атмосферу, но боюсь, что может не представиться возможности выразить мою благодарность каждому из вас, поэтому делаю это сейчас. Я горд, что имел… имею честь сражаться бок о бок со всеми вами в этой ужасающей войне, — он сомкнул губы и сделал небольшой поклон головой. Молли одарила его материнской улыбкой. Даже сейчас, после столь грузной речи она имела силы окутывать любовью других. В комнате послышались реплики в сторону Кингсли: — Я счастлив бороться с режимом вместе с тобой! — Ты можешь рассчитывать на нас, как и прежде! — Мы будем там, не сомневайся! — Эти пожиратели завтра познают те еще мучения, мы ставим на кон всё, так что им не выйти сухими из этой битвы. Но в комнате все ещё чувствовалось напряжение, когда Фред закричал: «За победу и свержение этих ублюдков!» и захлопал в ладоши. Вскоре его поддержал Джордж, а затем и все присутствовавшие начали аплодировать, подбадривая самих себя и окунаясь в правильный, победный настрой. Близнецы были по-настоящему восхитительны. Они умели поддержать даже тогда, когда ничто не могло заставить тебя твёрдо стоять на ногах. Всего пара их слов и ободряющая улыбка, и любой был готов на самые удивительные свершения. Бруствер улыбнулся, не произнеся ни слова. Затем пожал руки находящимся в комнате мужчинами, еще раз кивнул всем и поспешил удалиться, оставив остальных наедине с полученными новостями.       Нынешние жители штаба разбрелись по разным комнатам. Кто-то готовился к завтрашнему сражению, собирая вещи и подбирая всевозможные полезные приблуды, кто-то проверял запасы зелий с полезными для боя эффектами, некоторые общались, чтобы сбить нарастающую внутри тревогу или чтобы высказать все то, что собеседник имел шанс уже не услышать. Были и те, кто был почти полностью погружён в свои мысли. В одном из кресел комнаты сбора сидела Флёр, она была погружена в себя, и вид у неё был прискорбный. К счастью, продолжалось это недолго. Переговорив с семьей, Билл подошел и легко коснулся ее плеча, как бы вытаскивая ее из транса. В ответ полувейла легко улыбнулась мужу. Эту ночь они хотели провести наедине. Не они одни. Многие решили покинуть штаб и направиться в родные стены, ведь никто не знал, каков будет исход битвы.       Соломея была в своей комнате. Она раскладывала вещи по местам. Сборы были ей ни к чему, а небольшая уборка помогала ей сконцентрироваться. Несмотря на обычный вид любого места ее обитания, в котором всё вечно лежало не пойми где и не пойми как, это занятие действительно ей нравилось. Но в силу натуры, захламлять пространство она успевала куда чаще, чем приводить его в порядок. На уме с объявления новостей крутилась мысль, но она никак не могла ее поймать. Она закончила расставлять книги по местам и открыла крупный сундук, в котором вперемешку лежала её одежда, перебрала и разложила в ровные стопки половину содержимого, когда наткнулась на свой жёлто-чёрный шарф. На неё нахлынули воспоминания о школьных годах, как только она взяла его в руки. И тут в голове у девушке что-то щелкнуло, и та неуловимая мысль стала ясна, как день. «Фред! Хогвартс! Там где раньше бродил вольно! Место, которое покинул!». Опасность, которая угрожала рыжему парню, теперь ощущалась ей куда сильнее и мысли о недостоверности пророчества больше не возникали. «Если всё произойдёт завтра — у меня мало времени». Она отпрянула от сундука и снова открыла одну из книг на нужной странице. Медово-карие глаза девушки скользили от слова к слову. «Проведение обряда… так… необходимо добровольное желание отдающего, поцелуй в знак скрепления и свидетель, который заверит выполнение всех условий и во время непосредственно поцелуя произнесёт заклинание, которое пожизненно свяжет двух магов данным обетом, наложив соответствующие чары… надеюсь, что Нимфадора поймёт мои намерения и посодействует, иначе это будет проблемой». Девушка не стала медлить и решительно направилась на поиски сестры. Нашла ее в их с Римусом спальне наедине с Тедди, который не спал, но был