the blooming lotus

Свет от ясной луны перед кроватью, Как будто иней на земле. Поднимешь голову и видишь светлую луну, Опустишь голову — грустишь о стороне родной.

— "Мысли тихой ночью", Ли Бай.

— Сестрица Ниннин! Смотри какая бабочка! — звонкий детский голос раздался за спиной. Девочка обернулась на младшую сестру, что лучезарно улыбалась и искренне смеялась. На её вытянутой руке сидела бабочка, чьи большие чёрно-белые крылья легонько подрагивали от ветра. — И правда, красивая. Ниннин притянула девочку к себе и усадила на свои колени. Она обняла сестру и крепко прижала к себе, целуя в макушку. Насекомое, тем временем, будто и вовсе не боясь, не собиралось улетать и всё также сидело на руке у ребёнка. — Сестрица Ниннин, ты же никогда меня не оставишь? — девочка взглянула на сестру полными грусти глазами. Несмотря на свой возраст, младшая сестра была довольно смышлёным ребёнком. Такой вопрос застал девушку врасплох. — Конечно нет, глупенькая. Я всегда буду рядом с тобой, — Ниннин засмеялась, подхватывая сестрёнку на руки. Чёрно-белая бабочка, вспорхнув, села на распустившийся цветок хризантемы, шевеля тонкими усиками. Она будто бы осмысленно наблюдала за двумя юными сёстрами.

