Путешественница Звездочка и силы хаоса

      Пятнашка действительно легко провела нас в библиотеку и показала, где лежит нужная книга. Она так хорошо ориентировалась, словно видела в темноте. А на мой вопрос об этом девочка напуганно сжалась, отводя взгляд. — Д-да, вижу. — пристыженно призналась она. — И чего ты так стесняешься об этом говорить? — удивилась я, разглядывая книжные полки в свете дрона. — Я тоже вижу хорошо в темноте. У ежей ночное зрение как у кошек. Это хорошее умение. — Но… Божьи коровки не должны видеть в темноте. — растерянно возразила малышка. — Кому… не должны? — с сарказмом поинтересовалась я. — Врождённые таланты - это самое естественное, что может быть. — Но… В дикой природе у божьих коровок нет ночного зрения… — никак не могла отпустить внушённые стереотипы Пятнашка. — А ещё они не разговаривают и не носят одежды. — напомнила я. — У насекомых вообще глаза по-другому устроены. Мы все чем-то друг от друга отличаемся и это хорошо. Иначе бы было скучно… — я чуть призадумалась над тем, что сказала. — Кажется, я говорю как Соник. — Вы с ним, и вправду, поразительно похожи. — подметил доберман и в полутьме мне удалось разглядеть его улыбку. — Несмотря на все обстоятельства. — Да ладно. Я гораздо красивее. — с шутливым кокетством поправляя заколку за ухом, возразила я. — И характер у меня гораздо приятней… — Угу. — тепло согласился пёс. — Ещё бы крылья приделать и просто ангел. — саркастично добавил он. — Ты, и вправду, очень добрая, как герой Соник. — хихикнув, согласилась божья коровка. — А Соник ведь тоже ёж… Он тоже может видеть в темноте? — обрадовалась своей догадке Пятнашка. — Не знаю… — задумалась я. — Я не думала об этом прежде. Но если подумать… С учётом скорости, с которой он может бегать, у него должно быть очень острое зрение. Иначе ему пришлось бы останавливаться каждые две секунды, чтобы откорректировать маршрут. Но вот о ночном зрении я никогда не задумывалась… — я глянула на Бродягу, но он только пожал плечами. — По идее должно быть, но… Он обычно предпочитает бегать днём, а ночью всегда спит… Знаешь что, - обратилась я к малышке. — давай у него самого и спросим? Завтра, когда он проснётся. — Ага. — воодушевлённо кивнула божья коровка.       Читать при свете дрона было не очень удобно и, найдя нужную книгу, мы вернулись в комнату нянечек. Бродяга ушёл в комнату директора, где уже давно спал Тэйлз. По обустройству эти комнаты напоминали спальни прислуги и, скорее всего, для этого и предназначались. Всё свободное место занимали двухуровневые кровати. Видимо, когда работников приюта было больше, они всё равно теснились в одной спальне, чтобы проще было отапливать. Кроме детских спален — двух больших залов, женского и мужского, заставленных кроватями — кухни и учебного класса, только в спальнях персонала имелось освещение. Но в женской было пусто и я пошла проверить всё ли в порядке.       В женской спальне детей я обнаружила одну из нянечек, мисс Виолетту, читающую детям книгу. Эта женщина была птицей оранжево-жёлтой расцветки. Дети лежали в своих кроватях под одеяльцами, основной свет давал разожжённый камин, но над креслом в углу комнаты горел светильник, давая достаточно света для чтения.       Не став им мешать, я прошла в учебный класс — большое помещение, заставленное партами. Здесь горел свет в двух роскошных люстрах и за большим «учительским» столом сидела Эми. Девушка что-то чертила в большой тетради. — Уже всем костюмы придумала? — спросила я, проходя и садясь за первую парту. — О, Астра? Ты ещё не легла? — встрепенулась ежиха, отвлекаясь от своих записей. — Почти. Никак не могу решить во что одеть Вектора.       