увлечён волшебной каруселью над своей кроваткой. — Дора, не помешала? Есть серьёзный разговор — дело жизни и смерти. Нимфадора посмотрела на сестру с подозрением. В любой другой день эта фраза звучала бы малообещающе, но после вечерних событий всё воспринималось иначе. Все они были объединены делом жизни и смерти, и она не представляла, что ей может сейчас выдать её младшая. — К сути, и давай без лишних слов, — она хотела поскорее закончить с этим и вернуться всей душой и телом к сыну. — Мы должны спасти кое-кого из присутствующих в штабе. Я знаю, что ему грозит смертельная опасность и у меня есть способ этому помешать, но мне нужна ты. Времени нет, это нужно сделать до того, как мы попадём в Хогвартс, желательно сейчас, нельзя рисковать. — Звучишь как безумная, мы все на нервах, но ты себя совсем извела. — Фред Уизли, — произнесла она и понизила голос, несмотря на просьбу Нимфадоры выкладывать всё покороче, Сол поняла, что без описания полной картины, сестру убедить будет сложно. — Ещё на пятом году обучения я столкнулась с профессором Трелони. На удивление, она вышла из своей башни в тот день и пробиралась сквозь толпу учеников в одном из коридоров. Она же плохо видит, помнишь, поэтому видать врезалась в меня, и я уронила пару учебников. Когда она наклонилась мне помочь, мы встретились глазами, ну или я встретилась с её этими крупными линзами, — Сол тороторила, волнуясь и пытаясь изложить всё верно, чтобы сестра смогла понять её. — Тогда, она схватила меня за руку и начала мне вещать, назвала его имя, Фред Уизли, а я ведь тогда знать не знала кто это такой, ладно, слышала про их проделки, конечно, но лично ни разу не общалась и близко не бывала, потом только узнала, что они на год старше с Джорджем… Дора сидела молча, держа одну руку на кроватке сына. Она не перебивала, потому что поведение сестры ей казалось неестественным, что заставляло ее чувствовать серьёзность происходящего. Сол не останавливалась: -…сказала, что его ждёт скорая смерть там, где вольно бродил, в битве за место, которое он сам покинул. А затем она поднялась, как ни в чем не бывало, и продолжила свой путь через толпу. Что мне было делать с этим? Я не поняла абсолютно ничего из того, что она сказала. И, конечно, я знала, что пророчить смерть одна из её вредных привычек, но это было странно, и слова врезались мне в голову. Почему она тогда сказала это мне? Она перепутала меня из-за плохого зрения? Я не могла ответить себе на эти вопросы и забыла об этом со временем, но не так давно всё это снова всплыло в памяти из ниоткуда. Совпадение, возможно. Но теперь я знаю, кто такой Фред Уизли, теперь он в кругу моего общения, и теперь нам всем так или иначе грозит смерть при разных обстоятельствах, отчего подобным пророчествам невозможно не придавать хоть толику значения. Какое-то время я не могла выгнать это из головы и вчера решила просто поискать способы спасения, кхм… от смерти… — Вот он, твой вчерашний вопрос, — её взгляд стал острее. — Да, я спрашивала у тебя из-за этого, и ты помогла! Я действительно нашла способ в одном из моих, — девушка виновато запнулась, — источников. — В твоих тёмных книжках, — отрезала Дора. — Верно. И тогда я подумала, быть может, это и есть причина, по которой она выдала это пророчество именно мне? Потому что я могла помешать этому случиться. А время… Быть может, для нее оно течет иначе, может она смотрит на всё в контексте вечности, потому говорила тогда так, будто всё уже произошло и будто смерть его ждёт действительно скорая. Но сегодня, когда Кингсли сказал про Хогвартс, всё сложилось! Битва за место, которое покинул. И сейчас пророчество звучит абсолютно понятно для меня. — Как будто пришла полнота времени, — неожиданно для них обеих выдала старшая, давая понять, что старания Сол были не зря. — Ты поможешь мне? — Если я смогу и при условии, что эти твои тёмные штучки не противоречат моим жизненным принципам. Сол выдохнула, увидев готовность сестры и начала рассказывать о сути