Book 5: "Поверженные прошлым"

      — По какому праву вы могли вмешиваться в мои дела?! — рычал Ромул, поправляя взъерошенную гриву после сильного ветра за вагоном.       — Ты забываешь, Ромул. Мы союзники. А союзники должны учитывать планы и мнения друг друга, — проговорил Некто таким тоном, будто сзади него стоял малолетний болван, а не могучий воин.       — Возможно, нам стоит пересмотреть наш союз. Ваша помощь была в своё время полезной, однако сейчас ты встаёшь между мной и Амелией. И я этого не допущу.       — Тебе стоит вспомнить, что именно я освободил тебя из тюрьмы.       — И почему-то вы искренне верите, что великий воин Ливрума не смог бы найти способа сбежать из заточения, — едко подметил воин, скрестив руку у груди.       — Будь это так, ты бы не стал дожидаться меня, не так ли? — парировал Господин.       — Я знал, что вы придёте за мной. Тогда я наивно полагал, что в этом моменте мне предоставят последние указания касательно девчонки, и мы разойдемся как в море корабли. Но вместо этого вы решили. что отличной идеей будем вмешиваться в моё сугубо личное дело.       Некто ничего не ответил. Ну и пускай держит язык за зубами! Ромулу всё больше казалось, что его «союзник» только и может, что ставить палки под колёса, а затем прельстить и просить помочь в своём деле. Подобное отношение начинало сильно раздражать — лев не мальчик на побегушках. Тем более, что Некто является тоже могущественной фигурой в Поезде. Если ей у было так необходимо самой разобраться с Амелией, то зачем она вообще его позвала?       Пройдя пару шагов вперёд, Ромул отметил, что непроглядная тьма сменилась более цветной картиной. Однако тот факт, что стало светлее, мало чем красит новое место. Повсюду были извергающиеся вулканы, а водные реки заменились лавовыми. Дышать было трудно, однако вполне возможно. Воин повернулся в сторону Некто — он не жаловался. да и как это можно было понять, учитывая то, что единственное, что можно разглядеть под этой тёмной мантией — лишь едва заметные контуры округлённого тела.       — Не самое лучшее место для разговора, — подметил Господин, поворачиваясь к собеседнику.       — Я могу и потерпеть этот жар.       — Хорошо, а как тебе тот факт, что Амелия и Хейзел могут нас догнать? Конечно, пыльца из вагона снов их задержит, однако рано или поздно они придут за нами.       — И тогда я схвачу старуху и вырву из её груди её гнилое сердце.       — Ты такой недальновидный, — Некто покрутился на месте, будто качая головой, — И всё же, я настаиваю на том, чтобы мы продвинулись вперёд.       Лев раздраженно прошипел. Почему нельзя было всё сделать здесь и сейчас? Неужели Некто настолько неженка, что не мог потерпеть пары минут здесь? «С другой стороны, — заметил Ромул, — Он может рассказать мне много информации». Он отмахнулся рукой, следуя за Господином. В один момент, он получит право и власть, и тогда Господину придётся слушать его и делать то, что он говорит.

