Буревестник

Стоя за деревом, он наблюдал за лагерем браконьеров. За забором среди палаток и небольших, поставленных друг на друга клеток сновали туда-сюда тёмные фигуры. Джастин сунул руку в карман и сжал палочку Оминиса. Она всё ещё сохранила тепло его ладони. Оминис остался сидеть в овраге вместе с Макнейром. Макнейра они на всякий случай вырубили и связали — Джастин опасался, что Империус может ослабнуть. Затем безвольно лежащего мага закидали листьями. Джастин пролез между брёвнами заграждения, осмотрелся. Прямо перед ним была с виду небольшая палатка, позади неё стояло ещё несколько. На поляне между ними браконьеры устроили что-то вроде походной кухни со столами и котелками. За одним из столов сидели трое и о чём-то переговаривались — Джастин не слышал, о чём. Ещё двое обходили периметр лагеря. — ГАВ! ГАВ! Джастин споткнулся и чуть не рухнул на землю. Из-за палатки выбежал большой коричневый пёс. Он оскалился, глядя прямо на него, дёрнулся, но мощная стальная цепь не дала ему наброситься. — Эй, засранец старый, чего ты там разлаялся? Джастин, сопровождаемый оглушительным лаем пса, юркнул в палатку, уже особо не думая о необходимости разведать обстановку. Пёс может запросто его выдать. — Наверное, белку увидел, — услышал он голос одного из браконьеров на улице. — Да не реагирует он так на белок. Привык уже к ним. — Может, спустить его с цепи? — Чтоб опять всех нюхлеров нам передушил? Пусть уж сидит. Джастин осмотрелся. На палатку, разумеется, были наложены чары расширения пространства. Внутри оказалось что-то вроде небольшого лазарета с пятью койками. Одна из них была занята — в лежащем на ней маге он узнал браконьера, который первым напал на него в лесу. Того, который Риджбит оглушил самым первым. Возможно, именно он убил Скамандера. Джастин едва успел отступить в тень от входа, как лысый браконьер с рваным шрамом на половину щеки заглянул в палатку. Нахмурившись, он всмотрелся вглубь лазарета. — Чего тебе, Гарольд? — гнусаво протянул браконьер с койки, обернувшись. — Сюда никто не заходил? — Нет. Вайолет свалила на склад, велела мне отлёживаться, так что катись отсюда. — Обмудок ленивый. Чтоб у тебя яйца отвалились, — пробурчал Гарольд и отошёл, задёрнув штору и оставив внутри лишь полумрак и горький запах лекарственных отваров. — Я сражался с целой кучей магов из Министерства, пока ты тут бездельничал, гиппогриф тебя дери! — сказал ему вслед браконьер. Но не очень громко. Ну надо же. Три подростка, два пожилых магозоолога. Магами из Министерства были только Риджбит и почивший Скамандер. Кое-то приукрасил это битву. Раненый маг снова улёгся на койку и отвернулся. Джастин на всякий случай тихонько прошёлся вдоль стен. Входа в другое помещение тут не было. Разложенные на полках банки с заспиртованными внутренностями. Рога, когти, кости. Вырванный клюв, смотрящие в никуда мёртвые глаза, склянки, наполненные густой красной жидкостью. Джастин с трудом подавил приступ тошноты. Он взглянул на лежащего к нему спиной мага. Этот ли убил Скамандера, или всё же нет? Но даже если нет, вряд ли он приходил с самыми благими намерениями. Всего лишь одно заклинание, произнесённое шёпотом. Оно не оставит никаких следов на теле. Его приятели даже не поймут, от чего он умер. Может, просто сердце не выдержало после того, как словил Остолбеней во время битвы. Мало ли что могло случиться. Убей его, убей… Голос тихонько звенел где-то на периферии сознания. Зажать уши, заглушить его, закричать… Это он убил Скамандера. И убил бы тебя, и Поппи, и Оминиса, если бы мог. Чёрт, Поппи. Ему нужно найти её, он не может отвлекаться. Не