Better luck next time. (повезёт в следующий раз - Больше удачи в следующий раз)

в следующий раз повезет больше nauticalwarrior Глава 39: летний лагерь, часть 2 Краткие сведения: в последний раз: Изуку видит в Шинсо аса, Изуку садится в автобус, начинается летний тренировочный лагерь Примечания: привет, ребята, здесь 5300 слов, которые, я уверен, выглядят как случайный мусор, но я обещаю, что всё это важно для дальнейшей работы. Просто потребовалось больше слов, чем я думал (Дополнительные примечания см. в конце главы.) Текст главы Изуку не совсем понимает, чего он ожидал от дополнительных занятий, но теперь, когда он, Киришима, Сато и Монома сидят вместе в дополнительном корпусе за партами и смотрят, как Айзава медленно выбирается из ярко-жёлтого спального мешка, Изуку немного расслабляется. Это просто урок , — думает он. Взгляд Айзавы скользит по нему, когда он вылезает из спального мешка, и на лице учителя появляется ухмылка. Изуку думает, что он исправился. Айзава медленно оглядывает класс и слегка наклоняет голову набок. — Итак, — говорит он. — Вы все знаете, почему провалили практический экзамен? — Изуку сглатывает. Ему не нравится ухмылка на лице сенсея. — Э-э, разве это не потому, что мы не поймали Цементосса-сэнсэя и не сбежали? — говорит Киришима, поглядывая на Сато. Сато слегка пожимает плечами, и Айзава вздыхает, качая головой. — В вашем с Сато случае, Киришима, это произошло потому, что вы оба не смогли распознать свои пределы и обойти их. У обеих ваших причуд есть точка истощения, но у Цементоса её нет. Вы оба знали об этом, но всё равно пытались вести с ним борьбу на истощение. — Айзава складывает руки на груди и смотрит на Киришиму. “Из ваших ответов на письменную часть экзамена по героике ясно, что вы понимаете, что герои должны быть творческими и обходить свои границы, но вы даже не приложили усилий, чтобы сделать это на практике. Вот почему ты потерпел неудачу. Изуку сглатывает, наблюдая, как Киришима смущенно потирает затылок. Сато слегка краснеет рядом с ним, уставившись на деревянную поверхность своего стола, как будто она может поглотить его Монома хихикает. «Так что глупо . Это действительно так, что 1-А уступает 1-Б». Он откидывается на спинку стула, подпирая локоть о спинку стула, а подбородок — кулаком, и ухмыляется Киришиме и Сато, прикрыв глаза. Айзава вздыхает. «Монома, ты не в том положении, чтобы разговаривать, — говорит он, постукивая пальцами по внешней стороне скрещенных рук, как будто ему скучно. — Ты знаешь, почему провалил свой экзамен?» Монома фыркает, закатывая глаза. — Потому что это было предвзято по отношению ко мне? Айзава прищуривается, не моргая. — Нет, — медленно говорит он, как будто Монома — глупая. — Потому что ты увидел неблагоприятную для себя ситуацию и позволил своему партнёру сделать всю работу. Монома приподнимает бровь. «Разве герои не должны работать в команде или как-то так? У меня сложилось впечатление, что в этом и был весь смысл того, что нас объединили в пары для финала». Айзава вздыхает. «Это была часть плана, и герои должны работать вместе, но принимать поспешное решение о том, что ты не будешь полезен, и полностью полагаться на своего товарища по команде — не лучший способ потратить время, особенно учитывая, что ты мог бы быть полезен в той схватке», — говорит Айзава, его голос звучит раздражённо. Монома лишь пожимает плечами. — Как бы то ни было. Я ведь не единственный, кто потерпел неудачу из-за лишнего веса, не так ли? — спрашивает он, переводя взгляд на Изуку. Айзава качает головой. — Мидория потерпел неудачу не по той же причине, что и ты, — говорит он, переводя взгляд на Изуку. — Расскажи нам, почему ты потерпел неудачу, Мидория. Изуку сглатывает. — Эм, это потому, что я был слишком безрассудным, да? — Он теребит край своей футболки с длинными рукавами. Есть что-то странное в том, чтобы находиться в классе без формы, даже если это дополнительный урок в тренировочном лагере. Айзава кивает. — Хотя «безрассудный» — это ещё мягко