Better luck next time. (повезёт в следующий раз - Больше удачи в следующий раз)

в следующий раз повезет больше морской воин Глава 96: примирение Краткие сведения: в последний раз: Изуку просыпается в снегу. они ведут Синсо в башню, и Сасаки хочет поговорить с Изуку наедине :3c Примечания: привет, это немного мягче, чем я планировала, потому что у меня был дерьмовый день и мне нужна была мягкость (Дополнительные примечания приведены в конце главы.) Текст главы Изуку чувствует себя жуком, придавленным толстым слоем прозрачного стекла, пока Сасаки долго смотрит на него, проводя языком по кончикам своих слишком острых зубов. У Изуку болит голова от того, что он стискивает зубы, пытаясь не показать страх на лице, но он почти уверен, что полностью провалился. Где-то в глубине души Изуку продолжает думать, что это конец. Что Сасаки знает, что он предал её, или что на самом деле представляет собой его причуда. Изуку не хочет, чтобы это было так, но он не может придумать никакой другой причины, по которой она могла бы захотеть поговорить именно с ним. — Мидория, — говорит Сасаки почти мурлыкающим голосом. — В последнее время ты неплохо справляешься со своими заданиями, — говорит она, постукивая пальцами по колену сквозь ткань длинного чёрного платья. — Вот почему я решила рассказать тебе о нашей следующей крупной операции. Она улыбается, и её глаза crinkles. — Так что перестань смотреть на меня так, будто я вот-вот откушу тебе голову, хорошо? Изуку сглатывает. — Ваша… ваша следующая крупная операция? — переспрашивает он, не зная, радоваться ему или нет. Он не думает, что Сасаки искренне довольна его выступлением, но в то же время не понимает, чего она добивается. — Да, — говорит Сасаки, опираясь подбородком на ладонь. — Мы относились к тебе так же, как к Харуте, что, я думаю, не совсем справедливо, — говорит она, прикрыв глаза. — Я имею в виду, что ты технически добровольно присоединился, даже если только для того, чтобы спасти себя. Изуку моргает, сглатывая. Он не был уверен, что Сасаки точно знает, почему он присоединился, но он полагал, что у неё есть какое-то представление. Однако ему не становится легче от того, что она говорит это вслух. Изуку ждёт, зная, что она ещё не закончила. Она мгновение смотрит на него своими неоново-зелёными глазами, а затем слегка усмехается, пока не переводит дыхание. — Было бы несправедливо, если бы мы заплатили Шинсо, а не тебе, не так ли? — говорит она, приподняв брови. — В конце концов, ты предан нашему делу, и благодаря тебе мы смогли приобрести несколько... активов. Она облизывает губы. — Было бы справедливо вознаградить того, кто так много сделал для Геккейдзю. — О, — говорит Изуку, сглатывая. Ему не нравится это слышать, не нравится знать, что он так много сделал для злодейской организации, которая его пытала, не хочется слышать, что он помог им приобрести ряд активов . Он надеется, что Сасаки просто говорит о Шинсо, просто преувеличивает. Он надеется, что на самом деле не причастен к похищению детей, но не удивится, если это окажется правдой. Вот что происходит, когда я работаю со злодеями , с горечью думает он. — Да, поэтому я думаю, что хотела бы предложить тебе больше ответственности и, конечно, больше вознаграждения, — говорит Сасаки, широко улыбаясь и показывая кончики своих длинных заострённых клыков. — Конечно, будет справедливо спросить тебя, чего ты хочешь. Я бы не хотела давать тебе вознаграждение, которое ничего для тебя не значит, — говорит она, улыбаясь ему так, словно она его школьная подруга, соседка или кто-то ещё. Изуку не знает, почему это так тревожит его, но ему не нравится, что она выглядит искренне дружелюбной, словно ей не терпится услышать, чего он хочет. — Что я… что я хочу? — спрашивает Изуку, сглотнув. Сасаки кивает, её лицо по-прежнему спокойно и счастливо. — Как пожелаешь, Мидория, — говорит она. — В конце концов, ты важен для этой организации. — Сасаки вздыхает, и на её лице появляется выражение