Путешественница Звездочка и силы хаоса

      Пробуждение ошарашило меня болезненным ударом об пол. Закашлялась через раздирающий глотку комок битого стекла, хотела встать на четвереньки, чтобы изогнуться и легче было прокашляться, но тело будто обмотали веревкой. Я испуганно задёргалась, извиваясь всем телом, и, только откашлявшись, поняла, что всего лишь запуталась в своем пледе — на спине и затылке он плотно зацепился за иглы. Нос был забит, в горле ещё першило, и я так долго не могла выпутаться, что уже решила, что придётся звать на помощь.       В итоге плед всё-таки отцепился от игл и мне удалось сесть. Шёрстка на лице свалялась, спина была мокрой от пота. Жутко хотелось принять душ… И выкашлять свои лёгкие. Ещё и дышать удавалось только через рот. Голова тяжёлая, глаза слезятся от яркого дневного света, суставы ноют, мышцы болят… Ну хоть хвост больше не беспокоит.       Пыхтя как паровоз, дошагала до лестницы и спустилась вниз. В доме была только Эми Роуз, рассказавшая мне, что ежи с Тэйлзом полетели похищать изумруд хаоса. Сама девушка осталась, чтобы присмотреть за мной, что было весьма кстати. Она дала мне каких-то таблеток и помогла закапать этот жутко неудобный ежиный нос. Я села на диван, откинула голову на спинку, а Эми подошла сзади и из пипетки накапала по несколько капель в каждую ноздрю. Я была уверена, что лекарство потечёт по лицу, но эту процедуру она проделала так ловко!       Потом ежиха хотела меня накормить, но аппетита не было абсолютно. Я всё-таки согласилась на чай, надеясь так уменьшить боль в горле, но категорически отказалась добавлять туда мёд и потребовала, чтоб чай был крепкий.       Напиток оказался очень вкусным, ароматным — к тому моменту, как он заварился, лекарство подействовало и я смогла дышать. Роуз перечислила сбор трав, среди которых знакомым был только чабрец. А чтобы всё-таки убедить меня поесть мёда, ежиха спешно напекла оладушков. Её забота по-настоящему трогала и была очень приятна, особенно, когда я так плохо себя чувствовала. Но съесть больше двух оладий мне не удалось.       Хотелось посидеть вместе с Эми и подождать парней, хотя я была уверена, что они справятся — это ж Соник и самые близкие его друзья. Но это не сюжет серии мультика, за которым я наблюдаю. Сейчас с главными действующими лицами я знакома лично.       Но как бы не беспокоила судьба Шедоу и остальных, как бы не хотелось поддержать Роуз, сил совсем не осталось. Хотя дышать носом я снова могла, насморк не давал покоя.       Ушагала наверх с бобиной бумажных полотенец, ушибла мизинчик на ноге об дражайшую мою каменюку, поленилась подбирать рассыпавшиеся по полу мандаринки. Только подняла камень и вместе с ним улеглась на кровать, завернувшись в плед.       «Отрадно спать, отрадней камнем быть…»© — сквозь дрёму подумалось мне.       «Странный всё-таки этот камень…» — последнее, что посетило мой разум перед тем, как его поглотил крепкий сон с неясными незапомнившимися сновидениями.       Новое пробуждение оказалось гораздо более приятным.       Во-первых, прошёл насморк — то ли ежи болеют легче, то ли продвинутость здешних лекарств на уровне магии.       Во-вторых, в комнате стоял потрясающий аромат выпечки и, включив свет, я обнаружила, что на прикроватной тумбочке ютились кем-то заботливо подобранные с пола мои мандарины, а рядом — тарелка, накрытая прозрачной крышкой, скрывающей пару аппетитных круассанов. Рядом ютился небольшой термос. В термосе я нашла тот самый ароматный чай с чабрецом.       Мне не терпелось спуститься и узнать вернулись ли парни, но очень хотелось пить и горло всё ещё болело. А налив себе чая, я не смогла удержаться и от круассанов. Начинка у них была, похоже, из апельсинового джема. В этот раз я поела с большим аппетитом и даже закусила парой мандаринов.       Комната Соника всё ещё была пуста. На первом этаже темно, только в гостиной работал телевизор, который смотрела Эми.       В выпуске новостей говорили о восстановленном пути, который пару дней назад был поврежден взрывом одного из роботов Эггмана, о жителях какой-то деревни, спасённых от наводнения группой храбрых рептилий, о двух потерянных Чао, разыскиваемых своим хозяином…  — Есть новости? — поинтересовалась я, когда поняла, что девушка меня заметила.  — Ох, да, — ежиха подскочила с дивана, будто спешила поделиться, — Соничек прилетел с остальными пару часов назад, но они остановились у Тэйлза. Кажется, Соник ранен, но Тэйлз не хотел меня волновать и поэтому сказал, что травмы несерьёзные, — казалось, она вот-вот расплачется.       