Тридцать недель до моего выпускного

      Увидев учителя математики, такого красивого в этой чёрной футболке, лёгкой куртке и узких джинсах, у меня даже на мгновение перехватило дыхание, и я почувствовал, как мои щёки начали покрываться предательским румянцем. По ощущениям как будто на первое свидание пришёл, ей богу. Я уставился на свои кроссовки, стараясь думать о чём-то отвлечённом, пока Шнай начал распинаться перед учителем о том, как он виноват, что проспал. По окончанию этой недолгой тирады герр Круспе лишь раздражённо закатил глаза и махнул рукой, как бы говоря, что ему глубоко поебать на то, что вообще произошло. В сердце предательски кольнуло. Наверное, он вообще не переживал… Это понимание перебило все остальные мысли; оно мгновенно и окончательно испортило моё и без того такое себе настроение.       Путь до леса был недолгим, но за это время я успел загнаться. Добила меня фраза учителя о том, что их работу пришлось выполнять Флаке и Алёше. Стало стыдно, хоть я и понимал, что моей вины в том нет. Не доходя до «базы», на которой расположились учителя, мы свернули направо. Там Рихард повернулся к нам лицом и коротко объяснил, где и куда нужно повернуть, чтобы дойти до нашей станции. Потом он забрал у нас контейнеры со злосчастной очищенной картошкой, махнул рукой на прощание и смылся. Мы с Кристофом, переглянувшись, синхронно пожали плечами и направились к нужному месту. — «Кочки». Ага, мы пришли, — оповестил меня Дум, прочитав надпись на приклеенной к дереву бумажке. Я кивнул и оглянулся. Девять «кочек» в виде небольших брёвен располагались на дороге. Заметив мой задумчивый взгляд, направленный на данное творение, Шнай пояснил: — Детишки должны будут пропрыгать по этим фигнюшкам, а мы поставить от одного до десяти баллов.       Ну, это было довольно очевидно, но я всё равно кивнул в знак благодарности другу.       Кудрявый достал из сумки небольшой плед и расстелил под ближайшим деревом. Я тоже покопался в рюкзаке и вытащил наш будущий перекус. Пока я занимался едой, мой друг уже вытащил небольшую синюю колонку и самое главное — двухлитровую бутылку колы. Я скептически окинул взглядом сложившуюся картину и вздохнул. Чует моя жопа, что-нибудь мы сегодня натворим. Но с другой стороны, я так устал от постоянных мыслей об учёбе и учителе математики, что перспектива забытья посредством приёма алкоголя казалась мне очень неплохой.       Когда мы расположились поудобнее, Крис достал из рюкзака стаканчики и протянул один мне. Я кивнул, как бы давая добро, и начал открывать шоколадку с карамелью, пока мой друг разливал по стаканам свою колу. Уже держа в руках емкость с напитком, я чуть-чуть завис. Такой алкоголь довольно неприятен на вкус, поэтому решил заранее отломить себе кусочек шоколадки, чтобы закусить. Я позалипал на стакан пару секунд, а после выдохнул и опрокинул жидкость в себя. Горло обожгло, а внутри разлилось тепло от алкоголя. Оставшийся на языке привкус я перебил шоколадом, однако не сморщиться всё равно не смог. Пока я мялся перед этим стаканом, Шнайдер уже открыл пачку сухариков и подключил колонку к флешке. Спустя пару секунд раздалась какая-то известная западная мелодия. Я зажмурился. Алкоголь ещё особо не действовал, но эта атмосфера очень грела изнутри. Я уже и забыл за этой учёбой, каково это — вот так вот отдыхать с друзьями, не думая обо всех тех заморочках, с которыми придётся иметь дело завтра. Такое забытое чувство лёгкости вперемешку с радостью… Я чуть не замурчал как кот, если честно. Мы с Думом решили не пить всё сразу, а лишь по одному стакану за каждую прошедшую нашу станцию группу. И вот, приближается первая группа с какой-то миловидной девочкой во главе. Когда дети подошли, Шнай начал по-быстрому объяснять, в чём суть испытания, а я решил представиться их сопровождающим. — Неля. Я не с командой, если что. Просто слежу за порядком, — с улыбкой ответила девушка. Она же чуть ли не "президент" школы, если мне не изменяет память. Неля была очень милой. Короткие волосы пастельно-розового цвета, длинные стрелки, огромная футболка то ли с бабочкой, то ли с мотыльком, прикрытая сверху не менее огромной серой кофтой. Говорят, что она очень ответственно относится к своей должности: без неё не было бы и половины всех ивентов, которые проводятся в нашей школе.       Пока Неля со смехом рассказывала мне про какой-то конфуз, произошедший по пути сюда, я не мог выбросить из головы болезненную мысль о том, как бы я хотел думать о ком-то таком, а не о своём репетиторе по математике. Я так хотел бы делиться с окружающими теми эмоциями, которые испытываю, и не бояться быть непонятым. Когда команда закончила выполнять задание, я, выставив твёрдую десятку команде на листочке, который протянул мне капитан команды, и отправив их и Нелю в путь с пожеланиями удачи, уже сам налил себе второй стакан из бутылки, которую Шнай спрятал за дерево. С мыслью о том, какой же я неудачник, я залпом осушил и этот стакан, на что мой друг бросил шутку про то, что учит ребёнка плохому. Второй стакан уже дал небольшой эффект в виде лёгкого головокружения.       