heeseung oppa

— Коэффициент правда будет таким высоким? Ты не ошибся? — Пересчитай, если не веришь. — Хисын-оппа, ну не дуйся… Хисын не дулся, он вообще никогда не обижался на Мину, давно знакомую ему девушку из университета. Так вышло, что в своей дипломной работе она вынуждена опираться на одну из его курсовых работ, и чтобы досконально разобраться в каждой букве и цифре, они время от времени встречались. — В пятницу увидимся в библиотеке? — предложила она. — Почему не у тебя дома? — Мама затеяла генеральную уборку, — скуксившись. — А я хочу улизнуть, поэтому… Хисын улыбнулся. Хитрость Мины не в новинку. — Заставишь брата отдуваться за вас двоих? Кстати о брате… Вот и он. Сонхун, младший в семье, заявился домой позже обычного (Хисын успел запомнить, во сколько тот обычно возвращается) и встал на пороге как вкопанный, пристально оглядев гостя. Он всегда себя так вёл: постоянно рассматривал, стрелял глазками, а затем делал вид, что вовсе не пялился. — Иди спустись за молоком и яйцами, — девушка так шустро протянула Сонхуну авоську и бумажные купюры, что он даже не успел опомниться. А когда пришло осознание, последовало недовольное: «Э?» — Но ты должна была сходить! Мама просила тебя! Я весь вспотел… Не соврал — скулы и шея блестели от пота, переливаясь в солнечном свете из окон. Красная безрукавка почти слилась с цветом кожи, не отдававшей привычной бледностью. — Сдачу оставишь себе. И затих, надо же. Пересчитав деньги, Сонхун сложил их в задний карман мешковатых джинсов и развернулся к двери, хватая с полки ключ. — Мина, тогда я тоже пойду, — прочистив горло, заговорил Хисын. — А? Стой! Но мы же не закончили? — Разбери вторую часть сама, она лёгкая. Если что-то не поймёшь, созвонимся, ладно? Хисын быстро засобирался домой… В объёмную сумку-мешок полетели бумажная папка, планшет и телефон. Только бы успеть, пока Сонхун не ушёл… На рабочем столе остался беспорядок: были разбросаны тетради и пустые бутылки от воды. Что на улице, что в доме стояла беспощадная июньская духота. Сонхун многозначительно улыбнулся, заметив, как быстро Хисын собрал свои вещи. Боялся упустить уходящий поезд? К пяти часам жара нисколько не утихла… Под ярким солнцем они шли до ближайшего продуктового. — Мина говорила, у тебя проблемы с историей? Нужна помощь? У Хисына не было никакого синдрома помочь всем вокруг, да и с Миной он согласился заниматься только после долгих уговоров девушки. Никогда и никому он не предлагал свою помощь первым, тем более бесплатно. Сонхун… другое. Другой. С ним хотелось поговорить, подружиться, сблизиться… Или просто быть рядом. — Я уже всё исправил. «Очень жаль» — пронеслось в мыслях. — Понятно… Ты молодец. А в остальном как? — Нормально, Хисын-хён. Помогаешь Мине? — остановился. — Вот и помогай ей. Мне не надо. Сказал как отрезал. Даже говорить перехотелось. Остаток пути они молчали. В магазине Сонхун быстро пробежался по нужным полкам и озадаченно уставился на десерт в морозильной камере. «Что-то хочет купить?» — подумал Хисын, ошиваясь рядом с бутыльком бананового молока. — Хён, где ты взял молоко? — на удивление заговорил первым. Хисын настолько завис, наблюдая за ним, что попросил повторить вопрос. — Спрашиваю, с какой полки взял молоко? Если с нижней, то поставь обратно. На верхней всегда свежее. Сонхун очаровательный, даже когда просто рассказывает про молоко. Вот он хмурит брови, дует губы, подходит ближе… и забирает бутылку, возвращая на полку. Да, Хисын так и не сдвинулся с места, чем вызвал ряд вопросов. — Хисын-хён, по-моему, ты перегрелся. Тебе за руль-то можно? Можно. Да, конечно. Главное, чтобы рядом не было Сонхуна. На