Путешественница Звездочка и силы хаоса

      Хаотиксы нашли нас на заднем дворе, когда почти всё печенье уже расхватали, и Чарми, даже не поздоровавшись, умчался на запах вкусности, урвать последнее. Я крикнула ему, что на кухне пекутся новые, но он, похоже, не услышал. — Вы довольно быстро приехали. — первой подошла поздороваться я, так как была ближе. — Соник сказал, что здесь бедный детский дом, которому нужна помощь, чтобы его не закрыли, — в голосе Вектора звучало сварливое осуждение. — но домик у них… Не хилый. — Особняк, действительно, немаленький. Но надо признать, выглядит, как готовый «Дом с привидениями». — рассудительно вставил Эспио. — Это настоящий музей. Детский приют сюда переехал, когда их основное здание сгорело. И если мы не поможем им устроить шоу на Хэллоуин, то они потеряют и его. — объяснила я.       Хмурое лицо крокодила разгладилось. — Астра!.. — подбегая ко мне с охапкой ярких осенних листьев, позвала Пятнашка, но споткнулась о ботинок хамелеона и плюхнулась на землю. — Ой!       Мы трое рефлекторно нагнулись, запоздало протягивая руки, чтобы поймать ребёнка. Стукнувшись лбом о макушку крокодила, я, охнув, отступила и схватилась за больное место. Лидер детективного агентства явно пострадал меньше и растерянно переводил взгляд с девочки на меня и обратно.       В это время Эспио осторожно поднял божью коровку и поставил её на ноги. Принесённые ею листья, небольшие и аккуратные, с красивыми переходами цвета рассыпались по земле у наших ног. — Пятнашка, ты как? — поборов свою боль, я забеспокоилась о ребёнке. — Ох, простите. Я не хотела. — сдавленно пропищала Пятнашка, снизу вверх напуганно глядя на двух уставившихся на неё парней. — Ты не поранилась? — всё ещё беспокоилась я, стараясь рассмотреть, нет ли у неё травм. — Я, правда, не хотела. — голос малышки прозвучал так жалобно, что у меня сжалось сердце. — Всё в порядке. — успокоил Эспио, чей ботинок и был задет.       Забавно как он, даже не становясь невидимым, умудрился остаться незаметным настолько, что через него споткнулись. — Не бойся, Пятнашка. Это мои друзья, Вектор и Эспио… — подбодрила её я, указывая на представляемых по очереди. — Божья коровка?.. — перебил меня хамелеон, всё это время озадаченно разглядывая Пятнашку. — Нет. — возразила я, словно Эспио пытался нас запутать. — Ты - хамелеон, он… — указала я на Вектора. — крокодил, а она - божья коровка.       Эспио уставился на меня, широко распахнув глаза. — Что? — спросила я, чувствуя себя неуютно из-за его реакции на обычные, казалось бы, слова.       Хамелеон моргнул и, озадаченно нахмурившись, чуть тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение или отказываясь отвечать и хмурясь, отвёл глаза. — Приятно познакомиться. — скромно сказала воспитанная девочка, а потом спохватилась и глянула на землю. — Ой, они рассыпались.       Пятнашка присела на корточки, собирая листики, и мы с Вектором ринулись ей помогать. Опомнившийся от своего загадочного поведения ниндзя тоже к нам присоединился. — Это тебе. — объяснила Пятнашка, протягивая мне собранный букет и пока я ещё сидела на корточках, наклонилась, чтобы дотянуться до моего уха. — Ты говорила, что спросишь у Соника… ну, про ночное зрение. — Ах, да. — вспомнила я, вставая. — Пойдём найдём его. — предложила я, протягивая ей руку.       Мы попрощались с Хаотиксами и направились вглубь сада, росшего за поляной, на которой мы завтракали. Там то и дело мелькало синее пятно. Пока мы шли, я разглядела пару детишек, засевших в кустарнике и с восторгом оттуда выглядывающих. Заметив меня, один из них поднёс пальчик к губам в немой просьбе молчать.       Дёрнув ухом, я подняла голову и заметила ещё одного ребёнка на ветке яблони. Он был родом из кошачьих и снял ботинки с перчатками, чтобы когтями цепляться за дерево. Мальчик посмотрел на меня взглядом котёнка, застуканного за поеданием рыбы, которая ему не предназначалась, и эта ассоциация заставила меня улыбнуться.       Пройдя чуть ещё, мы были остановлены синей полосой света, пронёсшейся перед нами. Ещё секунда - и Соник к нам вернулся. — Привет, девчонки. И вы здесь. — радушно сверкнул фирменной улыбкой ёж. — Не видели тут ребятишек? Мы играем в прятки.       