может… — Авада Кедавра. Зелёная вспышка. В последний момент Джастин дёрнулся, желая отвести смертоносный зелёный луч в сторону, но не успел. Лежащий на кровати маг вздрогнул всем телом и застыл, не издав ни звука. Джастин подбежал к нему, перевернул его на спину. Его серые глаза были широко раскрыты, Джастин увидел в зрачках своё собственное отражение. Сердце бешено стучало, грозясь покинуть тело и сделать его бессердечным во всех смыслах этого слова. Он снова взглянул в глаза мертвеца и отпрянул, выронив волшебную палочку. Что он наделал? «Это браконьер. Он пытался тебя убить. Ты всё сделал правильно», — стучало в голове. Он попытался закрыть эти жуткие глаза, но до конца этого сделать не получилось. Тогда Джастин с трудом повернул тело на живот, прикрыл одеялом голову. Этот человек просто спит. Его смерть заметят ни сразу. А когда заметят, то никаких следов убийства не обнаружат. Нет, он больше не станет так делать. Его ведь могут обнаружить. Если его схватят, Оминис останется в лесу совсем один, без волшебной палочки. Ближайшая деревня очень далеко, как он, ничего не видя, выйдет отсюда? Это страшно — остаться вот так, слепым, не имея возможности себя защитить, посреди леса рядом со смертельной опасностью. Нет, Оминис ведь змееуст, успокоил себя Джастин. В крайнем случае он призовёт на помощь своих скользких приятелей, и они помогут ему уйти оттуда. Джастин поднял волшебную палочку и поспешил покинуть место своего преступления. Он выскользнул из палатки, осмотрелся. Лысый браконьер с двумя приятелями снова сидели за столом, пса видно не было. Ветер колыхнул входную занавеску палатки, стоявшей чуть дальше. Джастин подошёл к ней и отчётливо услышал голоса мужчины и женщины. Заходить внутрь он не стал, опасаясь, что они его увидят. Мужчина и женщина о чём-то спорили на повышенных тонах. — …слишком стар для неё! Сколько ему? Шестьдесят? Шестьдесят пять? Он ровесник твоей матери! — недовольно воскликнула женщина. — Это неважно. Ты прекрасно знаешь, насколько он богат и влиятелен. Она будет жить с ним как за каменной стеной, а если ещё и родит ему наследника… — За какой каменной стеной? А ты не видел, сколько у него наложниц? И он их совершенно не щадит. — Это потому что они не родили ему ребёнка. — А с чего ты взял, что это сможет сделать наша девочка? Может, он совсем бесплоден? — Говори тише, Вайолет, — зашипел мужчина. Джастин подошёл ближе и напряг слух. — Даже если так, мы преподнесём ему ингредиенты для необходимого зелья. Клюв птиц-гром будет отличным приданым для нашей дочери. — Но это жестоко, Ангус! Она ведь всё-таки наша дочь… — А ты была с ней слишком мягкой, Вайолет! Она ограбила нас, и ты прекрасно помнишь, что мы потом едва не поплатились собственными жизнями! Алтан хотел этого гиппогрифа, а она сбежала у тебя из-под носа! Ты предлагаешь отпустить её обратно к бабке, чтобы она и дальше строила против нас козни? — Нет, но не выдавать же замуж за старика… — За очень богатого и влиятельного старика! Если она родит Алтану сына, то этот ребёнок унаследует всё… Представь, как мы сможем поправить наши дела… Ей скоро семнадцать, как раз отличный возраст для замужества. — А если она не захочет? Если снова сбежит? — Так присматривай за ней получше. А уж своенравных девок Алтан объезжать умеет. Он тихо отошёл от палатки. То, что он услышал… Это было мерзко. Отец собирается отдать Поппи какому-то богатому старику ради собственной выгоды. И почему всем его друзьям так не везло с родственниками? Поппи, Оминис, да и Себастьян с его дядей… В такие моменты Джастину не приходилось жалеть о том, что у него