Better luck next time. (повезёт в следующий раз - Больше удачи в следующий раз)

в следующий раз повезет больше nauticalwarrior Глава 72: спасение, часть 2 Краткие сведения: в последний раз: Изуку пытают вместо Харуты. затем начинается рейд. Изуку висит на крыше базы Гэккейдзю и немного (сильно) шокирует себя Примечания: Привет, геймеры, я так жду эту арку, вам она понравится :3c (Дополнительные примечания см. в конце главы.) Текст главы Изуку не спит всё то время, пока ждёт начала рейда, но это более крепкий сон, чем в прошлый раз, и он чувствует себя расслабленным и отдохнувшим, когда моргает и открывает глаза, услышав жужжание телефона. Он сглатывает слюну и садится, чувствуя боль в спине. Изуку трёт глаза одной рукой, а другой открывает новостное приложение. Он знает, что до начала рейда у него есть несколько минут, но будет приятно увидеть точный момент, когда ему нужно будет начать работать. Изуку осматривает крышу, держа в руке открытое новостное приложение. Телефон тёплый, потому что он лежал на нём, пока он дремал. Крыша выглядит так же, как и до того, как он уснул, но теперь, когда он смотрит свежим взглядом, конструкция, к которой подключаются линии электропередач, вызывает у Изуку какие-то мысли. Если он видит, где линии электропередач подключаются к самому зданию, то, наверное, будет не так уж сложно отключить их, не прикасаясь к ним, верно? Изуку поднимается на ноги и подходит к конструкции. Ветер обдувает его, унося остатки тепла от того, что он спал спиной к кондиционеру, но это его будит, так что он не возражает. Конструкция, к которой подходят линии электропередач, достигает ему до плеч, а с одной стороны к ней прикреплена странная цилиндрическая деталь, к которой сходятся три линии электропередач. Изуку стоит так, что эта сторона находится слева от него, и он смотрит на боковую часть конструкции с люком. Всё это сделано из металла, покрытого каким-то чёрным защитным слоем, и он не решается прикоснуться к нему после последней перезагрузки, но, увидев на экране уведомление о новостях, понимает, что у него нет времени нервничать. Изуку убирает телефон в карман и осторожно постукивает по металлической конструкции, вздрагивая, хотя его и не бьёт током. Он сглатывает, прежде чем осторожно обхватить пальцами защёлку и потянуть за неё. Ему нужно удерживать маленький рычаг, металл которого затвердел от долгого бездействия и впивается в подушечки пальцев, но он открывает его. Раздаётся металлический скрежет, и перед Изуку предстаёт своего рода панель управления. Там есть несколько переключателей, все с чёрными резиновыми колпачками, закрывающими ту часть переключателя, к которой нужно прикасаться, чтобы он сработал, и вся панель покрыта проводами, аккуратно уложенными и изолированными, в отличие от самих линий электропередачи. В основном это окрашенный в серый цвет металл, но Изуку видит и голый металл, а также несколько циферблатов. Всё подписано, но проблема в том, что всё на английском, и, кажется, это сокращения, или код, или что-то , потому что Изуку ни за что на свете не может понять, что означают «BSCCP» или «FZR21». Однако он узнаёт одно слово, и оно простое, написанное заглавными буквами. Изуку сглатывает, тянется вверх и переводит переключатель с надписью «ГЛАВНОЕ» в положение «выключено». Он слышит, как в тот самый момент, когда здание под ним начинает отключаться от питания, выключается кондиционер, и здание, которое он даже не замечал, что оно шумит, погружается в зловещую тишину. Изуку сглатывает, и ветер, обдувающий его, становится единственным звуком, который он слышит. Он смотрит на панель управления — щиток? — мгновение, прежде чем закрыть люк и достать нож. Изуку засовывает нож в защелку, которой ему пришлось воспользоваться, чтобы открыть