***

      Амелия быстро стучала пальцами по неудобной клавиатуре портативного компьютера — какой идиот решил сделать её невидимой и сенсорной? И тут же ответ сам пришёл в голову: тот самый Житель, до которого пытается дозвониться девушка. Она из-за плеча бросила взгляд на Хейзел, сидящую на мосту. После их последнего разговора она была сама не своя — молчала и постоянно дулась и вздыхала. Конечно, Амелия понимала, как тяжело ей даётся осознание того, что единственный человек, что находится с ней рядом — убийца. Однако на фоне остального, она бы могла проявить хотя бы какой-никакой интерес. «Может мне стоит попробовать вовлечь её в дела?» — пронеслась мысль в голове. Да, пожалуй, так и надо поступить.       И вот, спустя, казалось, вечность, на экране появился Раз, сидящий внутри экзоскелета Стюарда. В одной из многочисленных щупалец он держал преобразующую пушку.       — Привет, Амелия, — уныло заговорил робот, — Мне сейчас не очень удобно говорить.       — У меня нет времени на игры, Раз, — отрезала девушка, — Ты знаешь, как мне сложно определить, где находится твой сигнал. Мне нужна твоя помощь.       — Хорошо, друзьям всегда нужно помогать, — уже ответил весёлый голос Кондуктора.       — Меня преследует два опасных Жителя. Один из них — из вагона гладиаторской чести, зовут Ромул. Он пытается отомстить мне за смерть своего сына и сильно мешает работе.       — О, это просто ужасно! Мне так жалко вас обеих!       Амелия незаметно дёрнула губой. «Боже, этот робот никогда не перестанет меня раздражать. Следовало его оставить в первоначальной форме. Или, лучше, самой его запрограммировать».       — Думай об этом что хочешь. Второго Жителя идентифицировать не получилось, однако он ответственен за перепись кода материализующих сфер, а также за две атаки на меня. В первый раз он перерезал углеводородный канат, а во второй — усыпил меня.       — Я даже не знаю, что тут сказать. Я бы ужасно хотел бы тебе помочь… — голос переменился, и теперь Амелии отвечала угрюмая часть робота, — Но я сам имею множество проблем, от которых нелегко найти решение.       — Неужели вытравить пару гомов для тебя проблема?       — Не притворяйся, что не умеешь считать, — саркастично просвистел Кондуктор, — Их тут десятки, может, что даже десяток в десятке. И по этой причине мне придётся изменить срок миссии на двадцать семь дней, тринадцать часов, три минуты…       — Ладно, я поняла. Глупо было просить у тебя помощи…       Вдруг Амелия почувствовала, как её дёргают за рукав. Это была Хейзел. Она вновь смотрела на девушку щенячим взглядом. «Что ей в этот раз было нужно?»       — Можно мне поговорить с Раз-Раз-Разом? — тихо попросила она.       — Не думаю, что это будет…       — А можно и мне поговорить с девочкой-черепашкой? — полюбопытствовала уже радостная часть Раза, — Это тот самый эксперимент, о котором мы говорили несколько дней назад?       — Что за эксперимент? — протянула девочка.       Проклятье! Именно этого и не хотела Амелия — шквал вопросов с обеих сторон. Теперь ещё надо было выкручиваться! Девушка медленно выдохнула — больше не стоит звонить Разу. Толка от этого никакого.       — Хейзел, ещё до начала нашей работы, мы провели беседу с Разом, пытаясь выяснить причину твоей аномалии, — пояснила бригадирша, поправляя ручку рюкзака, — К сожалению, ни в моей, ни в кондукторской памяти нет воспоминаний о том, как я создала тебя.       — И поэтому я предложил Амелии два варианта действий. И меня удивляет то, что она решила пойти по третьему пути.       — Хейзел оказала мне помощь в некоторых ситуациях. Она может пролезть туда, где я не могу. А порой ей удаётся наладить контакт с изначально враждебными Жителями. Не вижу ничего плохого в том, чтобы она находилась рядом со мной.       — Но что касательно моих двух вариантов? — спросил грустный Раз, — Вы уже решили, что будете с ней делать?       Амелия бросила взгляд на Хейзел. Та не могла оторвать своих глаз от беседы. Она впитывала в себя каждое слово, пытаясь добыть нужную информацию. Однако не стоит сейчас упоминать ей о двух предложенных Кондуктором вариантах. По крайней мере, не в присутствии самого робота.       — Мне нужно об этом ещё подумать. Не буду больше тебя тревожить. Развлекайся со своими гомами.       — Хорошо, пока! — помахал манипулятором Раз и в этот момент, в кадр влетел гом, пытающийся вырвать одно из щупалец Стюарда, — Блин! Это не хорошая еда! Фу!       Изображение на экране погасло, заменившись обычной картой вагона. Да уж, местечко было не самым приятным — Вагон эпох. Из списка Жителей можно составить хоть бестиарий, а особенность вагона в виде разделения его и без того огромных территорий на отдельные зоны со своим ландшафтом, флорой и фауной сильно усложняло работу. Амелия подняла голову — гомы пролетали над Поездом стайками, что было непривычно даже для неё. А это о многом говорит.       — А что за два варианты, о которых говорил Раз-раз-раз? — подошла Хейзел, поджав квантовое хранилище к себе и сжавшись от страха. Она тоже видела монстров над головами.       — Поговорим об этом внутри, — пригласительным жестом указала девушка на дверь.

***

      Ромул наконец нашёл подходящие камни. Наконец он мог развести костёр. И тогда, он не только мог приготовить еду, но и защититься от огромных ящеров, бродивших рядом с небольшим ущельем, где он засел с Некто. Он подошёл к небольшому самодельному лагерю: посередине лежала стопка сухих веток, окружённые черными булыжниками; справа лежало несколько рыб, пойманных львом из озера; а с другой стороны были возведены два небольших шалаша. Ромулу пришлось немало потрудиться, чтобы выловить менее опасных и больших ящеров, чтобы содрать с них шкуру. Проклятые звери изрядно его поцарапали. Зато теперь можно было укрыться от холода. Быстрым движением лап, из камней вылетели искры, и пламя в ту же секунду начало рождаться.       — Тот велоцираптор тебя сильно подрал, — тихо подметил Господин, протягивая свою абсолютно черную руку.       — Мне не впервой получать раны, — отдёрнул лапу лев, заматывая её повязкой, — Рано или поздно боль уходит, кожа затягивается и ты вновь идёшь в бой. Но когда бьют в сердце…       — Может, ты поделишься своей историей? Мы долгое время сотрудничали друг с другом, а я даже не знаю, что тобою ведёт.       Ромул сжал кулаки. Он не был обязан рассказывать Некто свою историю, как и он — свою. Это не имело никакого значения для них обоих. С другой стороны, наверняка он уже прекрасно знал о ситуации, учитывая его могущество. Возможно, он просто хотел вновь позабавиться над могучим воином, показав своё умение управлять. «Однако, ежели я расскажу ему обо всё сам, он наконец поймёт меня и оставит эти глупые попытки остановить», — рассуждал лев, притрагиваясь кончиками пальцев к деревянному мечу. И к тому же, он сможет узнать хотя бы часть истинного Некто. Или же понять его обман. Лев достал наследственный меч из ножен и осторожно передал его Господину.       — Мой народ вырезает свою историю на деревянных мечах, чтобы потом передавать его следующему поколению.       — Сохранение памяти, — протянул Некто, внимательно осматривая меч, — Ваш народ выбрал интересный для этого способ. Амелия напала на ваш вагон. И кто ещё пострадал от её действий?       — Многие лишились домов в тот день, когда старуха пришла к нам. Некоторые получили ранения, один даже лишился ноги. Но в тот день погиб только мой сын. Он стал единственной жертвой.       — Но Амелия напрямую его не убивала. Судя по твоим же узорам, он упал вниз, когда беседка на краю обрыва испарилась.       — Мне неважно, как она убила Юлия, — злобно зыркнул Ромул, — Я знаю то, что из-за её действий его больше нет. Также, как и многих других Жителей. Именно поэтому я должен покончить с ней раз и навсегда.       — Ты недальновиден, Ромул, — мягким голосом возразил Некто, возвращая меч владельцу, — Ты убьёшь Амелию, но что будет с Хейзел? Ты об этом думал?       Лев плотно сжал челюсти. Да, он думал над этим, однако после того, как девчонка была готова бросится на него, защищая мерзкую тварь, сомнения стали посещать его чаще. А можно ли было убедить её отвернуться от старухи, или же она навсегда повязла в паутине лжи и лести Амелии? Каждый раз, когда Ромул продумывал цепочку событий, он нем мог закончить всё в свою пользу.       — Мы должны идти, — сказал Некто, протягивая жаренную рыбу под свою мантию.       — Но ты расскажешь мне о своей истории, — заклинал собеседника воин.       — Конечно, ты узнаешь всё.