кассе Хисын пропустил его вперёд, а сам решил сделать ещё один круг внутри крошечного магазина. Он остановился у морозилки… Так чего Сонхун здесь высматривал? Мороженое? Если да, то какое? Шоколадное, ванильное? Наугад он стащил пачку замороженных фруктов в «стекле». Такое ведь любят все?.. Хисын остановился на крыльце, не желая выходить из тени. — Сонхун-а, возьми. Ты это хотел? Тот обернулся и поморщился на солнце. — Это мне? — с недоумением. — А… Зачем? За красивые глаза. — Ай, хён, не стоило, — стукнув локтём. — Но спасибо… Только это я должен был купить тебе. Извини, что нагрубил. Глаза-то и правда красивые… Как тёмный шоколад. — Я не сержусь… Ну куда ты попрыгал? У тебя яйца в пакете. — И не только в пакете, — загоготал и растянул лыбу от похрустывающей во рту карамели. — Ой, а ты не хочешь? Я тебе даже не предложил. — Что? Яйца? — Фрукты! В приподнятом настроении они вернулись во двор. Сонхун объяснил свой упадок духа ранее жарой и ничем больше. «Устал, вспотел, так ещё отправили в магазин. Мне что, больше делать нечего?» — шёл и жаловался, пережевывая кисло-сладкие фрукты. И ещё раз протянул палочку Хисыну, якобы, спрашиваю в последний раз. — Не буду, ешь сам. Было видно, что Сонхун уж очень рад чужому отказу. Мина, например, тоже не любила делиться, но всегда предлагала Хисыну то пирожное, то мороженое, обуславливая своей привычкой из-за младшего брата. Их так научили, что поделать? Словно еле живые мухи они дошли до парковки. В пыли и на солнце было отвратительно душно, как и в нагретом салоне… Хисын сложил вещи на заднее сидение, включил кондиционер и вышел, встав рядом с Сонхуном. Тот вроде как собирался сразу домой, но проводил гостя аж до машины, кружил вокруг, хлюпая и перекатывая вкусность между зубами. С минуту они смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Мимо проезжали автомобили, создавая очередное облако пыли, позади играли дети, на лавочках у подъездных дверей велись переговоры о погоде. Да, сегодня всем поплохело от жары... А Сонхун… Он так и стоял, аппетитно грыз хрупкую карамель, смотря по сторонам. Сок ягоды потёк по нижней губе, по подбородку, заблестев на солнце. Верхняя губа тоже запачкалась… — Хён, ты меня слышишь? — А? — Спрашиваю, у тебя есть салфетка? Вмиг собравшись, Хисын полез в машину. Вынув из бардачка несколько влажных салфеток, протянул в чужие руки. — Вытри мне рот? — Что? Сонхун посмотрел на него проницательным взглядом. Хисын сегодня и правда подозрительный: не слушает, постоянно переспрашивает. Но у него было лживое оправдание — солнце напекло макушку. — Ну у меня карамель и сок под губой, а руки грязные… Помоги. Или подержи вещи. Хисын глянул на его заляпанные в сладости ладони и такую же заляпанную ручку пакета. Ну уж нет. Проще вытереть ему рот. Проще же? Проведя салфеткой в уголках губ, над губой и под, Хисын смял и выбросил её в урну, мельком посмотрев на довольного Сонхуна. Его губы в момент опухли… Блестящие, ягодного цвета… — Ладно, мне пора. И так с тобой… — Мхм, — Сонхун вобрал в рот последнюю клубнику и выбросил палочку. — Слушай, хён, есть вопрос… Снова в чужом рту что-то перекатывалось, щёлкало, хрустело, из-за чего Сонхун причмокивал и заламывал брови. То ли карамель слишком твёрдая, то ли ягоды были слишком холодными. — Долго ты ещё будешь к нам ходить? Это претензия?.. — А что? Надоел за целый месяц? Парень забубнил с набитым ртом. — Нет, просто интересно. Ты мне никак не мешаешь, хён, — на том спасибо. — Мина говорит, что ты не очень любишь встречаться где-то вне нашего дома, это странно. Тебе здесь мёдом намазано? Мёдом?.. Это вряд ли. Скорее, карамелью.