Тридцать недель до моего выпускного

      Как бы я не старался абстрагироваться, эти мысли меня не оставляли. Дома я даже сел за уроки в надежде успокоиться и сконцентрироваться на чём-то другом, но не получалось.       Да уж, излишняя тактильность тоже не подарок? С одной стороны, кажется, что это круто — получать столько эмоций от простого объятья или поглаживания по голове. Но с другой стороны, это слишком… неконтролируемо. Как бы мне не было приятно, в такие моменты я обычно чувствую себя слишком уязвимым, а такие ощущения я люблю не особо. Хотя что плохого в том, чтобы иметь такую слабую сторону?       Я громко выругался и встал из-за стола. Да что ж это за напасть-то такая, ну. Я направился на кухню. Полупустой холодильник, из еды только пиво и оставшаяся с обеда лапша Тилля. Я мельком глянул на часы. Восемь вечера. Мой друг сегодня поздно, так что ему эта еда всё равно ни к чему — обычно в такое время он ест по пути домой в кафешках. Захватив коробку, я на секунду завис, глядя на бутылку алкоголя, но одернул себя. Не напиваться же теперь из-за того, что тебя похвалили, правда? Хотя… Я даже хихикнул с того, как же забавно звучала эта формулировка.       За поеданием лапши и просмотром старой коробки эти мысли всё-таки ушли на задний план. По итогу я созвонился с Думом и весь вечер провёл за бессмысленной болтовнёй.       Примерно так и проходили мои каникулы. Я болтал с Кристофом, иногда отдыхал с Тиллем и ещё два раза сходил к герру Круспе. К концу каникул я понял, насколько вышел из ритма учёбы — за эту неделю я не решил ни одного пробного варианта экзамена, хотя планировал делать по одному в день. Это понимание настолько расстроило меня, что в воскресенье, после выполнения всех уроков, я до ночи сидел за пробниками. Я бы, наверное, вообще не лёг спать, если бы не вовремя пришедший Линдеманн, надававший мне подзатыльников.

***

      Проснулся я с не самым лучшим настроением. Да уж, вот тебе и чувство вины, за которое я отдувался весь вечер и мог бы ещё всю ночь. В чате класса Флаке уже обменивался с Ромпе какими-то только им понятными словами, Тилль всё ещё спал, в холодильнике было пусто, а в квартире сверху уже плакал ребёнок. В общем, идиллия.       В школе тоже особо ничего интересного не происходило. Учитель русского опять половину урока читала лекции обо всём подряд, алгебра и геометрия прошли более-менее ровно, а физика, как обычно, весело, потому что Верн несказанно крут. Следующим уроком у меня была физра, поэтому я тактично намекнул учителю физики, что приду после перемены. Как только перемена закончилась, я, как и всегда, по-тихому слинял от друзей в сторону нужного кабинета. Однако, когда я заглянул внутрь, то с удивлением заметил, что класс пустой. Я на всякий случай проверил лаборантскую, а после достал телефон и набрал номер герра Вернера, который дал мне Тилль когда-то. Учитель ответил на третий гудок, и я сразу же спросил: — Герр Вернер, вы где?       В ответ мне последовала тишина. Подождав пару секунд, я хотел было уже повторить свой вопрос, как из трубки раздался нервный смешок, а после: — У меня в кабинете паук, вот я и вышел погулять. Кстати, можешь убить его, я тебе пятёрку по физике поставлю.       Ох, понятно…

***

— Эх, суету навести охота… — со вздохом сказал Шнай. Я проучился два с небольшим месяца, но уже конкретно так устал от мыслей про учёбу, так что согласился с желанием друга разбавить чем-то школьные будни. — Может, дрожжи в туалет закинем? — предложил Алёша. — Ну уж нет, давай что-то более безопасное, — с укором ответил Флаке и повернулся по мне, — кстати, Пауль, поедешь на турслет в выходные? В этом году он поздновато, конечно, но всё равно советую. Осень выдалась довольно тёплой.       Я в ответ лишь пожал плечами. Заморачиваться лишний раз не хотелось, но играл факт того, что я учусь последний год, и, вроде как, лучше в таких ивентах участвовать, чтобы «были воспоминания».       Крис тем временем продолжил: — Мы все едем, я буду на станции с Алёшей, а ты можешь присоединиться к Шнаю. Кстати, Дум, ты спрашивал, почему турслет перенесли, — парень повернулся к другу, — математичка же ушла, а раньше она всё контролировала. Долго замену искали, историчка отказалась в этом году, в итоге повесили всё на математика нынешнего. И нет, Алёш, обойдёмся без алкоголя, — заметив вспыхнувший огонёк задора во взгляде друга, добавил Лоренц. Ромпе на это только закатил глаза.