***

      Каменноугольный период всегда завораживал Амелию, особенно когда о нём рассказывал Олрик. Огромные насекомые, папоротники, высотой с дерево, первые ящерицы. Однако все эти сказки оказались лишь глупой выдумкой. В реальности это было глупое болото, где дышать было непривычно, а пауки, размером с футбольный мяч пытались съесть твои глаза. Еле как найдя свободный кусочек земли, девушка смогла установить горелку. К ней подошла Хейзел, держа в руках голову мёртвого паука.       — А где остальное его тело?       — Прилетела гигантская муха с длинным хвостом и набросилась на меня, — пояснила девочка, — Я смогла оставить себе только голову. Как думаешь, можно дать ему имя?       — Не знаю, — пожала плечами девушка, — Мне как-то не приходилось заводить себе гигантских пауков. Да и потом, я хочу приготовить нам обед.       — Стой! — подбежала Хейзел, пытаясь выхватить горелку, — Не нужно это делать здесь.       — Почему? Ты хочешь остаться голодной? Или это очередное знание, которое передалось тебе от меня?       — Я не знаю… Да, это скорее всего оно. Я помню, что в этом месте много кис-сло-рота, и что из-за него огонь будет гореть сильнее.       Амелия почесала подбородок. С одной стороны, она не помнила ничего про взаимосвязь высокого содержания кислорода и усиление огня. С другой стороны, раз об этом говорит Хейзел, утверждая, что это очередное отражение памяти самой девушки, то почему бы не проверить её предупреждению? К тому же, лучше проверить что-то вместо неудачи, которая может дорого обойтись. Взяв за руку девочку, Амелия подошла к краю зоны каменноугольного периода и зажгла горелку. И в правду — пламя едва не скакнуло на её одежду.       — Хм, молодец, Хейзел, — похлопала по плечу бригадирша, — Не предупреди ты меня об этом, пришлось бы ещё чинить и эту часть вагона.       Внезапно, над головой пролетела огромная стрекоза и, вцепившись своими противными лапками, вырвала горелку из рук и бросила её возле одного из деревьев. Пламя быстро перекинулось на другие растения, и уже через пару секунд полыхала вся зона. Амелия схватилась за голову — это же надо было этому глупому насекомому именно в этот момент выхватить горелку!       — Хейзел, набирай номер огнетушителя! — крикнула девушка, достав лопату из рюкзака и закидывая землей маленькие кустики, — Один-три-ноль-семь!       — Я могу тебе чем-нибудь помочь? — поинтересовалась девочка, быстро стуча по кнопкам.       — Возьми тогда второй огнетушитель и беги на запад! — ответила Амелия, отмахиваясь от языков пламени, — Господи, идиотская стрекоза! Твою мать!       — Что это значит? У меня есть мама? — крикнула девочка, поднося огнетушитель.       — Что?! Нет, это такое ругательство!       — Ты злишься на маму этой стрекозы?       — Да нет же! Так говорят, когда сильно сердятся. А теперь, если хочешь мне помочь, то бери огнетушитель и беги на север!       — Твою мать!       — Что ты сейчас сказала?!       — Извини, — прикрыла свой рот Хейзел, — Я тоже была сердитая. Я…       — Давай мы поговорим позже! — проворчала Амелия, притаптывая сгоревшую траву, — Иначе разговаривать тебе придётся с угольками.       Девочка понимающе кивнула, и почему-то улыбнулась. В обнимку с огнетушителем, она побежала в сторону горящего дерева. Амелия распылила восстанавливающий порошок на горящие кусты, мысленно размышляя — а правда ли была девчонка зла? Нет, скорее всего, она просто решила посмотреть, что будет, если поругаться. Надо сказать, что и сама девушка в подобном возрасте мечтала совершить нечто подобное, но в детском доме за их речью следили очень строго. Зато в Поезде она ругалась так часто, что на всю жизнь хватит.       Амелия криво усмехнулась. «А из уст Хейзел бранные слова звучат вполне ничего. Может, стоит её ещё чему-нибудь научить?»