Хотелось уточнить в порядке ли Шедоу, но видя, как Эми заламывает руки, я передумала.  — Так почему же ты ещё не там? — удивилась я.       Соник вроде говорил, что Тэйлз живёт неподалёку.  — Я… — начала она, но почему-то замялась, — Я не могла оставить тебя одну, пока ты болеешь. Сонику бы это тоже не понравилось.       Приятно от такой заботы, но неловко, что Роуз вынуждена нянькаться со мной, пока там её возлюбленный, возможно, нуждается в заботе.  — Ну, я уже в порядке… — начала я, но заметив, что собеседница хочет что-то возразить, поспешила ее опередить, — Так что ты можешь пойти навестить Соника. Только потом вернись, чтобы рассказать мне как они. Я тоже волнуюсь.  — О, да?.. — видно было, что она колеблется между долгом и зовом сердца, — Здорово. Конечно… А я могу позвонить тебе от Тэйлза…       Сердце ёкнуло, набирая темп, а в груди похолодело. Мне… Придётся говорить по телефону? Придётся снять трубку?..       С того дня, когда я узнала о смерти родителей, в каждом телефонном звонке мне мерещилось предзнаменование новой трагедии. Этот адский прибор будто насмехался, подзывая раздражающим звоном, чтобы обрушить мне на голову новое горе. Не знаю какое, но точно сокрушительное, которое я уже не смогу перенести. Наверняка многие считают, что ад заполнен воплями страдающих в огне душ, но для меня ад звучит, как несмолкающий телефонный звонок.  — Или я могу прийти через полчасика, — видимо, она прочитала мои чувства по лицу и поспешно отказалась от идеи со звонком, но и идти обратно, пока там Соник, она, очевидно, не хотела.  — А, может… Может, ты подождёшь, пока я приму душ и переоденусь, и мы пойдём вместе? — неудобно было заставлять её ждать, но и самой потом дожидаться новостей совершенно не хотелось.  — Но ты ведь болеешь… — неуверенно попыталась возразить она.  — Мне уже на самом деле намного лучше. Всё благодаря твоему лечению, — убеждала я, стараясь взглядом выразить свою благодарность, — Тем более, дом Тэйлза ведь недалеко? И ты будешь рядом, чтобы за мной присмотреть, — улыбнулась я.  — Идти всего пару минут… Ну ладно. Но сначала ты выпьешь ещё лекарство и снова закапаешь нос!       Возражать не было причин. Тем более, что Эми снова помогла мне закапать нос.       В спальне я осмотрела вторую прикроватную тумбу, но нашла только шампунь, зубную щётку и пасту и дезодорант-спрей. Неужели, Роуз забыла о моей просьбе насчёт одежды? Но, проверив шкаф, я вздохнула с облегчением. Помимо других комплектов одежды я нашла мои бриджи, чистые после стирки, и безрукавку, которую мне одолжил Соник. Не было времени решать, подходит ли другая одежда, и я поспешно схватила знакомые вещи.       А вот про нижнее бельё она, похоже, всё-таки забыла. Но разве можно её винить?       Потом я вспомнила про комод и, оказалось, что заботливая ежиха всё предусмотрела: помимо перчаток и носков лежащих стопочками, как в сониковском комоде, здесь обнаружилась стопка тёмной расцветки трусиков, самого скромного и непритязательного фасона. И стопка того же цвета бюстгальтеров, того же фасона что был на мне. Похоже, не зная, что мне подойдёт, она просто закупилась тем, что было на мне.       Прихватила комплект нижнего белья, одежду и шампунь и поспешила в душ. Управилась, наверно, минут за пятнадцать, но с непривычки не досушила иглы и, заходя в спальню, чувствовала, как воздух холодит затылок. Надела перчатки, прихватила носки и спустилась вниз.  — Эми… — отвлекла я её от укладывания продуктов в плетёную корзинку, — А ты не знаешь, где те кроссовки, что мне давал Соник? — я всё-таки надеялась их вернуть.  — Что? — растерялась она, а потом сообразила, — Да, конечно: они в прихожей, в шкафу. После леса они были в земле и я их почистила.  — О, спасибо, — искренне обрадовалась я.       Обувшись, я последовала за Эми и помогла подержать корзинку, пока она запирала входную дверь.  — Спасибо, что так заботишься обо мне, — заговорила я, шагая за подругой и осматривая пейзаж.       Время позднее, рыжеватое ночное освещение хорошо разгоняло тьму, но мешало правильному восприятию цветов. Спящие дома на улице Соника как будто притихли в ожидании утра. Вокруг не было ничего примечательного, но дезориентация и прежнее неверие в реальность всего происходящего со мной накатило по новой.  — Пожалуйста, — отозвалась девушка, — Я рада, что ты так быстро поправляешься. Так неудачно, что ты только попала к нам и сразу заболела. Я даже не успела пригласить тебя на чай, — мне подумалось, что так завуалированно она сожалеет о том, что проводит время со мной, а не с Соником, но следующие её слова меня удивили, — У меня мало подруг, которые по-настоящему могут меня понять. И ты - первая ежиха в этом городе. Я так рада, что мы с тобой подружились.       