Твои чувства – мои чувства

Надавливаешь на совсем не презентабельные двери — и вот он ты в легендарнейшем месте Найт-сити. Басы музыки приятной дрожью отдаются в венах, свет прожекторов слепит, заставляя потеряться в шумной толпе. Неоновая вывеска «Afterlife» божественным светом разгоняет мрак возле бара.    Ви вылавливает из толпы знакомые лица: с кем-то он пересекался на заказах, кого-то вытащил из передряги, но в основном это были наёмники совершенно разных мастей, возрастов и размеров.    Ви старается выловить в толпе кого-то из фиксеров, но нашлась самым приятным образом в толпе лишь Клэр. Она по обычаю стояла за барной стойкой, разливала всем, опутывая лесной паутиной из сплетен и слухов. Женщина громко засмеялась со слов какого-то рослого парня, она по-братски хлопнула его по плечу, после чего он отсалютовал ей и слился с толпой.    — Клэр, — кивает барменше Ви. — Как вечер?    — Ви! Неплохо, неплохо! Сегодня коктейль Сильверхенда расходится, как будто он снова жив!    — Ха-ха, — Ви усаживается за стойку, Джонни материализуется рядом, сидит на гребаном столе по правую руку от наёмника. — Неужто Бестия решила устроить вечеринку в память о Джонни?    — Ты не знаешь? — Клэр, не спрашивая, наливает ему стопку «Сильверхенда». — Сегодня тот самый день в году, когда чертова легенда Найт-сити, Джонни Сильверхенд, появился на свет.    Ви давится текилой.    — Стой, что?! У Джонни сегодня днюшка?!    — А чего ты так удивляешься? Фанат?    Ви как можно незаметнее косится на сидящего рядом Джонни, тот разводит руками:    — Сам в ахуе. Не следил за календарём, как шестнадцать стукнуло. Охереть.    — Ну, с Днем рождения тебя, придурок, — говорит про себя Ви. — Желаю тебе счастья и здоровья, моя ты опухоль.    — Спасибо, Ви, — Джонни хрипло смеётся.    — Клэр, а где Бестия?    — Там же, где и всегда, у нее там парочка фиксеров…    — Ничего, она меня ждёт.    Ви постепенно просачивался сквозь скопление людей к выемке, где обычно сидела Бестия. То и дело он натыкался на кого-то, кто знал его, все, как один, предлагали выпить или зависнуть где-нибудь в ближайшем будущем. Ви всем кивал, принимая приветливые замечания и приглашения. Наконец он добрался до нужного места: на входе по обычию стоял громила Уэйланд, но в этот раз, увидев Ви, он сразу пропустил его внутрь, где на круглом диванчике сидели Бестия, Реджина и Дино.    — Бестия, Редж, Дино, — поздоровался со всеми Ви, присаживаясь на свободное место. Джонни уселся на стол.    — Привет, Ви, — видимо, раздражение Бестии уже давно расстаяло в беседе с другими фиксерами, отчего ее голос, конечно, не звучал мягко, но по крайней мере не грозился тебя убить.    — Ты устроила праздник в честь Сильверхенда? — Ви берет из рук Реджины стакан, что она протянула ему. — Он оценил. Бы, — добавляет с опозданием Ви, видя, как Сильверхенд заухмылялся.    — Нет. Не оценил бы, — Бестия по привычке растягивает слова. — Он никогда даже не вспоминал о своем Дне рождения, постоянно забывал.    — И сегодня забыл. Бы, — опять позднова-то добавляет Ви, закашливается притворно, ссылаясь якобы на то, что ему просто перехватило дыхание. Джонни заходится смехом.    — Да, я не сомневаюсь, — улыбается Бестия. — Как дела у нашего общего друга, Ви?    — Скажи, что теперь мы делим не только тело, но и постель, Ви, — шепчет на ухо Джонни и Ви давится напитком. Снова.    Наёмник чувствует, как краснеет лицо.    — У него все хорошо, — Ви берет какую-то картонку и принимается обмахивать ей лицо. — Жарковато тут.    — Что, я настолько горяч? — Сильверхенд кладёт ладонь на бедро.    — Ви? Всё в порядке? — Реджина заглядывает в глаза с беспокойством.    — Да. Просто день тяжелый. Тебе ли не знать, Реджи? С такими заказами можно сразу в ванну с расплавленным металлом прыгать.    