панель, молясь, чтобы он повредил ее достаточно, чтобы хотя бы замедлить любого, кто попытается ее открыть. Металл издает ужасный скребущий звук, высокий и режущий уши Изуку, когда нож проходит сквозь него, прорезая темное покрытие и обнажая серебристо-бледный металл под ним. Изуку шипит сквозь зубы, вытаскивая нож, но защелка выглядит довольно разрушенной. Он делает глубокий вдох, подходит к краю крыши и понимает, что у него нет времени на раздумья, поэтому в следующий миг он прыгает с башни Геккейдзю на соседнее здание пониже, даже не давая себе возможности остановиться, и катится по инерции. Он бежит к другой стороне здания и морщится, когда не видит там пожарной лестницы, не видит ничего, что могло бы облегчить задачу. Он всё равно прыгает, царапая пальцами кирпичные стены здания, и замедляет падение, хватаясь за кирпичи, которыми обложены окна. Он не обращает внимания на боль, когда его пальцы содраны до крови, и вместо этого спускается по стене здания. Он спрыгивает со стены здания на землю в переулке, а затем снова бежит. Вся его практика тихого, но быстрого передвижения здесь очень кстати, хотя ему нужно пройти меньше квартала. Он поворачивает за угол, и в поле зрения появляется сама башня, и он молится, молится, чтобы зеркальное стекло закрывало его от внешнего мира, пока он бежит к входной двери. Он прислушивается, но ничего не слышит, прежде чем чуть-чуть приоткрыть дверь, чтобы заглянуть внутрь. Внутри темно, потому что, конечно же, так и должно быть, и свет, проникающий сквозь стекло, минимален и тускл. Он окрашивает всё пространство вестибюля в странное тёмно-серое свечение, а тени, кажется, движутся и танцуют. Изуку видит, как Ямамото сидит за своим столом и отчаянно пытается заставить компьютер работать. Её руки двигаются по клавишам, а пальцы — по самому компьютеру, как будто она сможет заставить его работать, если будет достаточно сильно паниковать. Изуку ненавидит причинять ей боль, но он знает, что не может рисковать тем, что она увидит его. Он нацеливает свой нож и бросает его, позволяя ему перевернуться, так что, когда он сталкивается с ее виском, ее поражает рукоять, а не лезвие. Она падает, как мешок с кирпичами, ее тело сначала рушится на стол, а затем соскальзывает на землю. Изуку морщится, проскальзывая в здание, не обращая внимания на лежащее без сознания тело Ямамото за столом. У него нет времени проверить, в порядке ли она, нет времени убедиться, что она без сознания, потому что Изуку никогда не спускался по лестнице в этом здании. Он, конечно, знает, что там есть лестница. Он не помнит, говорил ли кто-нибудь ему о них или видел ли он их, но он точно знает, что они не у лифта и не в коридоре справа от них, потому что в том направлении в подвале он точно не видел лестниц. Поэтому Изуку идёт туда, где находятся лифты в подвале, а затем распахивает дверь слева от них. Изуку входит в тёмный коридор, двигаясь бесшумно и внимательно прислушиваясь. Он не слышит ничего, кроме собственного тихого дыхания и шороха своих шагов по чему-то, что кажется ещё более отполированным мрамором. Когда глаза Изуку привыкают к темноте, он замечает, что в коридоре, кажется, всего две двери: та, через которую он только что вошёл, и та, что в конце. Изуку проскальзывает в конец коридора, его сердце бешено колотится, когда он дёргает за ручку двери. Она открывается с тихим щелчком, открывая абсолютно тёмное пространство. Изуку стискивает зубы, достаёт из кармана телефон и нажимает кнопку включения, чтобы загорелся экран. Он ненавидит использовать его таким образом, ненавидит, что свет может выдать его местоположение, но это помогает. Мягкое, бледное свечение экрана блокировки освещало лестницу перед ним, уходящую вниз в густую, липкую темноту. Изуку сглатывает и начинает спускаться. Он