Мне стало смешно. Крокодил ещё не приехал, а Эми уже решает, как его нарядить и куда пристроить. Кажется, она даже не собиралась спрашивать у участников согласия. — Он такой здоровяк… — вслух размышляла я. — Его бы паутиной обвесить или в зомби разукрасить, если он выдвинется из темноты, да щёлкнет зубами, все и так разбегутся. — Ты права! — обрадовалась Эми. — Так и запишу. — А что с едой? Ты вроде хотела сделать что-то особенное для гостей. — вспомнила я. — Я всё ещё пытаюсь определиться с тыквенными блюдами… — Тыквенными?.. — заинтересовалась я. — Да. Местный фермер пожертвовал приюту довольно много тыквы. Часть, конечно, пойдёт на фонари, но достаточно и для готовки. — объяснила ежиха и зевнула. — А можно немножко взять для печения? — с надеждой спросила я, от мысли об этом прям почувствовав на кончике языка вкус выпечки. — Хочешь, чтобы я испекла печенья? — не поняла девушка. — Нет, я хотела спечь его сама. К примеру, завтра утром. — Конечно, можешь взять тыкву… Не ожидала, что ты захочешь готовить сама. Я думала, ты это не любишь. — чуть смущённо призналась она, озадаченно глядя на меня. — Так и есть, но эти печенья… Мы всегда готовили их вместе с мамой осенью, сколько я себя помню. И мне вдруг захотелось… и этой осенью… — проговорила я, ощущая, как горечь утраты и ностальгия смешиваются в один ком, мешая продохнуть. — Ох, дорогая, тогда мы просто обязаны испечь это печенье! — уверенно заявила Роуз, заставляя меня улыбаться, хотя глаза чуть затуманились от влаги. — Можно я помогу тебе? — Да. — сдавленно ответила я. — Это было бы замечательно.       Старые времена уже никогда не вернутся. Мне не гордиться больше тем, что я могу приготовить печенье почти без подсказок мамы и не встречать папу с полной тарелкой выпечки… Он всегда нахваливал то, что я готовлю, даже когда я стала старше. Но сейчас рядом снова есть те, кто хочет готовить со мной и попробовать то, что получится. Это не могло заглушить боль утраты, но позволяло чуть смягчить её, как и всё общение с моими братиками и нашими друзьями.       Ощущая смятение и не желая снова распускать нюни, я постаралась отвлечься на книгу, которую принесла из библиотеки.       Роуз в это время встала и прошла между рядами парт ко мне. На моё плечо легла её ладонь. — Не засиживайся тут. Уже очень поздно. — заботливо попросила она. — Спокойной ночи. — Да… — задумчиво отозвалась я, а потом одумалась. — Эми, я хотела спросить, да всё не находила подходящего момента… Про твой молот. Как ты его… материализуешь? Телепортируешь из другого места?       Девушка остановилась почти у самой двери и обернулась. Озадаченность на её лице сменилась пониманием. Она подняла руку и в ней тут же возник знакомый жёлтый молот с розовыми элементами и красной рукоятью. — Ты правильно сказала «материализую», но не телепортирую. Он буквально появляется из воздуха. Призыв - это очень редкая форма хаос-контроля. Гораздо более редкая, чем физическое усиление как у Соника или Наклза, и даже реже чем ментальные способности как у Сильвера и Блейз. — с гордостью объяснила ежиха. — Правда, одного владельца с такой же способностью я знаю, но он - настоящий хулиган и вообще… немного не в себе. — добавила она, подходя ко мне ближе.       Это выглядело довольно грозно, потому что её молот по размеру чуть ли не превосходил её голову. Когда она приблизилась, я протянула руки. — Можно подержать? — девушка тут же передала мне молот и я чуть не рухнула за ним на пол, настолько он превзошёл мои ожидания по весу. — А что за хулиган? Он тоже молот материализует? — взявшись за рукоять обеими руками, спросила я, разглядывая светлое дерево и красную вставку в бьющей части.       Рукоять была обмотана красной, по ощущению кожей, и восхитительно комфортно ощущалась в руке. — Нееет. Он материализует старомодные бомбочки. Его зовут Бин и он вместе с медведем Барком и лаской Нэком занимаются всякой грязной работой. Часто на Эггмана работают… Надеюсь, ты никогда их не встретишь. — пожелала Роуз, а потом подумала и добавила. — Но если всё-таки встретишь, Бин помешан на всяких блестящих вещах. — Нэка, кажется, я знаю, это он гнался за Хоуп, когда мы с Соником, Тэйлзом и Шедоу прятались на острове Ангела. — припомнила я.       Так этот Нэк обычно не один работает? Похоже, мне очень повезло, что с ним не было такого взрывателя.       Если подумать, есть что-то забавное в том что я подловила «минным полем» наёмника, чей напарник может материализовать бомбы. — Помню, ты рассказывала. — подтвердила Эми. — А почему ты призываешь именно молот, а этот Бин - бомбы? И если он призывает несколько бомб, ты можешь призвать ещё молот? — любопытствовала я.       