сказано, — протягивает он. — Да. Мидория потерпел неудачу почти по той же причине, что и ты, Монома. Монома закатывает глаза, откидывается на спинку стула и вздыхает, сдувая прядь светлых волос с лица. — Он всё равно потерпел неудачу, — раздражённо говорит он. Айзава лишь слегка кивает. — Вы все провалились, — говорит он, оглядывая комнату. — Но это нормально. Цель итогового экзамена за первый семестр не столько в том, чтобы оценить ваш прогресс, сколько в том, чтобы подтолкнуть вас к устранению конкретной слабости, которую мы заметили в вашем развитии, — говорит Айзава спокойным и ясным голосом. — Матчи и система подсчёта очков были разработаны таким образом, чтобы вы прошли, если преодолеете эту слабость или продемонстрируете, что она на самом деле не такая большая проблема, как мы думали. Таким образом, неудача на экзамене — это не столько ваша неудача, сколько показатель того, что нам, преподавателям, предстоит ещё много работы. — Он слегка наклоняет голову набок, на его губах появляется лёгкая ухмылка. — Во многих отношениях называть это экзаменом — логичная уловка. — Итак, — говорит он, поворачиваясь к доске на задней стене и беря в руки кусок мела. — Дополнительные занятия — это не наказание. Моя задача — помочь вам преодолеть недостатки, из-за которых вы не смогли сдать экзамен. — Айзава пишет каждое из их имён в ряд в верхней части доски, оставляя много места внизу. «Сегодня мы будем делать несколько разных вещей, но я хочу подробно поговорить о том, в чём заключаются ваши слабые стороны и как вы можете работать над их преодолением». Монома стонет. «Боже, неужели 1-А всегда так себя ведёт? Неудивительно, что вы все такие надоедливые». Айзава смотрит на него. — Тогда мы можем начать с тебя, Монома, — говорит он. — Ты был в паре с Токаге и Владом Кингом. — Он слегка наклоняет голову. — Раньше ты говорил, что экзамен был составлен не в твою пользу. Почему ты так думаешь? Монома прищуривается, глядя на него. — Ты что, дурак? — спрашивает он. — Я не могу безопасно скопировать ни одну из их причуд, — говорит он, складывая руки на груди, копируя позу Айзавы. — Но ты и так это знал. Айзава кивает. — Так и было. — Его взгляд устремляется в сторону. — Объясни, в чём заключается твоя причуда и почему ты не смог использовать её в той ситуации, — говорит он. Монома хмурится. «На самом деле я не хочу рассказывать этим неудачникам, как работает моя причуда», — говорит Монома, но продолжает говорить. «Я могу копировать причуды других людей в течение пяти минут после прикосновения к ним, и прямо сейчас я могу удерживать три причуды одновременно. Причуда Токаге позволяет ей разделяться на части и перемещать их. Влад-сэнсэй может контролировать свою кровь и по желанию затвердевать её». Монома вздыхает. “Итак, если бы я активно использовал любую из этих способностей, когда мое время истекло, меня бы либо буквально разорвало на куски, либо большое количество моей крови вытекло бы за пределы моего тела. Не здорово , учитывая, что мне нравится быть живым. Изуку моргает, обдумывая это. Ему интересно, что это говорит о нем, и его первая мысль заключается в том, что, если бы он мог, он бы попробовал и то, и другое. Я думаю, что Монома не вернется, так что все по-другому . — Верно, — говорит Айзава. — Значит, ты сидел в стороне и позволил Токаге схватить Влада Кинга, не оказав помощи. Монома закатывает глаза. — На самом деле, я спрятался и не подвергал себя опасности, чтобы Токаге не пришлось беспокоиться обо мне, — говорит он, пыхтя. — И я по-прежнему считаю, что это было правильным решением. — Изуку замечает, что Монома крепко сжимает его предплечья, словно пытаясь успокоиться. Изуку задаётся вопросом, насколько его эгоцентричность — притворство. — Киришима, — говорит Айзава, переводя взгляд на другого мальчика. — Что бы ты сделал в такой ситуации? Киришима моргает. «Э-э. Полагаю, у меня нет собственной причуды?» — отвечает Киришима, и Айзава кивает. «Хорошо. Думаю, я бы постарался прислушаться к тому, что сказал мой товарищ по