С детьми на руках

Гарри медленно вдохнул и выдохнул, возвращаясь к насущным проблемам. Потащить детей вниз, в самое логово врага?.. Оставить здесь с Малфоем, у которого неродная, а потому непослушная палочка, рядом с дементорами, пауками и Пожирателями? С ним мальчики хотя бы на виду, и сердце не так колотится из-за страха за них. — Так идем? — нетерпеливо поинтересовался Рон, левитируя сучок и нажимая им на заветный выступ. Туннель был уже, чем запомнилось Гарри на третьем курсе. Пахло плесенью и мокрой землей, едва уловимо копошились крысы. Передвигались в полной тишине, боясь издать любой звук, а на детей, с их согласия, наложили Силенцио, чтобы они случайно не вскрикнули. Наконец туннель пошел вверх, к солнечному свету, и Гарри затаил дыхание, молясь всем богам и богиням, чтобы их не услышали. Вход в туннель с той стороны преграждали ящики— Гарри не мог даже предположить, кому они могли понадобиться, и они вшестером сгрудились у них, замирая от шипящего голоса Воландеморта, раздававшегося из плохо освещенной комнаты. Темный Лорд спокойно, даже капельку дружелюбно разговаривал со слугой, и Гарри сжал руки в кулаки, когда услышал голос предателя-Снейпа. Рядом немного дернулся Малфой, и Гарри успел заметить счастливую улыбку на его лице. В щелку между наваленными ящиками смотреть было неудобно, но Гарри изловчился найти змею почти в самом углу маленькой комнаты. Она была в защитной сфере, мощная магия которой не допускала и мысли легко ее разрушить. Гарри половиной сознания улавливал разговор. Маги говорили о войне, палочке Темного Лорда, самом Поттере… Поттер даже почти не удивился, когда узнал, что первый дар смерти — бузинная палочка — был у Дамблдора, и теперь им владеет Воландеморт. Или не до конца владеет, как он сам признался. Гарри очнулся только на «убей», произнесенном на парселтанге высоким голосом. Сияющая сфера со змеей поглотила голову Снейпа и через минуту всплыла наверх, оставляя того заваливаться на бок, судорожно зажимая пальцами бьющую фонтаном кровь из разорванной шеи. Гарри боковым зрением уловил, как Малфой закрыл рот руками, чтобы не закричать, и согнулся пополам, а Гермиона прижала к себе детей, закрывая им глаза и нашептывая на грани слышимости: «Все хорошо, все хорошо». — Жаль, — бесчувственное, сухое. Через мгновение Воландеморт вышел из комнаты, а за ним в защитном шаре следовала змея. Выждав время, за которое Темный Лорд должен был уйти достаточно далеко, Драко судорожно махнул палочкой, раздвигая ящики. — Профессор! — он опустился на колени перед Снейпом, оглядывая рану. Малфой мог попытаться остановить кровь, но через пару минут яд отравит всю кровь, и итог все равно один… Призывать из Хогвартса антидот, если такой вообще существовал, было слишком поздно — тот летел бы минут пять. Снейп посмотрел на ученика мутным взглядом. — Уходи, Драко, — его голос булькал и прерывался. — Нет, нет. У вас есть с собой безоар? Хоть что-то? Малфой несколькими заклинаниями смог заставить кровь течь не так быстро, но совсем она не останавливалась, а яд все распространялся. Хотелось плакать от бессилия и страха. К ним приблизился Гарри. Он оставил Рона с Гермионой рядом с ничего, к счастью, не понявшими детьми, а сам, повинуясь смутному порыву, сел рядом с умирающим профессором. Поттер не мог определиться со своими чувствами: ненависть к убийце Дамблдора была огромна, в первые месяцы она застилала глаза, как красная тряпка, и Гарри был уверен, что убьет Снейпа, как только встретит. Но вот сейчас из него по капле вытекала жизни, пачкая и без того грязный пол, а рядом бессильно бился явно дорожащий профессором Малфой. Гарри поймал потухающий, словно догорающая спичка, взгляд Снейпа. — Собери, — профессор с трудом выдавливал из себя звуки, балансируя на грани сознания. Из его носа, рта, глаз хлынула белая с голуба матовая субстанция. Гарри растерялся, и Малфой молча подал ему наколдованный фиал. Драко сделал, все что мог, чтобы спасти своего декана и близкого друга семьи, но яд почти добил его — оставалось не больше нескольких секунд. Теперь ничего бы не помогло. Иногда люди мечтают о нескольких секундах, которые бы позволили им спасти близкого, а иногда держат его за руку и считают про себя эти отведенные мгновения, без шансов что-то исправить. — Посмотри… Снейп с трудом повернул голову в сторону Гарри, и тот ответил ему прямым взглядом зеленых, как сады Семирамиды, глаз. В черных напротив секунду теплилось что-то настолько светлое, что