нет собственной семьи. Может, она была бы ещё хуже. Хотя куда уж. Он должен как можно скорее найти Поппи. Он отдаст ей волшебную палочку Оминиса, и они незаметно уйдут отсюда. Джастин остановился возле третьей палатки — снаружи она выглядела самой большой. Внутри наверняка тоже. Он прислушался — никаких голосов и шагов слышно не было. Тогда он отогнул занавеску и скользнул внутрь. Джастин оказался в длинном коридоре под низким потолком палатки. Вдоль стен сложены мешки и свёртки, но никого из браконьеров видно не было. Справа и в центре висели такие же тяжёлые занавески, как и на входе. Он осторожно заглянул за центральную и увидел что-то вроде арены. Она походила на ту, где браконьеры из Запретного леса держали дракона, с такими же постаментами и трибунами вокруг, но немного меньше. Пол был покрыт песком, на нём виднелись следы крови. Чуть в стороне стояла деревянная колода с воткнутым в неё топором — вокруг неё крови было ещё больше, брызги виднелись даже на стенах шатра. Если это арена, значит, рядом есть что-то вроде клетки или тюрьмы. Он тихо нырнул в один из проходов между трибунами и буквально нос к носу столкнулся с молодой тощей ведьмой в сером плаще. Та удивлённо распахнула глаза — дезиллюминационные чары спали. — Империо! — вполголоса шепнул Джастин. Он применил Непростительное инстинктивно. Не задумываясь, почему выбрал именно это заклинание. — Остолбеней! — шепнул он снова. Парализованная ведьма завалилась. Джастин успел подхватить её, избежав звука падения тела, который мог бы поднять переполох. Оглянувшись по сторонам, он на руках притащил её под трибуну и уложил в тени. Ведьма так и лежала, открыв рот, но не успев крикнуть. Её волнистые светлые волосы рассыпались по плечам и лицу с родинкой на щеке, мантия и нижняя юбка задралась до бёдер, обнажив бельё и бледную кожу. Он крепко сжал в руке волшебную палочку, чувствуя звон в ушах. Она очнётся и сдаст тебя. Нужно её убить. На твоём месте она бы тебя не пощадила. Он закрыл глаза и поспешил отойти от трибуны. Снова наложил на себя чары невидимости и пошёл дальше по коридору, пытаясь отвлечься от навязчивого голоса в голове, который так и искушал вернуться к ведьме. Он отогнул очередную занавеску и наконец увидел их. Целый ряд тюремных камер и небольших клеток. Ему навстречу шагнул браконьер с искусственным глазом в глазнице. Зрачок глаза смотрел прямо на него. — Инкарцио! — рыкнул он. Джастин серебристой дымкой скользнул в сторону, успел в последний момент, уже чувствуя верёвку на запястьях, но успел. — Ты кто, чёрт побери, такой? Остолбеней! — заорал второй маг, шагнувший откуда-то из тени. Он снова увернулся, послал в противника с волшебным глазом Империус. Тот выставил барьер, но Непростительное заклинание холодной жёлтой вспышкой с лёгкостью его пробило. Маг застыл, борясь с чужой волей, пытаясь сбросить заклинание, но этих мгновений замешательства Джастину хватило. Красная вспышка Остолбеней, и маг лежит на полу без сознания. Зелёный луч Авады от второго браконьера. Джастин отпрыгнул в сторону, луч угодил в одну из клеток, кто-то маленький, сидящий в ней, едва успел пискнуть и упал. Джастин заметил в одной из камер Поппи, которая с ужасом смотрела на происходящее. — Сонорус! Немедленно все сюда, в тюрьму пролез какой-то ублюдок! — оглушительно заорал браконьер, усилив свой голос заклинанием. В следующую секунду он упал, словив грудью Остолбеней. Джастин бросился к Поппи. — Алохомора, — он указал палочкой на замок, но ничего не произошло. — Нет, Джастин, тут какой-то особый магический замок. У того, который кричал, в кармане мантии