сожаления. — Я совершила ошибку, когда сначала поставила тебя в пару с Сумирэ. Я должна была знать, что Кадзуо воспользуется ситуацией. — Сасаки улыбается, но на этот раз горько. — Тогда я не знала, могу ли тебе доверять, но теперь ты привёл ко мне Шинсо. Я знаю, что вы с ним близкие друзья, — говорит она, слегка наклонив голову набок, — поэтому я очень рада, что вы настолько преданы мне, что рискуете своим другом, который может пройти через то, что прошли вы с Харутой. Рискуете тем, что он возненавидит вас и всё такое, — говорит Сасаки, её взгляд мягкий, почти сочувствующий. Изуку сглатывает. — Я могу попросить о чём угодно? — спрашивает он. Он знает, что не должен доверять Сасаки, не сейчас, что слишком рискованно просить освободить Миуру или Харуту, но он не может не задаваться вопросом, сделала бы она это для него. Она кажется искренней, хотя Изуку ей не доверяет. — М-м, не что-то , — говорит Сасаки, слегка покачивая головой. — Я бы не позволила тебе, например, взять что-то ценное или дать тебе собственную базу, — говорит она со смешком в голосе. — Но что-то разумное. Например, деньги, оружие или, может быть, мастерскую здесь. Что-то в этом роде. — Могу я… могу я попросить вас об услуге? — спрашивает Изуку, прежде чем успевает отговорить себя от этого. Однако Сасаки, кажется, ничуть не удивлена, и единственным признаком того, что она вообще его услышала, является то, что она слегка прищуривает глаза и растягивает губы в улыбке. — О, конечно, — отвечает Сасаки низким мурлыкающим голосом. — Ты интересный человек, Мидория, ты это знаешь? Она наклоняется вперёд, ухмыляясь. — Ты действительно каждый раз меня удивляешь. Изуку хмурится. — Что… что ты ожидала от меня услышать? — спрашивает он, чувствуя себя немного неловко. Сасаки, кажется, не замечает этого, а если и замечает, то находит это забавным, потому что хихикает себе под нос. — Наверное, я просто подумала, что ты попросишь, чтобы у Харуты всё было лучше, — говорит Сасаки, пожимая плечами. — Так будет лучше, потому что я не могу попросить Кадзуо остановиться прямо сейчас, — говорит она, наклоняясь вперёд. — Мне кажется интересным, что ты больше заботишься о знаниях, чем о своём друге, но я не осуждаю тебя! Она откидывается назад, поднимая руки. «Я не из тех, кто ищет знания, чтобы делиться ими, но я понимаю, что для тебя это важнее всего на свете», — говорит она, склонив голову набок. Её улыбка больше похожа на оскал. — Я не… это не… — начинает Изуку, чувствуя, как слегка краснеет, но Сасаки прерывает его взмахом руки. «Тебе не нужно пытаться объясниться! — говорит она лёгким голосом. — Правда, я понимаю». От её улыбки у Изуку холодеет и тяжелеет в животе. Он хочет объясниться, хочет сказать: «нет, я не такой, как ты» , но он не хочет её расстраивать. Не хочет спорить с тем, кто столько раз его убивал. — О-окей, — говорит Изуку вместо того, чтобы спорить. Он сглатывает комок в горле. Сасаки выглядит довольной, как будто не замечает, что Изуку нервничает, чувствует себя виноватым и несчастным. — Наша следующая операция будет масштабной, так что слушай внимательно, — говорит она, переплетая пальцы и опуская руки на колени. — Не знаю, сообщили ли тебе, но мы помогли Лиге освободить Курогири, — говорит она, ухмыляясь. Изуку моргает. Ривера упоминал об этом, но услышать это от Сасаки — совсем другое дело. Должно быть, он выглядит удивлённым, потому что Сасаки кивает и продолжает говорить. — Это была довольно сложная миссия, но ничего такого, с чем мы не смогли бы справиться. Конечно, приятно иметь способности Курогири, но настоящей целью миссии было кое-что другое, — говорит Сасаки. Она прищуривается. — Я уверена, вы знаете, что и Курогири, и Все за Одного держали в Тартаре, да? Изуку кивает. “ Эм, да. Я не... я не знаю, кто такой "Все за одного", хотя, не... не совсем, ” говорит он. Он борется с желанием поерзать на своем стуле, но Сасаки кивает с терпеливым выражением лица. — Я не удивлена, — говорит она мягким голосом и