знает, что в подвале есть два этажа и что Энджел и Маус находятся на нижнем, где его держали с тех пор, как забрали летом, так давно. Он спешит вниз по лестнице так быстро, как только осмеливается, но из-за скользкого бетона ступеней он двигается медленнее, чем ему хотелось бы. Лестница хорошо изношена, как и весь подвал, бетон в центре ступеней гладкий. Изуку задаётся вопросом, был ли подвал частью старого здания, построенного изначально, или остальная часть башни была возведена поверх него, но он отгоняет эту мысль от себя. Мне нужно сосредоточиться . Он поднимается по первой лестнице и видит дверь, которая, должно быть, ведёт на первый подвальный этаж. Ему кажется, что он слышит движение по ту сторону двери, но он не может тратить на это время. Он продолжает спускаться по ступеням. Чем ниже он спускается, тем холоднее становится, и он думает, что воздух, возможно, становится тяжелее, гуще. К тому времени, как Изуку достигает подножия лестницы, его сердце, кажется, застряло в горле. Там, внизу, есть только одна дверь, и Изуку без колебаний открывает её. За ней оказывается коридор, который он, кажется, видел сотни раз, но никогда при таком освещении. В тусклом свете его телефона и на грязном, потрескавшемся линолеуме всё это выглядит как в фильме ужасов, как будто из-за закрытой двери в любой момент может выползти монстр из теней и шипов. Изуку сглатывает, чувствуя, как колотится сердце в горле, и идёт вперёд по коридору. Изуку не очень хорошо видит, даже с включённым фонариком на телефоне, но он может слышать, и то, что он слышит, — это тихий, взволнованный разговор. Это всего лишь один голос, почти умоляющий, и Изуку думает, что это, должно быть, Энджел, потому что он бы узнал голос Миуры в мгновение ока. Он спешит вперёд, на голос, и видит открытую дверь, наполовину распахнутую в тёмный коридор. — Сумирэ, что происходит? — спрашивает Энджел, её голос дрожит от беспокойства. — Ты сказала, что объяснишь, ты сказала, что... что кто-то другой придёт, пожалуйста, Сумирэ, я не могу... я не могу сейчас быть одна, — говорит она, и её голос срывается. Изуку чувствует, как у него щемит сердце, и, когда он поворачивается к комнате, это подтверждает его подозрения, что Энджел уже использовала Батон Пасс, чтобы нанести Миуре травмы. Комната простая, совершенно пустая, за исключением входа в ванную в задней части. Изуку почти ничего не видит, кроме самого дверного проема, где Миура лежит на боку в восстановительной позе, рядом с ней связка ключей. Она сильно избита, и Изуку понимает по темным кровоподтекам, которые он видит на ее шее, по запекшейся крови в волосах, что ей, вероятно, хуже, чем кажется. Рядом с ней на коленях стоит Энджел, почти неузнаваемая с тех пор, как Изуку видел её в последний раз. Её волосы всё ещё заплетены в косу, но они спутались и торчат в разные стороны. Она очень худая, а рядом с ней на земле лежат две пары наручников. Несмотря на то, что она не ранена, Изуку видит, где именно на её запястьях были наручники, и кожа там сильно натянута. Она бледна и дрожит, одной рукой держась за плечо Миуры, а другой прижимаясь к его пульсу. — Э-Энджел, — говорит Изуку, и она поднимает голову, чтобы посмотреть на него, её глаза огромные и полны слёз. На мгновение она выглядит потрясённой, её глаза расширяются, а затем она морщится, сжав губы в тонкую линию. — Ты Эйс, да? — спрашивает она хриплым голосом, как будто либо говорила без остановки несколько часов, либо не разговаривала несколько недель. — Ты тот, кто помогает мне и Маусу сбежать? Изуку сглатывает и кивает. — Я-я так и сделаю, — говорит он. — Что тебе сказал Миура? Он замолкает, размышляя. — Вообще-то, я-я расскажу тебе, как только мы поймаем Мауса, — говорит он, наклоняясь и подбирая ключи Миуры с земли. Он