Вирус их любви.

      Утро в квартире, где проживали Волков и Разумовский, обычно начиналось одинаково. Особенно, когда у Олега был выходной.       Пробуждение. Олег всегда вставал раньше, но из-за того, что, обычно, Серёжа устраивал половину своего тела на Волке, тот ещё около часа лежал, гладил рыжую умную головушку, да глядел в потолок. Майти к этому моменту уже положил свою мохнатую морду на кровать в ожидании тепла и ласки. Вот полицейскому и приходилось в две руки гладить своих любимых. По прошествии часа, Разумовский пробуждался, вернее открывал глаза, получал лёгкий поцелуй в переносицу и отворачивался, давая своему мужу возможность пойти готовить завтрак. Ну, конечно, не обходилось без бухтения по поводу того, что он опять рано проснулся, но только щека снова касалась мягкой поверхности красной подушки, Сергей засыпал сразу же.       Ванная. Волк умываться любил. Это ощущение, когда холодная вода только-только касалась еще не проснувшейся кожи. Ощущение приятной боли, которая сразу же заглушалась не менее приятной прохладой. После подобных процедур в голове чисто. Все ненужные мысли покидали Олега. Он, как будто перерождался. Каждое утро. И всё для того, чтобы в течение дня снова собрать всю грязь мира.       Завтрак. Обычно, Олег готовил несложный завтрак, состоящий из каши или омлета, а также фрукты и апельсиновый сок Серёже, а Олегу – кофе. Всё это делалось за 5-10 минут, поэтому, даже поспав 5 часов, а впереди было ещё 9 часов работы, Волку удавалось быстро сварганить покушать себе и Серому. На обед, а уж тем более ужин сил не хватало, поэтому они ограничивались заказом доставки разных блюд. Конечно, Волков сначала должен был повозмущаться, что еда была не такой вкусной, как его. Разумовский подхватывал, и они полчаса тратили на обсуждение еды. Когда темы кончались, наступала тишина. Но это было обычно в рабочие дни. В выходной Волков расходился и делал полноценный завтрак, в котором все компоненты были максимально сбалансированы, дабы это было и вкусно, и полезно. Тоже было и с обедом и ужином. Тогда-то им не на что было возмущаться, а, следовательно, и нечего обсуждать. В такие моменты наступала тишина, разбавляемая тихими разговорами на разные интимные чувственные темы. За завтраком они тоже чаще всего молчали. Никто ещё не проснулся. Даже вечно энергичный Май, утром чуть ли не носом тыкался в миску. Сергей меланхолично ковырял порцию и рассказывал, чем сегодня займётся. Олег внимательно слушал и временами вставлял комментарии, дополняя речь любимого. В общем, тихая идиллия в их маленьком уголке.       Иногда между этими тремя пунктами могли быть протиснуты утренние поцелуи или даже секс. Но случалось это редко, и только если Сергей был в хорошем расположении духа. Но обычные выходные Волкова выглядели именно так.       Кроме этого.       Проснулся Олег один. Голова ужасно болела и кружилась. Огоньки мерцали в глазах. Пообещав больше не пить, Волк с трудом поднялся и побрёл в ванную. По пути он нашёл потерянного мужа. Сидел он на кухне, кушал вчерашний ужин и что-то писал в телефоне.       – Доброе утро, – Волков хотел было потянуться за поцелуем, но получил лишь укоризненный взгляд со стороны Серёжи. – Ну ты чего, золотце моё?       – Вот сам и вспоминай, – и отвернулся. Олег выдохнул и побрёл в ванную. Что же он такого натворил, что Разумовский настолько разозлился? Осмотрев себя в зеркале, Волков лишь смог отметить огромные синяки под глазами, растрепанные волосы, да отросшая щетина. Да, он устал. Поэтому и пошёл вчера в бар. Бар… Ясно стало, что так Сергей разозлился. Волк ведь дурак совсем, забыл, что обещал приехать, да сюрприз устроить. Чувство вины и стыда заставили полицейского со всей силы ударить себя по лицу. Он, правда, идиот. Самый большой идиот. Снова ударил себя по лицу мокрыми ладонями и прислонился лбом к раковине. Олег не