с нежной улыбкой. — Он — человек, стоящий за кулисами Лиги, — говорит она, склонив голову набок. — И у него есть довольно... интересные способности. Она ухмыляется, и уголок её рта ползёт вверх к одному глазу. — Он может передавать причуды от одного человека к другому. Изуку моргает. «Он… он может что ?» — спрашивает Изуку, прежде чем успевает остановиться, и ужас слышится в дрожащем голосе, в его высоком тоне. Сасаки просто ухмыляется и медленно кивает. — Я уверена, что вы понимаете, почему такой человек, как я, который собирает полезные причуды, может заинтересоваться тем, у кого, по сути, есть их библиотека, — говорит Сасаки. — И я нахожусь в... уникальном положении, — говорит она, постукивая пальцем по подбородку. — Видите ли, большинство людей, которым дают дополнительные причуды, из-за этого страдают умственными отклонениями, — говорит она. — Но с моими модификациями у меня не должно быть проблем с получением дополнительных причуд. Она распушает крылья, словно демонстрируя, какие у нее изменения. “Это идеальное сочетание”, - говорит она, наклоняясь вперед и ухмыляясь. — Хотя, — вздыхает Сасаки, и её улыбка превращается в ухмылку. — До сих пор мои планы не слишком удачны. Она отводит взгляд в сторону и вздыхает, надувая щёки. — «Всё ради одного» пришлось сдаться, прежде чем он выполнил свою часть сделки, которую Лига заключила со мной и моим народом, — говорит Сасаки, качая головой. — Это действительно досадно. Мы могли бы помочь им гораздо больше, если бы у них было чуть больше предусмотрительности. Она переводит взгляд на Изуку. — И тут, конечно, появляешься ты. — М-мне? — заикается Изуку. Сасаки ухмыляется, наклоняясь вперёд, и у Изуку возникает ощущение, что, что бы он ни сказал, она будет контролировать этот разговор, направлять его. Её глаза почти болезненно блестят, но Изуку не может заставить себя отвести взгляд. — Ты, — говорит Сасаки с ноткой смеха в голосе. — Мидория, мы собираемся вытащить Всемогущего из тюрьмы, — говорит она, прищуриваясь и широко улыбаясь, обнажая слишком острые зубы. — И ты нам поможешь. -- Когда Изуку возвращается в Юэй, он один. Он знает, что Харута всё ещё в башне, всё ещё в руках злодеев, но какая-то его часть думала, что Шинсо может его ждать. Он не знает точно почему, но всё равно надеялся. Теперь, когда он стоит перед воротами и нервно сглатывает, это кажется глупым. Кампус слишком пуст и слишком тих, когда он выходит через ворота на тротуар. Не то чтобы здесь обычно было оживленно по выходным, но Изуку до этого момента не осознавал, что здесь обычно раздаются какие-то звуки, какие-то признаки жизни. Теперь это похоже на город-призрак, жуткий, холодный и тихий, когда Изуку идет вперед. Он знает, что технически, он, вероятно, должен отправиться в лазарет. Но он же не ранен, а Айзава, скорее всего, занят Шинсо, если Деку нужно угадать. Деку на мгновение останавливается на развилке тротуара, где он разделяется на две части: с одной стороны — лазарет и учебные корпуса, с другой — общежития. Он достаёт телефон и, прикусив губу, открывает сообщение от Айзавы, отправленное около сорока минут назад, когда Деку уходил. Я с Шинсо. Напиши мне, когда вернёшься, + дай знать, если тебе что-нибудь понадобится, — говорится в сообщении, а под ним — в другом: Я бы предпочёл, чтобы ты не был один после того, что случилось прошлой ночью. Это не обязательно должен быть я. Изуку сглатывает. Он нажимает на экран, открывая клавиатуру, чтобы ответить учителю. Я вернулся, — пишет Деку, а затем: Каччан все еще в кампусе? Честно говоря, Деку предпочел бы сейчас Нейто, но он знает, что Нейто ушел домой и что он бы в мгновение ока вернулся в кампус и бросил свою семью, если бы подумал, что Деку собирается причинить себе вред, а Деку не хочет так поступать с ним, не хочет просить его об этом. Каччан может потребовать объяснений, но, по крайней мере, он уже здесь. Да, отвечает Айзава. Как ты держишься? Изуку сглатывает. Я в порядке , — отвечает он, а