Джонни щурится, долго рассматривает мужчину и наконец ухмыляется, по-лисьему хитро, и Ви понимает, что от этой ухмылки ничего хорошего ждать не стоит.    — Как ты сам, Ви? — Бестия наливает всем еще по полстакана. — Я все про нашего друга. Он не сильно тебе жить мешает?    Джонни целует Ви в шею, проходится языком вниз до того места, где одежда закрывает кожу. Проводит металлической рукой по спине: как бы играясь, проскакивает пальцами по позвонкам, очерчивает лопатки.    — Ж-жить не мешает. А вот сосредотачиваться — очень даже.    — В каком смысле? — Бестия закидывает ногу на ногу.    — Да, Ви, — шепчет на ухо энграмма, влажно прикасаясь губами к мочке, — в каком смысле?    — Постоянно болтает, — чуть ли не зло шипит Ви, отодвигая от себя Джонни, маскируя это действие под то, что он просто вытянул затёкшие руки. — Я пытаюсь слушать кого-то или что-то делать, а он постоянно пытается… блядь. Как зверёк, которому вечно не хватает внимания.    — Я только начал, — Джонни самодовольно ухмыляется, стоя у противоположной стены, сложив руки на груди, — а ты уже жалуешься.    — Да, он часто вёл… ведёт себя как ребёнок. Уж ты-то о нём позаботься, Ви.    — О да, Ви, позаботься обо мне, — хрипит энграмма, раскуривая сигарету. — Все-таки сегодня мой праздник.    — Ты об этом даже не помнил!    Ви мгновенно осознаёт, что ляпнул это вслух.    — Простите, мысли вслух.    — Ничего, дорогой, может, мне не стоило тебя вырывать, — снисходительно улыбается Бестия. — Тебе надо больше отдыхать.    — Спасибо, Бестия, но всё нормально, мне сегодня не так плохо, как иногда бывает. К тому же, походу, я наконец приручил своего демона.    — Мечтать не вредно, — фыркает Сильверхенд.    — Вот как, — Бестия, кажется, удивлена. — Ладно, тогда развлекайся.    — Спасибо.    Ви покидает компанию фиксеров.    В «Посмертии» шумно так, как не было, наверно, со времен «Samurai»: музыка бьёт пульсацией по всему телу, люди, пытающиеся ее перекричать, в разной степени пьяны, в достаточной — раскрепощены. Если честно, Ви хотел провести остаток вечеринки за барной стойкой, упиваясь баснями Клэр и украдкой наблюдая за Дино, который, к сожалению тех, кто его знал, взял в руки микрофон. Но Динович начал петь весьма недурно, его даже не вырвало, как на том концерте, на котором Ви «посчастливилось» побывать.    Винсент решительно прорывался к барной стойке, как вдруг его остановила чья-то крепкая рука, лёгшая на плечо.    — Ви-и-и, — пьянно протянул мужчина.    — Ривер, — дернулись губы Винсента в подобии приветственной улыбки, а внутри все подпрыгнуло от неожиданности и воспоминаний о том, как когда-то Ви пытался поцеловать мужчину, но тот его оттолкнул. — Что ты тут делаешь?    — Ви-и-и, — опять затянул бывший коп. — Давно не видьельись, д’а?    — Ух ты, да ты в говно!    — Я скуч’л. По твоей прям’тье.    — Пря-чего?    — Прямоте, — подсказал на ухо Джонни.    — И тв’м глазам, — Ривер на ногах еле стоит, вот ведь надрался, а еще речи толкает. — Знаешь, я все думал о том, что б’ло тогда… там… ты вьедь хотел…    — Лучше заткнись, Ривер, — улыбается скомканно Ви. — Это было ошибкой. Мы оба это признали.    — Ви, какого хера ты все ещё с ним говоришь? — вскипает Джонни, нервно дёргая правой бровью.    — Просто, то’да так много сл’чилось, знаешь… Я просто хотел сказ’ть, что поторопился, не стоило отталкивать…    — Блядь, Ви! Пойдём уже, — чуть ли не во весь голос орал Сильверхенд, а Ви слушал Ривера и словно что-то обваливалось внутри его груди.    — Я просто п’думал, — Ривер берет лицо наёмника в свои ладони. — Надо попроб’вать…    — Нет, Ривер. Не надо. Что тебе сейчас нужно, так это протрезветь.    Ви, стараясь не показаться грубым, медленно убирает чужие руки.    — Ты мне нравишься, — внезапно говорит Ривер твердым голосом, словно мгновенно протрезвел. — В том самом смысле нравишься, Ви.    А Винсент стоит, как баран, с открытым ртом и молчит. А что ему на это ответить?