знал, что делать с этой ситуацией. Нет, подарок он вчера купил. Прямо перед самым баром. Это были серёжки. Ещё будучи подростками, мальчики, в виду своего юношеского максимализма и желания отличаться от других, решили проколоть себе уши. За этим они отправились к одному своему однокласснику, у которого были специальные иглы для этого и который любезно согласился. Но как потом оказалось расплатой были последствия их решения носить серьги, ибо этот пацан распространил слух о нетрадиционной ориентации Сергея и Олега, что привело к долгой и жестокой травле со стороны одноклассников. Вечные избиения, порча вещей, стукачество учителям и воспитателям. Серёжа с трудом выдерживал, и то только благодаря Олегу. Олег же пытался быть поддержкой и опорой для своего друга, стать тем, кто всегда будет рядом. И он им стал. Даже спустя много лет, он оставался единственной опорой своему рыжему товарищу, другу, любовнику, мужу.       Закончив с водными процедурами и самобичеванием, Волков снова вернулся в комнату за маленьким футляром с подарком, который лежал в кармане джинсов. Это была маленькая коробка красного цвета, а внутри небольшие золотые колечки с прикреплёнными волком и лисой. Волк купил их в одном магазине с всякими мелкими безделушками. Да, подарок недорогой, но Олегу показалось, что он мог стать дорог лично для них двоих. Оказавшись на кухне, он застал Разумовского, который уже давно закончил есть и сидел, листая что-то в телефоне. Марго сидела на стульчике рядом и, прислонившись к носу Майти, явно, что-то рассказывала. Майтиена моргал всеми пятью глазами и не отводил их от своей дорогой подруги. У них своя волна, тогда как волна между Сергеем и Олегом вот-вот станет слишком нестабильной.       – Что… читаешь? – Волков аккуратно подступал, подбирая наиболее верную тактику для разговора. Он должен был стабилизировать. Хоть немного. Хоть на какое-то время. Пока не разберётся с вирусом. А там они рванут в Венецию и заживут счастливой жизнью.       – Да новости. В Москве два нима сошли с ума, слились и убили не только своих хозяев, но и соседку сверху, – Сергей хмуро тыкнул в экран и потёр переносицу. – Это вышло за пределы Петербурга.       – Ужасно звучит. Даже представить не могу что из себя представляет это чудовище. Кстати…       – М? Хочешь извиниться за вчерашнее? – наконец, Разумовский поднял глаза на Волкова. В них отражалось всё недовольство и негодование за поведение Волка. Олег лишь кивнул и хотел уже протянуть серьги, но Серёжа его опередил. – Так вот, мой дорогой, поздно. Я изрядно натерпелся. Я устал Олег. От твоего игнорирования, от твоей холодности, от всего! Не знаю, нашёл ты себе кого-то другого или тебе резко стало на меня всё равно, но раз так, то проваливай. Из квартиры. И из моей жизни. Я не хочу больше видеть тебя.       – Серый, я…       – Что, ты? Любишь? Так почему поступаешь со мной подобным образом? Почему вчера в бар пошёл? Почему? Я же ждал тебя, а ты! Какая это к чёрту любовь, если тебе абсолютно плевать на мои чувства. Так уходи же. Проваливай к… не знаю кому. Просто исчезни из моей жизни и никогда больше не появляйся!       С каждым словом сердце Волкова сильнее сжималось. Хотелось завыть от боли. Хотелось доказать обратное. Хотелось показать всю любовь, чтобы Сергей понял, что неправ. Но Олег не успел ничего сказать. Разумовский подскочил со стула со слезами на глазах, отчего его небесно-голубые глаза стали ещё ярче, ещё необычней. Но у Волка было лишь одно желание: стереть слёзы, обнять и шептать слова прощения. Но всё было кончено. Резко ударив по груди рукой, Серёжа снова прошептал:       – Ты был самым лучшим мужчиной в моей жизни, но уходи. Прошу.       