затем: Я не хочу быть один . Это правда, но так глупо писать это в сообщении, так нелепо отправлять его своему учителю. Я бы тоже не хотел, — отвечает Айзава. Ты хочешь, чтобы я пошёл в твою общагу? Изуку несколько раз перечитывает сообщения, чувствуя, как у него пересыхает в горле. Он делает вдох и выдох, прежде чем развернуться и пойти по тротуару, ведущему к общежитиям. Со мной всё будет в порядке , — отвечает он. Я собираюсь написать Каччану. Спасибо, сенсей. Ветер усилился, холодя кожу даже через пальто. Это не проблема, отвечает Айзава. Ривера приедет, как только сможет, чтобы поговорить о новой информации. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Пожалуйста, не выходи на улицу без обуви и куртки. Изуку не может сдержать улыбку, читая последнее сообщение, прежде чем переключиться на переписку с Каччаном. Привет, Каччан, — отправляет он. Ты сейчас занят? Проходит всего несколько секунд, прежде чем статус сообщения меняется с «отправлено» на «прочитано», и Изуку смотрит на маленький значок, который означает, что Каччан печатает. Чем, чёрт возьми, я могу быть занят прямо сейчас, — написано там. Если ты не заметил, школа уже закончилась . Изуку не может сдержать улыбку, которая появляется на его лице, когда он читает сообщение. Хочешь что-нибудь посмотреть? Изюку пишет. Выбирай! В какой-то момент Каччан слишком долго печатает следующее сообщение, но Изуку не собирается его за это отчитывать. Да, почему бы и нет , — отвечает Каччан. Ты в порядке? — пишет он дальше, и Изуку сглатывает. Он не ожидал этого от Каччана, но, наверное, это несправедливо. Да! — отвечает он, но только после того, как убирает телефон в карман и открывает дверь в общежитие, он по-настоящему задумывается над вопросом. Изуку не уверен, что с ним всё в порядке. Он не уверен, что его радует предстоящая миссия или что он её боится. Он не знает, хорошо ли, что Сасаки возлагает на него больше ответственности, не знает, действительно ли она ему доверяет или это уловка, чтобы получить больше контроля над ним или информации о нём. Изуку не хочет думать о ситуации с Шинсо. Он не хочет думать о том, что это значит для Шинсо, что это значит для их дружбы. Изуку предполагает, что на самом деле нет ничего удивительного в том, что Шинсо больше не хочет его видеть. Он не думает, что это должно его шокировать, но это не значит, что Изуку это нравится, не значит, что ему не больно. Идзуку не думает, что он на самом деле в порядке , не совсем, но когда он заходит в общежитие и видит Каччана на кухне, чувствует запах жареного попкорна и растопленного масла, он думает, что, по крайней мере, сегодня вечером он будет в порядке. -- Странно выходить на улицу в образе Эйса днём, но Изуку считает, что больше нет веских причин этого не делать. Он не работает на Геккейджу, и технически он герой , а не линчеватель, так что в этом нет ничего противозаконного. К тому же сейчас нет занятий в школе, и ему не нужно скрывать свою личность. Все, кто мог бы догадаться, что он выходит на улицу днём, уже знают об этом, так что Изуку считает, что это достаточно безопасно. К тому же на улице теплее, когда светит солнце, и Изуку наслаждается этим дополнительным теплом. Честно говоря, Изуку не думает, что сегодня ему придётся чем-то заниматься. Он не думает, что в середине буднего дня будет много преступлений, учитывая холодную и сырую погоду, когда с неба без энтузиазма падают редкие капли полузамороженного дождя. Но город живёт своей жизнью, по улицам ходят люди в толстых шубах на меху, ярких перчатках и шарфах. Для Изуку это почти непривычно — видеть всех такими беззаботными, такими счастливыми и жизнерадостными. Как будто Изуку попал в совершенно другой мир, не такой, как в прошлом году. В прошлом году Изуку не был счастлив . Он заканчивал последний год в средней школе, у него не было друзей, и ему нечем было заняться на каникулах. Он помнит, что большую часть времени проводил в своей комнате, запершись за компьютером и