Кофейные войны

Всё всегда начинается с кроличьей норы, но в его ситуации это являлось дырой. Которая никогда не заканчивалась. Двигаясь по замкнутой он всегда проходил через это место. На заходе солнца или ранним утром. Оно знаменовало конец или начало. Коля налил в маленькую рюмочку текилу и сунул между салфеток мешочек с белым порошком. Он так и остался работать на прошлом месте, среди алкоголя и торчков, отбиваясь за привычный оклад, продавая собственную совесть за копейки, которых стоила его жизнь. Коля ощутил это особенно сильно, после того как побывал в гостях у Аравеняна. - Хорошего вечера, - Роговцев лучезарно улыбнулся, он уже научился не обращать внимания на надоедливую музыку, тут на неё не обращал внимания никто. - Думал тебя уже пустили кому-нибудь на корм, а в лучшем случае у тебя нет пары пальцев, - Директор опёрся на барную стойку и опрокинул в себя стакан крепкого алкоголя. Искусственный мех лежал на его шее, дополняя солнцезащитные очки. В этом образе была пародия на безумие. Под тёмными линзами он скрывал красные воспаление глаза или фингалы. Он то и дело шмыгал носом, наркота уже разъела слизистую. - Может всё же шепнёшь Аравеняну за тот стакан? – клиентов не было, потому Коля подошёл к Директору, уперевшись руками в столешницу. - Не кипятись. Не знал я чья она племянница, - Коля кивнул, но без малейшего участия, - зная Сурена думал тебе голову оттяпают. Как ты так умудрился и рыбку съесть и нахуй не сесть или скорее и пизду отлизать и карася не глотнуть, - Директор подавился от собственной шутки, выплюнув на бар дешёвое пойло, что было во рту. Роговцев же его нарко-юмора едва оценил. - Ловкость рук и никакого мошенничества. - Ну или чего-то другого, - на омерзительность этих комментариев, Коле было глубоко насрать, но вот приставучий администратор очень даже доставал, - Или неужели ты был принят к семье или на то сыграли твои связи. Сурен вообще знает сколько тёлок ты переимел за деньги - Съебись отсюда или может и шепну чего хорошего или о виски, или о ноликах в бумажках. Директор вскинул ладони и сделав шаг назад, уже вроде как собирался вернуться назад, но тут на бар навалилась женщина уже начавшая процесс разложения. Откуда у неё были деньги оставалось только предполагать. Она заказала водку и нагнувшись как можно ближе к Коле выдохнула ему в лицо гниющим смрадом. - Хмурый где? Коля сдержался и указал на диванчики в самом углу. Там сидел человек и скучал. Такое с бара не толкали и по бумагам проводили по другому. Этот мужчина вообще был лишь посетителем. Он всё время просто сидел, клиенты знакомились с ним только тогда, когда становились уже постоянными. Она даже не поблагодарила, а просто поковыляла в указанную сторону. Директор вновь подошёл ближе. Коля смотрел вслед гниющей женщине. На затылке у неё была лысина. - Ты в будущем, - Кинул он администратору, даже не смотря на него. Коля согнулся в пояснице и расположился подперев кулаком голову, - Интересно, за сколько сгниёшь, - проговорил он мечтательно. - Думаешь с племянницей Аравеняна трахешься так всё можно? - К тому виски это не относилось. Директор схватил его за волосы и подтянул вверх, ближе к своему лицу. Коля сдержался, прошипев, что-то сквозь зубы. - Как раз таки относиться. Дохуя святым себя возомнил. Будь это не Виктория тебе было бы насрать, - За волосы он развернул голову Роговцева на зал, указав на третий столик, - Смотри, блять. На коленях у сына чиновника сидела девушка, та которой он пару месяцев добавил волшебства в текилу. Она уже не вы глядела так же свяжо как и в тот день, наркотики придали ей вид усталости и высокие мефидроновые скулы. На руке у неё висела подделка браслета Ван клиф. Она откинула голову назад, подставляя её для мужчина рядом. Платье задралось, оголяя синяки на ягодицах. Красота сгорала, делая кожу белой и сухой. В ней было нечто завораживающие, но это скоротечно и сгораема. Третий мужчина сжал её грудь. - Помнишь? Коля помнил к несчастью у него была хорошая