засовывает их в карман толстовки, а затем протягивает руку Ангелу. Она смотрит на неё широко раскрытыми глазами. — Ты можешь идти? — спрашивает Изуку, пожимая ей руку. Она протягивает руку, хватается за его ладонь и поднимается на ноги. Она спотыкается, когда выпрямляется, и Изуку приходится взять её за плечи, чтобы поддержать. — Я так не думаю, — говорит она с явной гримасой на лице. — Извини. Изуку поджимает губы и перекладывает руку ей на спину и плечи. Он принимает часть её веса на себя, и это неудобно, но работает. — Всё в порядке, — рассеянно говорит Изуку. — Нам нужно поторопиться. Я не знаю, как долго будет отключено электричество. Он начинает двигаться, выводя Энджел из её комнаты в коридор. Она может немного ходить, но продвигаются они гораздо медленнее, чем хотелось бы Изуку. Он видит дверь Мауса в конце коридора, на которой даже в тусклом свете его телефона виден маленький рисунок, сделанный карандашом. — Зачем ты это делаешь? — спрашивает Энджел напряжённым голосом. Изуку думает, что ей, должно быть, трудно идти, даже несмотря на то, что он несёт на себе как минимум половину её веса. — Не то чтобы я не была благодарна, но я как-то не вижу здесь мотива. В её голосе слышится лёгкая ирония, как будто она пытается пошутить, но в их нынешней ситуации это не вызывает у Изуку смеха. — Я просто… я просто хочу спасти вас двоих, — говорит Изуку, когда они подходят к двери Мауса. — Это то, что делают герои. — Он хмурится, понимая, что его руки заняты телефоном и Ангелом. — Ангел, можешь достать ключи из моего кармана и открыть дверь? — Да, — говорит она, и Изуку морщится и старается не вздрогнуть, когда чувствует, как рука скользит в карман его толстовки. — Кстати, можешь называть меня Рен, — говорит она, вытаскивая руку из его кармана и слегка наклоняясь вперёд, выдыхая, когда вставляет ключ в замок. — Если ты спасёшь меня от злодеев, то сможешь называть меня настоящим именем. Она тихо посмеивается про себя, поворачивая ключ, вытаскивая его из замка, хватаясь за дверную ручку, поворачивая её и открывая дверь. — Мышь? — зовёт Изуку. — Это Изуку и, эм, Рен. Ему неловко называть её по имени, но когда он переводит взгляд на неё, она улыбается. Даже с тёмными кругами под глазами она выглядит искренне взволнованной. “Изуку”, голос Маус, тихий и умолкающий, доносится из темной комнаты, и Изуку слышит быстрые шаги, прежде чем видит Маус, стоящую у входа в дверь, ее голова поднята, чтобы посмотреть на него. “Мышка не знает Рена. И свет погас, но выключатель не включает его снова”. Она на мгновение замолкает, ее огромные темные глаза опускаются. “Мышка нарушила правило”, - говорит она. “Когда Мышка нарушает правила, иногда они заставляют меня сидеть в темноте”. Идзуку сглатывает. — Ты не нарушила правило, Мышка, — говорит он. — Я вызволяю тебя отсюда. Мышка моргает, глядя ему в глаза. — Ты меня спасаешь, — тихо говорит она. — Что… я не знаю, что это значит, — говорит Маус, и Изуку ненавидит её за то, что она обрывает вопрос, который начала задавать. Как долго люди отучали её задавать вопросы ? “Я собираюсь доставить тебя в безопасное место, где никто не причинит тебе вреда”, - говорит Изуку. “Но прямо сейчас тебе нужно пойти со мной, хорошо? У нас ... у нас не так много времени. Он сглатывает, бросая взгляд на Рена. “Нам нужно выбраться из здания незамеченными, а затем нам нужно добраться до UA”, - говорит он. “Там есть люди, которые могут помочь”. Изуку делает медленный, глубокий вдох. “Поехали. Ты можешь идти, Мышонок?” Маус смотрит на него и кивает. «Маус может ходить. Маус хочет выйти на улицу. Он давно не был на улице». От этих слов у Изуку сжимается сердце, но он не позволяет этому остановить его. — Ладно, иди за мной, — говорит он, а затем разворачивается и тащит Рен обратно к