Когда-нибудь я перестану видеть в людях лишь пешек…

      Спустя неделю в поздний вечер.       В тени многоэтажного здания в безлюдном месте стоял Рьюэн, упорно ожидавший кое-каких личностей. Рядом с ним стояла еще одна девушка специально так, чтобы разглядеть её было невозможно. — Пришла, наконец. Не боишься пожалеть о том, что заставила меня ждать? Я ведь могу и отменить нашу сделку. — увидев приближающийся силуэт, начал разговор бывший лидер класса C. — Ну-ну, Драгонбой, тебе намного больше меня нужна наша маленькая договоренность касательно Аянокоджи, а ты еще и выпендриваешься. — вышла на свет улыбающаяся девушка маленького роста с сиреневыми волосами до плеч и фиолетовыми глазами, в руке у нее находилась трость, — Навряд ли у тебя что-либо получится, но если вдруг получится, то я буду не против посмотреть на это. Осталось только детально обсудить непосредственно сам план, шахматные фигуры и цену.       Этим же вечером в общежитии для первогодок.       На улице царила кромешная темнота: даже луна скрылась за тучами и не собиралась показываться. Киётака Аянокоджи не спал и полулежа сидел на своей кровати. Опирался он на подушку, которую подложил себе под спину рядом со стенкой. Используя ноги в качестве подставки для книги, он одновременно читал и разговаривал с кем-то по телефону на громкой связи, изредка перелистывая страницы легким движением пальцев, чтобы этого не было слышно в микрофон. Часы в его комнате показывали 23:47, а женский голос из динамика все продолжал рассказывать о своих предпочтениях: — … поэтому я и не люблю горький шоколад. Вот говорят, что кусочек шоколадки вечером полезно, но мне так совсем не кажется… Только настроение убивает, аж запить всегда хочется чем-нибудь! — Да, твое негодование можно понять, Кей. Но у всего есть плюсы и минусы. Зато теперь я знаю, какой шоколад тебе точно дарить не стоит. — подметил Киётака, посмотрев на экран смартфона, в котором была надпись: «КК, 59:04». — Дарить? Как это мило с твоей стороны! Ты сам-то в общении тоже не сладкий бываешь, знаешь ли. — в шутку упрекнула лежавшая на животе Каруизава с другого конца линии, доедая сладость и виляя ногами. — Вот как. Тогда… Раз я такой горький в твоих глазах, то мне свойственно прямо сейчас обидеться. — продолжил ее шутку Аянокоджи, но потом по-серьезному добавил, — Уже поздновато. Пора нам прощаться. — В смысле прощаться? Завтра же выходной! Можно и побольше поболтать, так ведь? Мы сегодня даже в школе мало виделись… — перебирая и закручивая пальцем прядь своих золотистых волос, пыталась затянуть разговор Кей, в голосе у которой уже не слышался тот задор, что был пару мгновений назад, — Я тогда правда обижусь на тебя. Я ведь соскучилась… — В таком случае обижайся. — спокойным тоном и также серьезно произнес Киётака, — Однако я тоже по тебе соскучился и поэтому хочу закончить наш звонок, чтобы лечь спать и поскорее увидеть тебя завтра вживую. — Да неужели? Ну что ж, тогда я готова тебя простить, если ты скажешь то, что я хочу услышать от тебя прямо сейчас. — сразу перестав обижаться, ответила снова жизнерадостно блондинка. — Что же, например? Дай подумать: ты неплохо делаешь минет для той, кто ни разу его не делал. — шутливо издевался Аянокоджи, прекрасно понимая, как ей было нелегко пойти на подобный шаг. — Н-не это, дурак! — вспомнив свой сюрприз недельной давности, раскраснелась девушка. — Тогда: я люблю тебя, Кей. — произнес он. — И я тебя, хоть ты и дурак! Ну все тогда, давай. До завтра. — распрощалась довольная Каруизава и, увидев конец вызова, уткнулась лицом в подушку, — «Умеет же вогнать в краску… Пошутить про то, что кончает он еще быстрее, чем бегает, я не смогла. Ну ничего, я отыграюсь как-нибудь. Когда-нибудь. Наверное… Надеюсь, что отыграюсь…» — все глубже зарываясь лицом в подушку, размышляла она. — «Надо же. Завтра мне стоит пригласить ее сюда и посмотреть, что из этого выйдет. А пока и правда надо ложиться спать.» — подумал про себя парень и встал с кровати, чтобы поставить книгу обратно на свое место в тумбочку, откуда он ее и взял. Киётака случайно заметил краем глаз на одной из полок внутри тумбы тот самый заветный пакетик, пролежавший тут около месяца, и решил достать из него содержимое, чтобы выложить на стол. Затем едва заметно вздохнув, парень выключил свет и вернулся в постель, чтобы поправить подушку и, наконец, лечь спать после утомительного разговора.       