Adios

Парни лежали на кровати в ожидании Герра Кальяри. Цвен как-то не свойственно ему, слишком грустно и задумчиво вчитывался в книгу, отчего Хайко от удивления вскинул бровь. Ещё ни разу за эту неделю он не видел Круспе таким грустным, казалось, того явно что-то тревожит. — Рих, всё хорошо? — вдруг тихо заговорил Пауль, по привычке откидывая светлые волосы назад. Он подвинулся ближе к другу, заглядывая в его голубые, словно океан, глаза, на что тот, казалось, не обращал никакого внимания, продолжая читать книгу, по обложке можно было понять, что это была «Лолита». — Да, всё в порядке — как-то холодно и слишком отчуждённо проговорил Рихард, Хайко всё же решил от него отстать, он отодвинулся на край дивана, упираясь в молочную стенуч и продолжая рисовать. — Что рисуешь? — Спустя какое-то время Цвен всё-таки соизволил отложить книгу в сторону, обращая внимание на блондина. Тот же в свою очередь что-то рисовал на небольшой бумажке, закусывая нижнюю губу. На бумаге прорисовывались грубые черты лица, это явно был парень. Он стоял в профиль, а в руках держал книгу. Заострённые скулы, небольшой выпирающий кадык в сочетании с короткими и острыми волосами придавали парню какой-то малозаметной грубости и некой враждебности. Рисунок был лишь наброском карандашом, так что все черты лица были не так хорошо прорисованы, но не узнать парня было слишком сложно. — Тебя — не задумываясь, с лёгкостью и мягкой улыбкой проводил парень, упираясь кончиком карандаша своих губ. Он спокойно продолжил рисовать, не смотря на удивление своего друга. — Что?! — Цвен резко поднялся с кровати, поворачиваясь к Паулю и удивлённо разглядывая его лицо, которое не выражало никаких эмоций. — Не вертись, deficiente* Ты ракурс испортил! — Громко говорил Пауль, пытаясь вернуть Цвена в прежнее положение, впихивая в его руки книгу в нежно-голубой обложке с золотой надписью, пока тот, в свою очередь, пытался отойти от шока.

***

— Паш, ну ты там всё? — Устало говорил Рихард, жалобно смотря на друга. Его шея затекла, отчего оставаться на месте было практически невозможно, парень сидел в таком положении больше 20 минут, иногда опуская голову вниз, дабы размять мышцы. — Как ты меня назвал? — Вдруг повернулся Хайко, отставляя рисунок в сторону, и вопросительно, с ухмылкой на лице, смотря на парня, сидящего прямо на против. Пауль считал, что данная ситуация была безвыходной, но парень сумел выйти «сухим из воды». Действуя по методу «Ты что-то сказал? Прости, я не расслышал». — М? Да не, ты рисуй — Нервно засмеялся Рихард, устремляя взгляд вниз. Парень тут же схватил в руки рисунок, возвращая его законному «владельцу» сия творения — Не обращай внимания. Дурные мысли так и лезли в голову.

***

— Господи, ты больше не мой сын! — Кричала женщина. В этот момент где-то в её голове плескались отварные мысли гнева и ненависти, желая выплеснутся наружу, словно заметный яд из зубов змеи. — Мне стыдно за тебя, ты болен! — Поддерживал женщину высокий светловолосый мужчина, стоящий в грациозном пиджаке, и прикасаясь к хрупким, на первый взгляд, но довольно увесистым плечам своей жены — Как ты мог? — Но я…я ведь ничего не сделал. — Ты позоришь великий аристократический род нашей семьи! Я не хочу иметь такого сына, как ты. Ты омерзителен! — Но Vater, * пожалуйста! — безнадёжно вытирая выступившие из глаз слезы, он пытался как-то оправдаться, но никто его не слушал. Маленький мальчик, только познающий жизнь, оказался в безвыходной ситуации. Родители, как ему казалось, были самым дорогим, что у него было, но даже они отвернулись от него. — Завтра же едем к Доктору Брауну, уж он точно тебе поможет — яростно и грубо проговорил мужчина, рассматривая большой перстень в виде черепа на среднем пальце. Он стоял опираясь о стену в чёрном длинном пальто, и протирал свои очки с такими же черными вставками. — Пожалуйста, не надо! — Ты болен! — закричала мать, с силой ударяя парня по щеке, отчего тот чуть взвыл, хватаясь своими руками за место удара. Щека горела и отдавала красным, а мальчик задыхался из-за нехватки воздуха. — Нет, нет, нет… Солёные слезы большими каплями стекали с бледного личика подростка, пока тот безжалостно глотал воздух, стараясь успокоится. След от удара покраснел и, казалось, был заметен за километр. Парень стоял на одном месте с пустыми глазами и трясущимися руками, не в силах остановиться.