Алкоголь грел, однако погода побеждала, поэтому очень скоро мы пришли к выводу, что нам нужно разжечь костёр. По-быстрому набрав веток, мы сложили какое-то подобие костра и попытались зажечь его зажигалкой, которую предусмотрительно взял Дум. Что неудивительно, у нас не получилось поджечь мокрые палки, да. Спустя десять минут попыток мы было уже забили, как вдруг я заметил приближающегося к нам учителя математики. Я чуть не закричал от несправедливости. Ну чего ему неймётся? Сидел бы дальше на базе, ну ёмае. — Я делаю дежурный обход, — пояснил подошедший к нам герр Круспе. — у вас всё нормально? — Ага, — ответил Шнай. — только костёр зажечь не можем. — Ох, давайте помогу, — со вздохом ответил учитель, а я готов был плакать, так мне не хотелось сейчас видеть этого человека: слишком уж странные чувства он вызывал. Тем временем учитель уже подошёл к нашей куче палок и скептически её оглядел. — Валите за еловыми ветками, — бросил Круспе и направился вглубь леса. Мы с Кристофом переглянулись и устало пошли выполнять указания.       До момента, когда у нас разгорелся огонь, прошло двадцать минут сборов веток и брёвен. Я очень удивился, когда заметил, как же умело математик справляется с таким непростым делом. Как-то по-особому сложив всю древесину, он поджег костёр в нужном месте, и уже через минуту у нас полыхал огонь. Я, забыв обо всех загонах, не отрываясь смотрел на мужчину. Такое ощущение, что Рихард вообще идеальный. Я пытался найти в нем хоть какие-то минусы, но всё было тщетно. Это раздражало, блин.       Было грустно ещё и от того, что, наверняка, герр Круспе поможет так всем ребятам, что я не особенный.       Как только учитель ушёл, я тут же налил себе следующий стакан и под вопросительный взгляд друга осушил его пятью глотками, привычно закусывая шоколадом. Ничего не говоря, я подошёл к лежащей на пледе колонке, вытащил флешку Шная и вставил свою. Полистав скачанную музыку, я с нескрываемым удовольствием наконец-то перебил эту западную музыку непонятного жанра каким-то роком. Теперь взгляд Шная сменился на одобрительный. ***       Так мы и провели следующие два часа. К четвёртому стакану я уже чувствовал, насколько я нетрезвый, а ближе к седьмому уже жарил на костре зефир, потому что было прикольно. Крис сначала пытался меня чуть-чуть вразумить, но по итогу сам пришёл к тому же состоянию, поэтому мы уже на пару слушали рок нулевых и смеялись непонятно с чего. Чувство свободы и кайфа — это буквально единственное, что я испытывал в этот час. Я и вправду забыл, насколько круто не забивать голову всякой фигнёй, и делать и говорить не думая. Где-то на седьмой из девяти групп бутылка закончилась. Следующую группу принимал уже один Шнай, потому что мне надо было чуть-чуть протрезветь, ведь количество оставшихся кучек детей намекало на скорый конец события. Я поспал где-то двадцать минут на своей же куртке, а после пробуждения моя голова чуть-чуть прояснилась, что не могло не радовать. Правда, побаливала спина. Настроение было относительно неплохим, поэтому до последней группы я просто болтал ни о чем с другом. Когда пришло время идти на базу, мы собрали всё оборудование, то бишь девять брусков дерева, и направились в предположительно нужную сторону. По пути мы встретили Флаке с Ромпе. Получив от первого осуждающий взгляд, Шнай засуетился в поисках жвачки, чтобы перебить остаточный запах алкоголя. Жвачки не оказалось, поэтому мой друг отломал от первой попавшейся на пути ёлки две маленьких веточки и сунул одну мне в руки. В ответ на мой вопросительный взгляд он положил эту ветку в рот, чуть-чуть пожевал и сразу же сплюнул, вытирая выступившие на глазах слёзы от неприятного вкуса. Я скептически окинул взглядом ветку в своих руках, потом бросил её и достал из рюкзака остатки печенья. Может, запах до конца и не перебьёт, но зато будет не так противно.       По пути Кристоф рассказывал о том, как мы провели время, и я невзначай спросил: — Флаке, а вам тоже математик помогал с разведением костра?       Получив в ответ удивленный взгляд и «нет», внутри разлилось тепло от понимания того, что нет, не всем. Может, я всё-таки для него особенный? В этих мыслях я с ребятами дошёл до базы, где обнаружил, что пришли мы одними из первых. Нам помахал герр Ридель, который до этого что-то с серьёзным лицом мешал в котле, висевшим над костром. Да уж, вот это андеграунд. Мы подошли к нашему классному руководителю, который с улыбкой тут же начал рассказывать, как у него продвигаются дела с готовкой. На самом деле, слушать нашего учителя русского было одно удовольствие. У Риделя очень приятный голос, поставленная речь и хорошее чувство юмора. Неудивительно, что его любили. Даже несмотря на его требовательность. Мне нравилась его понятная подача материала, и мне казалось, что я могу спокойно говорить на иностранном языке, что, естественно, было неверно.       