Book 5: "Поверженные прошлым"

      Новый день — новый вагон. Мысль была не самой жизнеутверждающей, но зато вместе с Хейзел работать стало намного приятнее. Нахождение материализующих сфер было плёвым делом, и с каждым разом два партнёра придумывали самые разные способы удивить друг друга: починка на скорость, обнаружение проблем без использования карт, договоры и взаимопомощь Жителям. Это было так необычно для Амелии, хотя подобное слово должно было само по себе исчезнуть у человека, прожившего в Поезде с мультивселенной тридцать три года. Но разве можно было здесь лгать? Нет, уж точно.       Однако… Сегодняшний день мог изменить всё. Вагон желаний. Размер вселенной — огромный, какие-либо формы Жителей отсутствуют, как и почему-то цель вагона. Внутри сердца девушки будто что-то пробудилось: что-то очень старое и болезненное. Будто это была надежда. «Нет, — мысленно помахала головой Амелия, — Это вновь окажется багом, или глупым нравоучением, или ловушкой». Она повернулась к Хейзел — девочка также неуверенно себя чувствовала вблизи этого места. В голове проскакивала мысль бросить всё и отправить этот проклятый вагон как можно дальше, но эта проклятая совесть не давала оставить работу незавершённой.       — А о чём ты мечтала, Хейзел? — тихо спросила бригадирша, пытаясь унять странное чувство внутри.       — Я хотела бы вернуть Тубу к себе, — мечтательно ответил ребёнок, и её глаза наполнились грустью, — Она не заслуживала того, чтобы с ней так поступили.       — И больше ничего? Ни бесконечных игрушек или конфет?       — Близкий друг может заменить все эти сладости и развлечения. Вместе можно и сделать ананасовый сок, и состряпать фигурки из глины. А ты… Хотела бы вернуть Олрика?       Девушка невольно отвернулась. Ей было непривычно слышать имя мужа от чужого человека, тем более — от Жителя Поезда. С другой стороны, она была частью самой Амелии — не удивительно, что она задаёт такие вопросы.       — Да, я хотела его вернуть, — выдохнула девушка, пытаясь выдавить из себя ложную надежду, — Но сейчас я поняла одно: как бы сильно я не хотела вновь обнять и поцеловать его, это никогда не сбудется. Мертвецы остаются мертвецами навсегда. И нам остаётся только ценить то, что у нас осталось.       — Или то, что у нас появилось, — с надеждой добавила Хейзел, приобняв Амелию. Та в ответ нежно погладила её голову.       — Да, да… Ладно, хватит с нас сентиментальностей. Пора за дело.       Бригадирша распахнула двери. Внутренний вид вагона не был похож на обычное безумство предметов, красок и Жителей. Не происходя всех предыдущих событий, девушка могла бы поклясться, что оказалась на Гавайях. О тех самых Гавайях, о которых она мечтала с самого детства. Рай на Земле. Хейзел с удивлением покосилась на партнёра.       — Ты тоже видишь вагон со светящимися джунглями? Прямо как дом Тубы?       — У каждого свои желания. Полагаю, и вид вагона для каждого из нас разный, — объяснила девушка, всматриваясь в маленький экран своих часов-трекеров, — Да уж, сфер тут не хватает во многих местах. К счастью, независимо от наших желаний, их местоположение четко определено. И как мы будем работать? Опять устроим гонки?       — Я устала ходить! — протянула Хейзел, плюхнувшись на землю, — И уж тем более бегать. Но попробовать найти сферы самой мне хочется!       — А ты не боишься, что здесь вновь окажется Ромул или ещё какой-никакой, да психованный Житель?       Девочка задумчиво уставилась в пол. Амелия уже успела собрать кое-какие приборы из тех деталей, что нашлись в квантовом хранилище. У неё было постоянное ощущение того, будто за ней ведётся слежка. Однако она собиралась удивить незримый наблюдателей — она тоже не промах! Аккуратно, она достала специальные очки с чёрными стеклами и металлической оправой.       — Надень вот это. Они никак не будут портить твоё восприятие мира, однако при появлении неожиданного гостя дадут о себе знать.       Девочка кивнула и надела очки на себя. С ними она выглядела крайне забавно. Дальше пошла уже классическая делёжка сфер: Амелия достала из квантового хранилища свою сумку для приборов и устройств, отдала Хейзел прототип переносного энергетического щита и отправилась по своему пути. Да, находиться здесь было одно удовольствие. Солнце грело своими невидимыми руками, почва под ногами была твёрдой, а дышать было непривычно легко. Именно такими себе и представляла Амелия Гавайи.       «Значит, Поезд способен воссоздавать мои желания, но не любимого?» — промелькнула в голове неприятная мысль у Амелии. Столько попыток она потратила, пытаясь вернуть Олрика? Десять, двадцать, может сотню? Трудно было вести счёт всем этим экспериментам, открытиям и неудачам. И каждый раз, будто по воле какого-то всевышнего существа, она попадала в тупик. В Бесконечном Поезде — да и в тупик! Каждая комбинация оказывалась ошибочной, каждый видоизменённый Житель становился кем-либо, но только не тем милым и стеснительным парнем со светлыми волосами. Девушка уставилась на сферу в своих руках — он могла создавать миры, существ, даже не задумываясь сильно об этом. Но только не то, что она хотела. Может быть вся её жизнь, от начала до конца, была большим обманом, и то, что она делала и что говорила была огромной ошибкой, которую уже нельзя было исправить.       Бригадирша осторожно установила сферу во вместилище. Порой она так сильно закручивала себя на этой мысли, что даже жить становилось тяжко. Ей сложно было есть, ходить и говорить. она старалась утопить эту глупую депрессию в пучине работы, которой не было конца и края. Не всегда это помогало. И казалось, лишь сейчас, когда у неё появился тот, с кем можно было мило поболтать и повеселиться, она наконец была полноценной. Так что с ней не так сейчас? Почему её вновь посетили эти странные мысли.       Кусты возле девушки внезапно зашуршали, хотя ветра не было. Амелия подавила в себе уставший вздох — от этих преследователей не было покоя. Незаметно достав из рюкзака лопату, она медленно подошла к шевелящимся растениям. «Лишь бы это не был опять этот безумный лев,» — про себя повторяла девушка, будто читая молитву. И вот, она уже была в шаге от замаха, как из-за кустов вышел человек.       Те же светлые, причёсанные волосы. Те же коричневые брюки, серая рубашка и очки набекрень. И всё то же доброе, слегка детское выражения лица. Он неожиданности Амелия выронила лопату и потопала назад, оступившись на камне. Он поймал ей за руки и подтянул к себе. Даже запах был его. Это Олрик. Таким, каким она его запомнила на свою оставшуюся жизнь. Внутри девушки перевернулось всё, что только могло. Разум протестовал, почти кричал, но сердце взволновано билось, не поддаваясь потоку мыслей. Парень легко улыбнулся.       — Смотри-ка, а сноровку я не потерял, — с юмором сказал он, — Ты как, милая? Сильно испугалась?       — Ты… Ты…       — Да? Что-то случилось? Ты будто призрака увидела.       — Ты… жив? — мямля, наконец произнесла девушка, — Нет, нет! Этого не может быть! Ты очередная ошибка! Моя галлюцинация или ловушка! Ты же был мёртв!       — Мёртв? — с детским изумлением повторил Олрик, ощупывая себя, — Странно. Я, конечно, много варенья съел, но чтоб приписывать меня к погибшим…       — Ты мертв, понимаешь?! Я видела тебя в больнице. Ты… был бледный, не дышал. Нет, ты не можешь быть им! Это очередная дурацкая шутка Раза. Посмеялись и хватит. Слышишь меня, глупый орешек?!       — Амелия, пожалуйста, скажи, что тебя тревожит.       — Ты, ты меня тревожишь! — провопила девушка, тыча пальцем в собеседника, — Конечно! Это же вагон желаний! Всё это очередное нравоучение, да? Скажи, что это очередное нравоучение? Я… Я…       Мягкие руки Олрика обвили спину девушки и подтянули к себе. Она слышала, как бьётся его сердце. Он был также взволнован, как и она. Нет, это не могло быть правдой. Просто никак не могло. Зачем, зачём разбивать ей сердце вновь? Разве она ещё не настрадалась на три жизни вперёд?       — Все хорошо, Амелия. Я рядом, — успокаивающе сказал Олрик и, отодвинув уже седые волосы, поцеловал в лоб.       Амелия уже не могла сдерживать. Она ревела так, что слышно её должно быть даже у Локомотива. Дыхание перехватывало несколько раз, а от слёз всю кожу, кажется, стянуло. Она не могла произнести ни слова, ни даже звука. Ноги подкосились, и она изо всех сил вцепилась в спину мужа. Неужели, это всё-таки он? Может, это действительно не обман?       — О. Олрик, — дрожащим голосом выдохнула Амелия, глотая вновь подступивший ком к горлу, — Что я тебе сказала перед тем, как… как потеряла тебя?       — Убирайся из дома и дай мне время побыть одной, — с грусть откликнулся Олрик, — Да уж, плохо сложились события для нас. Но мы, наконец, здесь. Мы вместе. И нам не страшны никакие напасти.       — Почему? Почему я не могла тебя найти? Где ты был?       — Всё хорошо, дорогая. Сейчас я тебе всё расскажу.