лестнице. Он слышит, как Маус идёт за ним, и, как ни странно, когда он оглядывается на неё, она слегка светится. Это тёплый красновато-оранжевый свет, который пробивается из-под её рубашки, ярче всего вокруг шеи и глаз. Изуку сглатывает, решив спросить её об этом позже. Однако он выключает телефон, потому что она достаточно умна, чтобы ему было выгоднее иметь свободную руку. Они медленно идут по коридору, и Изуку кажется, что каждый маленький шаг, каждый скрип босых ног Рен по пыльному полу посылает дрожь по его спине. Он слышит, как колотится его сердце в ушах, когда он открывает дверь на лестницу, сглатывает и ведёт Рен вперёд, в пространство. Поднять её по лестнице будет непросто , — думает он, когда лестничная площадка заливается тусклым красным светом, исходящим от Мыши. Когда свет заливает пространство, он видит человека, стоящего на лестнице наверху и смотрящего вниз. Она кажется знакомой, у неё длинные светлые волосы и пронзительные голубые глаза, которые смотрят на него. На ней кремовое платье до колен и прозрачные колготки в тон кожи, которые заканчиваются ботинками из коричневой кожи. Вокруг её головы парят белые сферы, которые странно колышутся и двигаются, словно сделаны из жидкости. — Что у нас здесь? — спрашивает она, приподняв уголок губ, и Деку чувствует, как у него сводит живот от тошноты, потому что его увидели , и ему придётся перезапустить игру или убить эту девушку, а он не хочет ни того, ни другого. Деку чувствует, как в нём нарастает разочарование, густое и горячее, когда он отвечает. — Почему бы тебе не спуститься сюда и не выяснить это? — кричит он ей, потому что чем больше он узнаёт о ней и о том, почему она нашла их первой в этом проходе, тем больше он может использовать эту информацию в своих интересах в следующий раз. Изуку засовывает руку в карман и обхватывает пальцами рукоятку ножа, всё ещё спрятанного в кармане его толстовки. — Дерзкая, мне это нравится, — кричит в ответ девочка, а затем взмахивает рукой. Сферы странной жидкости кремового цвета изгибаются и превращаются в острые шипы, похожие на копыта, а затем обрушиваются на Изуку, Рена и Мауса. Изуку стискивает зубы и бросает нож в ту сферу, которая, похоже, может попасть в Мауса, а затем оттаскивает себя и Рена в сторону, подальше от падающих шипов. Он слышит звук, похожий на звон разбитой тарелки, и, оглянувшись через плечо, видит на земле острые осколки разбитой керамики. Изуку видит босые ноги Маус, стоящие в окружении осколков, и тихо ругается. “Мышка, не двигайся”, - быстро говорит он. Она поворачивается, чтобы посмотреть на него, в ее темных глазах явный страх. “Эти осколки острые, ясно? Не двигайся. ” Изуку сглатывает комок в горле и осторожно опускает Рена на землю, где они стоят под лестницей. Это ни в коем случае не чисто, но на земле нет осколков острого стекла, так что придется поработать. — Что ты делаешь? — спрашивает Рен, морщась, когда Изуку опускает её на землю, не донеся до неё пару дюймов. — Ты не можешь сражаться с ней, не... не так, — говорит она. Изуку стискивает зубы. — Что ты имеешь в виду? — спрашивает он, доставая из кармана ещё один нож. — Она причинит вред Маус, если я этого не сделаю, — говорит он, сжимая по ножу в каждой руке и выходя из-под лестницы. Его ботинки хрустят на белых осколках, покрывающих пол. Свет, исходящий от Маус, стал ярче, больше оранжевым, чем красным, и кажется, что она проглотила сверхмощный фонарик. Даже сквозь футболку, прикрывающую грудь, Изуку видит очертания её рёбер, но он отводит от неё взгляд и смотрит на девушку, которая наблюдает за ним со скучающим выражением лица. — Её злодейское имя — Кукольное Лицо, — быстро и взволнованно говорит Рен. — Она манипулирует керамикой и управляет ею, и с ней слишком опасно сражаться, когда у неё