***

— Готово — вдумчиво проговорил Хайко, улыбаясь уголками губ. Он развернул листок в сторону Круспе, показывая довольно чётко прорисованный чёрно-белый рисунок, и отдавая его прямо в руки парня, заинтересованно рассматривающего рисунок. — В…вау — парень смущённо вглядывался в острые черты своего лица, но буквально через минуту яркая улыбка всё-таки проявилась на его лице, занимая место стеснительности — Мне очень нравится! — Держи, можешь забрать себе. — И тебе не жалко отдавать такой рисунок? — Парень не понимал логику Пауля. Всё-таки по меркам Цвена это было некое «произведение искусства». Была бы его воля, он повесил этот рисунок в большую золотую рамочку над кроватью или же выставил в музей. — Неа, это всего лишь небольшой набросок. Я могу ещё хоть сто таких нарисовать — Пауль так тепло улыбнулся, что Круспе просто не сдержал наслаждения от вида своего друга. Он принял некий «подарок» парня. Пауль мило, как-то по особенному, улыбнулся и раскинулся вдоль дивана, откладывая карандаш куда-то в сторону. — Можно вопрос? — Вдруг в почти «гробовой» тишине раздался немного неуверенный низкий голос. И голубые глаза в ожидании ответа начали бегать по всей комнате, разглядывая то инструменты, которые не могли пролежать и одного дня без дела, то и самого Хайко, который спокойно лежал, погружённый свои мысли. — Угу. — Почему ты всегда такой закрытый? — После недолгих раздумий проявил голос Рих. Он задавался этим вопросом уже неделю и всё-таки решился задать его. — Я? Разве я закрытый? — Выгнув бровь, Хайко посмотрел на друга. — Ты не разговаривал со мной почти неделю. Я тебе не нравился? — Вообще да, я тебя недолюбливал — На лице Хайко показалась еле заметная грустная улыбка. Он сладко потянулся, падая на мягкую кровать и прикрывая свои зелёные глаза с пушистыми ресницами. — Почему? — Не знаю. Просто не люблю новые знакомства — Задумчиво заговорил блондин, покручивая в руке зиппо. Он медленно перекладывал её из руки в руку, иногда открывая крышечку, отчего та довольно громко хлопала. Спустя какое-то время парень достал из кармана брюк прямоугольную, красно-белую упаковку сигарет. Его любимых классических «Marlboro». Быстро, уже на автомате, он поджёг длинную белую сигарету, поднося к её концу зиппо, делая глубокую затяжку. — Рих, у тебя есть друзья? — Друзья? Ну…да. Крист, Фрэнк, Элли — Цвен резко замолчал, выдавливая из себя натянутую улыбку, которая вышла слишком грустной — Хотя…они дружат со мной только из-за денег. — Поэтому я предпочитаю книги — Прикрыл глаза Хайко, чуть посмеиваясь, и откашливая едкий белый дым из своих лёгких. Рихард поднялся с кровати, вплотную подходя к Паулю, и выхватил наполовину выкуренную сигарету из рук парня. Он быстро затянулся, и как только неприятный дым попал в лёгкие, тут же закашлялся, задыхаясь от вкуса горьких сигарет. Пауль, заметив состояние парня, который, как ему казалось, мог продолжить курить, пока не выкашляет все лёгкие, тут же вырвал сигарету, возвращая её обратно в свои руки. От своих мыслей Пауль засмеялся. Он сделал последнюю затяжку, после чего притянул её к своему запястью, чуть прокручивая дабы потушить — Ты сумасшедший?! — Закричал Ричард, хватая того за руку, и рассматривая небольшой, свежий ожог в форме немного неровного круга. Он продолжал откашливаться от небольшого количества сигаретного дыма, оставшегося в лёгких — Зачем ты это сделал? — Не кури, это вредно — спокойно заявил Хайко, отбрасывая окурок в пепельницу, стоящую возле дивана на небольшом прозрачном столике. — Ты серьёзно? Только что ты потушил сигарету прямо о свою руку и тебе нормально?! — Пауль на его крики махнул головой, говоря что-то по типу «Абсолютно», пытаясь успокоить друга, но он лишь продолжал жестикулировать руками, объясняя о вреде его действий — Пойдем за пластырем, срочно! –Ты сумасшедший. — Я знаю… Парень подскочил с места, открывая свою большую чёрную сумку, и пытаясь отыскать в ней пластыри, и какую-то перекись. Спустя пару секунд он поднялся с колен, держа в руках заветные предметы, и уселся напротив Хайко, который в этот момент приподняв бровь, наблюдал за его странной реакцией. — Да зачем? Со мной всё в порядке, я так сто раз уже делал — Но Круспе не отставал и не слушал оправдания Пауля, а лишь притянул к себе его кисть, рассматривая ожог. Он открутил крышечку флакона с надписью «Перекись» на упаковке и, взяв ватную палочку в руки, залил немного жидкости, растирая её по всему периметру ожога. После нелегких махинаций он отклеил немного белого пластыря, покрывая им всю рану. — Вот так лучше — Мягко улыбнулся Цвен, откладывая пластыри в сторону. Он медленно провёл вокруг заклееной и обработанной раны своей рукой, невольно поглаживая парня, после чего быстро убрал руку.