публикуя посты на форумах фанатов героев. Тогда он почти боялся выходить на улицу, если только не для того, чтобы выследить героя. Это было похоже на то, что в глубине души он соглашался с хулиганами в том, что действительно был хрупким, слабым и бесполезным. Почти забавно, что теперь он проводит почти все свое свободное время на улице, пытаясь сам бороться с преступностью. Определенно забавно, что Изуку, которого всю его жизнь называли хрупким и слабым, невосприимчив к самой смерти. Изуку думает о собственной смертности, о том, как год назад мама пыталась уговорить его пойти с ней за рождественскими покупками, но он слишком боялся столкнуться со школьными друзьями, чтобы пойти, и тут он видит эту женщину. Она немного старше его, наверное, учится в университете, и она с мужчиной намного старше себя. На них одинаковые красные вязаные шапки и варежки, а на мужчине рубашка с надписью «Лучший дедушка в мире» на английском языке, и Изуку гордится тем, что может её носить. Девочка что-то взволнованно говорит, идя по тротуару, и делает шаг вперёд, прямо на участок скользкого тёмного льда. Изуку действует прежде, чем успевает осознать ситуацию. Он в своём костюме, и ботинки, которые он носит, достаточно цепкие, чтобы он мог бежать сквозь толпу, расталкивая людей между собой и девушкой. Он видит приближающийся транспорт и женщину, которая падает назад, и её чёрные волосы развеваются вокруг неё. Всё происходит как в замедленной съёмке, и у Изуку каким-то образом хватает времени подумать, как он мог бы успеть вовремя, а затем он налетает на женщину, отталкивая её от дороги, на которую она вот-вот упадёт. Он падает, приземляясь рядом с ней на бетонный тротуар, и чувствует острую боль в плече. Женщина ахает, не сводя глаз с улицы позади Изуку, и Изуку не нужно оглядываться, чтобы понять, что мимо только что проехала машина или грузовик, пронесшиеся слишком быстро для такой оживлённой улицы. Он слышит свист движущегося транспорта, чувствует ветер на своей коже. — О боже мой, — говорит женщина, широко раскрыв глаза и вытирая слёзы. — О боже мой, вы только что спасли мне жизнь. У неё лёгкий британский акцент, но она явно японка. Изуку моргает, глядя на неё, и на мгновение теряется, прежде чем оттолкнуться от земли и протянуть ей руку в перчатке. «Извини, что я сбил тебя с ног, — говорит Изуку, потирая затылок свободной рукой и помогая женщине подняться на ноги. — Я боялся, что не успею вовремя». Он, честно говоря, не знает, как ему удалось это сделать, но он не собирается сомневаться в том, что в кои-то веки всё получилось правильно. — Ты… я тебя узнала, — говорит девочка, моргая огромными голубыми глазами. — Ты Эйс! Боже мой, я видела тебя на форумах героев, — говорит она, прежде чем повернуться и посмотреть на пожилого мужчину. — Дедушка, это тот самый линчеватель, о котором я тебе рассказывала! Ты правда никогда его раньше не видел? Мужчина постарше косится на Изуку, прежде чем усмехнуться и покачать головой. “Я не могу сказать, что видел, но он только что спас мою драгоценную внучку, так что я думаю, что должен быть фанатом”, - говорит он, его губы приподнимаются, углубляя морщинки от улыбки и гусиные лапки на лице. — Большое тебе спасибо, — говорит девочка, слегка кланяясь Изуку. — Ты действительно спас меня! От улыбки, растянувшейся на её лице, в груди Изука что-то теплеет. — Я-я правда не хотел, — говорит Изуку, глядя в сторону, хотя на нём и был козырёк. — Мне, эм, нужно идти, но будь осторожна, хорошо? Он кивает ей. — Ты же не хочешь снова так упасть. Она лучезарно улыбается ему. “ Я буду осторожна, Эйс! Она снова кланяется, и Изуку кивает, скрываясь в ближайшем переулке. Он быстро взбирается по пожарной лестнице, пульс учащается в кончиках пальцев. Изуку знает, что люди осведомлены о его личности Эйса. Он знает, что люди следят за историями о нём, знает, что они помнят, как он спасал людей. Особенно в Мусутафу, он знает, что довольно хорошо известен. Просто, выходя на улицы по