радужка стала почти дымчатой, а затем все погасло. Малфой медленно согнулся пополам, утыкаясь лбом в колени, и тяжело, сорвано дышал. Гарри видел его платиновые пыльные пряди, касающиеся пола, и искренне сочувствовал врагу — врагу ли, щелкнуло в мозгу Поттер. Отныне они оба знакомы с тем, что сближает больше совместных походов в Хогсмит и сидением за одной партой, — с потерей близкого. — Пойдем, — негромко попросил Гарри, касаясь руки Драко. Тот поднялся, шатаясь и не до конца выпрямляя спину, без возражения приняв помощь Поттера, поддержавшего его под локоть. Малфою тяжело дались последние два года, много что он не мог вспоминать без содрогания, и он видел смерти — каких-то безликих маглов, грязнокровок. Впервые перед ним не просто умирали — он терял. Снейп был частым гостем в Малфой-мэноре, учил Драко зельям. Потом стал деканом и профессором, помогал, заботился, спас его душу на Астрономической башне. И сейчас он лежал на пыльном полу Визжащей Хижины, убитый одной стороной, ненавидимый другой. Жизнь человека — сильного мага! — оказалась так хрупка. На Малфоя с новой силой накатил страх за семью. — Поттер, побеждай скорее. Они шли по коридору обратно под корни Гремучей Ивы, Гермиона с Роном вели детей — оба их родителя были слишком разбиты. Гарри, пытаясь сбросить липкий страх от жестокой расправы со сторонником, думал, что они так и не убили змею и даже не знают, как к ней теперь подобраться и что делать с той сферой. Неожиданные слова Драко ввели его в ступор. — Так ты же сам Пожиратель Смерти, — удивился Рон. — Ты думаешь, меня или кого-то еще из слизеринцев спрашивали? — взъярился Драко. — Ты видел, на что он способен по отношению к своим?! И ты вообще представляешь, как прошел наш год? Да, за нами не гоняются по всей стране, чтобы проверить чистоту крови, но мы живем не в меньшем страхе. Одна неверная мысль, прочитанная Темным Лордом, одно донесение из школы, что мы недостаточно преданы, недостаточно ненавидим тех, кого должны, и нашу семью будут пытать. Если не убьют. С нами вместе. Я тоже прекрасно знаю, что такое круциатус! А знаете, как нас наказали, когда вы сумели выбраться из Малфой-мэнора? Я кашлял кровью и молился, лишь бы вы победили, потому что мне уже плевать на грязнокровок, магглов и все чертовы традиции, пусть все просто закончится, и хоть сквиб становится министром магии. Драко выдохся и замолк, пряча глаза за челкой. Его монолог звучал жалко, но смерть Снейпа кувалдой ударила по нервам, став последней каплей. Гарри смотрел на парня перед собой и видел его не так, как минуту назад. Кажется, он даже сумел уловить то, что в будущем заставит его полюбить Малфоя настолько, что они решатся на детей — детей, которые росли в гармонии и заботе, Гарри хорошо чуял подобные вещи. Поттер вспомнил, как в Малфой-мэноре Драко медлил, смотря прямо в его лицо и узнавая, но все-таки промолчал в ответ на прямой вопрос. Как почти не сопротивлялся, когда Гарри отбирал его палочку. И Поттеру вдруг почудилось, что он помнит, как облегченно выдохнул Малфой, когда они сбегали с Добби. — Драко, я сделаю все, чтобы победить, — спокойно и веско произнес Гарри, легко выбрасывая с языка его имя. Малфой кивнул, растеряно и мертво улыбаясь, рефлекторно гладя по голове подошедших детей. — О чем вы только что говорили? — непосредственно поинтересовался Скорпиус, поднимая на папу зеленые омуты. — Твои родители впервые поняли друг друга, — ласково улыбнулась ребенку Гермиона. — Почему впервые? — Скорпиус смешно нахмурил лоб, — Они же так любят друг друга и всегда-всегда договариваются. Гарри и Драко одновременно покраснели, избегая смотреть друг на друга, и гнетущая атмосфера, висевшая над ними с момента гибели Снейпа, немного развеялась, будто сдутая Южным ветром. И именно в момент, когда все стало капельку лучше, вернулось худшее. Холодный высокий голос с шипящими нотками. Он отражался от стен и воды, пригибал траву, проникал в душу человека и сжимал ее в кулак, будто растирая с пыль. Он говорил, как храбро сражались его враги, обещал отступить на час и дать время проститься с мертвыми. Предлагал — требовал — Гарри прийти через час самому и добровольно лечь на закланье, иначе все его друзья и близкие, женщины и дети будут стерты с лица земли. — Гарри, нет. — Не смей, друг. Рон и Гермиона испуганно смотрели на Поттера, слишком хорошо его зная. — Папочка, с тобой же ничего не случится? Гарри виновато посмотрел в серые глаза Северуса, искренне не зная, как