***

      Дома я с удовольствием обнаружил, что Тилль сегодня свободен, поэтому решил узнать про этот самый турслет. — Я был там два раза, — ответил мне товарищ, когда мы уже сели за стол обедать очередной пиццей, — прикольный ивент такой, для одиннадцатиклассников. Ещё и не энергозатратный. Суть в том, что ваш класс и частично десятый будет сидеть на станциях, по которым девятиклассники будут водить пиздюков. Вы должны следить за выполнением своих испытаний детьми и всё.       Ну, звучит довольно круто. Может, записаться реально? Я вынашивал эту мысль до конца дня, прикидывая все плюсы и минусы подобной поездки. В итоге под вечер написал Флаке о том, что согласен.       На следующий день после уроков я по привычке направился в кабинет математики. Заглянув туда, я увидел, как зам. "президента" школы Ариэла, серьёзная девочка из шестого класса, что-то объясняла Рихарду. Тот со страдальческим взглядом кивал на всё, но, заприметив меня в дверном проёме, оживился и, объявив, что у него урок, выпроводил недовольную ученицу. — Разъясняла мне всякие моменты относительно турслета. Я даже пожалел, что взялся, — пояснил учитель. — Я поеду, кстати, — непонятно для чего ответил я. Герр Круспе кивнул и направился к столу, намекая на начало урока.

***

      Неделя пролетела незаметно за учёбой и подготовкой к поездке. Я даже сходил на какое-то собрание, посвящённое этому событию, где с ужасом осознал, что в субботу мне придётся встать в пять утра. В пятницу я даже зашёл с Шнаем, Флаке и Ромпе в магазин, где мы, разделившись на пары, по-быстрому набрали еды для себя. Также в довесок мне пришлось купить картошку, которую должен был принести каждый, и чай с килограммом сахара, которые мне достались по списку распределения продуктов — как объяснил Тилль, пока мы будем вести испытания на станции, на каждый класс приготовят обед из этих продуктов.       Когда я уже пришёл домой, мне написал Дум о том, что у него тут нарисовалась бутылка коньяка. Я оказал чуть-чуть сопротивления поначалу — всё-таки напиваться не хотелось, — но в итоге азартность во мне победила здравый смысл. С Кристофом мы договорились встретиться возле метро и поехать без класса, а на одной из станций подобрать Алёшу и Флаке.       Я было направился на кухню, чтобы заранее почистить картошку, но в итоге забил и решил сделать это утром. Ох, зря…       Просыпаться под противный звон будильника в пять утра отвратительно. Швырнув назойливый аппарат в дальний угол комнаты, я со стоном открыл глаза. Откинув мысли о том, как было бы круто забить сейчас на все эти турслеты и лечь спать, я с трудом поднялся с кровати. За попытками проснуться я провёл минут десять, но потом всё-таки собрался и встал с кровати. Так, сейчас надо позавтракать, почистить картошку, собрать рюкзак и собраться самому. И всё это за тридцать минут, м-да.       По-быстрому перекусив уже привычной пиццей из холодильника, я взялся чистить картошку. Спустя десять минут я уже чуть ли не плакал, но закончил. Что ж, собираться нужно очень быстро.       На скорую руку одевшись и умывшись, я закинул в рюкзак картошку в ланчбоксе, бутылку воды и наш с Шнаем перекус в виде шоколадки и печенья, и буквально выбежал из дома.       Уже стоя на остановке, я с сожалением осознал, что я по своей глупости забыл наушники дома. Это означало, что поездка до нужного места будет очень скучной. В автобусе было пусто, к чему я очень не привык. Когда я уже подъезжал к нужной остановке, то набрал номер Кристофа. Семь гудков и механический голос, оповещающий о том, что абонент не отвечает. Во мне загорелся небольшой огонёк паники. Вдруг он проспал? Я же совсем не знаю этот район, чёрт.       К моменту, когда я уже сидел на остановке, на которой мы должны были встретиться с другом, количество исходящих звонков без ответа перевалило за десяток, а паника накрыла с головой. Слушая монотонные гудки, я пытался собраться с мыслями и что-то придумать. Как на зло, у меня с собой не было денег, так как я планировал, что Шнай возьмет за нас двоих. Как перейти на другую сторону, чтобы поехать домой, я тоже не знал. За спиной было два бара, из которых то и дело выходили пьяные мужчины. Я набрал Кристиана и объяснил ему всю ситуацию, на что тот ответил, что тоже попробует дозвониться Кристофу, но помочь больше ничем не может. Как только звонок оборвался, я боковым зрением заметил движение рядом со мной. — Не страшно тебе тут одному, мальчик? — спросил меня какой-то нетрезвый мужчина. — Нет, я брата старшего жду, — дрожащим голосом сказал я первое, что пришло в голову. В ответ мужик лишь пожал плечами и пошёл своей дорогой.       Ровно до этого момента я был в панике, однако сейчас мне стало дико страшно. Ужас сковал тело, я не мог пошевелиться, а надо бы. На глазах чуть ли не наворачивались слёзы от испуга и обиды вперемешку со злостью на друга.       Я не люблю чувствовать себя бессильным, но тут это ощущение возвелось в абсолют. Я совсем один непонятно где, Дум не отвечает. Я был в полной безвыходности, и всё, что мне оставалось, это дождаться следующего автобуса и поехать к школе. Это единственный путь, который я знал вообще.       Так я и сделал. Сидя в автобусе, я пытался обдумать какой-то план. В голову пришла лишь идея дойти от школы до ближайшего Макдоналдса. На этом варианте я и остановился.       Я кое-как дополз до кафешки. Подойдя к двери, я дёрнул ручку и с ужасом понял, что там закрыто. Надпись прямо перед носом гласила об открытии в семь часов утра. Я плюхнулся на рядом стоящую скамейку и достал телефон. 6:23. Очень неутешительные цифры. Убрав гаджет обратно в карман, я сел, подперев голову рукой.       Мысли неожиданно вернулись к герру Круспе. Интересно, учитель будет волноваться за меня? Я же никого не предупредил, что опоздаю. Размышлять о таком глупо, но мой мозг, измотанный страхом, не мог контролировать мысли, которые обычно я пресекаю.       Интересно, а думает ли обо мне учитель вообще? Перед сном вспоминает какие-то забавные моменты, связанные с нашими занятиями, продумывает ли дома, сидя за своим навороченным компьютером, план наших уроков? Переживает ли каждый раз, когда я опаздываю на две минуты? Радуется ли моим успехам? Наверное, две недели назад я сказал бы чёткое «нет», но то, как Рихард потрепал меня по макушке… Я встряхнул головой. Мысли, достойные скорее речей семиклассниц на переменах между биологией и алгеброй.       Не знаю, я был уверен, что математик перестанет вертеться у меня в голове спустя какое-то время, но, по итогу, у меня вошло в привычку засыпать в мыслях об этом, безусловно, привлекательном мужчине. Герр Круспе и вправду был очень красивым, тут спорить бессмысленно. С каждой нашей встречей я всё больше начинаю понимать выражение «бабочки в животе». У него милая, но очень редко появляющаяся на губах улыбка, невероятные глаза, очень красивые руки, выводящие мне красным цветом цифры в тетради… Да твою же мать! Я ударил по скамейке кулаком в надежде на то, что боль хоть чуть-чуть перебьёт эти дурацкие мысли.       Я откинулся на спинку скамейки и, прикрыв рот руками, чуть ли не заскулил. Что же это за напасть-то такая? Мне срочно надо об этом с кем-то поговорить.       Я достал из кармана телефон и открыл список контактов. Первый человек, который приходит в голову, это Тилль. На самом деле, пока это самый вероятный собеседник из всех. А кто остаётся, если подумать? Алёша? Флаке? Не думаю, мы слишком мало знакомы, да и не знаю я их почти. Герр Вернер? Не уверен. Он взрослый человек, но его реакцию не угадать вообще. Если только с ним напиться.       От мыслей меня отвлёк звук открывающейся двери. Когда я зашёл внутрь заведения, то чуть не замурчал по-кошачьи от того, как же там было хорошо — несмотря на слова о тёплой осени, по утрам было довольно прохладно, так что я немного продрог. Заняв столик в углу, я вернулся к названиваю Шнаю. Время было 7:14, а исходящих безответных звонков было уже тридцать шесть. Отчаявшись, я прилёг на сложенные перед собой руки, надеясь не заснуть. Однако усталость от столь длинного утра сыграла против меня, так что совсем скоро я уже спал.       Открыв глаза, я первым делом схватился за телефон. 7:27, а снизу так ожидаемая мною строчка красного цвета. Шнай, минуту назад Один пропущенный вызов