***

Юйлань распахнула глаза, впиваясь пальцами в мягкую перину на постели. Во сне её посетило чувство, будто она летит в бездну, отчего сердце после пробуждения бешено колотилось. Сегодня ей приснился странный сон. Она словно наблюдала за чужой жизнью. Лица людей из своего сна она не помнила, но запомнила имя — Ниннин. Юйлань задумалась, откуда же она могла знать эту девушку. Может быть они были знакомы в прошлом? Такие живые сны девушка видела крайне редко, поэтому ощущения после пробуждения были неоднозначными. Юйлань взглянула на окно. По всей видимости солнце уже стояло высоко, а значит девушка спала непозволительно долго. Вчерашняя ночная охота хоть и была успешной, но оставила после себя довольно неприятный осадок. Заклинательница села на кровать, опустив ноги на пол. Юйлань чувствовала себя настолько разбито из-за беспокойного сна, что не сразу заметила отсутствие в комнате Цзян Чэна. Вчера девушке пришлось тащить его до кровати, а потом уложить в постель. К сожалению, в комнате кровать была лишь одна, поэтому Юйлань пришлось присесть на пол и подложить под голову руки, чтобы не беспокоить спящего Ваньиня. Девушка не на шутку заволновалась, подумав, что заклинатель уже покинул Мэйлин и оставил её одну, но стоило ей подумать об этом, как дверь в комнату отворилась, а за ней показался и сам виновник переживаний заклинательницы. — Наконец проснулась, Юйлань, — Цзян Чэн держал в одной руке довольно приличных размеров мешок, явно чем-то набитый, а в другой было что-то, завёрнутое в красивую ткань. — Извини, я задержался на ярмарке. Девушка всё также сидела на кровати, молча глядя на мужчину. В горле предательски пересохло, поэтому сказать что-то не было сил. — Все тела захоронят сегодня, — Ваньинь заметил, что Юйлань выглядит сонной, поэтому присел перед ней на одно колено, всё ещё держа в руке тканевый свёрток. — Утром я говорил с женой покойного владельца двора, пришлось рассказать ей обо всём, потому что она видела труп. Юйлань внимательно слушала Цзян Чэна, иногда кивая, тем самым выражая своё согласие. — Она поблагодарила нас за всё и разрешила оставаться здесь сколько пожелаем, — заклинатель перевёл взгляд на свёрток в своих руках, после чего протянул его Юйлань. — А это подарок для тебя. Прошу, прими его. Цзян Чэн смущённо улыбнулся, когда свёрток оказался в чужих руках, а сама девушка закусила губу, не в силах сдержать свои эмоции. Она подалась вперёд, заключая мужчину в объятия. Цзян Чэн по инерции задержал дыхание, когда их тела неожиданно соприкоснулись, а тонкие женские руки сжали его плечи. Юйлань спрятала своё лицо, но по тому, как содрогалась её спина, стало понятно, что она плачет. Мужчина не знал, что сказать. Всё, что он мог сейчас сделать — это лишь крепче прижать к себе девушку. Он вдруг почувствовал, как Юйлань, сначала сжав ткань его ханьфу в руке, потом резко ударила его в плечо. — Зачем ты… зачем ты пошёл туда один… — её голос дрожал, она то и дело всхлипывала, но продолжала говорить. — Я чуть с ума не сошла, когда увидела тебя там еле живого! — девушка сорвалась на крик, после чего разрыдалась, уткнувшись в чужое плечо. Ваньиню теперь стало ясно, почему воспоминания о вчерашней ночной охоте в его памяти были столь размытыми. Он снова был слишком самонадеянным и не смог справиться с духом. Цзян Чэн провёл рукой по чужой спине, шепча тихое «Прости». Юйлань вдруг отпрянула от мужчины, уперевшись руками в его грудную клетку. Её лицо покраснело и немного опухло, а слёзы ручьём лились из глаз. Несмотря на это, её выражение лица было слишком притягательным для мужчины. Признаться честно, Ваньинь впервые видел кого-то, кто бы плакал так же красиво. — Ты ничем не лучше своего племянника! Ты такой же безрассудный… — заклинательница не успела договорить. Цзян Чэн перехватил её руку, которой она, по всей видимости, собиралась снова ударить мужчину в плечо. Это касание немного отрезвило Юйлань. Она запнулась, не решаясь сказать слово «идиот», которое почти сорвалось с её уст. — Прости, что напугал тебя, — Цзян Чэн, что до этого держал девушку за запястье, теперь переплёл их пальцы и крепко сжал. — Мне тяжело оправдаться перед тобой, не знаю почему я чувствую себя настолько уязвимым. Солёная слеза скатилась по щеке Юйлань и упала на пол. Заклинательница смотрела на мужчину полным печали взглядом. На Ваньиня так никто никогда не смотрел. Во взглядах большинства людей был страх, злость, ненависть, презрение, но никто ни разу не смотрел на него с такой теплотой и одновременно с грустью. Внутри всё сжалось. Цзян Чэн ещё не знал этого чувства, когда всё вокруг сужается до одной единственной точки. Этой единственной точкой сейчас было чужое заплаканное лицо. Ваньинь бы продолжал смотреть на него вечно, если бы Юйлань не отвернулась в смущении, выдернув свою руку. Девушка села на пол, сжимая в руках свёрток. — Я останусь здесь на несколько дней. Если захочешь вернуться в Гу Су Лань, то я не стану возражать, — её голос звучал спокойно, будто бы не она сорвалась на крик пару минут назад. Юйлань смотрела вперёд, поэтому не сразу заметила, что Цзян Чэн присел рядом с ней. — Я тоже остаюсь. Напряжение в теле пропало. Юйлань было сложно признать, что она была бы сильно расстроена, если бы мужчина решил уехать один, но мимолётная улыбка на её лице выдавала все её чувства. Странное тепло появилось внутри, разливаясь по венам. Будто бы сотни бабочек порхали в животе. Юйлань склонила голову, касаясь ею чужого плеча. — Я правда рада.