На следующее утро.       На часах стукнуло ровно 8:00. Однако лучшее творение Белой комнаты, привыкшее просыпаться точно по расписанию и от малейшего прикосновения или шума, продолжало пребывать в мире грез. Киётака очень крепко спал, но при этом можно было заметить, как он по неведомым причинам щуриться. Ему явно сниться какой-то кошмар или неприятный сон. Не услышал он во время сна и то, как кто-то открыл его квартиру и зашел внутрь. Спустя еще какое-то неопределенное количество времени лицо Аянокоджи стало спокойным. И это означало только одно — парень наконец-то проснулся. — М-м-м… — посопел он, начиная тереть глаза, которые еще не могли сфокусироваться на чем-либо. — Проснулся? Доброе утро. — сказал женский голос. — Чего? — не понял Киётака, но по итогу смог разглядеть лицо Каруизавы перед ним. Как оказалось, спал он головой на коленях у девушки. Парень не мог понять, как она смогла пробраться в его комнату, уложить его к себе на колени и при этом остаться полностью незамеченной, даже не разбудив его. — «Теряю хватку?» — спросил себя Аянокоджи и заглянул в фиолетовые глаза блондинки, — Как ты оказалась тут? — Вошла по ключ-карте, дубликат которой сделала еще несколько дней назад. А что? Ты не рад меня видеть? — подозрительно серьезно произнесла Каруизава. — Нет, почему? Рад. — окончательно проснувшись, ответил Киётака, — «А если бы тут была, к примеру, Сато, то я продолжал бы также спать или проснулся? Видимо, Кей защищает меня на каком-то ментальном уровне, хотя по нашей давней договоренности защищать ее должен я. Очень интересно. Так вот… что значат отношения между противоположным полом.» — Мне кажется, ты какой-то сейчас… довольный? Уж не знаю, что тебя сейчас радует помимо меня, но потрудись-ка мне объяснить, что это у тебя лежит на столе? — растянув щеки парня в разные стороны, продолжала допрос Кей. — Пгхезегхативы-ы-ы. — постарался максимально точно сформулировать ответ Аянокоджи, что было сложно сделать, когда щеки были так сильно растянуты. — Ч-чего? Я и так это прекрасно понимаю. Я задала такой вопрос, чтобы ты ответил, где ты умудрился их достать и зачем они тебе понадобились? — чуть смутившись, но быстро придя в себя, спросила Каруизава, так и не отпуская его щеки, а затем попыталась снизить серьезность вопроса шуткой — И с кем это ты тут подобными делами заниматься собирался, извращенец чертов? — «Кей — довольно проницательный человек. Она прекрасно понимает, зачем мне, парню в отношениях, они понадобились. А судя по ее спокойной реакции, она просидела тут уже достаточно долго, отчего по ней трудно сказать, что она смущается. Хотелось бы посмотреть на ее лицо, когда она только из увидела. По-любому долго косплеила рака. А что более важно… Зачем она обо всем этом меня расспрашивает и задает очевидные вопросы? Ей так важно услышать мое подтверждение?» — подумал пленник. — Ну? Отвечать собираешься? — услышав лишь вздох вместо ответа, настаивала блондинка. — За-а оч-чки ф ап-птеке куп-пил. Вооб-бсче, з тоб-бой. А фто? — последовательно отвечал Киётака, пока не почувствовал, как его щеки перестали тянуться и начали ощущать тепло от ладоней девушки. — Какой же ты самоуверенный дурак у меня. С чего ты вообще взял, что я разрешу? — произнесла с легким румянцем Кей, закрыв глаза и мило улыбнувшись, продолжая держать свои ладони на щеках Киётаки. — А я не спрашивал твоего разрешения. — резко ответил шутливо Аянокоджи и, неожиданно защекотав девушку, быстро выбрался из плена, поменявшись ролями с ней. — Каков наглец! — пыталась вырваться Каруизава, но, осознав, что щекотка может опять её настичь, прекратила сопротивление, — И с кем я только встречаюсь? Ладно, я н-не против…