У учителя и Шная завязался разговор, а я между тем присел на ближайшее бревно, просто наслаждаясь моментом. ***       Я потихоньку приходил в себя, хоть и до сих пор чувствовал лёгкость и уверенность от выпитого. Неспеша подходили другие ребята, и уже через двадцать минут на базе были почти все участники. Последними пришли герр Вернер с Нелей, той самой девочкой, с которой я познакомился, а спустя ещё пару минут явился организатор данного мероприятия в лице очень измотанного герра Круспе. Я мысленно посочувствовал ему и решил последовать примеру уже взявшего свою порцию еды Флаке.       Когда мероприятие уже заканчивалось, Шнай пришёл к выводу, что домой я сам не доеду, а никому из моих друзей не по пути меня провожать. Это правда — в таком состоянии я до нужной станции метро могу не доехать: голова всё ещё чуть-чуть кружилась. Именно тогда к нам подошёл герр Вернер, чтобы уточнить по поводу того, как мы собираемся добираться домой — вместе с классом или сами по себе. Флаке и Алёше было по пути вместе, Шнай уже протрезвел, а вот я могу уснуть и случайно уехать куда-нибудь в другой город. Физик понимающе посмотрел на меня, потом что-то прикинул в голове и сказал: — Ну, я знаю, где живет Тилль, так что могу докинуть тебя до дома вместе с ещё парочкой людей. Да и нам по пути.       Я без раздумий благодарно кивнул. Это отличный вариант, да и усталость с ленью уже играли против меня: трястись на электричке не хотелось. Тогда Верн махнул рукой, чтобы я следовал за ним. Я попрощался с друзьями и нетвёрдой походкой направился за учителем. На дороге возле леса стояла чёрная легковушка, к которой мы и подошли. С благоговением плюхнувшись на сидение, я прикрыл глаза. — Ну чё, пил? — раздался вопрос с усмешкой с водительского места. Я даже чуть-чуть занервничал сначала, но потом подумал, что всё понятно и так, так что просто кивнул выжидающе смотрящему на меня в зеркало заднего вида мужчине. — Не кипишуй ты так, я в твоём возрасте так же развлекался.       Раздался звук открывающейся двери, и на переднее пассажирское сидение села, что удивительно, та самая Неля. Она тут же начала весело щебетать о чём-то своём, но когда заметила меня, то замолчала и вопросительно уставилась на физика. Я сделал то же самое. — Он просто не доберётся до дома сам, да и Тилля я хотел увидеть давно, — пояснил герр Вернер.       Спустя две минуты опять открылась дверь, и на заднее сидение по центру устало сел герр Круспе. Ну да, конечно же он. Учитель вымученно поздоровался, а я думал, не притвориться ли мне мёртвым.       Мы выехали на скоростную трассу. За окном мелькали уличные фонари, которые уже включали в это время, леса и домики. Всё это сливалось в какое-то цветастое пятно, на которое я завороженно пялился в окно. Между тем у учителей завязался небольшой диалог, но уже вскоре математик замолчал. Я обернулся и тут же почувствовал тяжесть на правом плече. Заснул. Он заснул, блять, на мне. В голове был туман, и мелькала только одна мысль: «У него такие мягкие волосы». Когда я поймал себя на том, что не дышу уже секунд двадцать, я наконец-то выдохнул и пришёл в себя. Да уж, вот это стресс. Он такой милый, когда не смотрит на меня выжидающим взглядом на занятиях. Не раздумывая, я положил свою голову на его и, вдыхая запах какого-то шампуня, закрыл глаза.       Сквозь сон я услышал звук открывающейся двери и тихие перешёптывания. Приоткрыв глаза, я сквозь сонную пелену увидел, как Неля чмокнула герра Вернера и вышла из машины. Не придавая этому значение, я вновь погрузился в сон.       Домой я добрался как в тумане — пульсирующая боль в голове и сильная усталость делала всё тело ватным, а голову едва соображающей. На этаже нас встретил Линдеманн, который лишь окинул меня понимающим взглядом и отправил спать. Учителя, которые сопровождали меня, направились в гостиную. Как только я добрался до своей комнаты, то буквально упал на кровать. Уже перед тем как заснуть, я достал телефон из кармана джинс и разблокировал его. Высветились несколько входящих сообщений, которые заставили сердце биться быстрее и испытывать волнение, смешанное с настоящим счастьем где-то в районе груди. Герр Круспе. [6:12] Ты где? [6:55] Всё нормально? [7:30] Ещё десять минут, и я звоню Тиллю. [7:37] Хорошо, мне рассказал всё Оливер. Удачной дороги.       Всё-таки волновался… С этой мыслью и улыбкой на лице я так и заснул.