***

      — Значит, вы своего рода коллекционер? — спросил Ромул, вбивая бревно между пропастью.       — Я был во многих вагонах. И у меня есть вещь из каждого, — пояснил Некто, спокойно пройдясь по импровизированному мосту, — Судя по всему, это и привлекло внимание Амелии. Я пытался откупиться от неё, уговорить, но она была непреклонна — либо сотрудничество, либо смерть.       Лев недовольно фыркнул. Сама мысль о том, чтобы умолять противника, была ему противна. Как можно было падать ниц и просить того, кто пытается тебя убить. Лишь борьба способна проучить захватчика. Причём бой не на жизнь, а на смерть. «Они все полагаются на свои технологии, — пришел к выводу воин, быстро переходя по бревну, — А как только их нет, то и весь блат с властностью пропадает».       — И что же вы должны были сделать для неё?       — Найти Кондуктора Поезда. Так уж сложилось, что Амелия не любит, когда что-то не идёт по строго намеченному плану. И если он даже минимально искажается, то она начинает терять самообладание. А возможно возвращения Раз-Раза на свой пост пугало её больше всего.       — И вы провалили эту миссию, — удовлетворено закончил Ромул, — Робот вернул свой титул.       — Да, так оно и было. Однако я не смог проводить время со столь необычным собеседником и решил посвятить себя поискам Амелии. И, как видишь, я добился успеха.       — Но почему Кондуктор не казнил мерзавку за её преступления против Поезда? Против него самого?       — Раз-Раз похож на двух людей: добродушного, мало разумного мальчика и ворчливого, постоянно философствующего деда. Думаю, мне не стоит пояснять, почему он не смог её убить.       — Но вы могли, — запротестовал лев, — вы помогли ему вернуть место Кондуктора, но при этом не смогли победить Амелию?       — Это очень долгая история, — отмахнулся Некто, — не думаю, что ты захочешь её выслушивать.       Ромул еле сдерживал в себе когти. Обогнув Господина, он встал на его пути, даже не обратив внимания на странного носорога с рогом-лопатой.       — Нет, вы расскажите мне всё сейчас. Полагаю, нам некуда торопиться. Я услышу всю историю, от начала и до конца. И мне всё равно, что у вас там на уме.       — И для чего тебе понадобится эта информация? Ты хочешь убить и меня?       — Я хочу знать, почему вы не свершили правосудия над той, кто пытался вас убить, и кто убил сотни Жителей.       Глаза Некто не были видны под тёмной мантией, но Ромул мог представить этот яростный взгляд. Да, это взгляд того, кто осознал, что у него более нет контроля. Под этой маской было слабое существо — как физически, так и духовно. И это знание может дорого обойтись для Господина. Наконец, он устало вздохнул.       — В тот день я не смог принять итогового решения: Раз-Раз отправил Амелию на миссию по исправлению аномалий. Я мог её убить, но затем понял — если это будет простым убийством, то это никак не перевесит тот страх и ужас, что испытывал я. И поэтому, я решил устроить Амелии «эмоциональные качели» — я уничтожу её душу, и она почувствует всё то, что чувствовали мы.       — А теперь выслушайте меня, Некто, — тыкнул пальцем Ромул на собеседника, — Амелия по итогу будет моей. Мне неважно, что вы ей придумали, но то, что она сделала вам никогда не сравнится с моей болью. Я пойду на всё, чтобы упокоить моего сына.       Господин молчал. Это было естественно — когда лучший воин Ливрума угрожает тебе, зная твою слабость, то даже со всем своим могуществом, тебе стоит захлопнуть скользкий рот. Ромул недовольно поскрипел челюстью — Некто ничего не знал о боли. И при всём при этом, он имеет наглость указывать ему, что надо и не надо делать? Спустя минуту молчания, Господин прилежно ответил.       — Как тебе будет угодно. Ты получишь её.