***

      Хейзел установила ещё одну сферу во вместилище. Это была уже седьмая на её счету. Интересно, а какую вставила Амелия? Девочка быстро достала компьютер из рюкзака и внимательно посмотрела на карту — ничего? Может, её схватит кто-то? Да тоже нет, ведь та точка, которой отображалась Амелия, медленно двигалась вперёд, а энергетический щит до сих пор не издавал никаких сигналов. «С другой стороны, щит не помешал в прошлый раз плохому котику напасть на подругу, » — напомнила себе Хейзел, повернувшись в сторону, где находилась бригадирша. Нельзя было рисковать последним человеком, что остался. Поправив ручку сумки, девочка уверенно пошла вперёд. Но вдруг, она услышала до боли знакомые слова.       — ♪ Ты не спеши, малышка. Ты не грусти, малышка. Ведь я с тобой. ♪       Этот низкий, но такой живой голос пробил Хейзел в самое сердце. Она медленно повернулась, боясь, что это очередная галлюцинации. Что она опять попала в ночной кошмар. Но нет, это не был он. Перед ней стояла Туба — та самая огромная фиолетовая горилла с двумя огромными музыкальными инструментами на спине. Она смотрела так нежно, что девочка будто чувствовала её мягкие объятия, её приятную шерсть и то тепло, что исходило изнутри. Она осторожно подошла к лучшей подруге, к своей няне, будто бы боясь её спугнуть.       — Ты… Ты настоящая? Это не фокус?       — Нет, дорогая. Я всегда была жива, — тихо сказала Туба могучим голосом, — Ведь я не могла бросить тебя одну.       — Но тогда где ты была? Саймон меня обижал, и Грейс тоже. Я познакомилась с девушкой по имени Амелия, и она согласилась… Я должна ей помочь! Туба, пожалуйста, помоги мне?       — Не надо спешить, малышка. Я хочу побыть с тобой одной. Как в старые добрые времена…       — Но Амелию мог кто-то схватить! — протестовала девочка, пытаясь обойти гориллу, — Она моя подруга, и я её не брошу!       — Ты не спеши, малышка…       — Нет, стой, — отбежала Хейзел от того, кого посчитала за близкого человека, — Это желание. Ты моё желание. А значит, ты не Туба. Туба никогда бы меня не остановила. Она готова была меня поддержать всегда. Как настоящий друг.       После этих слов всё внезапно переменилось. Силуэт Жительницы расплылся, превращаясь в некую тень. После чего её форма внезапно изменилась, приобретя более человеческие черты. Сердце стало колотиться чаще — Хейзел узнавала эти детали: рюкзак, заплетённые волосы, сияющий пояс. Это была точная копия Амелии, протягивающей руку. Девочка закрыла глаза и сдавила свою голову, пытаясь не думать ни о чём. Она будто позволила ветру в своей голове сдуть всё ненужное, не оставив ничего. Наконец, открыв глаза, девочка не видела перед собой более ни джунглей, ни пляжей, ничего. Только белый и голый пейзаж, будто неоконченный набросок художника, в котором отчётливо видно было материализующие сферы.       «А вдруг такое же желание схватило и Амелию?» — пришла к мысли Хейзел. Это одновременно было и радостно, и пугающе. Но зная опыт работы бригадира, девочка более склонялась к последнему варианту. Достав портативный компьютер, она побежала в сторону девушки. Её нужно было предупредить.