обряда, особенностях проведения и, конечно, о роли, которую должна будет сыграть в этом всём Нимфадора. Когда она закончила, Дора согласно кивнула и они тихо, дабы не разбудить уже заснувшего малыша, ударили по рукам. Когда этот долгий разговор был закончен, в комнату вошёл Римус. На сегодня времени на проведение спецоперации по спасению не оставалось и Дора, не желая посвящать мужа в это дело, быстро сказала сестре: — Завтра, мы успеем. Лови возможность, и я буду рядом с раннего утра. Римус не понял, о чем идет речь, но видимо был слишком вымотан разговорами, потому не стал мучать себя размышлениями и только пожелал Соломее спокойной ночи, когда она выходила из их спальни. Она ответила ему тем же, пожелав всему семейству сладких снов. Вернувшись в свою комнату, она еще раз поглядела на открытый разворот. Кивнула сама себе, захлопнула книгу и легла в постель. Во сне сейчас каждый нуждался, хотя уснуть этой ночью удалось не всем. Фреду с Джорджем не спалось. Они лежали в одной из комнат верхнего этажа и смотрели в потолок. — Да, в другое время мама была бы рада услышать, что мы возвращаемся в школу. — Не думаю, Джорджи. Нам уже двадцать. Если бы мы сейчас продолжили обучение на седьмом году, тётя Мюриэль не переставая напоминала бы Маме, что мы отсталые. — Да ладно тебе, кто-кто, а тётушка Мюриэль перед нашими чарами не устояла. Стала бы она терпеть нас так долго, если бы не была без ума? — Если и так, то только благодаря мне. Забыл, кто из нас двоих красивый близнец? — Уважаемый, да Вы и одноухому мне в подмётки не годитесь. Но если тебя утешит, можешь приписать себе бОльшую часть наших бизнес успехов. — Вот спасибо, — он рассмеялся и решил не продолжать разговор. — Давай завтра без ранений. А то тебе и с таким лицом небось трудно живётся, — Джордж шутил, но в его голосе Фред уловил волнение. — Шрамы украшают мужчину, Джордж. Те вейлы на свадьбе сразу, как увидели твоё ухо, облепили нас. Но вот беда, прознали, что я как Аполлон без единого изъяна и только на тебя и смотрели. — Говорю же, ты просто страшненький, — он немного успокоился и говорил с улыбкой. — Но у них, думаю, просто какой-то семейный фетиш, Флёр выбрала себе самого изувеченного из Уизли. — Куда смотрела? Знала бы она, какие у тебя беды с головой, всенепременно бы остановила свой выбор на тебе, — под конец он выдал нескрываемый смешок. Джордж запульнул в Фреда какой-то старой свечкой с прикроватной тумбы и они оба рассмеялись. Конечно, они оба были напряжены, но даже наедине друг с другом они не опускались до тоскливых разговоров о возможных неудачах.       Ночь была короткой. Многие сочли бы, что это к лучшему. Ожидание выматывало бодрствующих не меньше, чем стандартная дневная активность. Но некоторые хотели бы растянуть эти тёмные часы, не желая приближать встречу с пожирателями во главе с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Как только в окна комнаты, где ночевали старшие Уизли, пробился первый скромный луч света, Молли поднялась и, быстро приведши себя в порядок, отправилась на кухню на первом этаже колдовать лёгкий завтрак для тех, кто сочтёт его необходимым и заваривать чай для тех, кому сегодня кусок в горло не полезет. Она всегда была примером для женской половины этого дома, потому что всё делала уверенно и всегда поражала своей стойкостью в любых ситуациях, но при этом от неё не веяло грубостью, присущей людям твёрдого характера, даже когда она была действительно строга с кем-либо, ощущалось это не укоризненно. Во всём, что она делала и говорила, всегда чувствовалась любовь. К Молли вскоре присоединилась Нимфадора. Она была из тех, кто ел в любой непонятной ситуации, а потому спустилась вниз, как только учуяла аромат горячих бутербродов и яичницы. Между ними завязался дружеский разговор, какой может случиться между двумя матерями в любое другое утро. Соломея бодрствовала уже какое-то время, но сидела в своей комнате, приводя мысли в порядок. Она обдумывала, как необходимо всё