Всё - лишь бы не отчислили!

Приятная дрема мигом окутала тело, несмотря на неудобное положение в кресле и радио, включенное у водителя в начале автобуса. Чье-то тихое бормотание, шум ветра, бьющий из приоткрытой форточки, шелест документов — все это слилось в единую колыбель. В ней хотелось забыться, отдаться течению. Невольно вспоминались времена школьных экскурсий, когда вас всем классом везли посмотреть на какую-то достопримечательность. Впрочем, теперь, вместо небольшого рюкзака, между ног лежала тяжелая сумка со всем необходимым на месяц вперед. Я сам не знал, что мне ждать от этой поездки. Мой ум начал строить разные фантазии. Замутить курортный роман со старшей студенткой? Неплохой план, учитывая, что в лагерях вожатые парни на вес золота, в преимущественно женском коллективе. Буду срывать ромашки на грядке и приносить рано утром ей, ну что за романтик? Увлеченный собственными фантазиями я и не заметил, как заснул, в дальней дороге по пути в «Юниор». — Мы приехали, — легкая пелена сонливости, защищающая размякшее сознание от яркого солнца, растворилась. Извилины зашевелились, реагируя на приятный женский голос. Мышцы шеи ныли от сна в неудобной позе. Сознание всеми силами отторгало мысль о пробуждении. Не верилось, что буквально сию секунду, как только я открою глаза, передо мной предстанет старшая вожатая, с распахнутыми верхними пуговицами рубашки, что открывали декольте и чулками на симпатичных ляжках. От одной фантазии по телу разлилось приятное тепло, и я, безропотно, открыл глаза. — Подъем, — стервозный голос в миг разрушил все мечты, и пред взором очутилась занудная однокурсница с прилизанными волосами и крупными очками, — Все уже вышли, кроме тебя! Хотелось показательно цокнуть, однако девушка испарилась так же быстро, как и оказалась рядом. Я потянулся, ощущая каждую косточку позвоночника, что буквально ныли ото сна в позе эмбриона. В автобусе было пусто, а вместо говорливых студентов осталась лишь тишина. Я потянулся к шторке, защищая от противных солнечных лучей. Глаза поморщились свету, но тут же заметили движение снаружи. — Прошу всех студентов пройти направо и заполнить документы у волонтеров, — доносилось с улицы. Я быстро выбежал из транспорта, встречая лицом до ужаса холодный ветер. Ухватившись руками за плечи, я пытался понять — какого хуя в июне так холодно? Ответ же нашелся прямо перед моим носом. Высокую решетку и все, что находилось за ней — окружал хвойный лес, прерывающийся только автотрассой. Не то что бы, я никогда не был в лесу, вот только точно не знал, что в Подмосковье есть такая красота: сквозь стволы высоких хвой просачивались пунцовые, ранние лучи солнца. Земля была покрыта иголками и шишками сосен. Горизонт был едва виден из-за обилия деревьев. Я хотел вдохнуть полной грудью этот чистый, влажный воздух, который не заражен выхлопными газами. — Эй ты, парень, иди сюда, — я вернулся в реальность, пытаясь найти ту, кому принадлежит этот, немного грубоватый голос, — Я тут! — невысокая, пышная девушка в вожатской форме махала мне рукой. Я тут же остепенился, подбирая оставленную сумку и подходя ближе. — Я Татьяна Грачева, старшая вожатая, приятно познакомиться, — мы пожали друг другу руки, приветствуя, — Смотри, молодой, вон там, где толпа, встань в очередь и заполни документики о работе. Щас бумажечки оформим, всех распределим по отрядам и отправим в корпуса отдыхать, понятно? — девушка располагала к себе, несмотря на громкий голос и активную жестикуляцию. — Понятно. — Ты у нас кто? — Владимир Семенюк… — А-а-а, Володька! Надежда ты наша, вот без тебя бы смена не началась, золотой, молодец! Вперед в очередь! — она подогнала меня прямиком в толпе и быстро удалилась. Парень, что стоял передо мной, обернулся: — Ты особо не зазнавайся, Татьяна Денисовна так всем новеньким говорит, — улыбнулся незнакомец, — Я Максим Шабанов, если что, третий год тут. Обращайся, если будут вопросы. Я приветливо улыбнулся. За высокой калиткой можно было разглядеть что-то отдаленно похожее на жилое здание. Это была одноэтажная советская коробка, украшенная уже порядком выцветшим плакатом с надписью: «Юниор — Вместе — к новым горизонтам» Уж не знаю, какие новые горизонты могли быть у лагеря, ни разу не реставрировавшегося с времен появления пионерии. Однако я уже готов был провести месяц в любой жопе, лишь бы не приходить к родителям с «радостными известиями». В лагерях, к счастью, я не был. Зато меня на все лето посылали к бабке в деревню, откуда я возвращался буквально аборигеном, одичавшим от отсутствия интернета. Может, меня, еще совсем мелкого, смена в лагере с такими же спиногрызами, порадовала бы больше. Так что, наверстывать приходилось уже на втором десятке лет. Единственное, на что оставалось надеяться — чтоб дали хотя бы немного вменяемых подростков, зная, как сильно не сидится детям в пубертате, по собственному опыту. Наконец, я оказался перед столом волонтёра, заполняющего данные о каждом приезжим. Он всучил мне бумажку, куда я вписал все нужные данные: «Аллергия — да нет вроде; Плавать — умею, интересно, зачем это им; Опыт вожатым — так и писать? Ноль?» Оставив свою закорючку, я наконец был свободен и мог поподробнее разглядеть всех тех, с кем мне придется уживаться в ближайшее время. По крайней мере, уже с двоими — Максимом с его гитарой и Татьяной «старшей», я был знаком.