Зря в сериале она мне не нравилась. Сейчас, когда вокруг был абсолютно чужой незнакомый город, да и этот мир не казался особо родным, и даже далеко-далеко, дома, меня никто не ждал, я вдруг почувствовала безопасность и надёжность. Будто Эми — моя семья.       Жилище Тэйлза оказалось довольно большим и будто бы техническим зданием. Уже входя за ежихой через открытый проём внушительных размеров гаража, вспомнила, что лис — пилот и механик — его дом также ангар и мастерская.       Увидев меня, двухвостый удивился и тут же обеспокоился моим здоровьем. Узнав, что мне намного лучше, он прямо засветился от радости. Милашка.       Ежей мы нашли в спальне с двумя кроватями на втором этаже заваленного всякой всячиной дома. Соник лежал поверх одеяла, заложив руки за голову. Шедоу цивильно сидел на краю соседней кровати. Увидев нас, он удивился.       Эми тут же кинулась к синему и стала причитать о том, как волновалась за него и как рада, что он цел. Затем заметила несколько царапин на своём ненаглядном и, как бы он не отнекивался, ему пришлось смириться и терпеть, пока Роуз обрабатывает и забинтовывает его незначительные травмы.       Пока Тэйлз, принёсший аптечку, помогал ежихе, я подошла к соседней кровати и, не нарушая личного пространства Шедоу, тоже пристроилась на краешек. Он ничего не возразил.  — А ты в порядке? — вполголоса спросила я у чёрного, стараясь разглядеть травмы сквозь его тёмный мех.       Пару мгновений он выглядел так удивлённо, будто я спросила о чём-то немыслимом, а потом отвёл взгляд и согласно кивнул.  — Да, — едва расслышала ответ за непрекращающейся трескотней Роуз.  — Вот так, — заявила ежиха, — А теперь лежи и отдыхай, а я принесу ужин, — нетерпящим возражения голосом заявила она и поспешила из комнаты, видимо, за корзинкой, оставленной на первом этаже.       Лисенок унёс аптечку.       Я глянула на Соника и хохотнула — лёгкие царапины на руках и ногах были перемотаны бинтами, как глубокие кровоточащие ранения. Видимо, переполненная беспокойством девушка выразила свою заботу бинтами.  — Ну что, синий, уже можно убирать тебя в саркофаг или ещё пару бинтов принести? — улыбаясь, пошутила я.       Сверхскоростной усмехнулся моей шутке и его яркие глаза заблестели как изумруды.  — Подойди-ка, — поманил меня ёж, — А то, если Эми увидит, что я встал, точно закатит истерику.       Удивлённая я пересела на край постели Соника и вопросительно глянула на него.  — Мы нашли изумруд хаоса, — сообщил синий и, вынув откуда-то из головных игл сиреневый изумруд, протянул мне, — Это будет хорошей наградой победителю.       Когда тускло мерцающий гранёный под бриллиант камень нарушил моё личное пространство, я дёрнулась, чуть не подскочив. Нет, изумруд хаоса меня не пугал, но я никак не ожидала, что в меня им будут тыкать.  — Что? — нахмурившись, я пыталась разглядеть объяснение в изумрудных глазах.       Соник ответил улыбкой.  — Отдашь его тому, кто первым станет твоим другом, — пояснил синий, всё-таки всучив мне энергетический камень.  — Хэй! — вяло возмутился Шедоу.  — А как я пойму, что вы по-настоящему стали мне друзьями? — растерялась я.       Ведь что может помешать им притворяться моими друзьями ради победы?       Соник привстал и снова поманил к себе, вынуждая склонить к нему голову. Ёж едва слышно, но чётко зашептал мне на ухо:  — Однажды, друг мне сказал: «Самого главного глазами не увидишь, зорко лишь сердце», — в его шуршащем голосе был чётко различим насмешливый задор.       И когда мы отстранились друг от друга, в зелени глаз плясали бесенята. Что за шутку он задумал?       Синий покосился на Шедоу и я проследила за его взглядом. Стало как-то не по себе. Никогда не видела чёрно-алого таким растерянным. Подождите, сейчас всё выглядело так, будто мы с Соником шептались о нём!       Но ничего предпринять я не успела — в этот момент в комнате объявилась Роуз и снова развела суету вокруг своего ненаглядного.       Пересев обратно на постель Шедоу, я попыталась поймать его взгляд, но ёж упорно смотрел в другую сторону.  — А тебе ничего не нужно? — попыталась привлечь его внимание я.       Чёрно-алый непонимающе глянул на меня.  — Ну, мандаринов… Апельсинов? Грейпфрут? — вспомнила я недавний разговор о фруктах.       Он сперва удивился еще сильней, а потом опустил взгляд и неуверенно кивнул. У меня сладостно сжалось сердце, а у него явственно порозовели щёки.