память на лица. Он помнил всех кого загубил, но старался не смотреть на них вновь. Поганое чувство. К своим 19 на его счету была уже цифра и всех их он менял на тлеющий шанс для Насти. Девушка припала к столу, снюхивая оттуда полоску, покуда мужчин продолжали её лапать. Она никогда не бывала здесь полностью трезвой. Один из них сунул руку под платье и та громко засмеялась, видно совсем не понимая что происходит. - Сейчас её уведут на верх и будут ебать и в это вечер её тоже выебали, обдолбанную, - он снова встряхнул Колю не давая закрыть глаза. Её взяли под руки и повели наверх, едва ли она что-либо понимала, - Мне напомнить кто ей подмешал? Или сам помнишь. Тебя совсем не ебало её будущее, жизнь или личность. Ты продал как мясо и будешь смотреть как это мясо гниёт. Коля наконец вырвался из его рук, он глянул на директора волком, но ничего не смог сделать. Только смотреть озлобленными глазами за правду. Двери за девушкой закрылись. В шуме клуба не было слышно их диалога. Роговцев знал это всё, но предпочитал не думать, сейчас его почти вывернуло. - Я подонок потому что полез на твою любимую Вику? Ты подонок по хуже меня, малолетний выродок. Ты людей столько в своим 19 угандошил и скачешь лыбишься, так словно только кофеёк днём разливаешь. Двуличная мразь, ты ещё умудрился эту девушку успокаивать после изнасилования на которое сам же её и кинул. Хватило же нахуй всего, что б сидеть и болтать с ней. Я таких конченых людей за всю жизнь не видел. - Свали нахуй отсюда, пока твоей головой в футбол не поиграли, - прорычал Коля, подобно загнанной собаке. Директор рассмеялся. - Смотри что бы твоей Вике никто не шепнул о твоих делишках в женских уборных. И для кого ты там становишься утешением. - Нахуй! – крикнул ему вслед Роговцев. Директор не обращал внимания, он приплясывая шёл в отремонтированный кабинет, обдалбыватся дальше. Музыка шумела, что должна была заглушать даже мысли. Поганые, мерзкие. Он просто не задумывался об этом. Старался избегать мыслей. Взгляд невольно скользнул на верхнюю комнату где имели невменяемую девушку. - Я схожу покурю, - кинул он другому бармену. Коля выудил сигарету из стратегического запаса и выбрался через чёрный ход на курилку. Глубокая ночь, на небе не было видно не одной звезды. Тяжёлые облака заволокли собой сатиновое небо, делая его шероховатым. Где-то там из тонкой светящейся щели недавно выглядывала луна. Неоновый указатель так и не вернули на место. Из стены сиротливо торчало два оголённых провода, последствие взрыва Виктории. Первый снег уже растаял оставив на своём месте лужи. Так происходит каждый год, но ощущается тупым разочарованием. Словно лиса, зима которую не удалось ухватить за хвост. Успокаивало одно, ещё не время, она покажет свой нос и выйдет. Прийдёт сама, белая словно снег и останется до самых праздников, что бы потом вновь улизнуть, оставив людей под бой курантов с тёмным асфальтом. Холод пробирался под кофту, Коля опустился на корточки и подпалил сигарету, ему нужно было скинуть стресс. Директор говорил правду о которой Роговцев предпочитал не задумываться. Он открыл телефон. Через весь экран ползла трещина в виде молнии, по краям она пожелтела. Первым вылетело фото девушки. По нему нельзя сказать, что она подсела на наркотики. Коля знал что зря, но открыл её страницу. Фото с восемнадцатилетия, выпускной, подруги, поездка с родителями в Турцию и этому конец. Она была красивой, объективно и поступила на бюджет, у неё было будущее, которое Коля смял своими руками. Сколькими жизнями он уже расплатился? Кого он продал? Лицемер, директор был прав как никто. В ту ночь, после того как он насыпал её в текилу наркотики, Коля нашёл её в туалете. Рыдающую, сидящую на полу. Он держал её волосы и он успокаивал. Тогда они обменялись инстаграмами, чисто символически. Роговцев помог ей прийти в себя, дал покурить и провёл до остановки. Она ведь не знала, что именно его рука положила что-то в алкоголь. А Коля знал и всё равно вёл себя, так