И помните, потомки, чья кровь питает вас

Арман собрал сыновей в зале с камином. Непривычно тихо было в огромном, десятилетиями не знавшем тишины замке. Накануне страна оплакивала королеву Юту. Крестьяне, горожане и моряки, ремесленники и торговцы, студенты и преподаватели университета — все они любили её. Ни одно сердце не осталось равнодушным к страшной, невосполнимой утрате. У дракона и королевы родилось двенадцать сыновей. Одиннадцать непобедимых крылатых ящеров и один, старший, — человек. Арман по очереди всматривался в их родные, печальные лица. Вот они сидят, шестеро по правую руку и шестеро по левую. Старший, Гир-Арр, казался старее отца. Прочие были молоды. Вот могучий Дор-Акр, второй сын. Третий — Ирр-Бор — молниеносный в небе. Вот Арт-Лир и Арт-Гар — неразлучные близнецы. Вот гордый, нелюдимый Окр-Арр. Изощренно, нечеловечески красивый Нур-Орр. Всегда весёлый, шебутной Икр-Чар. Задумчивый умник Зар-Арм, первый дракон в мире, ставший студентом, а после крупным учёным. Хитрый, осторожный Лир-Аср. Прямой и честный Сам-Ирр. И младший, совсем еще юноша, любимец Тар-Икр. Арман любовался сыновьями. Еще никогда они не казались ему такими красивыми. В их чертах он видел отца и деда, себя и Юту. Было в них что-то и от королевской семьи Верхней Конты. Гир-Арр, старший сын, хоть и не был драконом, но перенял, впитал, повторил что-то неуловимое и очень важное от Армана. Порой казалось, что он больше сын своего приемного отца, чем родные сыновья. Двенадцать сыновей родились один за другим. В замке никогда не стихали детские голоса. Отец держал сыновей в строгости, а мать, как могла, баловала. Профессор Мортимер давал им уроки, а адмирал Робер учил обращаться с оружием, ездить верхом и управлять кораблём. Когда пришёл срок, все сыновья узнали о Ритуале. Они летали над морем, сильные, грозные и неукротимые. Они поднимались в небо так высоко, что им виден был весь континент от края до края, и огнем приветствовали восход солнца. — Я отпускаю вас, дети, — сказал наконец Арман. Все взгляды были прикованы к нему. Он говорил с ними серьёзно, строго. Одному велел лететь в бескрайние западные леса. Другому — в степи. Третьего послал в горы. Близнецам наказал поселиться на островном архипелаге. Постепенно, каждый дракон склонял голову, подчиняясь воле отца. Наконец, очередь дошла до старшего сына, Гир-Арра. Человека с именем дракона. Он один успел порадовать старушку-мать внуками. Он был ее опорой и помощником в государственных делах, которыми Юта занималась до самого конца. И Гир-Арр пока был единственным, кто принес в замок принцессу. Правда, совсем не для того, чтобы съесть. — А тебе, старший сын, — произнёс, наконец, Арман, — Я завещаю замок и эти земли. Исполните мою волю и бойтесь ослуша… — Ты не прав, отец! Все упрямство матери было в голосе Гир-Арра. Напрасно глава семейства сдвигал брови. Приёмный сын поднялся со своего места и заговорил, обращаясь к нему и братьям: — Отец! Этот замок тысячи лет принадлежал драконам! Почему ты гонишь их отсюда?! Я не достоин, я… Я лишь человек! Арман тоже поднялся, положил тяжёлую, почти каменную руку на плечо Гир-Арра. Одиннадцать молодых драконов молчали. Все ждали ответа. — Я не гоню вас, дети, а отпускаю, — промолвил, наконец, Арман. Из окна донесся колокольный звон. Под стенами замка вырос город. Тянулись вверх башни, уходили вдаль улицы. Город ширился и разрастался, пока не занял все пространство между некогда пустынным мысом и предгорьями. Деловитая, многообразная жизнь кишела и бурлила, словно море. Над крышами вился запах свежего хлеба. Солнце отражалось на стальных флюгерах, ветер играл флагами и парусами судов в порту. Арман испытующе смотрел на приемного сына. Тот, как ни было ему тяжело, выдержал пристальный взгляд. — Ты человек, Гир-Арр, — признал дракон, — И потому остаёшься с людьми. Или ты думаешь, огнедышащий ящер может копаться в налоговых отчётах? Или торчать на торжественном приёме? Или… Следующий аргумент Армана потонул в протестующих возгласах. Одиннадцать молодых ящеров вскочили в возбуждении и заходили по залу. — Никогда! Ни за что в жизни! Не будем! Нам это не нужно! — Вот видишь, — Арман снова похлопал старшего по плечу и улыбнулся. В улыбке отца была и любовь к детям, и тоска по их матери. Юта… Он отдал бы половину своей долгой жизни ей, если бы мог. Но безжалостный закон, ставящий знак неравенства между драконом и человеком, не знал исключений. И вот он разлучил их. Юта любила Армана, как могла любить только она. Они были частями, неотъемлемыми частями сложной, многоликой мозаики, которая именуется любовью. С каждым днем любовь их становилась крепче. Огненный столб вел их вперед, и они сносили все преграды, возводимые им коварной судьбой. Драконы шумно делились друг с другом планами на будущее. Могучий Дор-Акр, на полголовы выше других, хотел построить замок у подножия вулкана, чтобы ров был заполнен кипящей лавой. Тщедушный умник Зар-Арм мечтал о замке с десятью большими лабораториями. Близнецы хотели превратить в крепость небольшой остров. — И помните дети, — снова воззвал Арман к потомкам, — Если кому-то из вас нужна будет помощь остальных, пусть все вы явитесь на его зов. Что бы ни случилось, живите мирно, не ссорьтесь и запретите ссориться потомкам. Помните, что так хотели я и ваша мать. Все взоры снова обратились на Армана. — Но что же будет с тобой, отец? — спросил младший, Тар-Икр. Арман ласково погладил его по голове. Хоть он уже и не был ребёнком, но для отца Тар-Икр так и остался маленьким змеёнышем. — Я улетаю на восток, через море. К колыбели моих предков. Больше я сюда не вернусь. Вздох пронесся по залу. Сыновья окружили Армана, словно хотели удержать. — Отец! Не оставляй нас! — молили они, — Ты должен увидеть наши замки! Наших детей, твоих внуков! Арман лишь устало покачал головой в ответ. Неожиданно, все увидели, как сильно он постарел за последние несколько дней. … — Ты обманул меня, старый дракон, — сказал Тот, Кто Смотрел, когда Арман подтянулся и последним усилием бросил онемевшее тело в пещеру. Он спокойно посмотрел в лицо собеседнику. — Ты сказал, у тебя не будет потомков, — продолжал тот, и в голосе его Арману померещилась насмешка. — А ты сказал, что меня и Юту ждет смерть, — парировал Арман, садясь на скалистый выступ. В ответ усмехнулись. — Так что же мне передать твоему потомку, если он явится сюда через пару тысяч лет? Арман задумался. Он попытался вспомнить, что сам хотел бы услышать, когда был здесь в прошлый раз. Казалось, с тех пор прошли века. — Скажи ему, что я жду его впереди. Я, Арм-Анн. Его предок.