он поступит — что спасет больше жизней? И какой способ победить он нашел в прошлый раз? — У нас еще час, идемте в Хогвартс, — Гарри первым пошел к замку. Уши закладывало от непривычной тишины — бой прекратился. Хогвартс встретил звенящей пустотой и кровью на каменном полу. Были трупы пауков, разломанные скамейки и выбитые окна. Люди нашлись только в Большом зале, но и там было непривычно тихо, слишком невозможно для собравшегося количества народу. Столы факультетов сдвинули в стороны, на пол наспех побросали одеяла и положили раненых и убитых, возле которых сгрудились близкие. Между рядами пострадавших бегала мадам Помфри в разорванном платье и с глубокой царапиной на лбу, ей помогали Луна и Невилл. Гарри спокойно вздохнул хотя бы за двух своих друзей. Драко неуютно поежился, ощущая себя китом, выброшенным на берег. Он прижимал к себе вымотанных детей и впервые в жизни чувствовал себя настолько одиноким и лишним. С самого рождения он знал, кто такой Малфой и где его место. Теперь остался лишь испуганный Драко с черной меткой на руке, неспособный вернуться к Лорду, ведь теперь его официально можно было причислить к предателям, но ненужный и в этой зале. Здесь у него не было друзей — будто они были хоть где-то — или хотя бы тех, кто не ненавидел мерзкого Пожирателя. Малфоя вдруг настойчиво потянули за рукав, и он поднял голову, встречаясь глазами с Уизли. — Так и собираешься здесь стоять? Пойдем, — он махнул головой на многоголовое рыжее пятно почти у самой стены, — и чтобы ты знал. Мне не жаль, что Снейп умер, но я понимаю твои чувства — мой брат чуть не погиб, и жив только благодаря тебе. И если я могу как-то помочь, обращайся. Рон, с растрепавшимися волосами, в пыли и порванной магловской футболке, с прямым взглядом и без улыбки выглядел совсем взрослым. Он больше не одиннадцатилетний мальчик, а белое и черное перестало разделяться забором. Теперь Рон видел и понимал больше. Драко слабо, но искренно улыбнулся в ответ, не находя слов. Возможно, он и сможет найти здесь место… Его притянули к солнечному семейству. На шею бросилась полная, пахнущая пирогами и смертью женщина, без конца благодаря за сына, и Драко был слишком ошеломлен, чтобы сразу ее отстранить. Ему улыбнулся привалившийся к стене Фред, его рука, за неимением костероста, была обмотана плотным бинтом, и сам он был на пару тонов бледнее близнеца, сидящего рядом и показывающего Малфою большой палец. Джинни опустилась на корточки перед детьми, знакомясь. — Скорпиус Джеймс, — важно представился черноволосый мальчик, подавая Джинни руку. — Альбус Северус, но мне больше нравится второе имя. Гарри, которого уже успели усадить на плед и подать воды, неожиданно задумался, почему Северус. Из-за Малфоя? Руку грел фиал с воспоминаниями Снейпа, которые нужно немедленно посмотреть — перед смертью с тобой не поделятся мыслями о любимых стейках. Но перед новым рывком ярмарки смертей хотелось урвать маленький, с детскую ладонь, кусочек мира. Рядом с Уизли, которые стали для него семьей, было уютно и до одури счастливо. Гарри перевел взгляд на длинную копну медных волос, завязанную простой бечевкой. Джинни трансфигурировала детям подушки, вручила кулек шоколадных конфет и теперь рассказывала что-то доверительным шепотом, время от времени заставляя детей смеяться. Она станет отличной матерью, Гарри был готов подставить руку под Секо, но — девушка была ему сестрой, не больше. Они начинали встречаться в страшное время, для Джинни это была детская мечта, для Гарри влюбленность, подгоняемая страхом смерти. Они расстались прежде, чем Гарри поселился на год в палатке, а вернувшийся после той страшной ссоры Рон рассказал, смущаясь, что теперь она с Симусом. И сейчас Поттер видел невдалеке его раздавшуюся в плечах фигуру. Он бросал осторожные, нежные взгляды на Джинни, и она отвечала ему короткими улыбками. Поттер прислушался к себе. Ревности не было, только радость за друзей. Смотреть на Малфоя Гарри побоялся. — Гарри, — его тронула за плечо бледная Гермиона, обошедшая весь зал, — Римус и Тонкс. Она не договорила, но в войну это было без надобности. Вот как. Гарри и не думал, что сегодня, в день такой страшной бойни, он еще никого не терял — слишком роскошный подарок судьбы. Его друг и учитель, веселая ведьма-метаморф погибли, оставляя маленького ребенка — почти как Гарри когда-то. Теперь Поттер должен сражаться и за них тоже. Гарри незаметно поднялся и, провожаемый серыми глазами, побежал в кабинет Дамблдора.