словно ничего не случилось. Роговцев закрыл телефон, его выворачивало от самого себя. Сигарета хоть немного приглушила чувства. Он швырнул окурок под ноги и решил обойти Клуб, что бы отвлечься, время было, администратор к нему не полезет. Не нравилось пускаться в дебри сознания, потому что там его находила совесть, а за ней и жалость к себе. Почему ему приходиться принимать решение между быть трусом или мразью? По праву рождения он вытянул плохой билет. По пустой парковке ходил лунный свет, играя по лужам бледными отблесками. Тени кустов на самом краю стояло четыре машины. Возле них ошивались люди. Такое тут бывало редко. Коля присмотрелся и ему хватило и секунды, что бы понять кто это. Сержант Какарекин. Роговцев кинулся внутрь и проскочив мимо бара кинулся сразу на верх, в кабинет к директору. После Викинной выходки стол заменили, но последствия всплеска всё ещё остались. Перед мужчиной лежало три ровные белые дорожки, подняв очки, он старательно выкладывал их, предвкушая наслаждение. - И какого хуя? - Менты, облава, - проговорил Коля, задыхаясь. Лицо директора искривилось, он забыл про лежащие перед ним дороги. - Ты уверен? - Да я знаю одного из них. Четыре чёрные машины. Мужчина подскочил со стула. Ему было совсем не до их утреннего скандала. Директор выдернул шуфлядку с такой силой, что та слетела с шарниров. - Блять, блять, такого быть не должно. Он достал оттуда стопку бумаг и швырнул их в мусорку, которую предварительно поставил на стол. Зажигалка полетела следом и ведро вспыхнуло. - Бери бухло и облей здесь всё нахуй и Вадику скажи. Шум поднимайте только когда сработает пожарка. - У нас её нет. - Точно, тогда включи звук похожий на неё и выводите тогда людей. Я позвоню Сурену. Мусорка горела тускло, потому директор откупорил бутылку с виски и влил туда. Огонь вспыхнул сильнее, пожирая отчёты. Развернувшись спиной к Коле он вывернул остатки алкоголя на своё кресло. - Может можно не так радикально? - У нас пол килограмма кокаина, который мы мешаем с содой. Пусть лучше мне выставят обвинения в поджоге чем в хранении, - Директор пострел на него почти обезумевшими глазами, - Что стоишь? Лей. Коля схватил бутылку и вылил её содержимое на ковёр, а затем кинулся внизу. К Вадику на бар. Клуб вспыхнул ярким пламенем, перепрыгивая на оббивку диванов и вверх по лестнице в вип комнаты, но там уже бушевал другой огонь с кабинета. Люди кричали в ужасе, кидаясь в разные стороны. Угарный газ поднялся под потолок, вырывая последний воздух из лёгких. Музыка не выключалась до самого приезда пожарных, пока из струи пожарного гидранта, не залили колонки. К тому моменту Коля уже сидел где-то в глубине гаражей. Маячить на глазах у полиции ему совсем не хотелось. Вроде бы в пожаре ещё кто-то и сгорел, внимания он на это не обратил. Если начнёт думать то рискует оказаться по шею в переживаниях. Роговцев стоял за железным гаражом покуривая сигарету. Небо загорелось заревом от стремящихся вверх языков яркого пламени. На телефон пришло сообщение, он не успел его просчитать, как он завибрировал. «Что у вас случилось?" Из телефона звучал такой знакомый голос Виктории, на фоне что-то гудело. -Ничего заслуживающего внимания, небольшой пожар, - ему оставалось только прикидывать как Вика узнала об этом, но с учётом истеричности директора ничего удивительного "я заеду и заберу тебя" Коле бы не хотелось что бы Раевская видела это, ему не хотелось ввязывать её в эту грязь, даже если знать что эту грязь развели как раз её родственники. Тем более не хотелось видеть её сейчас, пока свежи ещё воспоминания о той девушке чьему разложению он способствовал. Ему хотелось отмыть руки с мылом, что бы не прикасаться ими к Виктории, ему было мерзко самому. Но пытаться отговорить Раевскую было бесполезно и Роговцев это понимал. -Не едь к клубу, съедь с кольцевой в другу сторону, я буду тебя там ждать, - намного больше Коле не хотелось что бы сотрудники видели её здесь. Докурив сигарету он затушил её ногой, остаточно