***

— Твою мать, я реально сейчас твой рот выебу, Шнай! — вместо приветствия начал я, когда увидел друга, подходящего к школе, возле которой мы в итоге договорились встретиться. — Да блин, ну да, я проспал, ну бывает всякое ведь… — начал оправдываться друг, и я было хотел уже начать спорить, но вообще не нашёл в себе на это силы, так что лишь махнул рукой и направился к метро.       Добрались мы относительно быстро. И в метро, и в электричке обстановка была в принципе благоприятная; доехали мы даже сидя на не шибко удобных, но хотя бы каких-никаких сидениях, что несказанно радовало. Кристоф всю дорогу смотрел на меня глазами, молящими о прощении, на что я в ответ лишь отмахивался. Всё-таки обида на Дума — это не то, вокруг чего крутились мои мысли. Вот герр Круспе уже давно приехал. Наверное он не выспался, эх. Хотя, судя по его кругам под глазами, он не высыпается вообще.       От мыслей о математике меня отвлёк Шнайдер, который пытался вывести меня из транса. Оказывается, нам сейчас выходить. — Я сообщил герру Риделю, что мы опоздали. Он сказал, что отправит кого-то, кто не занят, нас встретить, чтобы довести до леса, в котором основалась наша база, — сказал мой друг.       Голова особо не соображала, но я, вроде как, постепенно приходил в норму. Усталость от такого бурного утра потихоньку развеивалась перед уже начинающим появляться нетерпением в ожидании весёлого времяпрепровождения с друзьями. Так, думая ни о чём, я выходил из электрички, пока сзади не раздался голос Шная: — Герр Круспе, здравствуйте!       Я чуть не заплакал от несправедливости этого мира.