ночам, всё больше скрываясь, выполняя задания Геккейджу и патрулируя город, он не был вынужден сталкиваться с этим. Из-за этого у него неприятное чувство в животе. Идзуку не нравится, что люди так его любят. Ему не нравится, что есть люди, которые смотрят на него с таким восхищением, которые считают его героем. Год назад он был бы рад. Почтил бы. Теперь он может думать только о том, чего люди не знают . Двигаясь по крышам, подальше от толпы, Изуку думает о том, что он ответственен за получение Геккейджу ресурсов , что именно из-за него Шинсо вообще оказался в Геккейджу. Изуку не считает себя героем. Он даже не считает себя героем в процессе становления, не считает себя кем-то близким к герою. Возможно, он думает, что становится злодеем, и ненавидит себя за это. -- Когда Изуку возвращается с патрулирования, он направляется в общежитие для персонала. Айзава отправил ему сообщение, в котором попросил встретиться с ним там, когда он вернётся с патрулирования. Изуку не стал задавать вопросов, просто принял к сведению, что у Айзавы есть для него какая-то информация, что, возможно, Айзава хочет поговорить с ним о предстоящей операции. Изуку знает, что была встреча с Риверой, но его на неё не пригласили. Изуку предполагает, что именно это и происходит. Он не ожидал, что, открыв дверь в преподавательскую, почувствует чистый, тёплый аромат варёного риса и насыщенный, пикантный запах супа мисо. Изуку моргает, закрывая за собой дверь, и смотрит на обеденную зону. Стол накрыт, и Эри, Маус и Айзава уже сидят за ним. На кухне Изуку видит, как его мама помешивает что-то в кастрюле, а Презент Мик раскладывает рис по тарелкам. Изуку смотрит на них, его глаза расширяются. — Ну, заходи! — говорит Презент Мик, широко улыбаясь Изуку. — Почти готово, иди и возьми тарелку! Пока Изук смотрит, он передаёт тарелку с рисом маме Изука, которая накладывает на него огромную ложку карри. У Изука урчит в животе от запаха, и он подходит к столу. На каждом месте уже стоит мисо-суп, и свободных мест хватит на всех присутствующих и ещё на одного. «Синсо» , — думает про себя Изуку, но отгоняет эту мысль. Изуку подходит к маме и берёт тарелку с карри. Перед Эри, Маус и Айзавой уже стоят тарелки, но они, кажется, ждут остальных, прежде чем начать есть. Изуку присоединяется к ним и садится между Маус и Айзавой. Маус смотрит на него, а затем наклоняется в сторону и толкает его плечом. Это лёгкое, дружеское прикосновение. “Изуку здесь”, - радостно сообщает Мышонок. “Мышонок хочет знать, как у него дела”. Изуку улыбается. — Я в порядке, Мауси, — говорит он. — Как у тебя дела? «Маус ненавидит математику, — гордо заявляет она. — Но мне очень-очень нравится наука». Она снова толкает Изуку, и на её губах появляется что-то похожее на улыбку. «Мы сделали большие вулканы, — говорит она, кивая в такт своим словам. — Мы с девочками немного занимались на дому, — говорит Инко, подходя к столу с дымящейся тарелкой карри. — Я знаю, что ты был занят, — говорит она с грустной улыбкой на лице, — но я подумала, что было бы неплохо, если бы мы все поужинали вместе, и, конечно, я должна была пригласить Ямаду и Айзаву. — Она улыбается, когда Ямада садится напротив Айзавы. Сама Инко сидит за столом напротив Изуку, и это навевает ностальгию. Это напоминает ему школьные обеды за их крошечным столиком на двоих. Изуку улыбается. “Спасибо”, - говорит он. “Я... я действительно ценю это”, - добавляет он, чувствуя тепло на своих щеках. Его мама кивает, улыбаясь. «Ну что, давайте поедим!» — говорит она. Остальные за столом вторят ей, и они принимаются за еду. Это своего рода теплота, своего рода семейная атмосфера, которую Изуку давно не ощущал, и от этого он чувствует себя более живым, чем за последние несколько недель. -- Изуку видит Шинсо по частям. Он видит, как тот отворачивается от него, когда Изуку заходит на кухню, прислонившись к холодильнику так, чтобы Изуку не было видно его лица. Он видит его в лазарете, когда тот возвращается