Снова вспомнив ребёнка, неловко застывшего на дереве, я опять улыбнулась. — Ммм, сложно сказать. — постаралась отвертеться я, не желая портить детям игру. — На самом деле, мы пришли тебя кое о чём спросить. — О чём же? — поинтересовался сверхскоростной, ничуть не расстроенный моим уклончивым ответом.       Мы с Пятнашкой заговорщически переглянулись. — Мы хотели узнать, есть ли у тебя ночное зрение? Я знаю, что у диких ежей есть. И у меня есть. — поделилась я своими соображениями. — Я уверена, что у тебя очень острое дневное зрение, но ночное?.. — Ну… — синий чуть смущённо потеребил иглы на затылке. — Насчёт дневного зрения ты абсолютно права. Как-то мы соревновались с Джетом, кто дальше видит, и я победил. — хвастался он, с улыбкой глядя куда-то вдаль. — Но вот ночного зрения у меня, на самом деле, нет. Тэйлз и Эми видят в темноте гораздо лучше меня. — Вот видишь, — обратилась я к Пятнашке. — в этой сфере мы даже круче Соника.       В ответ она смущённо улыбнулась, но глаза восторженно засияли. — Так ты тоже видишь в темноте? — поинтересовался синий. — Угу. — кивнула девочка. — Круто! — одобрил Соник, демонстрируя фирменный большой палец. — Не у многих насекомых есть такое преимущество.       Сколько он уже свои фирменные позы не демонстрировал, мне никогда не надоедает. Каждый раз только приятную ностальгию чувствую. — Вы, правда, так думаете? — с придыханием спросила девочка. — Что это хорошо? — Именно. — поблёскивая улыбкой, подмигнул Пятнашке сверхскоростной. — Я предпочитаю высыпаться как следует, но вот один яйцевидный злыдень не смотрит день на дворе или ночь, когда решает напасть. Да и было бы неплохо не расшибать лоб об дверной косяк каждый раз, когда я решаю ночью спуститься в подвал.       Последняя реплика задорным тоном рассмешила и меня, и божью коровку. — Может просто не стоит шариться по подвалу среди ночи? — с весёлым сарказмом предложила я. — Знаешь ли, моя дорогая сестрёнка, это ведь мой дом и я имею право ходить в свой подвал всегда, когда мне ни заблагорассудится. — в том же тоне ответил Соник, покачивая указательным пальцем и заставляя Пятнашку громче смеяться.       Оставив синего любителя заглядывать в подвал по ночам, мы с Пятнашкой сходили в город и купили ей налокотники и наколенники. Она выбрала тёмно-фиолетовые, и сразу нацепив, уже не захотела снимать, хвастаясь ими каждому знакомому, которого мы встречали по дороге. Оказалось, в городе очень много морфов, которые её узнавали и останавливались с ней поболтать, а заодно узнать, кто я такая. Меня по-настоящему трогала такая забота простых жителей о, по сути, чужом им ребёнке.       Похоже, многим в городе было не плевать на приют и его подопечных. А мне пришлось раз десять объяснить, что я из команды Соника и в приюте мне разрешили взять с собой Пятнашку.       После возвращения в Хилл-хаус всё завертелось как в калейдоскопе. Пока Эми контролировала украшение особняка и работала над костюмами, Соник бесконечно бегал за покупками для её идей, а все остальные занимались самим размещением украшений. Я же всё это время продумывала план экскурсий.       Постоянно приходилось сверяться со списком всех древних артефактов, короткое описание которых предоставил директор. Вообще это были ксерокопии страниц книги о музее Хилл-хаусе и его экспонатах, написанной одним учёным-исследователем. Все, кому предстояло водить экскурсии по дому, уже читали копии списков, стараясь запомнить, сколько смогут, чтобы хотя бы читать описания складно.       В это время я на ксерокопии плана дома размечала маршруты. Мы решили запускать посетителей максимально маленькими группами, чтоб за ними было проще следить и их было проще пугать. Сама встреча с «экскурсоводом» задумывалась как элемент шоу. Затем сопровождающий проводил по основным пунктам особняка, где рассказывал о самых интересных артефактах. В процессе ведущий должен был несколько раз скрываться в темноте, чтобы помощники могли напугать посетителей. Мне приходилось продумывать, как куда вести посетителей, так и как в это время перемещаться пугающим.       