***

      Амелия облокотилась на мягкий песчаный пригорок песка на территории триасового периода. Ей напару с Хейзел удалось спасти каменноугольный, хотя паре Жителей пришлось подкоптиться. Ну ничего, будет им уроком — никогда не вырывать горелку из рук. И любой другой предмет девушки вообще. «Зато после работы вкус еды был гораздо приятнее, » — подметила бригадирша, откусывая кусок прессованной еды. Хейзел подошла к ней, до сих пор качая голову паука.       — Пупи тоже хочет кушать! — произнесла девочка наигранно мерзким голосом, — Одну огромную муху с кетчупом, пожалуйста.       — Не знаю ничего про мух, но у меня есть паёк. Если голодна подруга Пупи, то я могу одолжить один.       — Правда? — удивленно бросила Хейзел, уронив из рук голову, а затем, отряхнув её, поставила на камень, — А что такое этот паёк?       — Ну, это такой тип продукта, который не требует готовки для того, чтобы его есть. Я иногда беру такие, когда отправляюсь в долгие походы.       — То есть, мы не будем кушать твои яйца?       — Один раз я решила приготовить их, после чего в вагоне начался сущий кошмар. Спасибо, я пожалуй поем такой вот пищи.       Амелия покупалась в рюкзаке и достала один паёк. Хитро улыбнувшись, она подбросила его к Хейзел, и та ловко схватила его на лету.       — Попробуй. Думаю, тебе понравится.       Девочка попыталась зацепить небольшой кусочек плёнки, защищающий еду от внешней среды, однако когти не давали ей ухватиться за конец. Она заскрипела зубами, но затем, медленно выдохнув, она протянула руку вперёд. Буквально на глазах Амелии она вновь приобрела прежний, человеческий вид, и уже с её помощью Хейзел содрала плёнку. Внутри был горячий рис с кусочками мяса. Как-то неуверенно посмотрев на них, девочка взяла один кусочек, обнюхала его и затем положила в рот. Она нахмурила брови, всё медленнее и медленнее пережёвывая пищу.       — Твои яйца мне нравятся больше, — констатировал юный дегустатор, — Мне кажется, что в них есть частичка тебя. А эта еда будто без души. Пресная и твёрдая       — Ха, надо же! — хлопнула себя по колену Амелия, — Моя стряпня лучше, чем специально модифицированные пайки Кондуктора! И кто здесь лучший повар?       Радость девушки быстро ушла на убыль. Хейзел сидела грустной, медленно тыкая палкой голову паука. Она говорила, что была зла на что-то. Возможно, тогда она ругалась искренне. Отложив еду в сторону, Амелия подвинулась к ребёнку.       — Что-то случилось? Очередной Житель или неудобный вопрос?       — Нет, все хорошо! Со мной всё хорошо, — натянуто улыбнулась девочка в ответ, — Мне просто не понравилась еда.       — Хейзел, ну я же вижу, что с тобой не всё в порядке. Может, я могу чем-то помочь?       — Я… Не знаю. Мне просто грустно. Я ничего не сделала, и ты тоже, но мне почему-то плохо. А ещё я слышу звук дождя.       Амелию дёрнуло за сердце. Тот злосчастный день. Лучше перевести на другую тему.       — Хочешь немного повеселиться? — девушка взяла голову паука и подкинула её несколько раз, — давай поиграем в «Съедобное и несъедобное». Мы перебрасываем между собой голову Пупи между собой. Когда тебе будут говорить съедобные вещи, ты будешь брать голову, а когда несъедобные — отбрасывать от себя.       — Но я же не знаю, что вкусное, а что — нет.       — Как раз таки об этом я тебе и расскажу. Ну что, ты готова?       Хейзел подняла голову и кивнула. Что же, настала пора вспомнить весь малый кулинарный опыт, что был у Амелии.       — Ананасы.       — Съедобное, — девочка поймала голову.       — Молодец! Теперь бросай мне.       — Ладно. Кальмары!       — Съедобное.       — Но они же живые существа. И такие же разумные, как и мы.       — Я имела ввиду кальмаров из моего мира, — объяснила женщина, — конечно я не стану есть Жителя. Это можно назвать каннибализмом. Ну ладно, продолжим игру. Кактус!       — Съедобное.       — Почему это?       — Внутри них есть вода, а ещё они не живые и разумные.       — А-а-а. Интересно, а колючки тоже нужно есть, или они выступают в роли вилки?       — Хи-хи-хи. Мне нравится эта игра! Так… Вот, придумала! Кошка!

