Запечатлеть навечно

Земфира - Мальчик

Приближалась весна. Теплые лучики солнца, бесстыдно скользящие по плечам, шее и руках прохожих, оглаживающие их щеки и заставляющие бессознательно улыбаться, орудовали во всю и оживляли Питер, будя от зимней спячки. Мне кажется, фотоаппараты стоило изобрести хотя бы ради такого замечательного города, как Санкт-Петербург, а Санкт-Петербург ради возможности запечатлеть эти узкие улочки, эти необыкновенные дома и таких до невозможности настоящих людей. Арсений Сергеевич Попов – мужчина 25 лет, самый обычный работник самого обычного офиса в Питере. Хотя на самом деле, его биография не столь «обычна», как могло показаться на первый взгляд. С самого детства Арсюша не был похож на ровесников. В то время, как дети из его группы дет.сада рисовали травку, солнышко и тучки, картины Арсения (их по праву можно было назвать картинами) включали в себя рассуждения о взрослом мире, отображенные руками 6-летнего мальчика. Выходило…пугающе? Однажды он нарисовал портрет мужчины средних лет, стоящего посреди площади, заполненной огнём. Его рот был закрыт скотчем, а глазах можно было найти все из только существующих эмоций: гордость, счастье, злость, печаль, испуг, удивление, ненависть и...желание жить. Слишком проникновенно, слишком чувственно. В тот момент родители приняли решение забрать сына из сада и до школы обучать его дома самостоятельно. На самом деле это «самостоятельно» являлось нянечкой, которую вполне состоятельные родители вскоре наняли. Главной задачей Татьяны Васильевны – максимально консервативной и пропитанной духом СССР женщины – являлось сделать Арсения нормальным. Таким же, как все дети вокруг. Чтобы он плакал, выпрашивая новые игрушки, рисовал человечка из пяти палочек и кружочка и учил стихотворения про деда мороза на новый год. Думаю, все прекрасно понимают, это никак не помогло. Его мысли и идеи стремительно вырывались наружу, каждый раз прибавляя Татьяне Васильевне по одному новому седому волосу. Незаметно быстро пришло время школы, пришло время новых приключений, пришло время новых открытий. В 6 классе мальчику Паше – единственному из одноклассников, с кем общался Попов, - на день рождения подарили фотоаппарат. Можно ли считать этот день решающим в жизни Арсения? Нужно. Он влюбился. Ранее он часто писал что-то на последних листах тетрадей, рисовал то, о чем думал, пытался сочинять музыку, утопал в творчестве, жил им, дышал, задыхался, но никогда он не испытывал тех чувств, как тогда, когда впервые, нажав на кнопку чужого устройства, запечатлел улыбку проходящего мимо мальчика.

Если подумать, это же невероятно? Мы имеем возможность остановить настоящее, вспомнить прошлое и оставить этот момент для будущего.

Арсению периодически дарили игрушки, но чаще книги и именно это сыграло с его родителями злую шутку. Павел обожал читать, сам писал стихи и рассказы, делился ими с другом, предлагал ему помощь с сочинениями, хоть и необходимости не было, у самого Арса с фантазией проблем не наблюдалось. В итоге ребята совершили бартер, в результате которого Арсений делился с Пашей всеми своими книгами, Паша же тайком от всех приносил фотоаппарат Арсу, отдавая на неопределенный срок. В первое время камера неумело держалась в руках мальчика, то и дело он норовил выронить её, к счастью, со временем она буквально приросла к его крепким ладоням, на которых как будто начинал появляться след от неё. Арсений снимал всё, что удостаивалось его внимания: листья деревьев осенью (вы вообще видели, какие они красивые?), снежинки (об этом вообще молчу), бьющиеся о берег волны родной речушки, птичек, пролетающих где-то высоко и много других прелестей окружающего мира. Но больше всего он любил снимать людей. Иногда постановочно, но чаще тайком, тайком, когда те радовались, плакали, смеялись, удивлялись и злились. Когда глаза их горели, губы приоткрывались, нос смешно и нелепо дергался, а щеки покрывались небрежным румянцем. Он оставлял всех их: едущую в метро бабушку с морщинками, забавно ругающегося с кем-то на рынке старичка, смеющуюся и флиртующую с барменом на набережной молодую девушку, беззаботно играющего на детской площадке мальчика у себя в памяти. Ладно, если не у себя, то хотя бы на карте памяти Пашиного фотоаппарата. Кстати, тот поддерживал творчество друга и часто вдохновляясь его работами, писал к ним небольшие, но очень талантливые рассказы. Казалось бы, все шло так благополучно, что даже хочется поморщиться от приторности. Но была небольшая проблемка, омрачающая всю ситуацию. Ну как проблемка…

Проблема.

Родители Арса – экономисты в третьем поколении – отрицательно относились к склонности своего сына к творчеству. Еще в 7 лет они отдали его на ментальную арифметику, надеясь забить голову непутевого мальчишки ею. Выкинули все альбомы, кроме тех, что были нужны в школе, следили за тем, чтобы дома он не играл на подаренной какими-то дальними гостями гитаре (интересно, как столь маленький ребенок самостоятельно освоил ее?), отдали его в физико-математический класс и успокоились. Успокоились, не зная того, как их сын писал сочинения всему классу (кроме паши, разумеется), рисовал картины для конкурсов, учил одноклассников игре на музыкальных инструментах, конечно, беря за это у них небольшие, но все-таки деньги.