***

      - И тогда над крышкой гроба появились зелёные врата, – продолжал рассказывать свою историю Олрик, – Моей первой мыслью было - видимо, я попадаю в ад. Но, протянув руку к свету, я, на удивление, оказался в странном месте, где разумные купюры расплачивались между собой камнями.       - А разве это не похоже на ад? – попыталась поострить Амелия. Вышло не особо: как по смыслу, так и по интонации.       - Ну, даже не знаю. Я читал про многие интерпретации владений Сатаны, но чтобы они представляли из себя огромный Поезд? Это дико.       - Но почему тогда на твоей руке нет номера? У каждого пассажира он должен быть.       - Номера отражают проблемы человека. А какие могут быть проблемы у "мертвеца"?       - Но ведь ты же не мёртв, - настаивала девушка, пытаясь докопаться до истины, – У тебя были проблемы, как бы ты и я это не отрицали. И даже если бы ты опустил свой номер до нуля, то он всё равно бы остался на руке.       - Так у меня был номер, – неуверенно запнулся парень, улыбаясь, – Такой же, как у тебя, только на ладошке. Просто в один момент он внезапно пропал.       - И когда это случилось?       - Насколько я припомню - лет десять назад. Или двадцать. Ты знаешь, будь на этом Поезде часы, то было бы гораздо проще ориентироваться по времени.       - Но ведь я пробовала тебя искать по спискам Поезда. По его архивам. Но каждый раз натыкалась на пустое место. Да и вообще, каким ты образом остался таким же молодым, как и тридцать с гаком лет назад?       - А что, тебе не нравится? – самодовольно ухмыльнулся Олрик, поправляя свои волосы.       - Дело тут не в том, нравится мне или нет, – отмахнулась Амелия, слегка опешив от резкого ответа мужа, – А в простой, человеческой логике. Да, Поезд полон странностей, но даже в нём есть свои законы.       - Я помню только то, что однажды попал в Вагон, где я будто бы заморозился. Перед глазами мелькали образы настоящего и будущего. А я смотрел на них, дремля собственным телом.       Девушка отвернулась в сторону, пытаясь обдумать всё вышесказанное. Всё это могло в теории случится, видали на своём веку и более невероятные вещи, но только если брать каждое из событий отдельно. Однако их внезапная последовательность, да ещё и таким образом, чтобы Амелия не имела шансов найти своего любимого? Это всё было похоже на абсурд. Она прекрасно знала, что находится в вагоне желаний, но душа всё равно терзалась. Вдруг всё, что говорил Олрик - правда, и что она просто в очередной раз терпит неудачу, отвергая столь близкое счастье.       Кажется, внутренние метания девушки не остались незамеченными для парня. Он подошёл и нежно взял за кисти рук.       - Я вижу, ты сильно волнуешься. Поделишься своими чувствами?       - Всё то, что ты сейчас говорил, сложно принять на веру, - вздохнула девушка, поглаживая свою косу, – Я совершила так много ошибок, так много неудач, что не могу, просто не могу поверить в то, что ты стоишь передо мной. Понимаешь? Я тридцать три года пыталась найти тебя, создать тебя. Ради этого даже уничтожала целые вагоны. И в конце концов, что я вижу - моё счастье было просто спрятано в глупом вагоне, пережив при этом череду удивительнейших событий!       На лице Олрика нарисовалась милая улыбка. Он положил руку на талию девушки, глядя ей прямо в глаза. И вот, она снова плачет.       - Да, всё это кажется невероятным, даже невозможным. Как, собственно, всё это место. Но разве имеет ли это хоть какое-нибудь значение? Мы вместе, Амелия! Спустя столько лет и столько миров, мы можем вновь держать друг друга да руки. Разве это не то, что ты заслужила после стольких потерей? Разве не для этого ты совершила те вещи, что казались невероятными даже для самого великого кудесника? Ты заслужила своё счастье, любимая. Теперь мы вместе.       Амелия подняла голову, пытаясь прочитать мысли любимого. Но тут же она стала задавать себе такой же вопрос - а ведь действительно, разве не заслуживает она своего счастья? Почему она отказывается от него, когда оно буквально стоит перед ней? И вот, она опять допускает ошибку, и всё почему? Потому что это может оказаться не тот Олрик, какого она любила? Это же было смешно: она сама пыталась его создать, а чем же вариант от Поезда хуже? Он выглядит также, как он; говорит и ведёт себя, как он; Даже помнит то, что происходило между ними. Это было то, к чему стремилась девушка. И стоило ли так переживать?       - Да, ты прав дорогой, - улыбнулась Амелия, гладя щеку парня, - Мы теперь вместе. И ничто нас не разлучит.       Подчиняясь зову сердца, девушка встала на цыпочки и поцеловала Олрика в губы. О, как давно она этого не делала, как давно не испытывала подобных чувств. На мгновение она и забыла, что есть весь этот Поезд с Разами и аномалиями. Она ощутила прежнее тепло маленькой квартиры, запах клубничного варенья и звуки от игровой консоли. Будто она вернулась домой. Однако также внезапно, в душе что-то екнуло. Всё кричало о том, что происходящее сейчас неправильно. Нутро сжималось и разжималось, и Амелия медленно отошла от Олрика. Она почувствовала такую неловкость, какую не испытывала никогда. Будто только что целовалась с самой собой. Олрик удивленно на неё покосился.       - Что-то случилось?       Девушку пробрал мороз. Она и сама до конца не понимала, что с ней происходило. Но она точно знала, что это не должно выглядеть так. "Но вдруг он настоящий?" - напомнила она себе, быстро придумывая отговорку.       - Тебе... не кажется странным целоваться с человеком, что старше тебя в два раза?       - Хи-хи-хи, Амелия. Для меня ты как вино - с годами только хорошеешь. Да и потом, мне всегда хотелось быть рядом с умной, познавшей жизнь девушкой.       Девушка легко улыбнулась. Но разве же это не был Олрик? И всё же внутри что-то противилось, отталкивало от него. Нужно было раскрыть этот секрет.