команде? Я имею в виду, если бы они сказали мне спрятаться и переждать, я бы, честно говоря, прислушался. Я бы очень испугался, если бы моя причуда исчезла». Изуку игнорирует укол раздражения, который он чувствует из-за этого. У Киришимы нет представления о том, каково это, так что, конечно, это его расстроит. «Думай не о том, что ты внезапно остался без причуды, а о том, что ты оказался в ситуации, когда твоя причуда не приносит никакой пользы, — говорит Айзава. — Как в твоей битве с Цементосом. Вас обоих сложнее ранить из-за ваших причуд, но у твоей причуды есть ограничение по времени, а у его — нет. Его причуда также позволяет атаковать на большом расстоянии, чего ты не можешь делать. Ситуация с Мономой была похожей, и хотя вы оба по-разному справлялись с плохим сочетанием причуд, вы оба плохо справились». Айзава переводит взгляд на Изуку. — Мидория. Как ты думаешь, что должен был сделать Монома? Изуку моргает. — Э-э, — говорит он, соображая. — Не то чтобы он не мог сражаться, — говорит Изуку, прикусывая нижнюю губу. — Т-так что он мог бы просто сражаться без причуды. Айзава кивает. «Именно. Влад Кинг в целом лучше боец, чем ты, Монома, но ты знал, что он в броне, а у тебя была напарница, чья причуда делает её искусной в бою. Ты мог бы легко вступить с Владом в бой, помогая отвлекать его и облегчая задачу Токаге». Айзава вздыхает. « Это означало бы полагаться на свою напарницу. А ты сдался». Монома выдыхает. «Что ж, задним умом все крепки, не так ли?» — говорит он, но Изуку видит, что он смотрит в сторону, не встречаясь взглядом с Айзавой, и что его тело немного напряжено сильнее, чем раньше. Айзава кивает. — Так и есть. Именно поэтому мы будем не только говорить об экзаменах. Это только первое задание. — Он смотрит на Киришиму и Сато. — А теперь давайте поговорим о вас двоих. Сато, ты молчишь. Есть идеи, что ты мог бы сделать? Сато поджимает губы, ерзая на стуле, чтобы сесть прямее. “Ну, мне не следовало так часто использовать свою причуду”, - говорит он, хмурясь. “Я знал, что у меня есть установленный предел, и я довольно силен даже без него. В любом случае, Цементос-сенсей сильнее меня, так что я не совсем уверен, что мне следовало делать ”. Он вздыхает. “Просто то, что я сделал, было неправильно”. «Сильный — не значит, что от него трудно сбежать», — выпаливает Изуку, прежде чем успевает остановиться. «Я-я имею в виду, что Цементосс-сэнсэй — плохой противник практически для кого угодно в рукопашном бою, и ни у кого из вас нет дальнобойных атак, так что побег был для вас лучшим выбором». Он смотрит на Айзаву, надеясь, что у него не будет проблем из-за того, что он говорит не по очереди, но Айзава просто кивает. — Именно. Но как они могли сбежать? Как вы все отметили, у Цементоса было явное преимущество в этом бою. Что должны были сделать Сато и Киришима? Айзава переводит взгляд влево. — Монома. Ты отвечаешь. Монома пожимает плечами. «Не знаю. Мне кажется, это довольно очевидно», — говорит он, и его недавнее смущение от пристального взгляда явно прошло. «Сила Цементосса-сэнсэя блокирует его обзор. Он не может видеть сквозь бетон, так что спрятаться будет довольно легко». И если я правильно понял ваши причуды, — он смотрит на Киришиму и Сато, — вы двое должны были бы разрушить любые возведённые им стены, если бы приберегли свои причуды на крайний случай. — О, погодите, это гениально! — говорит Киришима, моргая. — Использовать его же причуду против него самого, — он откидывается на спинку стула, закрывая лицо рукой. — Гах, почему мы не додумались до этого? — Сато задумчиво кивает рядом с ним, и Деку клянется, что видит на лице Айзавы едва заметную улыбку, но когда Деку поднимает взгляд, она исчезает. “Нестандартное мышление необходимо, особенно когда ваши причуды не отличаются большой гибкостью”, - говорит Айзава. “Монома вынужден делать это постоянно, потому что этого требует его причуда. Мидория тоже, хотя и по другой причине ”. Его взгляд скользит к Мидории. “Что должен был ты сделать в своем финале?” Изуку