***

      Ромул пытался успокоить себя, наблюдая за величественным пейзажем саванны, где по земле бегали огромные слоны с длинной нижней челюстью, похожей на два огромных зуба. От него, дрожа в страхе, прятались неотёсанные приматы, свисая с могучих ветвей деревьев. «Это так похоже на тот день, когда она пришла в мой дом, » — с грустью подмечал лев. Вдохнув побольше воздуха, он грозно зарычал, отчего громадный слон убежал восвояси. Приматы вздрогнули, но как только их спаситель спустился вниз с холма, они с любопытством медленно подбегали к нему на задних лапах. Достав уже оставшийся кусок жаренного мяса, воин передал его вожаку стаи. Тот, напугано взглянув исподлобья, медленно потянулся к еде, и как только она оказалась в его лапах, он тут же вскочил на дерево и начал жадно откусывать мясо. Вслед за ним побежали и остальные. К тому моменту Некто медленно подошёл со спины.       — Как благородно, — едко подметил он, — Не думал, что в тебе есть такое качество.       — Вы многое обо мне не знаете, — сухо отозвался Ромул, поднимаясь на холм.       — Но вполне достаточно, чтобы предсказывать большую часть твоих действий. Например, что ты не потерпишь препятствий на своём пути. Но задумывался ли ты вот о чём: в этом Поезде тысяча пассажиров, и у каждого свои желания и боли. Рано или поздно, найдётся такой же смелый и опасный, как и Амелия. И что ты будешь делать с ним? Тоже убьёшь или попытаешься решить его проблему? Объяснить то, в чём он не прав?       Лев задумчиво склонил голову. А ведь мысль была не дурной. За те десятилетия, что прожил он в Поезде, ему не раз приходилось стакиваться с безумцами, отчаявшимися и просто напуганными. Некоторые из них понимали себя, а некоторые лишь глубже погружались в пучину внутренней тьмы. И наблюдая за всеми ними, у Ромула сложилось чёткое понимание того, что об этом он думает.       — Я не считаю, что каждый заслуживает шанс на искупление. Иногда человек совершает преступление, которое оставляет кровавые след на нём навсегда. Стали бы вы давать второй шанс диктатору, что утопил свою страну в огне? Или маньяку, что вырезал целые сёла? Нет, ибо такие люди никогда не меняются. Вы даёте им шанс исправится, но на самом деле вы лишь во второй раз позволяете своему миру стать адом. И Амелия является таким человеком. Я не верю, что после тридцати лет безумств, убийств и разрушения она вдруг станет белым и пушистым кроликом. Мир не так работает.       — Любопытное размышление, однако на мой вопрос вы так и не ответили.       — А я полагал, что вы умный, — ворчливо добавил Ромул, — Я готов помочь тому, кто это заслуживает. И если он примет помощь, его всегда будет ждать справедливость. А вообще, весь этот Поезд с его философией неправилен.       — То есть?       — Окружающие могут подать тебе мысли, предложить и оказать помощь. Но независимо от всего этого, итоговое решение всегда остаётся за тобой. Только ты решаешь — измениться или остаться прежним. И Поезд на это никак не влияет. Вместо этого, он подвергает опасности как и тех, кого создал, так и тех, кого приглашает. Забавно, не правда ли? Поезд сам создаёт проблемы, хотя главное его целью является их решение.       — В чём, в чём, но в этом вы действительно правы, — отметил Некто.       Внезапно, сзади подлетела громадная птица, что своими крыльями затмевала солнце. Не успев вовремя среагировать, Господин оказался в цепких лапах этого существа. Он не противился его хватке, а только злобно закричал. Сначала Ромул опешил — он видел эту птицу на территории прошлой эпохи. Что она делает здесь? Но потом ответ пришёл сам по себе — очередная ошибка, созданная мерзкой старухой. Выхватив трезубец из-за спины, воин швырнул его прямо в лапу улетающего хищника. Глазомер его не подвёл — удар пришёлся ровно по когтям. Некто стремительно падал вниз, и Ромул едва успех поймать его. Господин неуверенно потянулся к своей руке.       — Проклятье! Придётся вновь латать это место. Ты не против, если мы задержимся?       — Нам некуда торопиться, — успокаивающе ответил лев, мысленно надеясь, что они смогут дождаться Амелии.       Что-то мозолило глаза воина, и он опустил голову. Это был клочок шерсти, причём явно не Жителей этого вагона. От него пахло духами с запахом роз и шоколада, от чего Ромул слегка скривился. Он поднял клочок и внимательно его рассмотрел. Шерсть светлая, мягкая и крайне ухоженная. Лев повернул голову — не было никаких сомнений в том, что он принадлежал Некто, ведь от него тянуло таким же запахом. Что же, это будет важной деталью на случай, если придётся столкнуться с ним лицом к лицу. Незаметно запихнув его в сумку, Ромул уселся на землю, начав медитацию. Надо было набраться сил.