***

— Ты теперь не отвертишься, мальчишка. Вэй Ину пришлось призвать нескольких духов, чтобы удержать слишком буйного и сильного юношу, который всеми силами сопротивлялся сдерживанию. Он сейчас напоминал загнанного в угол зверька, над которым нависает страшный и опасный хищник. — Вчера я вернулся с охоты и увидел, как ты вылез из покоев Госпожи Ван, а теперь ты подслушивал разговоры старших, — заклинатель довольно ухмыльнулся своему выигрышному положению. Он давно понял, что кто-то из адептов занимается странными вещами. Например, в покоях Лань Чжаня он нашёл проклятый предмет, который точно не мог принадлежать ни Хань Гуань Цзюню, ни самому Усяню. А сегодня ночью ему даже пришлось остаться следить за адептами, чтобы вычислить того, кто собирает информацию о Маге Инь-ян и планах обитателей Облачных Глубин. — Ты расскажешь мне всё, ведь у тебя нет выбора, — последние слова Усянь произнёс нарочито медленно, растягивая фразу. — Катись к чёрту, мерзкий чернокнижник, — адепт, сдерживаемый двумя духами не мог сопротивляться столь сильной магии. Этим юношей был Сяо Лун. Сяо Лун родился в маленькой деревушке на Юге. Мальчик рос смышлёным, воспитываемый любящими родителями. Детство Сяо Луна вполне можно было назвать счастливым. Оно и правда являлось таковым, пока однажды на деревню не свалилось большое несчастье. Люди начали умирать от болезней один за другим, а на полях властвовала засуха. Отец мальчика, будучи довольно сильным и смелым мужчиной, не мог смириться с этим, поэтому решил просить помощи у высших сил. В один из дней, он направился к старому полуразрушенному алтарю, построенному здесь ещё до основания деревни. Он молился под палящим солнцем целые сутки. «О, Боги этих земель, услышьте меня. Не дайте нам всем умереть, помогите нам, а взамен возьмите мою душу…». И он был услышан. «Прося помощи у старых алтарей, никогда не будьте уверены в том, что явится вам на помощь доброжелательное божество. Иногда молитвы обречённых людей находят ответ у хитрых и озлобленных духов…» — гласило старое правило, которое знали все заклинатели. Такой озлобленный дух явился тогда и отцу Сяо Луна. Перед мужчиной предстало нечто, похожее на сморщенного старика, местами покрытого мхом и обросшего плесенью. За хороший урожай и здоровье его семьи дух потребовал душу мужчины. От безысходности и отчаяния, отец Сяо Луна дал согласие. На полях деревни и правда пошёл расти урожай, а больные люди словно чудом исцелились от болезни. Все вокруг радовались, плакали от счастья и эйфории. Все, кроме маленького Сяо Луна и его матери. Отец его вернулся домой лишь спустя неделю. Любящий и заботливый до этого, теперь он был безразличным и чёрствым, а в глазах его было что-то страшное. Маленький мальчик тогда начал остерегаться своего отца, по ночам молясь, чтобы его любимый папа снова стал прежним. В одну из ночей Сяо Лун проснулся от странного звука. Одинокая догорающая свеча слабо, но всё же освещала комнату, в которой спал мальчик со своими родителями. Странный звук, сопровождающийся непонятным запахом, заставил мальчика встать с кровати и, сонно потирая глаза, пойти к своим родителям. Подойдя ближе к их кровати, он увидел страшную картину, которая до сих пор преследует его во снах: его отец, склонившись над телом матери, а вернее, над тем, что от него осталось, жевал её плоть, издавая отвратительный чавкающий звук. Когда нечто в теле его отца обернулось, глаза его были словно под зелёной пеленой. Сяо Лун не помнил, что было дальше. Его приютила соседская семья, а отца заперли в ближайшем монастыре, проводя над ним обряды очищения и молясь за его здоровье. В один из дней в деревню явился таинственный человек в белоснежных одеждах, который приехал, чтобы помочь отцу мальчика. Сяо Лун до сих пор помнит, как цеплялся за его одежды и сквозь слёзы просил спасти папу. Сяо Лун также слышал душераздирающие крики из монастыря, которые принадлежали никому иному, как его отцу. Спустя какое-то время, когда крики прекратились, загадочный человек вышел из монастыря, стирая с