Легенда об Искателе. Исповедник

      Ослепительно яркий белый свет наполнил пространство маленькой комнатушки со скудным интерьером, где в ритуальном кругу смогли уместиться шесть сестёр Тьмы. Они стояли вокруг бледного и давно охладевшего тела их бывшей предводительницы, пытаясь вызвать её дух из Подземного мира. Хором они проговаривали заклинание и над безжизненным телом руками описывали небольшие эллипсы. Таинственный и завораживающий обряд продолжался несколько минут. Внезапно комнату наполнила тёмная материя, похожая на дым, появилось зелёное свечение, напоминающее огонь Подземного царства Хранителя. Девушки впали в транс, продолжая громче произносить магические слова заклинания воскрешения. Наконец в чёрно-зелёной пучине появились очертания бледного духа усопшей девушки. Он медленно всплывал из-под земли, объятый зелёным пламенем, и собирался вселиться в плоть погибшей женщины. Сёстры Тьмы еще несколько секунд разводили руками, чувствуя связь с Хранителем и появившимся духом, направляя всю энергию в лежащее на полу тело девушки. Душа устремилась в это тело и полностью вселилась в него. Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Чёрно-зелёная материя исчезла, наполнив комнату привычным дневным светом, девушки вышли из транса и уставились на свою подругу, ради которой они проделали весь этот обряд.       Элеонора открыла карие глаза. В них по-прежнему было много ненависти и злобы на окружавший её мир, будто тьма всего Подземного царства вселилась в это прекрасное тело, заставляя испытывать ещё большее отвращение к жизни на земле. Девушка медленно приподнялась, полностью ощущая своё тело, осмотрела себя и убедилась, что она снова жива. Рана на груди, оставленная дакрой, исчезла. Единственное, что не исчезло из памяти Элеоноры – Ричард Сайфер. Тот день в лесу она помнила и помнила сестру, убившую её.       - Сестра Элеонора, мы рады снова видеть тебя с нами, - произнесла та самая убийца, злобно улыбаясь.       - Вы вернули меня из мира мёртвых, я благодарна вам, сёстры, - произнесла брюнетка и неожиданно для всех метнула в своего убийцу дакру.       Ещё совсем юная сестра Тьмы упала замертво, а её хан Элеонора с помощью магии впитала в себя. Яркое жёлтое свечение вырвалось из умерщвлённой девицы и стремглав вселилось в Элеонору, распространившись по каждой жилке её тела. Другие женщины онемели, продолжая стоять на месте и смотреть на бессердечную и жестокую брюнетку, впитывающую хан и наслаждавшуюся моментом убийства. Они понимали, что сестра захочет отомстить, поэтому препятствовать мести не стали.       - Однако вы упустили Искателя! – грозно прошипела Элеонора, разворачиваясь лицом к другим своим пока ещё живым сёстрам.       Одно убийство не уняло бушевавшую внутри девушки ярость.       - Мы сделали это, чтобы спасти тебя, и убедились, что Хранитель всё же на нашей стороне. Он позволил нам вернуть тебя. Искатель оказался доверчивым и подумал, что мы согласимся служить Свету. Мы пообещали ему, что больше не служим Хранителю, но мы солгали, - возразила самая старшая сестра Тьмы, не боясь гнева Элеоноры.       Брюнетка успокоилась и поняла, что оставшимся соратницам можно доверять. Пока она была в Подземном мире, то смогла немного поговорить со своим владыкой. Хранитель, конечно, гневался, холодно отвечал Элеоноре, но в итоге выслушал план сестры Тьмы. Девушка надеялась получить благословение от своего господина, но тот просто молча продолжил наблюдать за вечными муками остальных душ и больше не желал общаться с брюнеткой. Может, Хранитель Подземного мира уже не верит в успех своих живых приспешников и смирился с ситуацией. Однако Элеонора не собиралась вот так просто сдаваться. Вернувшись в мир живых, она намеревалась закончить начатое.       - Мы знаем, куда держит путь Искатель. Догнать его нам не составит труда, - продолжила женщина, пытаясь утешить воскрешённую.       - Он не знает, что я жива, нужно придумать новый способ открыть разрыв между миром живых и мёртвых, - высказала Элеонора, задумчиво опустив взгляд в пол, словно отказываясь от идеи мести Искателю.       Наступила тишина. Женщины не знали, что предложить, но казалось, что Элеонора знала. Её края губ слегка приподнялись. Она будто вспомнила кого-то или что-то, способное помочь им в их намерениях. Её демоническая улыбка вызвала интерес других девушек в красном.       - Мы обратимся за помощью к Даркену Ралу, - вдруг сказала Элеонора.       Сёстры удивленно переглянулись.       - К Ралу? Он предал Хранителя, мы не можем…       - Не перечь мне! Я знаю особые способы убеждения, если он откажется – я убью его, и он встретится с Хранителем раньше своего времени, - самонадеянно произнесла Элеонора, дерзко перебив сестру.       - Позволь предостеречь тебя, Даркен Рал был и остаётся сильным волшебником, он не позволит нам просто так войти в Народный дворец. И как вообще он может помочь нам? – не унималась старшая сестра.       Элеонора посчитала этот вопрос уместным и решила уклончиво на него ответить:       - Магистр Рал уже давно связан с Хранителем. Его мощь заключается в его знаниях. Наверняка в его личном хранилище книг и диковин можно отыскать способ освобождения Хранителя.       Женщина не стала дальше расспрашивать Элеонору. Она подумала, что девушка уже совсем спятила из-за своего неукротимого желания отомстить Искателю и вернуть Хранителя. Пожалуй, кареглазая брюнетка была самой преданной сестрой Тьмы из всех собравшихся в этой комнате. Тем не менее её методы не всегда одобряли её же сёстры. Теперь эти сёстры мертвы. Перечить дальше Элеоноре уже никто не хотел. В конце концов она убьёт всех и будет одна продолжать бороться за Хранителя. Элеонора это понимала, но была ещё слишком слаба, чтобы самостоятельно нести ношу сестёр Тьмы, поэтому вынуждена смириться и продолжить путь с оставшимися сёстрами, которые её не больно-то и устраивали. Её ничего не устраивало.              

***

      День в Д’Харе медленно клонился к полудню. В Народном дворце Никки с нетерпением и трепетом в груди ждала, когда городской колокол часовни пробьёт полдень и люди отправятся на очередной молебен или на обед. Во дворце Даркена Рала тоже чтили традиции, поэтому многие солдаты уйдут молиться за здравие своего магистра и произносить клятву верности, которая до боли в висках надоела Никки. Но сегодня все обещало закончиться. Сегодня ведьма сбежит и станет наконец свободной. Согласно плану, Катрин придёт за ней и покажет дорогу к темнице Тристана, затем отправится к Ралу и доставит ему неимоверное удовольствие, на которое способны только Морт-Сид, с целью отвлечь Даркена Рала от могущественного дуэта. Учитывая, что магистр Д’Хары неровно дышит к Анжелине, то у Катрин не должно возникнуть трудностей с любовными утехами. Никки непроизвольно поморщилась от одной только мысли о Даркене Рале и о том, как Катрин будет пытаться доставить ему наслаждение. Блондинка бы ни за что не пошла на такое. Ведьма вдруг вспомнила тот ужасный день, когда над ней надругался пленник. День, когда она потеряла свою честь и своё положение как сестра Света, убив похотливого обидчика. Девушка прокрутила в голове и другие события, случившиеся после этого. Воспоминания почему-то сами накрыли Никки с головой, она старалась держаться спокойнее и увереннее, чтобы прошлое не помешало ей следовать плану.       