с задания, — мелькание фиолетовых волос в нескольких кроватях от него. Он видит, как тот выходит из своей комнаты поздно ночью, — только тени его ног, когда он проходит мимо двери Изуку. В кампусе одиноко. Каччан, конечно, всё ещё здесь, и они с Деку проводят больше времени вместе, чем когда-либо с начальной школы, но они всё равно вдвоём. Айзава говорит Деку, что Харута и Эма тоже всё ещё в кампусе, но Деку не хочет их беспокоить, не хочет идти в общежитие 2-А или в общежитие для старшеклассников и беспокоить их. Изуку пишет Нейто, Тодороки и в общий чат класса, посылает им смайлики и получает мемы в ответ, но это не то же самое, что когда они все вместе. Как бы сильно Изуку ни чувствовал себя оторванным от одноклассников, как будто он был на другой планете, сейчас он чувствует себя ещё более одиноким. Изуку думает, что отчасти это из-за того, что Шинсо его избегает. Их комнаты находятся рядом, так что он не может никогда не видеть Шинсо, не может никогда не слышать его, но от этого тишина кажется ещё более холодной. Изуку не спит по ночам, прислушиваясь к шорохам Шинсо в его комнате. Он мало спит, даже когда нет занятий, и Изуку тоже. Изуку задаётся вопросом, не спит ли Шинсо в те ночи, когда он вообще не возвращается в общежитие. Может быть, он ходит куда-то в хорошее место, где он не один в здании с человеком, которого ненавидит, или в башне злодеев, которые готовы его пытать. Изуку бесит, что он сомневается в этом. Его бесит, что чаще всего он слышит звуки того, как кто-то беспокойно передвигается, выбитый из колеи. Он видит синяки высоко на скулах Шинсо, обернутые вокруг его запястий. Он замечает, как Шинсо ходит, тихо и близко к стенам, как будто он привык прятаться. Изуку ненавидит это. Изуку знает, что это его вина. Он знает, что Шинсо был бы в безопасности, мог бы спокойно отдыхать, если бы Изуку смог вытащить Харуту раньше, до того, как он выдал Геккею достаточно информации о Шинсо. Изуку знает это так же хорошо, как и то, что он не должен расстраиваться из-за того, как Шинсо с ним обращается. Усмешки, хмурые взгляды и молчание — всё это заслуженно. Изуку не имеет права чувствовать горечь и разочарование. Шинсо имеет право расстраиваться. Изуку тоже бы расстроился. Но от этого не становится легче. Поэтому Изуку не ожидает увидеть Шинсо, ожидающего его у двери, когда он открывает её на следующее утро после того, как Каччан уходит домой. Изуку ожидал провести утро в одиночестве, попивая чай и поедая вафли из морозилки на тихой кухне внизу. Он ожидал выйти из дома, никого не встретив, патрулировать город, а затем вернуться к маме, Маусу и Айзаве в общежитие для персонала, поужинать с ними, Эри и Миком. Он рассчитывал лечь спать в своей комнате в общежитии, немного отдохнуть перед тем, как снова выйти на улицу ночью. — С-Синсо? — спрашивает Изуку дрожащим от удивления голосом. Синсо просто смотрит на него, прищурившись и с непроницаемым лицом. Он засунул руки в карманы, и его поза кричит о незаинтересованности , о том, что ему скучно. Тем не менее, Изуку чувствует напряжение. — Мидория, — говорит Шинсо, и хотя его голос не тёплый , он уже не такой холодный, как раньше. — Нам нужно поговорить, — говорит он, переводя взгляд на Изуку, который начал нервно теребить руки. — Д-да, — говорит Изуку, сглотнув. — Мы... мы так и сделаем. — Он сдерживает желание прикусить губу. — Эм. Куда ты хочешь...? — Он неопределённо машет рукой, надеясь, что Шинсо поймёт. Судя по тому, как Шинсо выгибает бровь, разворачивается на каблуках и уходит, он понял. — Следуй за мной, — говорит он, и Изуку подчиняется, поспешая за ним. Изуку думает, что в такой ситуации ему не стоит надеяться, но ничего не может с собой поделать. Его сердце бешено колотится в груди, и он очень, очень надеется, что его не подведут. Шинсо ведёт его вниз по лестнице в общую комнату. Он останавливается у обеденного стола и садится с одной стороны. Изуку сглатывает, отодвигая стул напротив Шинсо, и дерево скрипит