how sad it is for you, I'm all yours

      Последующие несколько дней Билли находилась в неком замешательстве, все действия делая «на автомате». Признаться честно, она не любила много размышлять. «Избыточное мышление ведёт лишь к краху и плохому самочувствию» — так говорил её отец. Поэтому, О’Коннел старалась поступать по чувствам. Но в этот раз, похоже, они немного завели её в тупик.       Подобные — не побоюсь этого слова — кокетства с Мишель, вызывали непонятные чувства, которые темноволосая не имела возможности понять. Всё это было будто под пеленой, и лишь потом появлялся стыд и неловкость. Но больше работницу пугали не свои мысли, а, очевидно, Мишель. Они обе были закрытыми книгами, в которых каждой удалось прочитать лишь несколько страниц.       Впрочем, сильные раздумья приводили Билли в большее неведение. Единственное, что назойливо клокотало в голове — понять рыжеволосую. И, возможно, почаще видеться.

Но это лишь возможно.

***

      День был банально-простым. Невыносимая жара сменялась лишь таким же огненным ветром, навевая О’Коннел мысли о том, насколько полезен был бы водопад близ поместья.       История почему-то умалчивает, но также полезно было бы и выезжать за его пределы.       Темноволосая убирала хлев, мыла лошадей, разучивала с ними аллюры, позже снова убирала хлев, и так по новой. Отвратительную цикличность каждого дня глупо было отрицать.       И вот, выведя из конюшни и направляя очередного жеребца к загону, Билли заметила громаду чуть ли не чёрных облаков: —Очень вовремя, — с печальной ухмылкой произнесла девушка, понимая, что этот дождь заставит её врасплох.       Уже приведя шикарного фриза в загон, девушка, осматривая его, довольно подняла брови — элегантный, костистый и высоконогий жеребец восхищал своим видом. —Да ты у нас «Барокко», парень! — восхищенно смотря на коня, — Вот это грива!       В её практике встречались фризы, безусловно. Но этот, пожалуй, был уж очень аристократичен.       Казалось, он смотрит на девушку с пренебрежением…       Аккуратно хлопнув коня по крупу, девушка направилась за седлом, дабы позже, после разминки, не бежать сломя голову. Выбрав нужное, и уже вернувшись обратно, Билли снова направила взор на небо, и, замечая как сгущаются тучи, пожала плечами.       Тренировка проходила спокойно. Конь был покладистым, лишь изредка «возникая». Настроение постепенно снижалось жарой, потом, грязью, и, конечно, предстоявшим дождем. Тело Билли ныло от недостатка отдыха, а глаза, недовольные тремя часами сна, закрывались.       Расчесывая гребнем гриву жеребца, О’Коннел решила смыть грязные пятна с крупа. На скорую руку набрав целое ведро, темноволосая быстрым шагом направилась к загону. —Черт.. — недовольно пробурчала Билли, чувствуя, как что-то капнуло ей на лоб и ускорила шаг.       Уже промочив щётку в воде, девушка принялась за работу, мóя фриза. Тот стоял спокойно, лишь иногда топая копытом и «фыркая», до тех пор, пока не начался дождь.       Капли падали с неистовой силой и скоростью, за секунду промочив всю одежду темноволосой насквозь. Конь, в свою очередь, обрадовался такому явлению, довольно заржав. —Господи, как же невыносимо…— сдерживая подступающие слёзы сказала девушка, направляясь к лариату, лежавшему чуть поодаль от коня.       Темноволосая сама не понимала, отчего слёзы. Возможно, от усталости. Ей просто хотелось спать и есть, ничего иного.

А ещё, может, хотелось обняться.

      Вытирая кулаком слёзы и, естественно, не смотря на землю под ногами, Билли поскользнулась на мокрой грязи, всем телом упав в неё. Резкая боль пронзила спину, ноги, голову. И через секунду ощутив, что верху на неё градом льёт дождь, а лежит она в размокшей грязи, которая, вероятно, не отмоется со старой льняной белой рубашки.       Уже намереваясь реветь навзрыд, О’Коннел, положив измазанные в грязи руки на грудную клетку, прикрыла глаза. Но, внезапно, страдания прекратил голос Льюиса: —Простите, Мисс О’Коннел? С Вами все в порядке? Мистер Питтерсон попросил Вас подойти к поместью, — с ноткой неловкости произнёс парень, явно не понимая, что происходит. —Умоляю, Льюис, помоги встать, — жалобным тоном простонала темноволосая, подавая руку юноше, тут же оказавшимся рядом. Под глазами её были красные круги, рубашка была в пятнах грязи и насквозь мокрая (возможно, даже, просвечивая от воды и намечая силуэт незатянутого спального корсета), а волосы со спины были также все измазаны. В общем — вид был специфический, как говорил бы Аксель — «очень необычно и взбудораживающе», — Что случилось? —Идите к дому, там Вам все скажут.