" Мальчик бежит по дороге Сшибая столбы Непослушные ноги Ему говорят Мы тебя приведем Но ни шагу назад "

Заниматься этим всем дома был не вариант, поэтому он буквально жил у Паши, лишь приходя домой поздороваться с родителями, показать дневник и поспать. Им этого хватало. Благо, отношения у родителей мальчиков сложились хорошие, поэтому проблем с частыми ночевками и проведением времени у одного из них дома не возникало. Прошло три года пользования камерой Паши, когда Арсений наконец то смог накопить на собственную. Восемнадцать тысяч рублей, сотни бессонных ночей и огромное количество приложенных усилий во благо мечты.

" Мимо дождей Фонарей Мимо снов и бессонниц Быстрее Чтоб не опоздать и запомниться Жадно глотая улыбки людей"

За эти годы Арс не выгорел, он лишь начинал разгораться, пробуя новые точки съемок, экспериментируя с ракурсами, изучая приложения для обработки своих снимков, пополняя копилку полезных статей и постоянно практикуясь. Будучи 15-летним девятиклассником, он предстал перед новой проблемой – отсутствием возможности купить столь нужную камеру самостоятельно, везде требовался паспорт. Но и эту проблему он преодолел, недаром говорят, видишь цель – не видишь препятствий. Вообще всю его жизнь можно описать этой фразой. В итоге он договорился с знакомыми ему уже совершеннолетними одиннадцатиклассниками, и те, взамен на написанное для них декабрьское сочинение, согласились купить её этому забавному мальчугану. У Арсения получалось скрывать свою вторую, но самую настоящую из настоящих жизнь от всех, кроме Паши, на протяжение 5 лет. Момент – ИКС настал в 11 классе, когда все судорожно определялись с тем, куда поступать. Уставший врать и скрываться, он решил поведать самым «родным» людям о том, кто он и кем быть хочет. Говоря честно, он был мистиком – глупо верил в чудо, которое, к сожалению, не произошло. Родители были в ярости. И это мягко говоря. Какие адекватные люди прям в 11 классе перевели бы своего сына в другую школу, думая, что именно учителя повлияли на происходящее, загрузили бы сына репетиторами по физике, математике и информатике и выбрали престижный экономический вуз в 10 минутах езды от дома ? Он горько плакал. Первые дня 3. А потом ему стало некогда даже плакать, все-таки родители знатно постарались, загрузив мальчика донельзя. Синяки под глазами лишь прогрессировали, огонь в глазах потух, в голове не было ничего, кроме логарифм, формул и чисел, от которых уже тошнило. Экзамены были успешно сданы, поступление в вуз организовано, началась худшая пора в жизни Попова. Он уже даже не страдал, настолько он устал. Холодный разум заменил ранее бушующие в нем чувства.

" Мальчик забыл по дороге Зачем он бежал "

Больше он не брал фотоаппарат в руки.

Боялся.

Смотрел вокруг и видел совершенно другой мир. Главная разница заключалась в том, что его не хотелось снимать. Все стало понятным, серым и обычным. Снег перестал быть кристально белым, исказившись, небо перестало светить, восходы сгорели, закаты исчезли, планета потухла. Честно говоря, Арсений умер, а жить продолжал лишь на автомате. Все слишком предсказуемо: завтра он проснется в 7.30 утра, придет на нелюбимые пары по высшей математике, увидит до боли знакомые числа и незнакомые буквы, поздоровается с противными ему однокурсниками и почувствует до боли знакомое ничего. Закончив университет, он продолжает бизнес родителей, устроившись на какую-то посредственную должность, каждый день занимаясь тем, от чего, придя домой, плачет. Он не рыдает, не бьется в истерике, он даже плачет уже привычно: соленые капли медленно, но уверенно стекают по колючей щеке, колючей, потому что бреется он регулярно раз в три дня, даже здесь не оставляя места импровизации и собственным желаниям. В один день его родители просто погибают в больнице. От переизбытка наркотиков. Сказать, что, узнав причину смерти, Арсений был в шоке – ничего не сказать. Но в принципе, это вполне объяснимо, какой нормальный человек 40 лет будет жить, как робот, каждый день выполняя последовательные действия, отдавая всего себя тому, что даже не интересно. Они искусственно заставляли себя быть счастливыми. Арсений, на удивление, легко пережил смерть родных. Даже не знаю, уточнять ли, что именно они убили в нем прежнего человека. Как он должен был испытывать грусть и тоску, если эти люди разучили его чувствовать что-либо? Правильно. Никак. Прошел уже год с момента их гибели, а Арсений продолжал выживать (не жить!), огромное наследство перешло к нему, так что он уже не имел потребности в деньгах и нелюбимой работе, но все равно ничего не менял, боясь что-то делать. Вот мы и познакомились с Арсением Сергеевичем Поповым - мужчиной 25 лет, самым обычным работником самого обычного офиса в Питере.