ключи, они должны открыть… Чёрт, сейчас все сюда прибегут, лучше тебе уйти… Он бросился лежащему на полу магу, сунул руку ему в карман и нащупал ключи. Схватил их, рванул обратно к клетке, вставил в замок. — Петрификус Тоталус! Парализующее заклинание поразило его в спину. Он упал лицом в прутья клетки, Поппи протянула к нему руки, обняла за плечи. — Нет! Нет! — шептала она срывающимся голосом. — За тобой пришёл дружок, да, маленькая шлюха? Джастин всё слышал, всё чувствовал, но не мог пошевелить ни единой мышцей, ни одним суставом. Голос принадлежал мужчине. Это он спорил с женщиной о замужестве. — Вайолет, ты только посмотри на это! Он почувствовал, как его схватили за капюшон мантии и развернули спиной к клетке. Он увидел лицо с рассекающим нос и щёку шрамом. Позади него было ещё несколько фигур. Джастин видел их, но не мог сфокусировать взгляд. Его снова подняли и швырнули в тюремную камеру — через одну от Поппи. Волшебную палочку из рук вырвали, обшарили карманы, забрали палочку Оминиса… — Каков хитрец, а? Взял с собой запасную палочку! Круцио! Заклинание пытки прошибло всё тело, но из-за парализующих чар он не мог вскрикнуть, не мог согнуться, содрогнуться, обхватить самого себя руками. Он хотел только одного, лишиться сознания, лишиться рассудка, а может, и жизни, чтобы это просто закончилось, просто ничего не чувствовать. Где-то на краю сознания он слышал крики Поппи. — Тебе жаль его? Жаль? — орал мужчина. — А ты знаешь, что он сделал с Никс, знаешь? Мы нашли её под трибуной — без сознания и с задранной юбкой! Твой приятель её изнасиловал! Ты с ним тоже трахалась, да? Ещё один разряд Круцио, и новые разряды боли по всему телу. Сколько же это длится? Вечность, дольше, чем живёт Вселенная. Пожалуйста, пусть он просто умрёт. Это и правда нельзя было сравнить с заклинанием Себастьяна. — Обыщите его получше, а то, может, у него и третья палочка где-нибудь завалялась. К нему подошёл один из магов, высокий и очень полный, словно набухшая ядовитая жаба. Чужие мерзкие руки зашарили под одеждой, сдёрнули мантию, рубашку, расстегнули штаны, ощупали карманы, а затем зачем-то внутреннюю сторону бёдер и пах. Если б он достаточно напитался древней магией, он бы разорвал урода на крошечные частицы. Тот ухмылялся, осматривая Джастина сальным взглядом. — Слушай, Ангус, я узнаю этого ублюдка. Это ведь он похитил дракона. Тогда в Запретном лесу, — вдруг сказал один из браконьеров, стоявших позади. — Вот как? — наблюдавший за обыском Ангус опустил палочку. — Тот самый знаток древней магии, убивший Ранрока и укравший у нас целую партию тварей для Алтана? Как интересно. Его отпустили, напоследок обдав зловонным дыханием и шепнув: «Я ещё вернусь, детка». Ангус присел рядом на корточки и, крепко схватив Джастина за подбородок, повернул его лицо вправо и влево, рассматривая. — Пусть очухается, а после мы его немножко допросим с пристрастием, — ухмыльнулся Ангус, отпуская его. Тело снова рухнуло на холодный пол клетки с несколькими клочками соломы. Казалось, он падал долго, словно на самое дно глубокого колодца. Но Джастин вдруг почувствовал, что снова может шевелить пальцами. Он попытался пошевелить всей рукой, но не смог. Дверь клетки с грохотом захлопнулась. — Эй, Ангус, смотри, мы тут ещё одного ублюдка поймали. Сидел в канаве рядом с лагерем. — Ну посадите его тоже в камеру. Позже я поговорю с ними обоими. — С ним ещё Макнейр был. Лежал без сознания. Очухался с бараньими глазами, говорит, что ничего не помнит. Оминиса бросили в клетку рядом с лежащим на полу Джастином. В ярде от них приникла к прутьям своей клетки Поппи.