***

      Хейзел уже битый час не могла понять, где она находится. Будто окружающий её мир менялся у неё на глазах. Что, между прочим, имело место быть, поскольку всё, что окружало девочку, то становилось бесцветной оболочкой, то вновь приобретало вид джунглей. Будто этот вагон не был простым местом. Юная бригадирша вновь склонилась к планшету - здесь не было никаких Жителей, однако всё место горело красным цветом, будто... будто здесь был огромнейший Житель. "Как же это проверить?" - призадумалась Хейзел.       В голове загорелась одна мысль. Она была не самой приятной, но очень эффективной. Любое живое существо чувствует боль и боится смерти. Скорее всего, если теория и вправду верна, то и оно тоже это почувствует. Хейзел достала из квантового хранилища странную железную палку, которую Амелия называла ломом. Однажды ею она ударила по ужасному собако-таракану и тот взвыл от боли. Сжав сильно кулачки, девочка изо всех сил подняла прибор над головой и ударила им по бугру. Он не шевельнулся. Замахнувшись вновь, она вновь нанесла удар, и ещё один. Ей было очень жаль этот вагон, если он был Жителем, но другого выхода она не знала.       - Не нужно из-за этого переживать, крошка, - прозвучал успокаивающий голос Амелии, - Он не обижается на тебя.       - А откуда ты знаешь, что это он? - шокировано спросила Хейзел, поворачиваясь к подруге.       Но с ужасом она заметила, что перед ней нечто среднее между Тубой и Амелией. С одной стороны, она была большой и волосатой, с другой - была одета в тот же костюм и имела такую же длинную косу.       - Что... что ты такое?       - Я вагон желаний. Я даю людям то, чего они хотят. Но к великому сожалению, я не могу доделать работу до конца. Понимаешь, моя задача не в том, чтобы дать людям то, что они хотят, а ещё и в том, чтобы объяснить, что в этом хорошего, а что - плохого. И мне больно от этого, как и больно от отсутствия целостности.       - И для этого тебе нужны сферы. Но почему ты сразу об этом не сказал?       - Я выполняю желания, не раскрывая свою личину, иначе желание не будет работать. Но ты Житель необычный. Я не могу точно понять, чего ты желаешь. Твои мысли похожи на калейдоскоп - в каждое мгновение они абсолютно разные.       - И... я должна починить тебя. А как же Амелия? Что с ней будет?       - Я не могу тебе помочь - её желание уже исполнено и не может быть пока расторгнуто. Тебе придётся работать самой.       Хейзел почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Она знает, чего хочет Амелия - вернуть своего мужа. Ради этой цели она стала Кондуктором Поезда, создала её и Она, а также уничтожила огромное количество Жителей и вагонов. Она ни за что так просто не откажется от своего желания. Однако это всё приносило боль другому, а за одним могли потянуться и другие. Она могла вновь стать хуже, и этого девочка никак не могла допустить. Второго такого помешанного монстра, как Саймон, она может и не пережить.       - Хорошо, я уговорю её.