сглатывает. «Я-я должен был... быть менее безрассудным?» Он улыбается Айзеве, но тот лишь смотрит на него в ответ. — Ладно. И как бы это выглядело? — спрашивает Айзава с невозмутимым видом. Изуку моргает, но отвечает Киришима. “Может, в следующий раз не бейся головой об пистолет, чувак”, - говорит он со смехом в голосе. “Каминари рассказал об этом всей Бакускаде, а потом мы посмотрели записи. Ты был диким , чувак. Сато согласно кивает, но Монома издает сдавленный звук. “Ты сделал что ?” - спрашивает он с широко раскрытыми глазами и выражением смешанного удивления и недоверия. “Кто, черт возьми, вообще наставил на тебя пистолет?” — Н-Нецу, — отвечает Изуку. — И я подумал, что в нём не будет настоящих пуль, так что... — Он пожимает плечами, глядя на свой стол, и Айзава начинает говорить. «Он был заряжен резиновыми пулями, — говорит Айзава, — которые всё ещё могут быть смертельными на близком расстоянии. Ты ударил пистолетом по голове и бросился на Незу, держа его направленным прямо тебе в голову». Айзава вздыхает. «Я очень надеюсь, что мне не придётся объяснять, почему именно это было плохой идеей». — Да, — говорит Киришима, — ты вполне мог умереть, чувак. Он нервно усмехается, и когда Изуку поднимает на него взгляд, у него тоже взволнованное лицо. Изуку моргает. — Но я не делал, — замечает он. Монома фыркает. — Да, потому что это был тест, — говорит он, и когда Изуку смотрит на него, то видит, что тот закатывает глаза. — Ты что, самоубийца? Он говорит это в шутку, с хитрой ухмылкой на лице, но Изуку замечает, как слегка прищуриваются глаза Айзавы. Изуку пожимает плечами. — Н-нет, я просто знал, что он не причинит мне вреда, — слабо возражает Изуку. — Я бы не стал так сражаться в настоящем бою. — Кроме тебя, — говорит Айзава, приподнимая бровь. — И с Юэй, и в последнее время. Изуку понимает, что Айзава имеет в виду битву со Стейном. — Итак. Я спрошу ещё раз. Как Мидории следовало вести себя в бою против Незу в паре с Каминари? Изуку наблюдает, как Айзава обводит взглядом группу. — Ему следовало больше полагаться на своего напарника, — говорит Монома. — Каминари — молниеносный парень, верно? С боевыми навыками Мидории и дальними атаками Каминари загнать Незу в угол и схватить его было бы довольно просто. — Он вздыхает, закатывая глаза. — Честно говоря. Можно было бы подумать, что ты немного умнее. — Тебе бы только говорить, — отвечает Киришима. — Разве не ты всё это время прятался? Не смейся над Мидорией, он просто старается изо всех сил. Киришима сердито смотрит на Моному, нахмурив брови, и Изуку удивлённо моргает. — И-и всё в порядке, Киришима, — говорит Деку, поднимая руки в успокаивающем жесте. — Я-я имею в виду, что Монома права. Я-я, наверное, должен был больше доверять Каминари, просто в пылу сражения это трудно сделать, — говорит он, потирая затылок. Айзава, сидящий в передней части класса, кивает. “Так и есть. Часть тренировки героя - это отучение от вредных инстинктов, подобных этому. Это требует времени”, - говорит Айзава, затем зевает, от этого движения у него раскалывается лицо. Изуку моргает, борясь с желанием самому зевнуть. “ Думаю, на данный момент достаточно. У вас у всех был долгий день. Иди, помоги приготовить ужин и подумай о том, о чем мы говорили. Сегодня будет сложнее, ” ухмыляется Айзава. Изуку улыбается в ответ, нервно подёргивая уголками губ, собирает вещи и готовится уйти. -- Изуку вздыхает, проводя руками по морковке, которую держит в руках. Прохладная вода из-под крана стекает по его рукам и помогает стереть грязь с поверхности овоща. Когда он решает, что морковь чистая, он откладывает её в сторону на сложенное белое полотенце, которое лежит между ним и Каччаном, яростно нарезающим овощи. Его рука движется так быстро, что нож кажется размытым пятном. Несмотря на то, что после ужина Изуку ещё предстоит тренировка, он измотан, его конечности вялые и тяжёлые, когда он берёт картофелину и подносит её под струю воды, растирая поверхность большим пальцем и счищая грязь. — Ого, — говорит