***

      Амелия никогда и предположить не могла, что детские игры и беседы о еде так расслабят её после выматывающего спасения вагона от пожара. Даже вставлять сферы было уже не так скучно. Хейзел игра тоже понравилась. Она подбрасывала голову паука, весело напевая один из стишков, который девушка помнила ещё с детства. Оставалась последняя сфера в палеогеновом периоде.       — Сможешь ли ты съесть варенье с беконом? Сможешь ли ты поиграть с абрикосом? Сможешь ли ты спать на батарее? Мой котик все может, а вот братик — не смог! — девочка повернулась, — Откуда ты знаешь так много интересного?       — Я всегда была любознательной девчонкой в твоём возрасте. И к тому же — изобретательной. Помнится, в десять лет я сделала грамофон из бумаги, иголки и деталек, найденных на мусорке. Видела бы ты лицо учителя по физике — смеялась бы днями напролёт.       — Хи-хи, мне уже смешно, — внезапно, Хейзел несколько пригорюнилась, но всё также смотрела на Амелию, — Помнишь, ещё до входа в вагон, Раз-раз-раз говорил, что у вас было два варианта того, что со мной делать. Ты можешь сказать, что именно это были за варианты?       Амелия нервно сглотнула. Стоило ли говорить, что собирались с ней сделать в противном случае или же лучше промолчать? «Чтобы в очередной раз она расплакалась и убежала, почуяв ложь? Чтобы этот лев и прочие упыри вновь захотели воспользоваться ею?» — раздраженно самой себе ответила девушка. Нет, больше не стоило ей лгать.       — Раз сказал мне, что мы решим твою проблему вместе, выяснив истинную природу. И есть два пути её решения: в первом, мы находим способ исправить аномалию, и ты скорее всего становишься полноценным Жителем. Но если пути не будет, то… — у бригадирши пересохли губы, — То нам придётся тебя умертвить.       — Но ты же не допустишь этого? Ты же не убьешь меня? — лишь с ноткой испуга спросила Хейзел. Она уже так часто сталкивалась со смертью, что даже угроза её собственной жизни не так пугала, как должна была.       — Конечно, — кивнула Амелия в ответ, — Я самолично была Кондуктором Поезда на протяжении тридцати лет. Я сомневаюсь, что найдётся такая проблема, которую я не смогу решить. И, раз у нас зашла тема неудобных вопросов: из-за чего ты сказала «Твою мать»?       Хейзел подняла свой взгляд и улыбнулась Амелии. Это очень смущало. Сначала она злится, а теперь уже улыбается. Девочка положила голову паука на землю и потянулась к шеи девушки.       — Я боялась, что ты окажешься плохим человеком. Что я вновь попаду в беду, и что рядом со мной окажется кто-то, похожий на Саймона. Но ты не похожа на него — ты хорошая, весёлая, и от тебя приятно пахнет. А твоё число… оно уменьшилось! Можешь снять этот костюм?       — Странно слышать такую просьбу от ребёнка, но ладно.       Девушка потянула за молнию и сняла комбинезон. Присев на одно колено, она позволила Хейзел коснуться её шеи. Она медленно провела по ней пальцами, будто отмеряя какие-то отрезки. И внезапно, её лицо засияло пуще прежнего.       — Да! Оно уменьшилось на три числа вниз! Цифры были прямо здесь, — девочка показа место на своей шеи, — А теперь она у тебя возле груди. Ты становишься лучше!       — Вот видишь, что делает с людьми работа, — саркастично подметила Амелия. С сердца будто бы упал большой камень.       — Не ври, это потому что я тебе помогаю!       — Ох, какое самомнение! А знаешь, чего ему не хватает? Стильного вида. Я надеюсь, что оно сможет укоротиться и до твоего телосложения.       Амелия аккуратно сняла с плеча Хейзел квантовое хранилище и набрала нужный номер. Это будет приятным сюрпризом для девочки. Она с интересном глазела на спину девушки, пытаясь разглядеть то, что она достаёт из хранилища. Выдержав интригующую паузу, бригадирша повернулась, держа в руках костюм работника Поезда. Хотя, насколько она помнила, подобные костюмы планировали в ближайшее время выдавать каждому пассажиру. Опять. Но пока это всё ещё является крайне уникальной вещью. Глаза Хейзел расширились так, что в них можно было уместить целую вселенную.       — Ты правда думаешь, что я готова?       — Почему бы и нет? — усмехнулась девушка, потрепав волосы собеседнице, — От того, что на тебе будет одето, работа не пойдёт хуже. Да и ты сама будешь выглядеть по-взрослому…       Не успела Амелия договорить фразу, как тоненькие ручки девочки обвили её грубую шею. Хейзел тихо хихикала, и от этого девушке стало очень радостно на душе. Она раньше никогда не могла подумать, что детский смех на такое способен. Разомкнув объятия, Хейзел протянула руки и бригадирша торжественно возложила на них костюм, Погладив комбинезон, будто он был кошкой, девочка забежала за первый попавшийся камень. Ей понадобилась считанная минута на полное преображения. Она не могла налюбоваться собой, рассматривая костюм с разных стороны и удивленно дёргая за разные места. И, как подметила Амелия, ради нового прикида она даже изменила своё тело: наконец, перед не стоял полноценный человек, а не герой древних мультиков.       — Амелия, спасибо! Спасибо тебе огромное! Что, что я должна сделать для тебя в обмен?       — Просто будь собой и помогай мне, — мягко улыбнулась в ответ Амелия своему партнёру, — Ну что, ещё один вагон для починки?       — Ещё один вагон для починки! — выкинула руку вверх Хейзел.       — Надо будет ещё заплести тебе волосы…