***

      Амелия не могла оторвать взгляда от Олрика. И внутри неё боролось две женщины - одна хотела любоваться на молодого и красивого парня, а другая пыталась понять, истинный ли перед ней муж или всего лишь жуткая шутка Поезда. Выйдя из-за густых зарослей тропических растений, они оказались у потрясающего пляжа с белоснежным песком. Парень радостно побежал в сторону воды, погрузив в неё руку.       - Тёплая! Хотя, в Гавайях по-другому и быть не может... Дорогая, ну хватит напрягаться. Это не красит твоё прекрасное личико.       - Я... я пытаюсь расслабиться, правда, - натянуто улыбнулась бригадирша, - Я максимально расслаблена. Ведь моя мечта исполнилась...       - Давай поговорим, как в старые добрые времена, - парень присел рядом, на песок, и жестом пригласил Амелию.       - Знаешь, в твоём отсутствии я совершила много неправильных вещей. Убивала, разрушала, изменяла. И мне не хочется, чтобы этот груз висел на моём сердце постоянно. Я хочу всё исправить, но... я не уверена, желаю ли я втягивать в это тебя.       - Но ты же не обязана всё делать прямо сейчас? У тебя есть тот, кто поможет тебе и поймёт тебя. Может, она заменит тебя.       - Ты знаешь про Хейзел?       - Про ту милую девчушку? Конечно! Я видел, как вы вошли в вагон, однако решил, что лучше поговорить с тобою с глазу на глаз. Вы выглядите милой парочкой.       - Никогда не думала, что буду органично смотреться с ребёнком, - иронично подметила Амелия.       - Да, ведь...       - Амелия! - раздался голос Хейзел со стороны леса, - Ты меня слышишь!? Мне нужно... тебе сказать кое-что очень важное!       - Поговори с ней, - кивнул Олрик, - Я не буду вам мешать.       Девушка благодарно махнула рукой - ну это же был самый настоящий её муж! Такой же добрый и понимающий. И всё же, предчувствия редко когда подводили. Вагон всё таки предназначен для исполнения желаний. "Однако если это так, то в чём урок?" - вдруг снизошла мысль Амелии. Ведь здесь может оказаться и маленький ребёнок, и сумасшедший маньяк. Он получит то, что хочет, и будет жить здесь до скончания времён. И как это могло помочь снизить число? Никак, только создаст ещё одну проблему в Поезде, в связи с которой пассажиры просто скапливаются в одном вагоне, что недопустимо.       Погрузившись в раздумья, Амелия даже не заметила, как вышла на небольшую тропинку, резко столкнувшись с чем-то. Подняв голову, девушка заметила перед собой крайне взволнованную Хейзел, держащую в одной руке компьютер, а в другой - лом.       - Амелия! Как я рада, что тебя встретила, - воскликнула девочка, обнимая и помогая встать, - Ты должна помочь мне исправить ошибку и... Что с твоим лицом? Ты выглядишь так, будто много плакала.       - Правда? Да это я просто прошла под водопадом. Ничего... ничего не произошло. Что у тебя?       - Я испугалась, когда обнаружила, что ты не вставила ни одной сферы. Я решила посмотреть на карту и поняла, что весь этот вагон - Житель! Он чувствует боль из-за утраченной целостности и не может выполнять свою функцию. Мы должны ему помочь!       - Я... Я не знаю. Всё тут так запутано. Мне кажется, что он, может быть, и так работает отлично. Мне... мне нужно время для понимания ситуации.       - Амелия, - Хейзел подбежала и дёрнула за рукав, - Вагон говорил со мной. Он попросил меня помочь. И мы поможем ему. Ведь мы же бригадиры - это наша работа!       - Я всё понимаю, дорогая, но есть и другие нюансы, - останавливала девушка буйного ребёнка, - Работа с такого рода Жителями крайне сложна. Она требует... тонкого подхода. Мы не должны быть резкими в данном вопросе.       Надувшись, девочка заглянула за плечо собеседницы. Она по-охотничьи вглядывалась в кусты, будто намеренно что-то выискивая. Внезапно, она охнула, и её глаза наполнились неестественной для ребёнка глубиной.       - Этот вагон... Он создал тебе Олрика. Исполнил твою мечту.       - Тот, кого ты видишь, может оказаться и человеком, - заколебалась Амелия, всматриваясь в счастливое лицо мужа.       - Но как он может быть здесь, если он умер? Разве мёртвые не возвращаются? Разве то, есть они или нет, зависят от нашего поведения?       - Ты задаёшь слишком много вопросов! Почему ты не можешь просто смириться с тем, что он может просто быть здесь?       - Потому что это неправда. И ты это знаешь, ведь раз я чувствую, что это не так, то и ты тоже, - Хейзел задумчиво посмотрела по сторонам, - Всё это, что ты видишь - это то, чего ты хотела всегда. И Олрик такой, какого ты всегда хотела видеть, но ведь так не бывает? Люди, Жители, кто угодно - они не такие, какими мы хотели их видеть. Они... другие. Я должна быть Олриком, но я - Хейзел. Этот Олрик может быть похожим на твоего, но так ли это? Мечтает ли он о том же, что и твой муж? Его мнение на вещи совпадают с настоящими?       Амелия хотела уже вставить слово против мнения девчонки, но тут её осенило. Хейзел была права, полностью права. Она своими глазами видела, как сердце мужа остановилось. Он не мог просто взять и выжить. Врачи констатировали смерть, и было мало шансов того, что он вдруг оживёт. Ещё меньше была вероятность, что всё, о чём говорил он, было правдой. Но девушка не могла его опустить. Просто не могла! Сердце говорило ей, что он мог быть жив, что она могла вновь его поцеловать. "Я знаю, что знает только Олрик", - скрепя сердцем, напомнила себе бригадирша. Сняв сумку с плеча, она передала её Хейзел.       - Делай то, что нужно, - выдавила из себя Амелия, - Только дай мне всё договорить самой.       - Хорошо, - кивнула девочка и побежала в сторону. Спустя секунду, она остановилась, повернувшись к девушке, - Амелия, прости. Я хочу, чтобы ты была счастлива.       - Иди уже! Я всё и без тебя понимаю.       Не оборачиваясь назад, Амелия уверенно пошла в сторону Олрика. Но всё это поведение является лишь маской - внутри душа девушки разрывалась на части. Её никогда ничего не пугало так сильно, как возможная потеря её любви, её самого близкого человека. Никакие охотники-львы, ни мутировавшие зеркальные полицейские, ни сумасшедшие мальчики-хиппи, не заставляли её так дрожать. И вот, он вновь стоял перед ней. Или настоящий, любящий парень, или странная шутка от Поезда. Девушка поклялась себя, что если это очередная попытка Раза ей помочь, то она разломает его на тысячу кусочков вместо двух. А Олрик стоял перед ней, как в ни в чем не было.       - Ну что, дорогая, ты поговорила с этой девочкой?       - Да, поговорила, - кивнула Амелия, притворяясь, будто ничего и не было, - Я хочу вернуться к тому разговору, который мы не закончили.       - Правда? Ты точно хочешь говорить об этом?       - Да, хочу, - утвердила девушка, присаживаясь рядом с мужем на песок, - Знаешь, когда я только взяла Хейзел с собой, то полагала, что это будет просто очередная миссия. Что я просто просканирую её, отправлю в криокамеру и забуду, как страшный сон. Но это оказалось не так. Когда я смотрю на неё, говорю с ней, во мне чувствуется что-то... тёплое. Будто передо мной близкий человек.       - Теперь у тебя два близких человека, - добавил Олрик, поглаживая Амелию по плечу.       - И именно об этом я и хочу поговорить. Я так боялась, что у меня ничего не выйдет с ребёнком. Что я либо сойду с ума, либо забью и запугаю её, как это делали с нами воспитатели в детском доме. Но правда в том, что в этом ничего сложного нет. И, раз уж мы вместе, то ты не против того, чтобы мы стали чем-то больше, чем муж и жена?       - Ты намекаешь на...       - На семью. На настоящую семью.       - Если, ха-ха, если это шутка, то она абсолютно не смешная, - угрюмо произнёс Олрик, - Я не готов к этому! Заботится о ребёнке нам ещё рано!       И в этот момент сердце девушки провалилось сквозь землю. Она услышала ровно те слова, что подтверждали её самые худшие опасения.