пальцев кровь. Он лишь с неким сочуствием во взгляде посмотрел на ребёнка, так и не сказав ничего. Несмотря на запрет, Сяо Лун забежал в монастырь, в надежде увидеть своего отца. Но его отец уже был мёртв. Ненависть вспыхнула в сердце мальчика. Пусть он был мал, он возненавидел всех: людей, которые окружали его, отца, который стал монстром и убил его мать. Но больше всего он возненавидел этого человека в белых одеждах, который не смог спасти папу. Он точно так же заслуживает смерти. От взрослых Сяо Лун узнал, что этот человек был Магом Инь-ян. Он остался в деревне на несколько дней, чтобы усмирить озверевшего духа, но был убит незнакомым мужчиной в чёрном одеянии, которого Сяо Лун случайно увидел на рассвете, когда всю ночь провёл у могилы родителей. Он запомнил большой шрам, проходящий по всему лицу незнакомца, а ещё странный меч в его руке. Сяо Лун чувствовал, что месть восторжествовала. От этого чувства одинокому, никому ненужному ребёнку стало легче. Он рос с мыслями об этом человеке, и когда ему исполнилось четырнадцать, то отправился на его поиски. И он его нашёл. Их истории были похожи, их боль была огромна. Два человека, что потеряли семью из-за злых духов, обвинили во всём магов Инь-ян, которые не смогли спасти их близких. К ним примкнуло ещё несколько человек, кто также желал смерти «мерзким отродьям с меткой». Сяо Лун всё ещё был молод, поэтому ему никогда доселе не доверяли убийство мага. Но в этот раз, ему предстояло сделать всё самому, чтобы заслужить доверие и почёт в клане. Он не раз видел, как убивают Магов Инь-ян, но эти безбожники вновь и вновь возрождаются. Старая легенда гласила, что однажды Магом Инь-ян станет девушка-первенец. Убив её, можно навсегда прервать цикл перерождения заклинателей. К сожалению, выследить мага на этот раз у группировки не вышло. Метка будто бы всеми силами пыталась скрыть своего носителя. Напасть на след девушки им удалось лишь спустя пять лет. Они узнали о ней после того, как один из жителей деревни Цунь случайно проболтался о юной заклинательнице, которая лично расправилась с сильнейшим божеством. Они преследовали Юйлань, но та всегда ускользала от них в последний момент. Сяо Лун был одержим мыслью раз и навсегда закончить цикл перерождения Магов Инь-ян. Преследуемый своей жаждой мести, он оказался в Облачных Глубинах. — Я не буду долго уговаривать тебя рассказать, просто прикончу на месте, — Усянь оскалился на юношу, уже готовясь призвать магию. — Стой… Не убивай меня. Сяо Лун обречённо вздохнул, после чего начал свой рассказ. Вэй Ин внимательно слушал его, однако не ослаблял силу духов, сдерживающих адепта. — Знаешь, — сказал заклинатель после долгой истории про группировку и убийства магов Инь-ян. — Меня тоже пытались стереть с лица Земли только потому, что я не смог спасти всех, — Усянь склонился над юношей, глядя прямо в глаза. — Ты считаешь, я заслуживал этого? Вэй Ин развернулся на пятках и направился в противоположную от юноши сторону, оставляя его одного, сдерживаемого призраками. — Вэй Усянь! — окликнул его Сяо Лун, и мужчина остановился. — Может ты и не заслуживал этого, но ничто не сможет помешать моей решимости покончить с этим. В тот вечер Вэй Ину пришлось раскрыть своему супругу ужасную правду об одном из прибывших недавно адептов. Лань Ван Цзи вспомнил несколько странных ощущений, преследовавших его в последнее время: чувство, будто кто-то за ним наблюдает в пустой комнате, а также странное поведение метки Мага Инь-ян. Всё это наконец сложилось в единый пазл. Пока Сяо Лун сдерживался сильнейшней магией, Вэй Ин и Лань Ван Цзи поспешили собрать всех заклинателей Гу Су Лань, чтобы обсудить дальнейшие действия. К сожалению, юноша не сказал Вэй Ину самого главного. В ответном письме, которое получил Сяо Лун, говорилось: «Если Маг Инь-ян не будет убит тобой до рассвета, я сам прикончу его». Юный адепт обречённо улыбнулся. В любом случае, Юйлань будет убита, пусть и не от его руки, а это значит, что цикл перерождения заклинателей с меткой будет раз и навсегда прерван.