понимая что не знает чья она. Путь лежал по границе оцепленной територии. Делать было нечего, повезло одно, что быть незаметным Роговцев умел. Коля пробирался по линии жёлтой ленты, стараясь не смотреть на затухающие руины клуба или скрученного в наручники администратора. А ещё больше ему не хотелось смотреть на тех кто лежал на земле укрытые чёрным саваном. Взгляд невольно упал на одного из них. Желудок сжался, всё тело окатило холодом и стало так мерзко, что вот вот вывернет. Из под чёрной ткани выглядывала рука со знакомым браслетом, подделка Ван клиф, он не обратил бы на него внимания ,если бы его хозяйка ещё живая не сидела на коленях у сына чиновника. Та же девушка которую он довёл до проституции, которой при этом он мог улыбаться в лицо. Его почти вывернуло на изнанку, Коля любил считать что он не может ничего чувствовать, но эта мерзость от самого себя выворачивала наружу все внутренние органы. Серебристая Инфинити стояла там, где он сказал. Только фары светили в саму глубь придорожных кустов, создавая ужасные тени, больше напоминающие костлявые руки, тянущиеся из самой преисподней. -В следующий раз выключай фары, тут по всюду милиция, - проговорил Коля и залез на передние сидение рядом с Викой. Она сидела в большой кофте и домашних штанах, куртка валялась на заднем сидении, вместе с сумкой в университет. -Дома просто безумие, - она завела машину и Коля был благодарен за это, не желал он оставаться в этом месте, после звонка директора, папа и дядя просто с ума сошли. -Как они тебя отпустили? - Роговцев сам был не за то что бы Вика сейчас была здесь, не хотелось втягивать её не во что. -Не особо возражали. Откуда столько шума из-за пожара? Что там такого сгорело? - они вырулили на кольцевую, уже в который раз она была непривычно пустой, только сейчас уже без снега. -Из-за милиции, - Коле не хотелось говорить, она едва ли что-то понимала в этом деле, но чувствовала опасность, подстерегающую где-то за углом или в участке, - Они приехали ещё до, поэтому мы и сожгли клуб, что бы не нашли наркотиков и документов. Он прикрыл глаза, что бы расслабиться. Напряжение пронзило Викторию. Коля понял это, но не мог сказать ничего утешающего, весь ужас ситуации он понимал и сам, при том лучше остальных. Всё плохо, очень плохо и как теперь успокоить племянницу того, кто это всё заварил. Роговцев сказал ехать в кафе, всё равно скоро было на смену и у него были ключи. В голову лезли мысли, он никак не мог выкинуть из головы тот браслет на мёртвой руке и девушку которую своими руками свёл в могилу. Можно говорить что угодно, но он имел выбор. Та была почти ровесницей Виктории и от того становилось ещё более гадко при воспоминаниях того что он видел в клубе. -Ты забыл у меня одноразку, - Вырвала Виктория его из пучины собственных мыслей, раздирающих его тело самыми страшными чертями. Девушка поставила ему на колени свою сумку, в цене её Коля не сомневался, даже если сходу и не узнал бренда. Среди помады и зарядок лежала она, красная, поцарапанная ашка. Роговцев достал её и принялся разглядывать под внутренним машины светом. Царапины повторяли узор, но она одна, Николай специально оставил её таким образом, что бы внутри было три маленькие засечки, если не знать где они, можно даже не заметить. Здесь их не было. -Это другая. Сколько ты уже так делаешь? - его теория подтвердилась -Как ты понял? - Вика не отрицала. -Засечки, ты сделала их хорошо, но одну не заметила, - почему-то от осознания внутри разлилось горячее и приятное. В грудной клетке и потекло в низ. -После нашей поездки в гости к твоим друзьям. Ты бы отказался от прямого предложения. Коля и сам это понимал. Он прикрыл глаза и прошептал: -Спасибо В ней было нечто особенное, то что пугало по настоящему, не её родители или дядя, в Виктории было нечто всеобъемлющие и тёплое, то как она это делала. Не демонстративно, что-то делала, словно для неё были важны его чувства. Коля ощутил это впервые за так много лет, то что он важен