Серо, — Бакуго неплохо готовит. Это немного удивительно, не так ли? Он усмехается, и Каминари нетерпеливо кивает рядом с ним. — Так и есть! Можно было бы подумать, что с его взрывным характером у него не получится, — говорит Каминари, широко улыбаясь. Справа от Изуку Каччан тихо и раздражённо рычит. — Заткнись, чёрт возьми, — говорит он, нарезая быстрее. — Я чертовски хорошо готовлю, и если ты хочешь хоть что-то съесть, то будешь держать рот на замке. — Он смотрит на разделочную доску, и воздух наполняется звуком ножа, ударяющегося о деревянную поверхность. Изуку улыбается. — Знаешь, его отец научил нас обоих готовить, — говорит Изуку, поднимая взгляд, когда кладёт картофелину на полотенце и тянется за следующей. — Поначалу мы оба не очень хорошо справлялись, но Каччан много практиковался. Он с любовью улыбается, вспоминая, как маленький Каччан сердито нарезал огурцы, пока Изуку делал заправку, смешивая ингредиенты и пробуя их на вкус. — Заткнись, Деку, — рычит Каччан. Изуку лишь улыбается, склонив голову набок и глядя на Серо и Каминари. «Каччан тоже серьёзно взялся за это. Он каждый вечер допоздна готовил, чтобы попрактиковаться, и Бакуго приходилось постоянно приглашать нас с мамой, чтобы мы помогли съесть всю лишнюю еду, — говорит Деку, нежно улыбаясь. — Каччан бы очень разозлился, если бы мы не съели всё...» — Деку замолкает, потому что Каччан буквально взрывается рядом с ним, отступая от разделочной доски как раз вовремя, чтобы не разбросать морковь по воздуху. Его ладони искрятся и потрескивают, когда он свирепо смотрит на Изуку. — Если ты сейчас же не заткнёшь свой дурацкий рот, — рычит Каччан, делая шаг вперёд, — я оторву твою грёбаную голову. Изуку хихикает, слегка отступая назад и продолжая улыбаться, даже когда Каччан рычит на него. “На твоем месте я бы не стал”. Голос Тодороки пугает Изуку, серьезный и мрачный позади него. “Мидория не делает ничего плохого”, - говорит он твердым голосом. Каччан смотрит на него, скривив губы в ухмылке. «Это не твоё грёбаное дело, Сотриголова. Отвали», — шипит он, поднимая руки и угрожающе выпуская маленькие взрывы из ладоней. Изуку моргает, сглатывая, когда Тодороки делает шаг вперёд и встаёт чуть впереди Изуку. Изуку протягивает руку и слегка дёргает Тодороки за рукав рубашки. — Тодороки, всё в порядке, — тихо говорит он. — Каччан не причинит мне вреда. Тодороки серьёзно смотрит на него в ответ. — Он уже делал это раньше, — замечает Тодороки таким тихим шёпотом, что Изуку едва его слышит. Он чувствует на себе взгляды остальных, но не отрывает глаз от Тодороки. — Так и есть, — соглашается Изуку, слегка кивнув. — Но теперь он этого не сделает. — Тодороки ещё мгновение смотрит ему в глаза, затем поворачивается и смотрит на Каччана. Его разноцветные глаза всё ещё тёмные, но он слегка расслабляется. — Если ты уверен, — говорит он, прежде чем развернуться на каблуках и уйти, как будто ничего не случилось. Каччан прищуривается, его губы кривятся в хмурой гримасе, пока он смотрит, как Тодороки уходит. Изуку берёт ещё одну картофелину и держит её под водой, тщательно промывая. — О-о-о-кей, — говорит Серо, нервно смеясь. — Это было странно. Я не один так подумал, да? Каминари кивает рядом с ним, изображая дрожь. — Тодороки был весь холодный и чёрт знает какой! Чувак, я не знал, что ты с ним дрался, Бакуго, — говорит Каминари, глядя на Каччана, который фыркает. — Мы не будем, — говорит он и отступает к разделочной доске, продолжая нарезать морковь. Звуки быстро заполняют тишину, и Изуку расслабляется. Даже если Каччан не собирался причинять ему вред на этот раз, приятно знать, что если бы он это сделал, Тодороки вмешался бы. -- Только когда они все рассаживаются за столом и начинают есть домашнее рагу из говядины, Изуку понимает, что кого-то не хватает. За столом шумно и оживлённо, но когда Изуку оглядывает толпу, смотрит на зону готовки и на профессионалов, которые сидят, разговаривают друг с другом и едят, небо уже темнеет, а свет от ламп и костров освещает