Dearme, foile beanna

      Мы с Аней договорились встретиться в уютном итальянском ресторанчике на углу старой площади.       У входа пришлось протискиваться между стульями, выставленными прямо на тротуар — их вынесли из зала, чтобы посетители могли насладиться тёплым мартовским солнцем. Внутри было почти пусто: лишь несколько голосов вплетались в мягкий гул, да звон посуды эхом отдавался под низкими кирпичными сводами.       Я выбрала наш с Анькой привычный столик в дальнем углу — укромное местечко в тени, где прохлада стен спасала от полуденного зноя. Тёплый ветерок с улицы легонько шевелил занавески, принося с собой запах цветущих садов.       Дождавшись подругу, я выложила ей всё — в мельчайших подробностях рассказала о сне, что терзал меня месяцами.       — Ну ты даёшь, Ева! — Анька всплеснула руками, её голос зазвенел, как колокольчик. — Столько времени молчать об этом? Эта мясорубка тебя изводит, а ты мне только сейчас говоришь! Вот уж действительно.       Аня — моя лучшая подруга, ещё со школьных времён. Единственный человек, который выслушает меня, даже если мир рухнет, и всегда найдёт способ помочь.       Она — как солнечный вихрь: задорная, рыжая, с чуть округлыми формами и неиссякаемой энергией. Её кудрявые локоны подпрыгивали при каждом движении, а тепло, что она излучала, казалось почти осязаемым. Мне бы хоть каплю её оптимизма.       — А какой смысл? — пожала я плечами, глядя в стол. — Что ты мне посоветуешь? Таблетки глотать или вообще не спать? Я уже привыкла… ну, почти.       Анька заливисто рассмеялась, но в её глазах мелькнул укор. Она махнула рукой, отгоняя мои слова, как назойливую муху.       — Ничего ты не привыкла, не заливай. Меня не обманешь, а уж себя тем более. Я же вижу: тебя это гложет. А раз так — надо избавляться. Всё просто, логично, правда? — Она вопросительно выгнула бровь, накручивая на палец рыжий локон. — Я помогу. Вместе разберёмся. А если что — у родителей есть знакомый психолог. И не спорь, — она предостерегающе подняла ладони, — всё строго конфиденциально. Он поможет понять, что к чему.       Анька состроила уморительно милую гримасу, глядя на меня щенячьими глазами. Я вздохнула. Она знала, что я не устою перед таким напором.       — Ладно, давай попробуем, — пробормотала я, потирая виски. — Всё равно что-то делать надо.       — Вот и умница! — Аня хлопнула в ладоши, её голос стал нарочито наставническим. — Признание проблемы — половина успеха, как говаривал дядюшка Фрейд.       Мой взгляд вдруг зацепился за что-то маленькое, белое, порхающее в воздухе. Мотылёк. Сквозь распахнутые окна он влетел в зал, трепеща крыльями, будто потерянная душа. Наверное, его вспугнули в саду неподалёку — вырвали из сладкого цветочного дурмана и бросили в слепящий свет дня. Он метался под потолком, пока тень окна не укрыла его своей прохладой. Я проводила его взглядом, погрузившись в мысли.       — Эй, ты где витаешь? — Анькин голос выдернул меня обратно. — Я говорю, пойдём?       — Куда? — растерянно моргнула я.       Она сжала губы и посмотрела на меня с притворной суровостью.       — Опять ты где-то не здесь! Предлагаю в магазин. У тётки свадьба на носу, и я, сама понимаешь, не отверчусь. Надо платье выбрать, а то у меня в шкафу пустота. Ферштейн?       — Ладно, — кивнула я. — Может, и себе что-нибудь присмотрю.       «А что, идея неплохая, — подумала я. — Пора себя хоть чем-то побаловать. Глядишь, и настроение поднимется».       Мы вышли из ресторанчика, болтая о пустяках, и направились к торговому центру. Солнце ласкало кожу, лёгкий ветер играл с волосами — погода шептала о весне. Но идиллия длилась недолго. Небо внезапно расколол тяжёлый удар грома. Крупные капли застучали по асфальту, а через миг ливень запел свою мощную песню. Тёплые, увесистые струи хлестали по лицу, и мы, смеясь, припустили бегом — благо, до центра оставалось рукой подать.       Влетев внутрь, мы остановились, переводя дух. Аня принялась отряхивать свою белоснежную куртку, сердито ворча:       — Вот дерьмо! Только этого не хватало. Хорошо хоть ненадолго, судя по всему. Пойдём выбирать, пока дождь не передумал.       За стеклянными дверями ливень ткал серебристую завесу, а воздух наполнился влажным ароматом земли и цветущих кустов.       Поиск платья затянулся на добрый час. Анька перемерила кучу вариантов, пока не остановилась на платье цвета шампанского: прямой крой до колен, скромное декольте — элегантно и просто. Расплатившись, она вышла из примерочной, сияя, как именинница.       — Это будет фурор, вот увидишь! — щебетала она. — А ты почему ничего не взяла?       — Да как-то… — начала я, но осеклась, заметив его. Лёгкое, воздушное платье нежно-розового оттенка. Прозрачные пышные рукава, V-образный вырез, бока украшены искусственными цветами, а юбка струилась почти до пола. Примерив, я поняла: моё. Купила не раздумывая и тут же надела.       — Зачем? — Анька нахмурилась. — Идти в нём? Испачкаешь же, жалко такую красоту. Да и стоит оно недёшево.       — А зачем оно мне тогда? — отмахнулась я. — На полке пылиться? На торжества я не хожу, буду носить просто так.       Анька пожала плечами, покачала головой, но спорить не стала.       Мы вышли на улицу и остановились у входа. К подруге подъехали родители, о чём-то её выспрашивая — наверняка о домашних делах, которые она либо забудет, либо спихнёт на брата. Я отошла в сторону, снова погрузившись в мысли о сне. И вдруг — резкий грохот, словно раскат грома, но ближе, оглушительнее. Я вздрогнула, озираясь. Люди вокруг шли, не замечая ничего странного, поглощённые своими заботами.       Не найдя источника шума, я заглянула в подворотню неподалёку. Пусто — ни души. Но там, в глубине, сиял белый овал, мерцающий, словно дыхание призрака. Он притягивал, манил, будто шептал моё имя.       «Что это? — думала я, сердце колотилось. — Неужели я схожу с ума и вижу порталы?»       Собравшись с духом, я шагнула ближе и коснулась его ладонью. Это было ошибкой.       Мир взорвался светом. Вихрь подхватил меня, сдавил грудь, вырвал дыхание. Я падала в пустоте — холодной, безмолвной, бесконечной. Вспышка, ещё одна, и шквал воздуха ударил в лицо. Наверху — голубое небо, внизу — серая пелена тумана. Портал выплюнул меня, как хищник, что переоценил добычу. Я рухнула на камни, и сознание погасло, словно свеча на ветру.