Я живая

— Только гляньте кто у нас тут! — Ран облокотился о стену дома, смотря на шатенку, — Наши беглянки… Некрасиво вы поступили. А мы были так добры… Это ваша отплата за то, что заботились о вас? Почти что сотое сообщение подруге было не отправлено. Рэй, сидевшая в кучерявом кусте, подняла взгляд на мужчину и уселась прямо на зад. Бежать смысла нет. — Я ничего не брала! Пила только воду и сок! Одежду ты сам купил! И ты не заботился обо мне. Он недовольно цокнул. — Зад поднимай. Машина у дома. Набегались — пора домой. Получать наказание за непослушание. — Не пойду. Буду здесь. Ловить мышей буду и есть их… Не пойду я, все, — шуршит она пакетом, где лежит еда из кулинарии. — Все, отстань от меня. — Мне убить твою подружку? Вставай сказал. Не заставляй меня повторяться. — Тебе Риндо не даст, — отвечает она ему как ребенок. — С чего тебе удумалось, что я твоя и ты можешь мне приказывать, а? — она замахала ладонью, — Все, выходим с территории. — Риндо погорюет немного и отойдёт. Он это переживёт, а тебе будет крайне несладко, и я это обещаю. Если сейчас поднимешься и пойдёшь в машину, то так и быть, твоё наказание отсрочится до возвращения домой. Нет, она сдаваться не собирается. Раскрывает пакет, шуршит им, а затем достает из набора приборов пластмассовый нож и указывает им на мужчину. — Отстань сказала. Ран рыкнул и подошёл к ней, выбивая оружие из рук. Он роняет девушку на землю и нависает сверху, раздвигая ее ноги. — Доигралась… — Эй! Помогите! — она брыкается. — Яцуко! Открой мне окно! Яцуко! — девушка бьёт по груди Рана и пытается найти глазами ножик. — Яцуко! Насилуют! — Ей сейчас не до тебя. Заткнись уже. Он накрывает ее губы поцелуем, не позволяя себя оттолкнуть. Не хотела домой на постельку — будь добра раздвигай ноги здесь. Рэй мычит в его губы, пытается выбраться. Это что за наказание такое? На веточках подрыкаться? — Ран! — выбивает она из своих уст его имя и кладет ладони себе на пах. Она хоть и в джинсах, но защищаться нужно! — Разорву на тебе одежду и пойдёшь голой. Так и не поняла, что этим только больше заводишь? Хватит бегать и строить из себя недотрогу. — Я не хочу ничего! — дуется она. — А если не хочу, то не буду! А может она хочет? Может только и ждёт, пока он возьмёт ее силой? Странные эти девушки. — Ладно, ладно! Поедем домой! — протестует шатенка. — Надо было сразу… — отвечает он ей и забирается руками под ее лиф, пройдясь прохладным пальцами по животу, пуская мурашки. Его губы касаются ее шеи, нежно чмокая. Да он определённо сорвался. Ватанари часто дышит, прикусывая нижнюю губу и сглатывает. Она точно ощущает, что ей нравится. Нравятся его губы и касания, но так просто отдаться ему? Тому кто, сука полотенце в лицо кидал?! Ран слышит голос брата с другого угла дома. Он уже забрал свою мадам, загасив плиту. Стоит возле него, как щенок, опустив глаза. Хайтани старший отстраняется. — Дома продолжим… Она выдыхает и встаёт с земли, забирая и пакет. Им столько ехать, а они голодные. Девушек чуть ли не закинули в машину. Слишком тихо, что даже, казалось, с утра сверчки издают звуки, чтобы хоть как-то разбавлять эту мертвую атмосферу. Рэй сидит и уплетает картошку фри, поставив пакет на сидение, а потом засыпает.