настолько, что бы не просто предложить помощь, а сделать это так что бы не затронуть того малого что осталось от гордости. -Куда мы едем? - в тишине сказала Вика. -Кофейню, у меня смена скоро, - Виктору насрать, если Роговцев просидит там пару лишних часов. Иногда Коле казалось, что директор даже жалел его. *** Темнота окутывала город похоронным саваном, ни одной живой души на улице. Дивное время в которое они часто попадали с Викторией. Машина была оставлена во дворах. Раевская молчала, не загружая голову разговорами, словно чувствовала что не надо. Чем больше он смотрел на девушку, тем громче звучали слова директора в голове. Его отвращало от самого себя, считай тошнило. Виктория ведь даже не знала с кем встречается и кого любит. Пустая кофейня, он зажёг только маленькую лампочку, что бы не рассеивать темноту. Свет отскакивал от тела новой кофемашинки, поблёскивая золотом. - Сними кофту, тут жарко, - сказала Виктория, положив сумку на стол. Девушка сняла стулья и уже была готова сесть на один из них. - Я подсыпаю людям наркотики, за деньги, - Виктория замерла, держась за ремень сумки. Свет играл на её лице тенями. Молчать дальше он не мог. Эти отношения давно потеряли знак интрижки и казалось никогда не имели его. Коля отгонял мысли до сегодняшнего дня. Браслет на мёртвой руке настолько въелся в память, что он не мог продолжать молчать. Собственные руки он видел в крови, та стекала вниз и по полу ползла к Виктории. Она заслуживала знать, а он не заслуживал этой любви. И этой жертвы которую совершила Вика во имя его. - Ты была не исключением, а правилом. Поэтому я и не хотел, что бы ты шла в клуб. Таким способом я убил не одного человека. В основном это были девушки. Я смотрел на то как они сгорали на глазах и я слышал как их насиловали, но ничего не делал, - Вика смотрела на него, почти не моргая, но ничего не говорила, - я лицемер. Я успокаивал их после этого и знакомился. А ещё я спал с женщинами за деньги. - Ты делаешь это сейчас? – тишина была тянуще глубокой, она забирала в себя все звуки. - Да. Раевская кивнула, она продолжала смотреть и ждала что он скажет дальше, хотя Коле казалось что это уже конец. - Я мразь и ублюдок, своими руками угробил далеко не одну жизнь, за деньги, - он уточнил это, - всё что я делал, я делал за деньги, только с мужчинами не спал, потому что желал сохранить хотя бы часть хлипкого достоинства. Я завистливый и тебе я завидовал, когда мы только познакомились, лишь по одному «почему ты, а не я?». А ещё мне не нравиться никто из тех с кем я общаюсь, но я должен это делать, потому что иначе останусь вообще без всего, -он выдавал всё на духу, исповедь единственному священнику перед которым мог исповедоваться, - Камилла – просто страдающая дура, у неё есть брат и подруга, готовые вытащить её откуда угодно. Ей просто стоит показать пальчиком, но даже это она сделать не способна. Аманда проститутка, которой просто повезло, она лишь ходит и тычет всем в нос своими богатством, считая это своим достижением. Виктор просто гнётся под сестру, в свои тридцать лет он инфантильный. Я бы не общался ни с кем из них, если бы мог. Но у меня нет денег и если я не буду улыбаться и трахаться с женщинами побогаче, мне и моей сестре будет нечего есть. Коля говорил это и продолжал дальше, раскрывая самые ужасные аспекты своей жизни, воспоминания и страх. Он хотел что бы Вика увидела его таким, ту его часть которую не видели другие, ложь в их отношениях была преступлением. Вика была ангелом, самым настоящим, незапятнанной ничем и очень несчастной, ему хотелось говорить это дальше, выворачивая, тело его совести. Говоря всё это он не мог смотреть на Раевскую, отведя взгляд, он всматривался в кофемашину, лишь бы не видеть этих карих глаз. А Вика молчала и просто смотрела на него, Роговцев чувствовал этот взгляд и уже считал, что это конец. Это было бы справедливо, той нежности которую испытывала к нему Виктория он не заслуживал, не заслуживал и такой искренней любви к себе. В