провернуть, и какие могут возникнуть подводные камни. Стоит ли ей говорить Фреду хоть что-то или просто выполнить всё, что, как ей казалось, от неё требовалось. От волнения в животе было неприятное тревожное чувство. Сол не смела его больше терпеть и спустилась выпить чаю для успокоения. Когда она достигла кухни, Нимфадора многозначительно посмотрела на неё, подтверждая свою готовность в любой момент совершить то, о чем они договорились. Молли повернулась к Соломее и поприветствовала ее улыбкой, а затем, заметив на лице девушки признаки волнения, предложила выпить чаю. — Когда есть чай — есть надежда, так в моей семье любили говорить, — Молли сказала это так, будто знала чуть больше, чем могла бы, но скорее всего, это в ней взыграло ее материнское чутьё. — О, интересное высказывание, — слегка волнуясь, сказала Сол. — Спасибо, — взяв маленькую чашку горячего чая, которую ей только что придвинула миссис Уизли и сделала пару глотков. Напряжение было таким сильным, что она не чувствовала, как чай обжигает ей горло, но спустя еще пару глотков, неприятные ощущения в животе начали отступать. На лестнице послышались тяжелые ритмичные шаги, близнецы вышагивали вместе, нехотя спускаясь. Несмотря на свое явное нежелание вставать сегодня и жить эту жизнь, они оба были уже готовы ко всему, одетые в лучших традициях близнецов Уизли: костюмы с цветными элементами, яркие рубашки и галстуки, а так же пестрые, бросающиеся в глаза носки! Нимфадора взглядом указала сестре на Фреда, та обернулась и, увидев их, поперхнулась чаем. — Ну ладно Вам, леди. Сегодня мы ничуть не ослепительней, чем обычно, — медленно проговорил Джордж, стряхивая невидимые пылинки с плеча. — Думала о нас во время утреннего чаепития? Аж подавилась, когда увидела, — дразнил Фред. Сол отставила чашку и собиралась с силами какое-то время, прежде чем выдать: — Вообще-то, да. Фред, можно поговорить с тобой наедине? От такого ответа все кроме Нимфадоры слегка опешили, но тут вмешалась Молли: — Конечно! Фредерик, ты ведь окажешь Соломее честь? — сказала она и ожидающе посмотрела на сына. У неё в уме уже явно сложилась какая-то своя картина происходящего. Джордж, стоявший молча и ждавший ответа брата, рассмеялся, когда Молли назвала брата полным именем, потому что такое происходило крайне редко и звучало слишком помпезно в этой ситуации. Наконец, Фред отреагировал, одарив Сол заинтригованным взглядом, и кивнул. Сол, получив визуальное согласие, также кивнула и указала двумя руками в сторону второго этажа, предлагая перейти к ней в комнату для дальнейшей беседы. Фред, не задавая вопросов, развернулся и пошел в указанном направлении, прикидывая в голове причины такого поведения девушки. Сол шла за ним. Она была полна решимости, но всё равно не могла успокоить свой сердечный ритм, сердце билось как бешеное. Пока они шли до комнаты, Молли успела утихомирить, намекающего на всякие грядущие непристойности, Джорджа. Вскоре после того, как Сол и Фред скрылись из виду на втором этаже, Нимфадора отлучилась в том же направлении под предлогом проверить Тедди и Римуса. В комнате Сол какое-то время стояла гробовая тишина. Девушка то ли ждала, пока Дора появится поблизости, то ли подбирала слова. Тишину прервал Фред: — Не пугай меня, рыбка*, говори, что хотела. Девушка от неожиданного прозвища мгновенно пришла в себя: — Рыбка? Обычно интерпретируют как «одинокая». Они говорили про её имя. Соломея, как и Нимфадора, не любила свое полное имя, потому всем представлялась кратко — Сол, созвучное «sole», слову с множеством значений. Несмотря на разнообразие вариантов, с ней ассоциировали только значения «одинокая», «уединённая», отчего сейчас она была искренне удивлена тому, что её собеседник подумал о значениях «камбала» или «палтус». — И что тебе больше по душе? Быть рыбкой или одинокой? — спросил он так, будто ничего смешного или странного в этом вопросе не было, даже сейчас он разряжал обстаноку. Сол сощурилась, задумавшись над вопросом, а затем