***

— Господин, купите цветы для Вашей дамы! — милая девушка с плетённой корзинкой хризантем в руках окликнула Цзян Чэна. Мужчина остановился, разглядывая свежие цветы, аккуратно сложенные в корзине. Они были абсолютно разных оттенков: жёлтые, сиреневые, розовые. Но внимание Ваньиня зацепили именно белые бутоны. Они выглядели невинно и напоминали ему об одной девушке. Он обернулся, ища взглядом Юйлань. Она стояла в нескольких метрах от него, обнимая за морду Сяо Бай и что-то мило рассказывая ей. На ней было надето новое ханьфу, которое Цзян Чэн подарил ей сегодня утром. Лошадь увлечённо слушала хозяйку, внимая каждому её слову и иногда фыркая в ответ. Цзян Чэн достал из припрятанного в одеждах мешочка деньги и передал их девушке с цветами. Та собрала ему букет, обернув красной нитью у основания стеблей. Ваньинь завёл руки за спину, когда подошёл к заклинательнице. — Что такое, Цзян Чэн? — спросила Юйлань, поглаживая лошадь по гриве. — Ничего, хотел отдать тебе кое-что, — мужчина достал цветы из-за спины, протягивая девушке. Со стороны они, должно быть, выглядели подобно молодой паре. Несколько прохожих едва ли смогли пройти мимо и обернулись, чтобы ещё раз взглянуть на этих двоих. «Этот молодой Господин так красив! Я завидую этой девушке!» — сказал кто-то в толпе. «Они оба похожи на вельмож, у них обоих белая кожа! Да уж, повезло же им встретить друг друга…» — раздалось в ответ. Юйлань приняла цветы из чужих рук, прижимая к себе букет. Она улыбалась, и Ваньинь видел это. Остаток дня они провели вместе. Они набрели на красивое место в нескольких ли от деревни и остановились там, чтобы полюбоваться местной природой. Цзян Чэн лёг на спину, подложив руки под голову, и уставился в небо, разглядывая пушистые облака. Юйлань присела рядом, подогнув ноги и обхватив их руками. Даже когда они молчали, им было уютно. Не было уже прежней неловкости и недопонимания. Сейчас каждый думал о своём, но в какой-то момент мысли обоих заклинателей так или иначе сводились к человеку, сидящему рядом. — Кто такая Яньли? — Юйлань прервала молчание. Цзян Чэн удивлённо посмотрел на девушку, приподнимаясь на локтях. Он тяжело вздохнул, прежде чем ответить. — Мать Жуланя и моя сестра. Услышав ответ мужчины, Юйлань виновато поджала губы. Она знала, что матери Цзинь Лина уже нет в живых, но она и подумать не могла, что Цзян Чэн будет настолько сильно привязан к своей сестре. Во всяком случае, Юйлань не могла понять его чувств, ведь она совершенно не знает, каково это иметь семью. — Ты постоянно произносил её имя во сне, вот я и подумала, что это твоя… — заклинательница запнулась. — Моя жена? — Ваньинь застал девушку врасплох своим вопросом. — Да, жена, — Юйлань выпрямилась, оперевшись на руки, которые теперь были расставлены по обеим сторонам от неё. — Я не был женат, — голос мужчины звучал расслабленно. — Не слушай Усяня, он может наплести тебе что угодно обо мне, но это всё его шутки. Юйлань усмехнулась, прикрыв рот ладонью. — Мне кажется, он очень привязан и переживает за тебя, — заклинательница коснулась рукой чужих волос, собранных в пучок. Цзян Чэн вздрогнул от касания, но чужой руки не убрал, позволяя Юйлань поправить его фиолетовую ленту. — Я хочу снова стать его братом, которому он сможет довериться, но не знаю, смогу ли, — мужчина без стеснения уставился на девушку, разглядывая её безмятежное выражение лица. — Маленькими шагами вы оба однажды сможете прийти к пониманию. Юйлань поднялась на ноги, протягивая руку Ваньиню. — Так сделай же первый шаг прямо сейчас.