***

      Хейзел аккуратно вставила сферу во вместилище. Образ АмелиТубы преследовал её постоянно, и с каждой починкой он становился улыбчивее. "Может, стоило дать Амелии ещё немного времени?" - размышляла девочка, подбегая к следующей точке. Она помахала головой: чем больше времени она проведёт с этим Олриком, тем больнее ей будет с ним расставаться. Было ужасно наносить душевную боль тому, кого считал своим другом, но лучше так, чем он будет жить в иллюзии, оставшись таким же плохим, каким и был. Вместо того, чтобы исправлять ошибки и стремиться к лучшему.       А вот и очередное вместилище.

***

      - Ты выглядишь так, будто я сказал что-то лишнее, - нервно улыбнулся Олрик.       - Но ведь так оно и есть, - отмахнулась девушка, - Настоящий Олрик никогда бы так не сказал. Сказала бы я, но никак не он!       - Я случайно оговорился! На самом деле я хочу детей также сильно, как и ты.       - А откуда тебе знать, как сильно я хочу этого?       - Ты же моя жена!       - Хорошо, тогда скажи, где ты нашёл приём Клауфонии для игры "Легенда о легендарной повелительнице ветра"?       - Ты... Я разве не говорил об этом тебе? Мы же вместе играли!       - Да, мы играли. Вот только ты не успел мне об этом рассказать. Ты погиб прежде, чем раскрыл свой секрет.       - Ты задаёшь такие вопросы, на которые я не могу ответить, - воспротивился парень, - это же сколько лет прошло после этой игры? Откуда я вообще могу помнить об этой Клауфонии!?

***

      Осталось так мало сфер! Хейзел надеялась, что её подруга уже закончила все дела с её Олриком. Как только она закончит здесь, ей следовало бы как можно быстрее добраться до девушки, пока она не сделает чего-нибудь ужасного. Девочка чувствовала всем нутром, что самый неблагоприятный вариант наиболее возможен - спасибо кассете памяти. И нужно было как можно быстрее с этим разобраться.       Ноги болели так, как никогда раньше. Сможет ли Хейзел вообще ходить, когда всё это закончиться? Непонятно. Обычно, когда она уставала, приходила Туба, и своей большой и мягкой рукой.... Девочка встряхнула голову. Она не должна думать об этом здесь и сейчас.

***

      - Да, ты прав, это глупые вопросы, - кивнула головой Амелия, - Но знаешь, что нельзя утратить с течением времени?       - Дай угадаю - эту саркастичность, которую ты мне показываешь?       - Нет, талант, - бригадирша протянула руку и достала из рюкзака небольшой блокнот и ручку, - Если ты настоящий Олрик, то тебе не составит труда написать небольшое стихотворение для меня.       - Амелия, это такая напряженная ситуация, - почесал шею парень, - Я не уверен, что...       - Всё нормально, я не буду тебе мешать, - твёрдо ответила девушка, всё также протягивая блокнот.       Её "муж" долго смотрел на него, он многократно переменился в лице. Наконец, он нервно выхватил блокнот и начал его листать. Амелия помнила каждую запись в нём - когда она была ещё юной и любопытной, она фиксировала каждого встреченного Жителя, каждый пройденный вагон в виде записи. За столько лет их накопилось столько, что даже архивы Раза могли позавидовать. в конце концов, Олрик нашёл чистый лист. Он резко водил ручкой по нему, что абсолютно не было похоже на то, как писал настоящий муж. Медленно, выводя каждую буковку и явно наслаждаясь процессом. И вот, первая зачёркнутая строчка. Парень зажевал конец ручки. Опять он что-то зачеркнул.       - Ну, и как твои успехи?       - Я не знаю, какую рифму подобрать к слову "Весна"! - беспомощно воскликнул он, - Кваса? Пенсна? Верна? Урагана?       - А может лучше "Также неотразима и твоя краса?"       Олрик удивлённо покосился на неё. Теперь всё ясно: кто он такой и как появился.       - Так ты использовал кассету памяти, чтобы воссоздать мою любовь!? - яростно спросила Амелия вагон, который на деле и не вагон вовсе.       - Ты не так меня поняла! - вскрикнул Олрик, пытаясь дойти до девушки, - Я могу всё объяснить...       - Отойди от меня, - прошипела сквозь зубы бригадирша, - Я не хочу больше видеть то, как этот сраный Поезд вновь и вновь ломает мне сердце!       - А разве ты не делала тоже самое? Ты пыталась создать меня, но что из этого вышло? Это всё равно не был тот Ол...       Взбешённая, Амелия влепила крепкую пощёчину по лже-Олрику. Почему из раза в раз она должна терпеть такое отношение к ней? Почему, почему всё было таким сложным!? Ведь она просто хотела жить счастливо. Без всех этих убийств, страданий и искуплений. Почему жизнь была так ужасна!?