Раздавшийся звон колокола вернул Никки в реальность. Она вздрогнула, стоя у окна каменного коридора дворца и ожидая Катрин. Мимо ведьмы прошли несколько солдат и Морт-Сид, которые даже не подозревали о скором бегстве Никки и исповедника. Проходивших мимо сестёр в эйджиле Никки оглядывала чуть внимательнее, каждый раз думая, что это Катрин. Но женщины проходили мимо и даже не смотрели на Никки. Ожидание казалось блондинке тягостной вечностью. Никки и так уже спустилась максимально низко с верхних этажей, чтобы Катрин было легче найти её, но помощницы Тристана всё не было. Ведьма уже сама хотела идти и искать исповедника, настолько сильно ей хотелось сбежать. Однако свой порыв Никки всё-таки попыталась приглушить, успокоилась и продолжила дожидаться принцессу Келтона, нервно перебирая пальцами рук и глядя в окно на толпы людей, заполонивших улицы.       Послышались чьи-то чёткие шаги и стук каблуков. Катрин вынырнула из-за угла и быстрой походкой направилась к Никки. Ведьма смотрела на неё то ли с радостью, то ли со злостью, прошло уже достаточно времени.       - Что-то ты долго, - не удержалась от недовольства Никки.       - Меня задержали в комнате пыток, Тристана как раз закончили воспитывать, - объяснилась Катрин, вспомнив мучительные стоны своего хозяина, когда Елена попросила принцессу ударить исповедника по болевым точкам на теле.       - Он точно готов к побегу? – вдруг озабоченно спросила Никии, но её беспокойство выражалось отнюдь не в боязни за состояние Тристана. Он ей нужен был лишь для побега.       - Готов, как только я сниму с него Рада’Хан – силы вернутся к нему, - ответила Катрин, надеясь, что так оно и будет.       - Хорошо, веди меня к нему, не будем терять время, - торопливо произнесла блондинка и уже хотела идти, но Катрин собиралась ещё что-то сказать.       - Мне нужно, чтобы ты притворялась моей ученицей. Внизу много охраны, я сделаю вид, что веду тебя на обучение. Темницы недалеко, мы быстро доберёмся, - придумала принцесса, стараясь утешить Никки последней фразой.       Ведьма представила жгучую боль от эйджилов и поняла, что ей придется ещё её испытать, но всё это будет ради свободы, поэтому она смиренно согласилась, кивнув головой.       Девушки отправились в путь. Никки шла впереди как мученица, а Катрин держала эйджил наготове. Они встретили несколько солдат на своём пути, но те лишь ехидно поглядывали на Никки, думая, что её ждут адские муки. Обе девушки пытались делать соответствующие лица жертвы и истязателя. Получалось довольно правдоподобно. Катрин почему-то боялась касаться эйджилом Никки. Она вдруг подумала, что ведьма захочет ей потом отомстить за это, но это была бредовая мысль, засевшая в голове принцессы.       Они прошли пару коридоров и лестниц, до темниц оставалось несколько метров, как вдруг девушек окликнул какой-то командир корпуса Драконов:       - Эй, куда ведешь эту тварь?       Голос командира был басовитым, громким и эхом отскакивал от стен, врезаясь в сознание женщин. Они испугались, но скорее от неожиданности.       Катрин спокойно развернулась на голос мужчины и с надменным видом произнесла:       - Я веду эту ведьму воспитывать. Я сделаю из неё верную слугу. Приказ лорда Рала.       Последнюю фразу Катрин специально добавила, чтобы не последовало других вопросов, и всё-таки ударила эйджилом Никки в бок для пущей правды. Резкая боль пронзила бок ведьмы и ударила в голову, крик сам вырвался наружу, но Никки сохранила выдержку и продолжила играть свою роль, утешая себя мыслью, что всё это только ради свободы. Здесь обычно приказы Даркена Рала не обсуждали, поэтому мужчина искривился в жестокой улыбке, услышав вскрик Никки, понимающе кивнул и пошёл дальше.       