Тёмный скрипучий дом только играл нам на руку и всё же я замаялась продумывать, как подкрадываться и отходить пугающим. После первой версии маршрута мы посовещались и решили, что нужен второй и даже третий маршрут, на случай если посетители станут прибывать быстрее, чем первая группа закончит свой маршрут. А Соник и Тэйлз, занявшиеся рекламой, были уверены, что так и будет, несмотря на то, что до назначенной даты оставался всего лишь этот день. Но даже если первый день будет неудачным, мы планировали проводить экскурсию целую неделю. Это позволит успеть всем желающим посетить Хилл-хаус и заработать приюту побольше, а заодно больше посетителей смогут рассказать, как им понравилось в Хилл-хаусе.       К тому моменту когда дети вернулись из школы, поужинали и разобрались с домашним заданием, я успела переписать маршруты раз десять, наверное, раз тридцать пройти по ним и выучить карту дома наизусть так, что меня уже от него тошнило. Поэтому окончательная проверка плана осталась за моими друзьями. У меня всё равно уже глаз замылился.       И всё же я чувствовала гордость и удовлетворение от проделанной работы, хотя и тысячу раз хотелось отказаться. Но ведь это была моя идея, о чём не ленился напоминать синий хитрец. Да и процесс постепенно так затянул, постоянное согласование с друзьями и общение, шутки, идеи для запугивания гостей и похвала моим планам, вдохновляли продолжать.       В одиночестве поужинав каким-то полуостывшим супом — с разогревом теперь не было проблем, но мне было лень шевелиться — я решила зайти пожелать спокойной ночи детям, особенно Пятнашке. Где меня и атаковали… уговорами рассказать сказку.       Хоть голова у меня и просилась на подушку (чтобы видеть карту и коридоры этого дома ещё и во сне), я согласилась немного детям почитать, но они требовали придумать сказку самой, потому что все интересные книги из их библиотеки им уже читали. — Да, сестрёнка, расскажи нам сказку. У тебя это здорово выходит. А ещё ты прелестно поёшь колыбельные. — поддержал детей Соник, стоявший в дверном проёме.       Озадаченно глянув на ежа, я встретила его лукавую улыбку. — Ты всё вспомнил? — догадалась я. — Ну, большую часть. — с лёгкой неловкостью парень слегка пожал плечами. — Хотя твоя сказка была такой чудной, что я долго сомневался, не приснилось ли мне… Но нет, для таких снов моё воображение не настолько прокачано. — с насмешкой добавил он. — Ну, расскажи нам историю. — повторила просьбу Пятнашка, используя запрещённый приём со щенячьими глазками.       Густые реснички превращали её глаза разных оттенков в блестящие омуты. Девочка сидела на своей постели всё в тех же налокотниках и наколенниках, не желая их снимать.       Другие дети тут же ей завторили и, тяжело вздохнув, я поддалась уговорам, даже не зная ещё что рассказать. А когда спросила, о чём они хотят сказку, дети стали наперебой просить страшную и добрую историю. Мой усталый мозг отказывался выдать что-то подходящее.       Расположившись в кресле в углу, я немного посидела в раздумьях и вдруг меня осенило. — Я знаю добрую историю о страшных приключениях. — начала я тоном, которым рассказывают страшные истории перед сном. — Она о девочке по имени Коралина… — Каролина? — восторженно переспросила девочка, которую, кажется, звали Кэрол. — Нет, КОралина. — поправила я. — Через «о». Но все, конечно, путают её имя поначалу… — взяв драматическую паузу, чтобы собраться с мыслями, я всё-таки вспомнила правильное начало истории. — Коралина нашла дверь почти сразу после того, как они переехали… — «Знаешь, а мы могли бы стать друзьями» сказала Коралина. — чуть утончая голос для озвучивания Коралины, сказала я, а потом продолжила ниже и мурчаще. — «Ммы могли бы стать ммредкой разновидностью афрриканских танцующих слонов, но не стали.       По карраййне ммерре я не стал» язвительно ответил кот… А продолжение я расскажу вам завтра, если вы, конечно же, захотите.       Дети издали расстроенный стон, разбудив некоторых из уже заснувших, но я не поддалась на печальные взгляды и только поцеловала на ночь в лоб девочек и поправила одеяла уже уснувшим.       