***

Парни лежали на кровати занимаясь каждый своими делами. Круспе лежал у холодной белой стенки, иногда подкидывая розоватый персик в воздух, который уже через пару секунд снова оказывался в его руках. Хайко же лежал напротив, закусывая губу и иногда поглядывая в сторону парня. Это был такой же обычный день как и все прошлые, но дверь открылась, а из-за неё показалась белая макушка. Буквально через секунду дверь полностью распахнулась, и в проёме встала светленькая девушка с яркими зелёными глазами и коротким, молочным платьем с небольшими белыми-белыми ленточками, завязанными в области талии. Девушку эту Цвен ни разу не видал, но по взгляду Хайко понял, что это та самая девушка, о которой он рассказывал. — Луи? — Хайко! — Девушка подлетела к Паулю, прыгая в его объятия. Она мягко улыбнулась и прямо-таки светилась от счастья — А ты Рихард, верно? — Угу — Цвен также мягко улыбнулся и протянул руку Луизе, дабы пожать её хрупкую, словно фарфоровую, бледную руку. — Piacere di conoscerti*. — Ландерс, почему ты не приходил? — С якобы «упрёком» спросила девушка, вопросительно выгибая бровь, но не удержалась, и мило засмеялась. Она называла Пауля по фамилии, только когда хотела его в чём-то упрекнуть, но всё равно всегда начинала смеяться. — Дорогая моя Фрау Кальяри, а почему вы не соизволили прийти ко мне? — Scusa*, мой дорогой друг, до этого я не додумалась. — Ребята засмеялись. deficiente* — дурак Vater* — отец piacere di conoscerti* — Рада встрече с тобой scusa* — извини