Rosa del desierto 2

Совершенно не зная, что делать дальше, Джонни вернулся к квартире Ниты. Как только он появился на лестничной площадке, дверь напротив тут же открылась, и на пороге появилась всё та же старушка с картами Таро в руках. Она смотрела на Джонни, методично перемешивая колоду. — Снова ты, красавчик, — сказала она скрипучим голосом. — Добрый день, миссис… — Го́лда Мейерхольд. — Миссис Мейерхольд. — Скорее, уже мисс. Мистер Мейерхольд, безвременно почивший, оставил меня доживать свой век в одиночестве. — Соболезную. — О, не сто́ит. Этот идиот умер такой смертью, что переплюнул все идиотские смерти в этом городе. Да что там! В целом штате. — Ладно, мисс Мейерхольд… — Прошу, просто Голда. Зачем снова пришёл? Передумал и хочешь, чтобы я тебе погадала? — Нет, я… — Хочешь, чтобы я открыла тебе дверь её квартиры. — В общем, да. — Зачем? — Мне нужно найти её. Прошу вас. — Вероятно, сложно будет что-то найти, после того, как там прошли обыски. Джонни уже был готов умолять, но Голда вдруг протянула ему ключ. — Она хорошая девочка. Если ты и правда сможешь её найти — хорошо. Буду рада, если она вернётся. Джонни лишь кивнул в ответ, принимая у неё ключ. — Как закончишь, постучишься. Голда скрылась за дверью своей квартиры. Джонни покрутил в руках ключ, после чего вставил его в замочную скважину. Дверь открылась легко и он вошёл внутрь. В квартире было светло и тихо. Слишком тихо. В воздухе чувствовались лёгкие нотки пиона. Сквозь приоткрытые окна проникал прохладный свежий воздух. В горле у Джонни встал тугой комок. Он бывал здесь лишь один раз, когда помогал с переездом. В целом, здесь всё было вполне обычно, если не считать «лёгкого» беспорядка, устроенного спецслужбами. Джонни зашёл в спальню. Комод, стоявший напротив кровати, покрылся тонким слоем пыли. Он провёл по нему пальцем и открыл верхний ящик. В нём, стеклом вниз, лежала фоторамка с их совместной фотографией. Джонни грустно усмехнулся, взяв её в руки. — Что ж, она хотя бы её не выкинула. Он вернул рамку на место и просмотрел остальные ящики. Он сам не знал, что конкретно ищет, но продолжал ходить по квартире, которая в ропотном безмолвии дожидалась свою хозяйку. Джонни не был уверен в том, что здесь действительно есть ответы на его вопросы, которые подскажут, где искать Ниту. Джонни подошёл к окну. На глаза ему попался засохший цветок в белом глиняном горшке, стоявший на подоконнике. Странно, ведь Нита никогда не заводила животных и не покупала цветы, потому что знала, что за ними просто некому будет ухаживать в случае чего. Джонни приподнял горшок и покрутил его в руках — ничего необычного. Поставив его, он встал посреди гостиной. Его не покидало чувство, что он что-то упускает. Что-то важное. Он надеялся, что все необходимые объяснения придут сами собой, но был не настолько наивен, чтобы всерьёз на это рассчитывать. Джонни устало опустился на диван. Ну почему он такой кретин? Он ведь совершенно не интересовался её жизнью за последнее время ни разу. Он думал, что если оторвать прошлое быстро, то больно не будет. Он просто не вдумывался в то счастье, которое она ему дарила. Всё было просто, пока их задания проходили вместе, но когда Джонни всё чаще начал уезжать на длительное время, расклад изменился. Сначала они делали вид, что их это устраивает, и каждую встречу, которая, к слову, всегда заканчивалась дьявольски горячим сексом, они думали, что смогут продержаться так довольно долго. Но Джонни изменил ход событий. Да, он ошибся! Люди ошибаются! Ошибаются, ибо кто не совершал поступков во имя высокой цели? Именно так он и думал. Раньше. Но не теперь. Джонни резко встал с дивана. Некогда было впадать в сентиментальность. Если он совершил ошибку, то теперь просто обязан её исправить и найти Ниту. Постучавшись в квартиру Голды, Джонни не получил ответа. Дверь оказалась не заперта. Он вошёл внутрь и потоптался на пороге. — Голда? — позвал он. — Проходи на кухню, я как раз чайник поставила. Джонни стало не по себе. Ему показалось, что старушка предугадывает каждый его шаг. Но аромат свежеиспечённых плюшек развеял все сомнения. Он прошёл на кухню и сел напротив Голды, которая с непроницаемым лицом смотрела на разложенные на столе карты, слегка нахмурив брови. — Всё не то, чем кажется, — сказала она. — Что? — Карты говорят, что это видимость. Всего лишь видимость. — Я не понимаю. Голда подняла на него