улыбнулась и сказала: — Ты знаешь… Я думаю, что быть одинокой рыбкой! — этот дурацкий вопрос поднял ей настроение и позволил отвлечься настолько, что она почти забыла, что должна была сейчас сделать. — Почему? — заинтересованно спросил Фред. — Не думала об этом прежде, но и слово «рыбка» и слово «одинокая» сами по себе довольно скучные и отстранённые. А вместе они звучат так, будто у этого есть какая-то история. Рядом с комнатой Сол скрипнула половица и девушка вспомнила о своей миссии. Нимфадора стояла за углом с палочкой наготове, дверь в комнату была приоткрыта достаточно, чтобы она могла выполнить свою часть, но при этом не привлечь к себе внимания. «Давай там пошустрее, Сол» пронеслось в голове у старшей. В любой момент из соседней комнаты мог выйти Римус или кто-нибудь с верхних этажей мог спуститься. Дора, вовлечённая в операцию, запереживала. Сол, чутка расслабившись после короткого разговора с будущим обладателем львиной доли её жизненной энергии, начала довольно быстро: — Фред, я сейчас сделаю кое-что, а ты просто позволь мне и не задавай вопросов, ладно? Дожидаться ответа она не стала, накалялись нервы, она хотела поскорее сделать дело. Один короткий шаг вперёд и вот она стоит в паре сантиметров от его лица. Пол скрипнул, но уже внутри комнаты. Нимфадора подняла палочку и устремила свой взгляд на сестру. Сол, слегка задрав голову, прижалась губами к аналогичной части тела Уизли. Испугавшись, что Дора может пропустить момент или не успеть произнести заклинание, она обхватила шею парня левой рукой и попробовала углубить поцелуй. От неожиданности или по собственному желанию, Фред ответил на этот дерзкий шаг и взял немного инициативы на себя. Девушка удивилась, но виду не подала, она слышала, как сестра произносит заклинание и тянула время. «Mea vita et anima es. Omnia mea tua sunt vestra». Взмах палочки, и из неё протянулась чёрная нить, которая подплыла к ним и, обхватив запястья рук, испарилась. «Полагаю, получилось» Подумала Дора и тихонько отправилась, в самом деле, проверять своих мужчин. Сол отстранилась, когда услышала окончание заклинания. Взгляд ее сам собой направился прямо Фреду в глаза. По его лицу едва начала ползти улыбка, когда она резко подняла руки и, смутившись, начала: — А теперь забудь это! Спасибо большое за содействие, очень ценю Ваше участие, мистер Уизли, и желаю хорошего дня! — произнесла она нервным голосом, чуть более высоким, чем обычно, аккуратно, но решительно вытолкнув его за пределы комнаты и захлопнув дверь. Когда она наконец осталась одна, еще долго смотрела в пустоту перед собой, пытаясь осознать все, что только что произошло. «Получилось? Сработало или.?» Мысли об успешности проведенного обряда сменились десятибалльным смущением, когда она поняла, что именно она только что сделала с позиции рыжего Вилли-Вонки.       Тем временем Фред за дверью пытался понять, что собственно это всё такое. На его лице застыла ухмылка, но брови были подняты, выражая тотальное непонимание происходящего. Медленно направляясь на кухню, он размышлял. Им с братом не впервой было принимать ухаживания со стороны прекрасного пола, всё-таки они почти всегда находились в центре событий, но обычно таких девушек они замечали прежде, чем дело переходило к поцелуям. Подобные особи всюду таскались за близнецами, думая, что братья их не видят, или всячески давали понять свои намерения, оказывая им знаки внимания, а иногда просто ведя себя слишком неестественно. А тут ни с того ни с сего, да еще и та, что явно дышала к нему ровнее ровного. Он чего-то не заметил? Может она сохла по Джорджу и перепутала их? Поэтому он не замечал? И что вообще это такое? Осмелилась при всех позвать, сама поцеловала, а потом… Он рассмеялся у самой кухни, когда вспомнил её слова перед тем, как его отправили куда подальше. Джордж, сидевший за столом и вовсю уплетавший бутерброд, обернулся на смех брата и нетерпеливо спросил, не прожевав: — НУ, ну что? Фред улыбнулся. — Пожелала хорошего дня.