преимущество в росте, а у тебя нет никакой защитной одежды. Её голос звучит глухо и напряжённо. Изуку сжимает в руках свои ножи. — Её причуда очень похожа на причуду Миуры, — говорит он, и Куколка поднимает бровь, глядя на него с балкона лестничной клетки. Она взмахивает рукой, и осколки керамики на земле рядом с Изуку начинают шевелиться, превращаясь в капли странной непрозрачной белой жидкости. Изуку смотрит, как капли поднимаются в воздух, образуя сферы, которые он видел раньше, когда капли сливались в комки. — Это не так, — говорит Рен, но прежде чем она успевает сказать что-то ещё, говорит Куколка. «Моя причуда совсем не похожа на её, большое вам спасибо, — говорит Куколка, закатывая глаза. — Во-первых, я могу изменять форму того, что контролирую, — говорит она и взмахивает руками. Сферы на мгновение дрожат и покачиваются, а затем вытягиваются в тонкие, острые как бритва лезвия, направленные на Изуку. Изуку стискивает зубы и готовится к удару, когда они устремляются к нему, словно длинные кости. — Эйс! — кричит Рен, и Деку слышит свой собственный вскрик, когда керамические лезвия вонзаются в него, в плоть его плеча, спины и груди. Деку смутно слышит смех, пронзительный и безумный, когда падает на землю. Он делает глубокий вдох и дышит, преодолевая ощущение потери крови, позволяя своей причуде унести его в пустоту. -- Изуку открывает глаза и видит темноту, и это вызывает у него острый и неконтролируемый приступ страха. Он какое-то время шарит вокруг себя, размахивая руками, а затем его рука больно ударяется о стену, и он понимает, где находится. Изуку достаёт телефон, нажимает пальцем на единственную кнопку и освещает фонариком небольшое пространство. Он стоит в коридоре прямо перед дверью, ведущей на лестницу, прямо перед тем, как спуститься по ней, чтобы спасти Рена и Мауса. Он даёт себе секунду, чтобы медленно и ровно вдохнуть, а затем начинает спускаться по лестнице так быстро, как только может. Изуку надеется, что его догадка верна, когда он останавливается на первом этаже подвала и направляет свет телефона на дверную ручку. Он не думает, что за то время, которое прошло с тех пор, как он спустился по лестнице и они начали подниматься обратно, Кукольное Лицо могло оказаться где угодно, кроме первого этажа подвала. Он открывает дверь, и она тихо щёлкает, открываясь внутрь без особого сопротивления. Изуку снова слышит движение, звуки открывающихся и закрывающихся дверей, бормотание себе под нос. Изуку сглатывает, выключает фонарик на телефоне и вместо этого достаёт из кармана два ножа. Он осторожно крадётся вперёд, и, когда его глаза привыкают к темноте, он видит слабый свет, пробивающийся из одной из комнат дальше по коридору. Изуку скользит по полу, медленно продвигаясь к свету. Теперь, когда он ближе, он слышит голос Куклы, который ругается на чём-то похожем на английский. Изуку моргает, на секунду удивляясь, но затем продолжает. Учитывая цвет её волос и глаз, она могла быть иностранкой, и он уже знает, что у Сасаки американский акцент, так почему бы не предположить, что и у некоторых её членов тоже? Изуку снова понимает, что если он не вырубит Куколку до того, как она его увидит, ему придётся её убить. Он замирает в коридоре прямо за дверью, и его охватывает волна тёмного страха. Он не хочет никого убивать, только не так. Не тогда, когда у него есть возможность подумать, когда он решает, что делать. Но он также не хочет, чтобы его поймали, не хочет потерять своё место шпиона. Он не может рисковать, подвергая опасности своих друзей, свою маму , если он действительно разозлит Геккейджу. Изуку и так достаточно рискует, просто выполняя эту спасательную миссию. Он без тени сомнения знает, что Кукольное Лицо его не видит. Изуку достаёт один из своих ножей и убирает его обратно