глаза и вдруг поморщилась. Взяв в руки пульт от телевизора, с экрана которого пел известный певец, она решительно нажала на кнопку выключения. — Он пел песни о любви к женщинам, а на деле оказался латентным гомосеком, прости Господи, — брезгливо сказала она и вернулась к картам. — Покойный мистер Мейерхольд в гробу переворачивается, когда видит, во что превратился этот мир. В это время с плиты прозвучала свистулька чайника и Голда, скрипя старым стулом и собственными костями, поднялась со своего места. Разливая чай по чашкам, она продолжала причитать: — Смотришь сейчас на мужчину, а он и не мужчина вовсе. Вот в наше время… Эх, что было бы, кабы тогда такой мужчина в моде был?! Всю страну на уши поставил бы! Зато сейчас… Жопами крутят похлеще Джей Ло. А всё потому, что сейчас девушки такие. Феминизм, мать его! Независимость, — она поставила чашку перед Джонни, который слушал её монолог со снисходительной улыбкой. — Знаешь, почему меня назвали Голдой? Я родилась с красивыми золотисто-рыжими волосами, — она коснулась своей седой поредевшей шевелюры. — Мужчины за мной табунами бегали, добиваясь моего внимания. Жаль, сейчас от этого мало что осталось. В душе я всё так же молода и прекрасна, но… Мы заложники своего тела, — Голда устало опустилась на стул. — Время никого не щадит. — Значит, вы гадалка? — спросил Джонни, отхлёбывая чай. — О! — старушка гневно посмотрела на него. — Не оскверняй моё жилище подобными словами. Я — таролог. Причём, довольно успешный. — Не вижу толп желающих узнать своё будущее. — Сейчас люди верят только в интернет. Религия — как часть мировой культуры — для них нечто постороннее и непонятное, а гадание на картах — избыток прошлого, — тяжело вздохнула она. — Я уже говорил, что не верю в это, но… — Тс-с, — Голда снова нахмурилась. — Карты знают всё. Если и ты хочешь узнать, то должен верить. Только вера и помогает нам порой увидеть истину. — Что мне нужно делать? — Слушать, болван! Я ведь уже сказала, что всё не то, чем кажется. — Да как это понять?! — Эх, молодёжь. Смотрите на всё сквозь пальцы, читаете между строк. А что вы знаете о мире, в котором вы живёте? Нихрена! И никогда не узнаете, если будете так же глупы, слепы и глухи. — Я просто пытаюсь… — Вот, — она ткнула скрюченным пальцем в карты. — Здесь прошлое, настоящее и будущее. Они в равной степени важны. Но сначала про прошлое. А в прошлом у неё печаль, потеря, одиночество. И именно поэтому она так старается. Она хочет избавиться от депрессии, потому что рядом с ней нет никого, кто помог бы ей найти в жизни то самое «настоящее». В какой-то степени это и определило то, что происходит сейчас. Джонни напрягся. Было не сложно догадаться, о чём именно говорит Голда. — Сейчас она приняла спонтанное решение. Это было необходимо. Но не значит, что при других обстоятельствах она поступила бы по-другому. Она в сложной ситуации, меж двух огней, между добром и злом. Но из всего этого есть выход. Нужно только постараться. — Как? — Обращай внимание на знаки, красавчик. Много препятствий будет на твоём пути. Нужно поторопиться. Времени не так много, как может показаться. — Вы это всё увидели там? — он кивнул на разложенные карты. — А ты сомневаешься? — она ехидно прищурилась. — Можешь не врать, что внезапно уверовал, но это не значит, что ты не можешь им довериться. В конце концов, какой у тебя выбор? — Я всё равно так и не понял, где мне её искать. — Это карты, а не GPS-навигатор, — сказала она, и вернула карты в колоду. — Могу я попросить вас об одолжении? — Слушаю. — Может мне можно будет остаться в её квартире… на какое-то время. — Раз уж квартира оплачена на несколько месяцев вперёд и полиция её не опечатала — живи. Ключ у тебя уже есть. — Спасибо. Голда кивнула и принялась убирать со стола пустые кружки. — Ты любишь её, я же вижу, — сказала она, отвернувшись к раковине. — Зачем было расставаться? — Я… — Только не надо придумывать себе оправданий. — Ну, не важно, короче. Что сделано, то сделано. Сейчас я лишь хочу всё исправить. Старушка одобрительно улыбнулась. — Всё правильно, мальчик. Жизнь не резиновая. Лучше не совершать ошибок, которые не успеешь исправить. После долгой уборки, Джонни лежал на кровати и смотрел в потолок. Странно, но после разговора с Голдой, он почувствовал какое-то спокойствие. Волна надежды подняла его на поверхность. Ему показалось, будто где-то вдали забрезжил свет.