Девушка подставила руку и в воздухе материализовался ещё один молот, рукоятью прямо ей в ладошку. — Я могу призывать столько молотов, сколько пожелаю. — похвасталась она, явно радуясь моему удивлению. — А именно молот потому что… У меня к этому склонность. Как у Соника склонность к бегу. Но я не очень в этом разбираюсь. Лучше спроси об этом Тэйлза. — Я думаю, его объяснение я всё равно не пойму. Но ты уже дала мне все ответы, что нужно. Спасибо. — поблагодарила я и протянула молот, от которого уже устали руки, обратно девушке. — Спокойной ночи.       Ежиха не потянулась принять своё оружие. Она только улыбнулась и оба молота испарились прямо у меня на глазах. Пожалуй, это покруче трюков Эспио с исчезновением.       Когда девушка ушла, я ещё покрутила в голове информацию о призыве вещей, так вот просто, прямо из воздуха… Этот мир не переставал меня удивлять.       Затем я вернулась к книге легенд. Называлась она «Клан Режущего пера. Легенды и мифы павлинов». «Клан Режущего пера» звучало как-то по-азиатски, словно что-то из историй про ниндзя. В голову тут же приходил павлин Заточка с его острыми перьями и специфическими движениями не только хвостом, но и всем телом. Его хвост был опасным оружием, но и то как он им владеет, выглядело угрожающе. Несмотря на пережитый тогда страх, в памяти сохранилось удивление ловкости и в то же время своеобразному изяществу движений павлина. Он не просто махал хвостом, он умело обращался с ним, как с оружием, при этом подстраивая движения всего тела. Он словно танцевал с веером. Сам по себе Заточка казался каким-то мелким преступником, в отличии от Крэнга, но судя по тем движениям, павлин владел… боевым искусством, что ли.       С пробудившимся любопытством я приступила к чтению. Которое оказалось нудным. Книга походила на учебник истории, а не на сборник фантазийных сказок, на что я надеялась.       В целом удалось узнать, что история клана павлинов уходит к тёмным векам, к эре ксордо. Издревле павлины чтили свои традиции и не раскрывали тайны чужакам. Прежде в клане царил патриархат, потому что только у самцов есть пышные боевые хвосты. Но мужчины делали из выпавших при линьке перьев веера и разработали особый стиль боя с их использованием. Так вместо одного веера-хвоста павлины использовали сразу три, примешивая к ним магию. Один воин, владеющий секретными техниками павлинов, мог одолеть в бою целый отряд.       После какой-то банальной войны с соседними племенами, на которую ушли все мужчины, женщины были вынуждены защищать свои дома, для чего они использовали боевые веера своих мужей и отцов. Вожди павлинов всегда славились мудростью, а тогдашний особенно. Он изменил их законы и женщины-павлины стали обучаться тайным знаниям наравне с мужчинами.       Отдельная глава повествовала о разных мирах, с которыми могли контактировать павлины. В книге было написано «У великого народа были глаза, чтобы смотреть на наш мир и множество, чтобы заглядывать в другие». Наверно под «множеством» они подразумевали глазки на перьях.       Во время священного танца один из шаманов, заглянул в другой мир и увидел впервые главное божество павлинов — священную птицу Феникс. С этого и начиналась легенда, пересказанная нам мистером Монтегрю.       На удивление книге с таким сухим текстом удалось меня увлечь, но глаза уже слипались, а при очередном зевке я чуть не капнула слюной на книгу, поэтому пришлось закругляться. Спать улеглась, даже не раздевшись, и тут же отключилась.       На удивление удалось неплохо выспаться. Наверно потому что в спальне нянечек окна тоже были закрыты ставнями и в любое время суток сохранялась комфортная полутьма. Но это не дало сразу вырваться из сна. Даже не глянув, есть ли кто в комнате, я вышла в коридор и побрела в ванную, но в какой-то момент обнаружила, что не понимаю, где нахожусь. Наверно с непривычки на новом месте.       Немного занервничав, я заозиралась, пытаясь понять куда идти. И вдруг заметила ту самую подставку с мечами на стене. Знакомый изящный чёрный меч заманчиво поблёскивал лаконичной гардой. Это окончательно согнало сон и помогло сориентироваться. — О, ты уже встала? — заходя на просторную добротно обставленную кухню, обрадовалась Эми.       