***

      Еле-еле дойдя до дома под проливным дождем, Билли устало постучалась. Сию же секунду дверь открылась — от неожиданности темноволосая в удивление распахнула глаза. —Боже, милая, что с Вами? Заходите же, прошу! Ужас, такую девочку отправить работать под ливнем! Акселя ждёт разговор, — статная женщина с такими же медно-рыжими волосами, что и Мишель, но более острыми чертами лица, прошла вглубь дома, —Аксель! Иди сюда!       Билли стояла в неловкости, заламывая грязные пальцы и переминаясь с ноги на ногу, очень опасаясь испачкать пол.       Через секунду со второго этажа послышался быстрый топот в сторону лестницы, выходившей прямо в прихожую, где и стояла темноволосая.       Что и ожидалось — громко спускаясь по лестнице и дойдя до середины, опершись на резные перила, Мишель радостно сказала: —Здравствуй.       Но, завидев внешний вид О’Коннел и её настрой, лицо юной леди быстро переменилось: —Боже, правый. Что произошло? На тебя напали? Садись же, — подойдя к работнице и осмотрев её, взволнованно произнесла рыжеволосая, усаживая собеседницу на диван. —Все в порядке, — безэмоционально пробубнила Билли, через секунду виновато промямлив: —Я же испачкаю Вам диван, Мисс Питтерсон.       Та в ответ по доброму улыбнулась и взяла за руку девушку. —Ну что же ты, не переживай.       Из дали коридора, внезапно, послышался топот каблуков и громкий голос. —Черт тебя дери, Дервилла! Что я должен был сделать? Построить огромный навес на территории плантаций и поместья? — злобно говорил Мистер Питтерсон, входя в комнату. Но через секунду, заметив Билли и увидев её внешний вид, удивлённо приподнял брови, —Боже, Мисс О’Коннел, что произошло? Вы ранены? У Вас кровь на плече, и, господи, разорвана рубашка!       Билли, уставшим взглядом посмотрев на Акселя, а после на плечо, тихо, сдерживая слезы, пробурчала себе под нос: —Теперь и рубашки нет.       После этого, Мишель, находясь в полном замешательстве, аккуратно кивнула Дервилле в сторону коридора, явно давая понять, что желает поговорить. Женщина, медленно встав с дивана, направилась к коридору, пропуская юную леди перед собой, и звонким голосом сообщая: —Прошу прощения, нам нужно отлучиться.       Мистер Питтерсон, кивнув, повернулся к темноволосой. —Для начала разъясните же мне, что произошло, а после я сообщу Вам, ради чего Вы здесь.

***

      Выйдя в коридор, Мишель внезапно взволнованно заговорила, положив руки на плечи женщины. —Не жалко ли Вам её, маменька? —Безусловно, милая, жаль. Она чуть старше тебя, уже берет на себя столько работы… Ужас, — задумчиво произнесла Дервилла с ноткой грусти. —Давайте же поможем ей, маменька, прошу, — умоляюще сказала девушка, надеясь на одобрение со стороны матери. —Как ты желаешь помочь? Пойми, мы не имеем возможности помогать каждому нашему работнику. —Хоть как-то хочу помочь! Разрешите же, умоляю, — жалобно простонала Мишель, уже собираясь встать на колени, дабы получить желаемое, — Да хоть ту же одежду позвольте ей даровать. У неё совсем ничего нет.       С минуту подумав, женщина берет в свои руки ладонь дочери и, посмотрев в глаза, спокойно, с улыбкой произнесла: —Делать добродетельности — благородно, дочь моя. Я сообщу кучеру, он довезет тебя до города в любое время. —Спасибо!       Юная леди громко вскрикнула, обнимая мать, и целуя её в щеку. Та в свою очередь, приобняв в ответ, ласково и даже немного… томно-загадочно, сказала: —Ты, на удивление, очень добра к этой девушке. Причина? —Она добра ко мне, маменька. Добром на добро, — благородно прошептала Мишель, скромно улыбаясь, вспоминая Билли и её неловкую улыбку. —Умница.       Зайдя в комнату, и застав Акселя за разговором с О’Коннел, мать и дочь встали чуть поодаль от главы семьи. —И да, Мисс О’Коннел, у нас через неделю будет один из самых масштабных аукционов. От Вас требуется привести в форму некоторых лошадей. Завтра утром направляйтесь в главную конюшню, Вам все покажут, — в ответ на это Билли обреченно кивнула, смотря в пустоту, —В связи с аукционом, все работники, участвующие в его организации, и которые будут присутствовать, обязаны иметь единую форму. Так что, будьте добры, приведите себя в порядок, и кто-нибудь проведёт Вас до моего личного портного. Он снимет мерки и в канун аукциона Вы получите форму, в которой будете обязаны явиться.       Темноволосая, удивлённо вскинув брови, кивнула. Поблагодарив Мистера Питтерсона, Билли встала, и уже собралась выходить, как вдруг воздух сотрясло молящее: —Папенька, разрешите мне проводить Мисс О’Коннел до портного? —Пожалуйста, — махнул рукой мужчина, поднимаясь с дивана и уходя вглубь дома.       Мишель, с улыбкой добежав до двери, открыла её и выбежала, дожидаясь Билли. Та, медленно выйдя из дома, и мысленно обрадовавшись окончанию ливня, направилась с рыжеволосой. —Разрешите Вас огорчить, я направляюсь не к портному. Я домой, — виновато, с улыбкой произнесла работница, смотря прямо в глаза собеседнице, а после показывая на себя рукой, —Нужно смыть все это.       Мишель, находясь в секундном замешательстве и смотря исподлобья, кокетливо-скромно сказала: —Ну, полагаю, в мои обязанности входит тебе помочь.       Билли, потеряв дар речи от такой дерзости, удивлённо вскинула брови. Её сердце отчего-то внезапно забилось быстрее, отдавая пульсом во все тело.       А, рыжеволосая, аккуратно положив руку на плечо девушки, (!) облизнув губы и загадочно улыбаясь, разъяснительно произнесла: —Я принесу Вам воды, позвольте. —Конечно, — заикаясь и теряясь в пространстве, шепнула девушка, нервно заламывая пальцы. А в голове Мишель, крутилось лишь: «Неужели она поняла меня иначе?» И снова дьявольски-привлекающая ухмылка рыжеволосой поставила работницу в ступор, заставляя краснеть.