ней было нечто особенное и пусть конец сказки. Вика обняла его, осторожно прижимая к себе. Коля видел в себе мразь, а Раевская, ребёнка, несчастного и одинокого. Объятия выбили из лёгких последний воздух. Она оказалась ещё лучше. Коля уложил руки на её плечи и прошептал: - Спасибо, - молчаливое принятие, глаза защипали в раз внутри осталась лишь тёплая и вязка пустота. Уже давно Коля считал что больше не способен чувствовать ничего с тех пор как избавился от совести, но Вика была другой. Они стояли так ещё очень долго, а Виктория просто молчала, потому что слова были лишними. *** - Мы опаздываем, - сказала Камилла, сидя на обувной тумбе около двери, она была настолько худой, что та даже не пищала. Уже одетая в тёплую одежду и окружённая сумками, она смотрела на то как Влад сидел под дверью и вставлял проводок в низ чёрной коробочки. - В запасе ещё есть минут двадцать, такси подождёт. – Он жалостью смотрел на замок, когда тот загорелся зелёным показывая зарядку. - Она говорила об этом и раньше, где-то месяц, - Камилла относилась к этому с привычным ей безразличием, но почему бы не добавить укол. Они собирались на лыжи, вот такой подарок от Влада, то ли себе то ли Камилле, которая в отличие от брата за границей не бывала ни разу. Самолёт уже должен был вылетать через пару часов, а у них села дверь и пара осталась замурована в куртках в квартире. - Но конечно, кто же будет слушать дверь. Влад придерживал одной рукой павербанк, дожидаясь когда отметка на конец дойдёт до максимума, в такие моменты он завидовал Аравеняну с его частным самолётом. Отдых не должен был накрыться в крайнем случае вылетят следующим самолётом, но всё равно неприятно. Камилла сняла с ног ботинки и пошла на кухню, вернулась она уже с двумя банками энергетика. Такой кофейный напиток, нравился Барских больше чем кофе. Да и Влад иногда позволял себе травиться рядом с Милой. - Зато знать будем, что работает она без зарядки пол года, - улыбнулась девушка, всегда склонная к драме. - И три дня. *** Сурен смотрел в спину Андрея и понимал, что видно всё кончено. Чиновник что-то отрывисто говорил, слов Сурен разобрать не мог, но по интонации понимал, что накрывалось всё более и более тяжёлой плитой. Глубокая ночь, а они сидели так же как девять лет назад в столовой за большим столом. Даже дата почти та же. Сестры не было так долго, девять лет, а казалось словно совсем недавно, он смотрел на зятя так же. Тогда он принял решение остаться в доме и тогда же не нашёл сил поговорить с Викой. Сейчас ей уже не нужны были разговоры ни с одним из них. - Так что? Раевский положил трубку, он совсем побледнел и оттого морщины были вообще серыми и уродливо впалыми. - Приказ сверху, - он не сел за стол. Аравенян кивнул и перевёл взгляд на дорогую столешницу, которая была куплена в дом сестры. - Что ты молчишь? Нам конец! – Выкрикнул Андрей и ударил по столу, - И всё сука, из-за твоей схемы. Я не могу сделать ничего, за нас похоже взялся Грис. Пиздец, нахуя я тебя послушал. Сурен не ответил ничего, он понимал и снова прокручивал в голове слова Влада. «То что сделало его богатым его же и погубило". Чего могло не хватать в этом огромном доме? И Сурен знал ответ на этот вопрос и знал почему снова и снова рисковал, ему нравилось чувствовать такие яркие эмоции, он заигрался и знал это, но было уже слишком поздно. - Нам конец! Нас посадят блять, всё из-за тебя, - он сорвался на крик и начал носиться по столовой. Сурен думал о сестре, что бы она сказала? Слишком долго её уже нет. Поняв что крик его никто не слушает Андрей остановился. - Где Вика? - Поехала к Коле. - Ты её отпустил? Нахуй ты это сделал? – Андрей перемятнулся на эту тему, а Сурену совсем не хотелось о ней говорить. Времени осталось немного, стоило сжигать всё что удастся найти. - Пусть едет, им сейчас лучше быть вместе. - Зачем ты потакаешь её капризам, он ей не ровня и никогда ей не будет. Ты занимаешься хуйнёй. Её нужно было женить на Баграте, а не заниматься этим блять.