Она рассказала, что все уже давно проснулись. Парни вынесли столы на лужайку позади особняка, а Эми и Кэсс помогли приготовить и подать всем завтрак. Я решила не спешить ко всем, а сразу заняться печеньем. Тыквы было предостаточно, так же в приюте имелся хороший запас муки, а за недостающими продуктами Роуз послала в магазин Соника. Продуктов нужно было совсем немного, что позволяло нам с родителями баловать себя этим печеньем даже в неудачные в плане заработков годы.       Для «одной порции» печенья требовалось: 100 грамм сливочного масла, стакан сахара, два яйца, 100 грамм натёртой тыквы и два стакана муки. Мы взяли всего в несколько раз больше, чтобы печенья хватило для всех. Размягчённое сливочное масло мы растёрли с сахаром, добавили яйца, тыкву и муку. Замесив тесто до консистенции густой сметаны, выложили на противень, застеленный бумагой для выпечки, ложкой. Дальше оставалось запекать двадцать пять минут в прогретой духовке при 180 градусах.*       Уже при выпечке первых порций печенья кухню заполнил такой аппетитный аромат, что я готова была вынуть недопечёное печенье и поглотать горячим. К счастью, Роуз заботливо приготовила мне завтрак и, когда я доела, первая порция печенья была готова. Загрузив другую партию в духовку, мы дали печенью немного остыть и понесли во двор, угощать детей.       Выйдя на веранду и осмотревшись, я порадовалась тому, как живо и счастливо выглядят дети, заполонившие двор, играющие с мячом, бегающие друг за дружкой или просто группками болтающие и смеющиеся то тут, то там. Затем боковое зрение зацепилось за тёмную фигуру, притаившуюся в дальнем углу веранды.       Бак стоял, расслабленно опираясь о перила, держа в одной руке кружку. В естественном освещении утра он выглядел абсолютно чёрным, лишь немного отливая зелёным. Даже голая кожа его лица скорее была тёмно-серой, чем зелёной. Но часть головы скрывала простая вязаная шапка, каким-то образом нивелируя старящий эффект оголённой кожи.       Медленно подходя к кондору, я дождалась, пока он обратит внимание на моё присутствие. Пусть он ясно дал понять, что не рад гостям, но мне хотелось показать, что мы не желаем с ним конфликтовать. — Привет. — неуклюже поздоровалась я. — Будешь печенье? — предложив, я протянула чашу, что несла, ближе к парню, чуть наклоняя, чтобы он увидел содержимое.       Почему-то я ожидала, что он возмутится, презрительно фыркнет или просто развернётся и молча уйдёт. Но он оставался совершенно спокойным, с лёгким любопытством заглянул в миску и тут же потянулся рукой, зачерпывая горсть ещё тёплых пластинок. — Спасибо. — едва слышно буркнул он, окончательно выбивая меня из колеи. — Пожалуйста. — машинально отозвалась я. — Мне жаль, что так получилось с мечом. Но мы, и вправду, даже не думали его трогать. Он уже лежал на полу, когда мы пришли.       Кондор повернул голову. Его молодые тёмно-нефритовые глаза выражали только усталость. — Я не хотел, чтоб вы думали, что вам здесь не рады. Герой Соник и его друзья… — задумчиво проговорил Бак, снова глядя на занявшую лужайку ребятню. — Вы только первый день здесь, но уже очень помогли нам… Мне жаль, если я был слишком груб, но… — Ты, правда, веришь в это проклятье? — догадалась я.       Он снова глянул на меня, на этот раз удивлённо. — Я не верю, я точно это знаю. — опуская взгляд на перила, сдавленно проговорил парень, а потом снова поднял усталый взгляд. — Я знаю как глупо это звучит… Мне всё равно. — А что… за проклятье? — решилась спросить я.       Мне снова вспомнились слова Пятнашки о том, что она видела. Её слёзы страха. Девочка не хотела, чтобы у Бака были проблемы, но возможно у него уже проблемы и единственный способ ему помочь — это устроить те проблемы, которых боялась Пятнашка.       В этот раз парень посмотрел на меня куда внимательней, словно оценивая. — Вам не стоит об этом беспокоиться. Просто не трогайте меч, так безопасней. — безэмоционально ответил он.       Я устало вздохнула. Настаивать сейчас бесполезно, а о виденном Пятнашкой и тем более спрашивать не стоит. Возможно, позже у меня получится его разговорить. — Может… Расскажешь позже… В любом случае, мы и не собирались трогать никакие артефакты. Можешь не беспокоиться. — неуклюже улыбнулась я и поспешила покинуть крыльцо, чтобы отнести печенье детям во дворе.