в карман толстовки, стараясь двигаться как можно тише. Он достаёт другой нож и проводит им по мясистой части ладони, неглубоко, так, что больно, но он не вздрагивает и не морщится. Изуку ждёт, пока выступит кровь, и делает ещё два таких же надреза ближе к пальцам. Он сжимает кровоточащую руку в кулак, пытаясь собрать кровь пальцами, чувствуя, как она стекает по руке и капает с костяшек на пол. Она тёплая и липкая, и запах успокаивает. Деку терпеливо ждёт у входа в комнату, потому что, если Куколица вообще может чувствовать запах, это не займёт много времени. Деку слышит, как кровь медленно капает на пол, так что, вероятно, она тоже слышит. — Какого чёрта? — бормочет она по-английски. Деку напрягается, когда свет из-за двери становится ярче, как будто Кукольное Лицо только что включил фонарик. Деку внимательно прислушивается к её шагам, которые становятся всё ближе и ближе, и в тот момент, когда он видит в дверном проёме вспышку синего и блондинистого, он взмахивает рукой, посылая струю крови прямо в глаза Кукольному Лицу. Она вскрикивает, скорее издавая короткий писк, когда кровь попадает ей в глаза. Она поднимает руки, отчаянно пытаясь вытереть глаза, но Деку не медлит. Он бросается вперёд с ножом в руке и вонзает лезвие ей в живот, куда она была ранена во время летнего тренировочного лагеря, если Деку не изменяет память. Деку чувствует, как пульсирует горячая кровь в его руках, когда он вытаскивает лезвие. Он морщится, когда Кукольное Лицо судорожно вдыхает, наклоняясь вперёд, чтобы прикрыть рану на боку. Изуку опускает руки, ударяя Кукольное Лицо рукоятью ножа по голове. В какой-то ужасный момент Изуку не думает, что она упадёт, не думает, что это сработало, но затем она падает на бок. Фонарик с грохотом падает на землю позади неё, вокруг него валяются осколки керамики. Должно быть, она использовала свою причуду, чтобы нести его , — понимает Изуку, наклоняясь и поднимая его. Он засовывает его в карман и поворачивается, бросая последний взгляд на Куклу, прежде чем направиться к лестнице. На её лице размазана красная краска, освещённая светом фонарика, который всё ещё горит в кармане Изуку. Изуку направляется обратно к лестнице, осторожно переставляя ноги. Однако он успевает сделать всего несколько шагов, как слышит тихий щелчок. Изуку мгновенно оборачивается, но он слишком медлителен. Выстрел эхом разносится по помещению, звук обжигает его слух, и он чувствует жгучую боль в плече и груди. Изуку ахает, падает на колени и тянется рукой к груди, не чувствуя ничего, кроме яркой, жгучей боли и горячей крови. Он видит, как Кукольное Лицо взводит курок пистолета, её лицо искажено ухмылкой, а один глаз открыт, белый белок окрашен в красный цвет кровью Изуку. — Чёрт, любительница, — говорит она, а затем снова стреляет из пистолета. Изуку видит звёзды, а затем исчезает. -- Изуку вздрагивает, очнувшись в коридоре у лестницы. Голова на мгновение раскалывается от фантомной боли, прежде чем она проходит. Изуку сглатывает, поднимая руку и похлопывая себя по груди в поисках каких-либо признаков травмы, но, конечно, ничего нет. Ткань его толстовки сухая и тёплая от его тела, ни крови, ни боли, ничего. Единственное, что он чувствует, — это боль в спине при каждом движении, но сейчас он может не обращать на неё внимания. Он крепко сжимает зубы, открывая дверь на лестницу, одновременно доставая телефон и включая его, чтобы подсветить себе путь. Спускаясь по лестнице, Изуку размышляет. Кукольное личико вооружено, но его трюк с кровью сработал , пусть и на мгновение. Мне просто нужно сделать это снова , думает Изуку, спускаясь по лестнице, как призрак, его ботинки совсем не издают шума на бетоне. Если я возьму пистолет и действительно удостоверюсь, что она без сознания, это сработает. Я могу