Дом провожал меня до спальни привычным отдалённым гулом ветра в трубах и тихим шорохом стен. В какой-то момент мне стало мерещиться эхо моих шагов, скрипуче озвученных паркетом. Чуть замедлившись и почти крадясь, я вслушалась и только убедилась в своей догадке.       Остановившись, я снова прислушалась. Среди общего фона тихих шумов старого здания постепенно проступило едва различимое дыхание, за ним сердцебиение и слабый скрип пола под тяжестью почти неподвижных ног. Накативший страх перед призраком или даже полтергейстом, как в том фильме, заснятом словно на любительскую камеру*, отхлынул так же быстро, как и пришёл. Жуткая ассоциация конечно, но со мной подобное уже бывало.       Жгучая волна раздражения смыла остатки страха и, выхватив дрон, я направила его луч света на источник подозрительных звуков. Ночное зрение не давало увидеть то, что и при свете дня не видно. Да и свет фонарика не дал результатов, выхватывая пустой пол на месте источника шума, но я не дала этому себя обмануть. — Эспио! — резко позвала я, хмуро вглядываясь в пустоту. — Если ты здесь, лучше тебе отозваться!       Замолчав, я вслушалась в ответную тишину, плавно водя по полу и стенам светом дрона. — У тебя, действительно, острый слух. — одобрительно прозвучало из ниоткуда и в метре передо мной возник Эспио. — Чего ты крадёшься за мной тайком? — с холодной строгостью спросила я, намеренно направляя свет ему в глаза. — На мне своё завтрашнее выступление репетируешь? — Просто… — замялся хамелеон, жмурясь и заслоняя лицо ладонью. — Заслушался твоей сказкой и решил убедиться, что ты безопасно дойдёшь… Дом выглядит ненадёжным… Ещё и света нет. — Этот дом абсолютно безопасен. А после написания плана я могу тут куда угодно дойти хоть с закрытыми глазами. — раздражённо ответила я, всё же отводя свет, чтобы осмотреться и сориентироваться.       Включение фонарика сбило ночное зрение и теперь за пределами освещённой зоны я видела только непроглядную тьму. — Я просто хотел убедиться… — не особо убедительно заявил хамелеон. — И не пытался тебя напугать. Сожалею, если так вышло. Я вовсе не хочу ассоциироваться у тебя с теми невидимками… — при упоминании убийц Зои Фокс и других полицейских в его голосе проскользнуло отвращение. — Тогда чего крадёшься тайком? — справедливо возмутилась я.       Парень глухо выдохнул через нос. — Как ты верно заметила, я - хамелеон. — с насмешкой отозвался Эспио.       Это преследование хамелеона и глупые оправдания раздражали, но я так устала, что не хотелось устраивать спора прямо сейчас. Этот разговор можно отложить и на завтра. И уж тогда я объясню Эспио, что думаю о его играх в невидимку.       Вот же… Направив свет на стену, я обнаружила там знакомую подставку с мечами.       «Крровьвь», «поссмеей» тут же заскрипели стены. И как я умудряюсь каждый раз оказываться тут? Если б не знала, решила бы, что коридоры перестраиваются, пока я их не вижу в темноте. — Стой! — воскликнула я и схватилась за фиолетовую руку, потянувшуюся к тому самому мечу. — Нам строго запретили трогать этот меч.       «Крровьвь… крровьвь…» — скрипели стены. — Прошу прощения. — хмурясь, церемонно извинился Эспио, послушно опуская руку. — Мне просто показалось… Этот меч похож на оружие из одной легенды.       Мы оба снова глянули на тёмный корпус, поблёскивающий лаконичной гардой. — Я не знаю о какой легенде речь. В списке экспонатов его нет и директор сказал, что его никогда не демонстрируют по просьбе лорда Брома, создателя этого места. — говоря, я чувствовала, что ещё чуть-чуть и лягу спать прямо тут на полу. — Но он сказал, что он вроде упоминается в книге легенд павлинов. Я брала её почитать, если хочешь, могу дать.       Эспио наконец отвёл взгляд от проклятого меча и, серьёзно хмурясь, кивнул мне. — Я знаком с легендами павлинов, но не прочь освежить свои знания. — Отлично. Пошли, заодно провожу тебя до мужской спальни, — зовя за собой взмахом руки, я направилась в сторону учебного класса, где оставила книгу, а потом с шуточным раздражением добавила. — чтобы потом ты не скитался тут невидимкой как полтергейст.