по полу с таким звуком, что Изуку вздрагивает. Он садится и смотрит, как Шинсо смотрит на него с другой стороны стола, скрестив руки на груди. — Я не собираюсь использовать на тебе свою причуду, — начинает Шинсо. — Просто чтобы ты знал. — Изуку моргает. — Я-я не думал, что ты собираешься это сделать, — говорит Изуку и видит, как напряжение покидает тело Шинсо. Он не расслаблен , но он явно думал, что Изуку будет беспокоиться о его причуде. — Почему ты присоединился к Геккейджу? — спрашивает Синсо. Его тон ровный, раздражённый. Изуку делает глубокий вдох. — У меня не было… у меня не было другого выбора, — отвечает Деку, сглотнув. — Моя причуда… все остальные варианты, которые я видел, заканчивались моей смертью, — говорит Деку, почти спотыкаясь на этих словах. Деку знает, что технически это правда, но полуложь всё равно жжёт ему горло. — Хм, — хмыкает Шинсо, и его губы слегка кривятся в ухмылке. — Ты присоединился, когда тебя похитили, — говорит он, и, хотя это не вопрос, Изуку кивает. — Я-я собирал о них информацию и до этого, — говорит Деку, — но я не… я не собирался присоединяться к ним. — Деку сглатывает. — Я не хотел быть злодеем, — говорит Деку, и его голос дрожит. — Я тоже, — сухо отвечает Шинсо. — Почему ты не сказал мне, как только узнал, что они охотятся за мной? Изуку сглатывает. — Я… я боялся, — признаётся он, заставляя себя не отводить взгляд от глаз Шинсо, хотя ему кажется, что они прожигают в нём дыру. — Я знал, что ты… что ты возненавидишь меня потом. Шинсо моргает, его глаза слегка расширяются, а хмурое выражение исчезает. — Я не ненавижу тебя, — говорит он, слегка нахмурив брови. — Не пойми меня неправильно — я сержусь на тебя, но я не ненавижу тебя. — Лицо Шинсо вытягивается, и он вздыхает, проводя рукой по волосам. — С тобой очень трудно злиться, ты это знаешь? — Изуку моргает. — Я… э-э, я не… — начинает он, но Шинсо прерывает его тяжёлым вздохом. — Я знаю, что ты делаешь это не нарочно, — говорит Шинсо усталым голосом. Он смотрит Деку в глаза. — Я всё ещё злюсь на тебя, если что. Деку моргает, наблюдая, как Шинсо вздыхает и закатывает глаза, глядя в потолок. — Но я думаю, что сойду с ума, если буду продолжать избегать тебя, когда ты здесь единственный человек. — Я… я сожалею, — говорит Изуку, слегка склонив голову. Изуку прикусывает нижнюю губу, чувствуя, как в груди нарастает чувство вины. — Я должен был… я должен был что-то сделать, я должен был… я должен был сильнее бороться, чтобы защитить тебя. — Да, ну, — говорит Шинсо. — Поздно пить боржоми, когда почки отвалились, да? Изуку поднимает взгляд и моргает, увидев, как Шинсо потирает затылок и смотрит в сторону. — Ты можешь загладить свою вину, помогая нам уничтожить Геккейджу. Изуку сглатывает, затем позволяет себе слегка улыбнуться. «Хорошо, — говорит он. — Я могу… я могу это сделать». Шинсо смотрит ему в глаза и выглядит как обычно. Не как счастливый человек, но Изуку готов принять это. — Я с нетерпением жду этого, — говорит Шинсо, вставая со стула. — Сегодня я иду в башню, — говорит он, вставая и направляясь к лестнице. Изуку сглатывает. — После ужина приходи, — говорит Изуку, и Шинсо замирает на лестнице. — С Айзавой, твоей мамой и Миком? — спрашивает Шинсо, оглядываясь через плечо. Изуку кивает. — И… и дети, — говорит Изуку. — Ты не обязан, но… мы всегда оставляем для тебя место. — Он сглатывает. — Еды более чем достаточно. Шинсо долго смотрит на него в ответ широко раскрытыми глазами, а затем закрывает их, и на его губах появляется что-то среднее между улыбкой и ухмылкой. “Хорошо”, - говорит он, поднимаясь по лестнице. “Тогда увидимся за ужином”, - говорит он. Изуку думает, что он может заплакать от облегчения, когда слышит удаляющиеся шаги Шинсо. Примечания: Предупреждение о содержании: разговоры о самоубийстве и причинении себе вреда, ненадёжный рассказчик (aka izuku bein dumb) диссонанс! каррд! я надеюсь, тебе понравилось!!! я надеюсь, что Синсоу не слишком много... мой мозг закипает