На груди висела нашивка с красиво вышитыми жёлтыми нитками «Волков О. Д.». Олег нахмурился и снял её, сжав в кулаке. Он ничего не сказал, развернулся и ушёл в комнату собираться. Спорить было бесполезно и слишком опасно. Да и не хотелось окончательно портить отношения. Хотя куда хуже? Во время его сборов Сергей так и остался на кухне. Марго и Майти помогали Волкову собрать рюкзак. Нашивка, которая лежала на столе, снова оказалась в руке у Волка. Посмотрев на неё в последний раз, вспомнив всё ужасы войны, все потери и смерти, мужчина положил её обратно и покинул комнату. Марго села ему на плечо и ткнула его в висок. «Поговори с ним» — таково было значение, но Олег лишь отрицательно покачал головой. Он смирился. Раз Серёжа попросил, то он сделает это. Даже если это причиняло боль. Для Волка состояние его стаи важнее. Важнее его самого. Ворона на этот ответ лишь потёрлась головой об щёку полицейского. «Удачи» — в её глазах сожаление. Марго была отражением внутреннего мира Сергея. Его душой. Поэтому Олег понимал, что, несмотря на всю злость, Серёжа всё же любит. Но оставить его в одиночестве стоило. Они слишком долго шли вместе. Майтиен же был слишком тихим. Держа в зубах свою (и Марго) любимую игрушку, он мрачно плёлся за хозяином, который чувствовал всю боль своего нима, всё его желание остаться. В последний раз зашёл на кухню, где, уткнувшись в свои ладони, сидел, скорее всего, уже бывший муж.       – Серый, — Сергей резко поднял голову. В глазах у него до сих пор стояли слёзы. Желание стереть их ещё сильнее затрепетало где-то в груди, но вслух мужчина произнес другое: — Прощай.       В их семье прощания всегда проходили тяжело. Проводы в армию, на войну, в другой город на важную конференцию, на операцию. И этот момент не был исключением. Несмотря на все обиды, они не могли так просто отпустить друг друга. Слишком привязались. Слишком привыкли. Слишком любят. Слишком больно отпускать того, кто уже давно прирос к тебе. Но пришлось. Сергей встал и в последний раз обнял. Крепко. Уткнувшись в шею. Он зол, но отпускать не хотел. Олег же просто не хотел отпускать. Не хотел терять, как когда-то потерял всю команду. Но пришлось. Пришлось… Олег моргнул. Сергей сидел на том же месте, всё также уткнувшись в ладони. Показалось, значит. Волков провёл рукой по шее, мечтая о том, чтобы его обняли. Но нет. Он не заслужил этого. Как и самого Серёжу.       — Ага. Прощай…       Май и Марго в последний раз обменялись касаниями носа, а Май передал их любимую игрушку и лизнул вороний клюв. Птица, явно, отпускать не хотела, цапнула ухо и слегка ударила его головой. А затем долго они смотрели друг другу в глаза. Долго, пока Волков не позвал. А там уже лишь короткие кивки и разлука. Дверь тихо проскрипела, и они остались в полной тишине. Наедине со своими мыслями и демонами. Снова одни. ***       Олег уже который час скитался по улицам и крышам. Свежий прохладный воздух очищал сознание от остатков алкоголя и негатива. Лёгкий ветерок трепал тёмные волосы у мужчины и темную шерсть его волка. Солнце же приятно грело, но при этом не слепило глаза. Вот только была одна проблема. Волков совершенно не знал, куда идти. Конечно, был полицейский участок, но спать там можно было только в обезьяннике с задержанными, а этого Волков не хотел. Вот и приходилось бродить в размышлениях о дальнейшем приюте, да сидеть на согретой светилом поверхности крыши. Виды современного Петербурга успокаивали. Где-то пробегали детишки со своими нимами разных видов, где-то офисные клерки бежали на работу со стаканами кофе, а за ними задорно бежали их животные-компаньоны, ещё где-то мамы с детьми гуляли и дышали не совсем свежим воздухом. В общем, в городе жизнь шла своим чередом. А вот жизнь Волкова разрушалась на его глазах. Медленно. Тягуче. Безвозвратно.       Но звонок телефона привлёк всё внимание сначала Майти, а затем и Волка. На экране красовалось «Игорь» и эмоджи с водяным пистолетом. Олег лишь усмехнулся своим мыслям и принял звонок. На другой линии Гром с кем-то перекидывался милыми фразами, отчего на душе у Олега стало ещё гаже.       — Эй, Гром, что хотел? — полицейский снова сел на тёплую поверхность крыши в ожидании ответа. Ноги нещадно болели от долгой ходьбы. Оставалась последняя сигарета, которую он и закурил. Так было легче. Майти же гонял голубей по крыше и весело рычал. Небо заполнили птицы, среди которых пролетел одинокий чёрный ворон. Олег смотрел ему в след, думая о том, что хочет домой.       — А, извини. Тут небольшие… проблемы были.       — Проблемы любви, да? — Волк хотел звучать, как можно более непринуждённо, но он чувствовал, как нотки грусти в голосе с каждым словом были громче и ощутимее. Но он держался, правда.       — Хе, самую малость, — Игорь откашлялся, отгоняя от себя ауру влюблённого, и снова что-то буркнул своей пассии. — Так вот. Ты узнал, что с тем змеем. Ну, что послужило поломке. Хлопок. Волков со всей силой ударил себя по лицу. Снова. Он совсем забыл про вчерашнее. Совсем забыл, что вчера отправил нима Серёже на экспертизу. И теперь у него на руках не было информации. Вообще никакой. Выдохнув сквозь зубы огромный клуб дыма, Олег обругал себя. Снова. Уже в который раз он называл себя полным идиотом. Уже даже сложно было поверить в обратное. Гром тихо поинтересовался, всё ли там в порядке. Волк лишь ответил:       — Да нормально. Я просто забыл забрать информацию у него.       — Ну, хорошо, а когда пойдёшь? Я бы хотел с тобой прогуляться, да глянуть, у кого ты инфу черпаешь.       — Тут такая ситуация. Я больше не могу достать эту информацию. Я немного поссорился со своим информатором, — виноватая улыбка появилась на лице у Волкова. — Как и со своим му… со своей женой.       — Как ты?! Ладно, даже спрашивать не буду. Хорошо, разберёмся как-то. А с женой что?       — Да там глупая ситуация. Ты сможешь приютить меня на время? — Олег чуть ли не воспользовался запретным приёмом Сергея по упрашиванию чего-либо, а именно протяжным «плиз», но очень вовремя себя одёрнул. Он снова остался в тишине, которая развеивалась от громких шагов и прыжков Майтиена, который продолжал бегать по крыше. Всё же он отличался от своего владельца. Вместо выпивки, как способа борьбы с болью, он использовал игру. Он в ней терялся. Игорь достаточно долго молчал, пока не начал что-то тихо говорить кому-то другому. Услышав тихое «Ну хорошо», Волков расслабился.       — Хорошо, приходи. Помнишь адрес?       — Как его забыть? — Олег обернулся и подозвал Майти. Волк нехотя перестал играться и поплёлся к своему хозяину. Отодвинув телефон, Волков прошептал: — Квартира Игоря, — кивок и волк уже готов к пути. Олег попрощался и встал. Он готов к пути. Сигарета полетела с крыши и приземлилась в самую урну. Удача. Именно она ему и нужна сейчас.       Час. Именно столько они шли. Квартиру Грома Олег не любил, ибо она находилась в такой… мягко говоря далёком месте, что в один момент приходилось спускаться с любимых крыш и идти пешком. А Май обожал и Игоря, и его хату, ведь это же лишний повод повеселиться с Мухтаром. За весь путь от этой угрожающей парочки отшатнулись человек пять. Но их можно было понять. Кто бы не испугался, увидев огромного чёрного волка и не менее огромного человека, облачённого во всё чёрное, да ещё и с лицом, будто он убивать идёт? Но, наконец, они оказались в нужном месте. Обветшалое здание, до которого не дошли голограммы, поэтому можно было во всей красе «насладиться» разбитыми окнами, поломанными деревьями, старыми стенами и выломанной дверью. Ляпота. Преодолев нескончаемое количество лестничных пролётов, Волков встал перед знакомой деревянной дверью и постучал. Открыл… открыла ему девушка с ярко красными волосами, в чёрной большой футболке и с совой на плече.       — О, ты же Олег, да?       — Да. А ты? — девушка протянула руку, вызвав у Волка небольшое удивление. Она показалась ему уверенной и бойкой. Самое то такому, как Игорь. Олег сжал её руку и слегка улыбнулся. Эта красноволосая ему уже нравилась.       — Я Юля Пчёлкина. Приятно познакомиться, — она пропустила Волкова и Майти вперёд и закрыла за ними дверь. С кухни неслось пушистое нечто, весело гавкая. Май активно замахал хвостом, избивая им ноги Олега. Два друга снова встретились. В коридоре появился и сам хозяин квартиры. Лишь одни спортивные штаны прикрывали некоторые достоинства атлетического телосложения Грома.       — О дарова, Волчара, — они обменялись рукопожатиями и обнялись. От Игоря пахло цветами и кофе. — Ну пошли на кухню, кофе бахнем, а ты расскажешь, что с информатором и женой.       Волк лишь грустно улыбнулся и поплёлся за другом. С кухни доносился умопомрачительный запах кофе, который окончательно убрал головную боль Олега. Долгожданная бодрость пришла с первым глотком только сваренного напитка. Волков растёкся по стулу, прикрывая глаза. Всё мышцы, наконец, расслабились, а в голову пришла пустота. Все проблемы ушли на второй план. Вот она магия утреннего кофе. Вот оно долгожданное успокоение. Даже мелкий бесёнок, напоминающий, что было пару часов назад, и который уж слишком походил на маленького Разумовского, не так сильно раздражал. Майор сел на соседний стул, а Юля облокотилась об косяк, держа в руках кружку Грома. У Игоря же была по цвету такая же кружка, как и у Олега, а именно синяя, но с отколотой ручкой. На кухне образовалась тишина. Кто-то чего-то ждал. Игорь ждал ответов, Олег — прощения, а Юля — историй.       — Ну рассказывай, что случилось? — Гром поглядывал на Пчёлкину, которая явно не собиралась уходить. — Ты не будешь против, если здесь Юля будет?       — Да нет, всё хорошо. Раз ты ей доверяешь, то и я тоже, — Волков легко улыбнулся девушке, вызывая у неё едва заметный румянец и ответную улыбку. — Так вот. Ну считай, что наш вчерашний поход в бар стал последней каплей в чаше терпения у моей жены… и моего информатора.       — Стоп. Так это один и тот же человек?       — Да. Просто подумал, что зачем рассказывать, что он…а в технике разбирается и любит это дело. Я отправил ей вчера экземпляр, а дальше ты знаешь.       — Отстой. Надо было тебя слушать, уж прости.       — Да всё хорошо. Побесится и успокоится… надеюсь на это. Так что теперь делать? — Олег скрепил руки в замок и стыдливо склонил голову. Все слишком долго молчали, отчего бес снова дал о себе знать тихим пищанием. Ещё чуть-чуть и Волк прикрикнул бы на этого демона с рыжими волосами. Май, будто видя его, подошёл и уткнулся в руки своего хозяина. Олег погладил его и почесал за ушком, отчего волк радостно завилял хвостом, который пытался поймать Мухтар. Майти, как только почувствовал зубы, отвлёкся на игру, забыв о своём хозяине. Но даже такая недолгая поддержка воодушевила Волка, и он прислонился затылком к стене.       — Тебе для начала надо помириться с женой, достать у неё инфу и потом продолжить дело. Давай ей позвоним, — Юля даже не успела заговорить, как Игорь уже смотрел на неё, как на звезду, и во время её предложения только и делал, что кивал. Как болванчик, ей Богу. Волк цыкнул бы на подобное поведение друга, но вспомнил себя и свои застывания на Нём. Предложение же звучало неплохо, но оно было заведомо провальным. Серёжа не ответит, сколько бы ему не звонили. Раз он обиделся, то обиделся надолго и сильно. Именно эту мысли и озвучил Олег.       — Эх, не повезло тебе, раз она такая обидчивая. Ну тогда мы всё также на одной точке. Даже мыслей нет. Две недели уже этот вирус буйствует, а у нас нет улик. Совсем.       — Есть одна. Видел новости? В Москве два нима слились и убили своих хозяев. Вирус вышел за пределы города, а значит, он точно передаётся не воздушно-капельным путём.       — Но ведь они могли заразиться от кого-нибудь из приезжих? — Пчёлкиной надоело стоять, и она присела на третий стул, который стоял напротив Олега. Она внимательно смотрела на мужчин, в ожидании ответов.       — Нет. Вирус начинает действовать сразу. Судмедэксперт доказал. Тем более он действует только на главный чип, совсем не трогая дыхательную систему, — Олег прошёлся к окну и закурил. Майтиена встал лапами на подоконник, отчего он стал практически ростом с хозяина, и высунул морду в окно, вдыхая запах улиц. — Вирус передаётся по внутренней сети, к которой подключены и люди, и нимы. Это единственное, что я знаю.       — Окей, допустим по сети, но разве нимы тоже подключены к ней? Обычно, они связаны только со своими владельцами, а раз вирус поражает только их, то как?       — Может люди лишь переносчики. По сути, в нас от роботов лишь чип, тогда как у них половина тела кибернизирована, — Игорь тоже закурил и трепал за шерсть Мухтара. Собака слегка прикусывала руку своего хозяина, оттягивала её. Гром лишь подзадоривал своего нима, отчего в и так маленькой комнате стало совсем тесно. Май был в абсолютной прострации, смотря, как проплывают облака. К нему же и присоединилась Вива — сова Юли. Белая, с одним единственным коричневым пером на хохолке. Сова сидела у самого окна, но не взлетала. Она не ушла бы от хозяйки. Ни за что. Как и Майти, как и Мухтар. Они все повязаны нитью сети, которая начала разрушаться из-за страшного вируса, который непонятно откуда идёт. И хоть пока он поражал только бедных…       — Бедные! — от неожиданного возгласа со стороны Олега, вздрогнули все. Нечасто можно было услышать, как Волков громко разговаривает. Его голос всегда спокоен, холоден, в редких случаях в нём слышны эмоции. Волк развернулся от окна и смотрел на всех, ожидая, что все поймут. Никто не понял. Даже Игорь. Особенно Игорь. — Бедные. Вирус только у трущобников. Даже больше. Самая первая жертва — это бездомный алкаш. Ему, явно, чип поставили самый дешёвый. Потом пошли более обеспеченные, но они всё равно оставались в самом низу. Болезнь начинает с конца и…       — …чем дальше, тем он сильнее и быстрее передаётся через сеть, — Игорь ударил себя по лбу. Как он сразу не догадался. Всё было логично. — Люди не могут быть переносчиками, ибо тогда бы богатые тоже заразились. Защита от вирусов только у нимов, а бедные не могут позволить купить им хороший антивирус.       — Именно. Вирус развивается и делает это быстро. Значит нужно найти сеть, которая подключает к себе и нимов.       Все задумались. Такой сети не было. По крайней мере, ничего в голову не приходило. Тишина снова опустилась на эту маленькую комнату. Животные, услышав предположение, насторожились. Даже лёгкий ветерок не успокаивал, а наоборот нагонял тревогу. Раз вирусу были подвержены только они, то ведь значит, что это скоро коснётся и их. Вива и Мухтар переглянулись, а Май спустился и принялся ластиться под руку своего хозяина. Олег находился в своих раздумьях, но гладил своего любимца. У этих двоих тревога сильнее нарастала, ибо на задворках сознания они понимали, к чему всё вело. Но они молчали. Молчали и слушали предположение Юли и Игоря. Пара медленно, но верно подходили к разгадке. Как и Олег. Детали пазла складывались в их умах. Ещё чуть-чуть и…       — …может это какая-то иностранная сеть. Или сеть, спонсируемая иностранцами?       — Тупо. Этой сетью должны пользоваться все. Оно должно быть популярно в России. И люди, и нимы. И богатые, и бедные. Думаем все вместе, — Гром облокотился на скрещенные руки и хмуро смотрел в стену. Он думал, думал, думал.       Маленькая молния пробежала мимо всех. И только на Олеге и Мае она стала чёрной. До них дошло. Особенно до Волкова. Он помрачнел и сжал сигарету. Он не хотел признавать это. Нет. Нет. Нет. И ещё раз нет! Игорь обернулся. Они посмотрели друг другу в глаза. У одного счастье и энтузиазм, у второго — неверие и мрачность. Они одновременно открыли рот и произнесли. Вместе:       — Разумовский.