Блондинка прекрасно изображала потерянное и печальное лицо, хотя за последние месяцы это уже было обычным её видом. Не выходя из ролей, девушки пошли дальше и уже через пару минут оказались в казематах с тюремными камерами. Караульных не было, что сильно обрадовало Никки и Катрин. Женщины быстро двинулись к камере исповедника, куда д’харианцы бросили его почти без сознания на грязный пол. Он лежал лицом вниз, по пояс голый и в непроходящих гематомах. Вид у него был жалкий и сразу не скажешь, что это волшебник-исповедник. Катрин ключом открыла камеру и пропустила Никки внутрь. Ведьма ужаснулась от увиденного. Даже её жестокое сердце сжалось от сострадания и сочувствие воцарилось в душе блондинки. Она запросто могла быть на его месте и точно так же лежать где-нибудь в сырой темнице и подыхать от безнадёжности и боли. Катрин на пару секунд задержала свой взгляд на спине Тристана, желая помочь бедному господину, но теперь у неё была другая цель. Половина плана сделана, теперь самое сложное – Даркен Рал. Морт-Сид захлопнула железную дверь камеры и в маленькое решётчатое окошко двери сказала:       - Я постараюсь как можно быстрее раздобыть ключи и освободить вас.       Никки ничего не ответила, а продолжала стоять возле обмякшего тела исповедника, не зная, как привести его в чувства. Даже если он очнётся, то будет ли способен обсуждать серьёзный план побега, ведь, судя по его внешнему виду, Тристану придется несколько часов приходить в себя. У Никки внутри началась борьба между жаждой свободы и жалостью к исповеднику. Сидеть и терять время ей не хотелось, но и приводить Карагиуса в чувства ударами по лицу или пинками она тоже не желала. В любом случае, пока Катрин обхаживает Рала, у них ещё есть время и можно подождать.       Никки аккуратно присела рядом с Тристаном, облокотившись спиной и головой о каменную стену. Периодически она посматривала на атлетическую спину парня, раскрашенную кровоподтёками от ударов эйджила. Её пробирала дрожь. Ей давно было позволено ходить по дворцу и свою камеру они видела только вечером, но даже у неё условия существования были лучше, чем здесь. И её хотя бы не избивали эйджилами каждый день. Внезапно у Никки возникло острое желание рукой дотронуться до бледноватой кожи исповедника. Может быть, ощутив нежное прикосновение, он придёт в себя, и они смогут поговорить. Ведьме хотелось увидеть его лицо, его елейные глаза, необычные для человека. Увидев его тогда, в покоях Рала, Тристан больше не уходил из головы Никки. Она думала, что он нужен был ей только для побега, но сейчас, видя его измученным, слушая его тяжёлое дыхание, Никки уже перестала относиться к нему как к посредственности. Наверняка у него тяжёлая судьба. Как и у неё. Что-то притягивало Никки к Тристану. Энергия, сила, что-то, что не поддавалось объяснению.       Всё-таки ладонь блондинки оказалась на спине у исповедника. Влечение и желание прикоснуться одержали победу в разуме Никки. Она почувствовала тепло его тела, его силу, несмотря на болезненный вид, его мощный хан, который рвался наружу. Ведьма нежно провела рукой по спине. Тристан дёрнулся. Девушка тут же убрала ладонь, но ощущения ещё долго оставались на её руке. Карагиус приоткрыл глаза и повернулся к Никки. Он был ошеломлён увидеть её здесь, хотя Катрин предупредила его. Парень приподнялся и сквозь ноющую боль попытался сесть. Никки молча смотрела на него. Теперь он повернулся к ней лицом. Его грязные запутавшиеся белые волосы спускались уже ниже груди, островатое лицо слегка ощетинилось и осунулось, глаза были наполнены страданием и неукротимым желанием мести за всё, что с ним произошло здесь в Народном дворце. Украдкой Никки осмотрела мускулистый торс, сохранивший свою идеальную физическую форму даже несмотря на долгие избиения и скудную пищу. Тристан был красив, этого не отнять. Он встретился взглядом с Никки и точно так же изучил её фигуру, покрытую чёрным лёгким платьем, её вьющиеся белокурые волосы, её темно-зелёные глаза, любопытно осматривающие Тристана. Исповедника нисколько не смущало, что он находится перед незнакомой девушкой в полуголом виде, он знал, с какой целью она здесь и чего ждёт от блондина. Это читалось в её глазах, наполненных желанием поговорить и убраться отсюда.       - Здравствуй, Тристан, рада, что ты очнулся, - первой нарушила неловкую тишину Никки, сделав свой обычный жестокий и серьёзный вид.