***

      И вот, последняя сфера. Всё пространство вокруг засверкало, а затем начало медленно исчезать, превращаясь в белое ничто. Хейзел охватил страх, но затем, повернувшись, она увидела образ той самой АмелиТубы, который улыбался во все зубы.       - Спасибо, Хейзел, - тихо поблагодарил он, - А теперь отправляйся к другу. Ей нужна твоя помощь.       Девочка кивнула и, вставая через силу, побежала к девушке. Она должна успеть!

***

      - Заткни свой поганый рот, или я...       - Амелия, - внезапно, голос Олрика стал более низким и громким, - Она сделала это. Она починила меня.       - Что?       - Я не хотел, чтобы всё доходило до этого, но я не имел возможности всё исправить. Но сейчас... Как бы тебе не было от этого грустно, Амелия, но Олрика не вернуть. Никак. И никогда это не было возможным. Ты должна это понять.       У девушки ком поднялся к горлу. Она не хотела этого признавать, хотя что-то далекое внутри её разума всегда об этом говорило. Но сейчас, когда буквально на её глазах разрушилась вся надежда, все мечты, она уже не могла врать сама себе. Упав на колени, она зарыдала.       - Но что я буду делать без него!? Что!? Рано или поздно, моя работа закончится, я разберусь с Хейзел и... Я не знаю, что буду делать без него. Он мне нужен.       - Милая Амелия, ты сама ответила на свой вопрос, - лже-Олрик нежно провёл рукой по голове, - Ты точно знаешь, что будешь делать! И даже мне известно, кто тебе в этом поможет. У тебя уже не будет Олрика, это правда, но... Ты можешь стать Олриком для неё. Ты со всем справишься, дорогая. Он не винит тебя в случившимся, и он точно простил тебя.       Девушка неуверенно подняла голову. Вокруг неё не было ни моря, ни пальм. А то, что когда-то пыталось походить на Олрика, теперь выглядело как застывшая фигура из белого расплавленного металла. Спустя секунду, он также пропал. И вновь - она одна. Но теперь не было надежд, не было стремления. Она поняла, что не вернёт его, и от этого ни коим образом не стало легче. Этот тупой Поезд способен на всё, даже на создание идиотских вселенных зелёного цвета, но только не на возвращении её любви. Теперь, девушке оставалось лить слёзы до скончания веков, когда она сможет уже увидеть его.       - Пожалуйста, не плачь, - раздался тихий голос Хейзел в стороне, - Когда ты плачешь, то мне хочется также плакать.       Амелия не послушала ребёнка, даже головы в её сторону не повела. Что значит - она могла стать для неё Олриком? Что она может быть чем-то вроде её родителя? Это было же глупо! Какие между ними не были связи, это было далеко от семейных отношений. Даже девушке, у которой никогда не было родителей, это понятно. она даже банально не знает, что с этой девчушкой делать. Если её ошибка неисправима, то её ждёт печальный конец, а если исправима... то что это меняет? Они закончат с этими вагонами, а дальше что? Будут учить друг друга тому, о чём и так прекрасно знают!?       - Прошу, не плачь, - прощебетала девочка, крепко обнимая, - Я тебе помогу! Мы всё сможем! Ты и я. Мы сможем. Сможем всё.       Проглатывая очередной ком в горле, Амелия обвила своими руками Хейзел, прижав к своему сердцу. И как всегда, теплота от неё переходила, и на душе становилось спокойнее. Слёзы уже не накатывали волнами, девушка могла нормально дышать. Но что же будет дальше с ней? Какой по итогу приговор будет у невидимых судей для старухи с гнилым сердцем, проклятой самой жизнь, не любимицей?