***

      Ромул продолжал медитировать, хотя терпение его уже начинало заканчиваться. Некто продолжал чинить свой костюм, издавая противный скрежет металла и варочной машинки. Неуж-то там столь много повреждений, что требовался столь основательный ремонт? «Истинному воину не нужно столько времени, чтобы вернуться в строй, — с долькой гордости подметил лев, — И столь много железа на себе. Воина определяют его умения, а не оружия». Внезапно, внизу, со склона, раздался гомерический хохот. Медленно поднявшись на ноги, воин подошёл к краю. Как он и думал — старуха с ребёнком были прямо под ним. Желание бросится вниз и раздавить убийцу был велик, но в глубине души он останавливал себя тем, что дитя не должно было стать часть его мести.       Но вот удача: после небольшого обмена фраз, Хейзел убежала куда-то в сторону. Очень далеко — она точно не услышит и не увидит то, что собирался Ромул сделать с Амелией. Это не должно было зайти слишком далеко. Выхватив трезубец со спины, воин напряг ноги для прыжка. И вот, когда земля под ним уже затряслась, в его ногу вцепилось механическое щупальце. «Я убью его!» — проклинал своего «союзника» лев.       — Сколько раз мне нужно напоминать тебе — ещё не время для мести.       — Вы меня что, за раба безвольного держите?! — прорычал лев, отдёрнув щупальце в сторону, — Вы прекрасно знаете, почему Амелия должна быть мертва, и почему это так важно для меня!       — У тебя нет плана, Ромул, — рявкнул Господин, подходя к воину, — Ты хоть имеешь представление, что будешь делать с Хейзел? Как она отреагирует на твой «сюрприз»? Да ты хоть имеешь представление, что ты будешь делать, когда свершишь свою месть?!       — Да, имею! Я двадцать лет только и ждал этого момента. Когда я смогу выполнить свой долг и упокоить сына. И сейчас, либо вы даёте мне сделать то, что следует, либо…       — Прекрати свою глупую игру, Ромул!       Внезапно, что-то дёрнуло в сердце старого льва. «Глупая игра»? Вся та боль, что была испытана Ромулом на протяжении десятилетий. «Глупая игра». Последний, священный поход против того, кто погубил десятки, сотни жизней. «Глупая игра»! Месть за то, что эта тварь убила на глазах отца его единственного сына?! Что-то сломалось внутри Ромула — он схватил Некто за стальную руку, подтянул к себе и вонзил свои когти в его металлический корпус. Редко, когда лев испытывал такую сильную яркость.       — Вы ничего не знаете о боли, — тихо прошипел он, чувствуя, как по щеке течёт слеза, — Эта ваша месть — игра дурака. Ведь вы мстите за то, чего не случилось: вы всё ещё дышите передо мной. Но у меня Амелия отняла самое дорогое, что у меня было! Последнее, что у меня было! У меня больше нет сердце, нет жизни. И я обязан исполнить наказание. Это единственное, что у меня осталось.       Некто слегка шевельнулся, будто поднимая голову. Его судьба была в руках Ромула. Один удар, одно движение, и он мёртв. Никаких больше преград. Он мог настичь Амелию, и больше ничто не будет стоять на его пути. Но в эту самую секунду осознания своей власти, лев вспомнил про того, кого поклялся уничтожить. Она также срубала головы тем, кто был для неё помехой. Однажды, почуяв власть в своих руках, она начала крушить вагоны, одним за другим. И эта власть только что была в лапах гладиатора. «Я не стану ею, » — покачал он головой, ослабляя хватку.       — В чём заключается ваш план? — повелительным тоном спросил Ромул, — Говорите.       — Первое, что стоит сказать — Амелия будет твоей, так или иначе. Однако не сейчас. Нужно время для того, чтобы она привыкла к Хейзел. Чтобы они стали друзьями. И, когда их отношения будут крепки, появлюсь я, и разобью сердце этой старухе. Девочка пойдёт за мной, и я об этом знаю. Ты получишь то, что хочешь, как и я. Неужели ты не готов ради этого подождать?       Ромул с ужасом осознал весь замысел Господина — он хотел сроднить Хейзел с убийцей. Чтобы нанести им точно такой же удар, как и сама Амелия поступила с Юлием. Даже для врага воин не пожелал подобной учести. И особенно был мерзок тот факт, что это был план того, кто ничего не потерял. У кого была та же власть, что и у старухи когда-то. И кто не понимал, какую травму нанесёт ребёнку. Морда льва скривилась, он швырнул Некто в сторону, оглядевшись назад. Двух «подружек» больше не было видно — теперь они в другом вагоне.       — Нет, я не буду ждать, — утвердил Ромул, — И больше не буду водиться с такими, как вы. Считайте, что наш союз с этого дня окончен. И я вам советую — не мешать мне. Иначе в следующий раз это может плохо окончиться.       — Возможно, тебе следует подумать дважды…       Воин не стал дослушивать очередную просьбу премерзкого ему существа. Вынув трезубец из ножен, он помчался вперёд, на ходу открывая дверь. На мосту их уже не было. Им уже некуда бежать. Распахнув дверь, Ромул с удивлением для себя оказался в внутри огромного тридцати двух гранного куба. И он не чуял следа убийцы или девочки. «Я поспешил с выводами, » — бичевал себя воин, стуча кулаком по груди. Он был столь возбуждён, что совсем забыл про главное правило охотника — не теряй след. Но повернувшись, он со злостью и удивлением обнаружил Некто, копающегося снаружи вагона.       — Ты мне ещё пригодишься, Ромул, — пафосно сказал он, — Но не сейчас и не здесь.       После этих слов снаружи сменился пейзаж. Вагон медленно поднимался вверх. Гладиатор попытался пробить стенки своей ловушки, он они будто отталкивали его самого. По прошествии нескольких секунд, колёса уже вовсю громыхали, а снаружи стремительно летели облака, извергая из себя фиолетовые молнии. Ромул предполагал, что подобное произойдёт, однако наивно полагал, что Господин учует угрозу и зажмёт хвост, как делал это раньше. Что же, он сам напросился! Он полагал, что сможет напугать великого воина и путешественника долгой дорогой к своей цели? Невероятная глупость. Ромул пройдёт любой путь, чтобы уничтожить ту, кто навсегда уничтожил его счастье!