заставить это сработать . Изуку замедляет дыхание до незаметного, поворачивая ручку двери, ведущей на первый подвальный этаж. Он выключает телефон и кладёт его в карман. Он знает, что, когда он повернётся, его встретит свет фонарика Куклы, и снова крадётся по коридору, доставая нож из кармана. Изуку делает надрезы на ладони, чувствуя острую боль, и встаёт у двери в комнату, где находится Кукла. Он задерживает дыхание, чувствуя прилив эйфории, которую он испытывает от членовредительства. Он сглатывает, позволяя себе сосредоточиться, когда слышит, как Куколка бормочет проклятие. В дверном проёме снова появляется свет, и Деку готовится к удару. Это кажется слишком простым, потому что он точно знает, когда Куколка высунет голову, точно знает, когда нужно стряхнуть кровь с руки и брызнуть ей в глаза. Деку знает, что на этот раз это сработает, поэтому ему легко броситься вперёд, полоснув её ножом и проведя длинную линию вдоль её туловища. Когда она инстинктивно сгибается, прикрывая живот, Деку снова ударяет её рукоятью ножа по виску. Теперь, когда Изуку знает, где искать, крошечная пауза между тем, как она получила удар, и тем, как она упала, кажется ему такой очевидной, такой болезненно ясной, что в тот момент она решила притвориться мёртвой, чтобы застать его врасплох. Изуку знает, что его не одурачить. Когда она падает на землю, он опускается на колени рядом с ней и начинает шарить у неё на поясе в поисках пистолета. В ту же секунду, как Изуку прикасается к ней, Кукольное Лицо начинает сопротивляться, скалит зубы и шипит на него. Изуку чувствует, как его рука сжимается на кобуре пистолета, и в тот же момент одна из рук Кукольного Лица сжимается на его руке, вонзая острые ногти в его кожу. Изуку стискивает зубы, одной рукой вырывая пистолет, а другой тычет Кукольному Лицу в лицо, прижимая её голову к полу и вырывая пистолет. Он швыряет его через коридор, подальше от них обоих. Когда Деку разворачивается, чтобы схватить Кукольную Лицу, он чувствует жгучую боль в животе, резкую и острую. Деку ахает, прижимая руку к месту, где болит живот, и, развернувшись, наносит удар ей в лицо, костяшки его пальцев с удовлетворением хрустят о её щёку. Деку ощупывает рану одной рукой и чувствует гладкую керамику в форме изогнутого острого полумесяца, почти как рёберную кость чего-то массивного. Деку стискивает зубы и наносит ещё один удар по голове Куколки, колотя её снова и снова, пока у него не начинают болеть и гореть руки, а голова не раскалывается. Он слышит, как в коридоре раздаётся резкий стук костей о кости и плоти о плоть. Деку откидывается назад, видит её лицо, покрытое кровью и быстро темнеющими синяками, и у него слегка кружится голова, когда он отталкивается от неё, а в ушах громко и быстро стучит его собственное дыхание. Куколка на этот раз неподвижна, ее грудь едва поднимается и опускается, когда Изуку отползает от нее. Лезвие из острой керамики все еще у него в животе, и когда он откидывается назад, боль пронзает живот и спину одновременно, и он не может сдержать шипение воздуха, вырывающегося сквозь зубы, громкое в тихом коридоре. Изуку заставляет себя замедлить дыхание, обхватывая рукой лезвие там, где оно вонзается в него, заставляет себя расслабиться, крепко сжимая керамическую кость в руке. Изуку выдыхает, вырывая лезвие из своего живота. При этом он чувствует, как из раны сочится горячая кровь, и в глазах на мгновение становится бело, когда его захлестывает боль, густая и гнетущая. Изуку смутно думает, что будет действительно хреново, если ему придется делать это снова, когда сознание ускользает из его рук, и он чувствует, что падает на землю. Примечания: предупреждение о содержании: кровь и кишки, членовредительство, оружие раздор! спасибо всем за чтение!!!! я в большой шумихе