территорию, Изуку нигде не видит Коуты. Он моргает и встаёт со своего места. — Деку? — спрашивает Урарака, отрываясь от своей тарелки с рагу. — Всё в порядке? Изуку кивает. «Да. Я собираюсь отнести еду Коуте, его здесь нет». Урарака моргает и оглядывается. — О, ты прав, — удивлённо говорит она. — Тогда это хорошая идея. Ты знаешь, куда он пошёл? Она тоже встаёт, и Изуку качает головой. — Нет, но у меня есть идея, — отвечает он, улыбаясь ей. — Ты можешь остаться здесь! Я ненадолго уйду. Урарака кивает и садится обратно. “Надеюсь, он чувствует себя хорошо”, - говорит она, прижимая руку к щеке. “Наверное, это слишком для маленького ребенка, который через столько прошел”. Она вздыхает. “Удачи!” Она улыбается ему, и Изуку улыбается в ответ. — Спасибо! Он слегка машет ей рукой, поворачиваясь и направляясь туда, где, как он помнит, в последний раз видел Коуту. Ему не требуется много времени, чтобы найти на пыльной земле маленькие детские следы, верхний слой грязи на которых стёрся от тренировок, которые они проводили ранее. По этим следам легко идти, и Изуку легко выйти из освещённой зоны в ночь, на освещённую луной и звёздами грунтовую тропу. Грязь, которая, как он знает, красно-оранжевая, в свете тёмно-синего неба кажется почти фиолетовой, и, когда глаза Изуку привыкают к темноте, он видит, как мягко колышутся листья на деревьях, растущих вдоль тропинки. Здесь не так тихо, как он думал. Он слышит смех и разговоры в лагере, слышит сверчков, цикад и птиц, слышит, как лёгкий ветер колышет деревья, шелестя листьями. Это успокаивает, очень похоже на тихие звуки города. Когда Изуку поднимается на вершину хребта, откуда открывается вид на лес, он видит Коуту, сидящего на корточках на земле и прижавшегося спиной к каменной стене позади него. Он подтянул колени к груди и обхватил себя руками, но поднимает голову и смотрит на приближающегося Изуку. Изуку слегка машет ему. — Уходи, — говорит Кота, опуская голову на колени и упираясь в них подбородком. Он приподнимает голову, чтобы посмотреть на лес. Деку подходит ближе и садится рядом с ним на землю. Кота раздражённо выдыхает, когда Деку ставит перед ним миску с тушёной говядиной. — Я заметил, что ты ничего не ел, поэтому принёс тебе это, — говорит Изуку, мягко улыбаясь. Кота закатывает глаза. — Я сказал, уходи, — бормочет он. — Я не голоден. Изуку не встает, вместо этого он опирается на ладони и запрокидывает голову, глядя на звезды. — Это моя секретная база. Тебе здесь не рады. — Твоя секретная база, да? — бормочет Изуку. Кота фыркает. — Тебе они не надоедают? — раздражённо спрашивает Кота. — Выставляют напоказ свои глупые, кричащие причуды. Ненавижу это. Изуку вздыхает, пожимает плечами и краем глаза видит, как Кота поворачивается и смотрит на него. — Я имею в виду, что иногда это утомляет, да, — говорит Изуку. — Поскольку у меня нет причуды, это как-то отстойно, что для многих людей это самое важное, понимаешь? Он замолкает, что-то обдумывая. — Твои родители были героями, да? — Это тебе сказал тот глупый Мандалай? — спрашивает Кота, в его голосе слышится раздражение. — Мне не нужны герои в моём деле. Я сам могу со всем справиться. — Мандалай ничего мне не сказал, — говорит Изуку, и Кота пожимает плечами. — В любом случае. Ты мне не нравишься, и твои друзья мне не нравятся. Все называют себя героями или злодеями, но всё, что они делают, — это причиняют людям боль. Это глупо, и всё, что они делают, — это бросают людей. Коута крепче обхватывает руками колени. — Если бы вы все перестали быть идиотами, то не оказались бы в таком положении. — Ты имеешь в виду, что в итоге умрёшь, — тихо говорит Изуку, и Кота резко поворачивает к нему голову. — Знаешь, это делают не только причуды. — Что ты знаешь?! — почти кричит Кота. — Я не хочу ничего от тебя слышать. Ты ничего не понимаешь! — Я видел, как люди умирали, — тихо говорит Деку. — И из-за причуд, и из-за других вещей — оружия. — Он вздыхает. — Я думаю, люди пытались бы убивать друг друга и без причуд. Некоторые люди просто... плохие. А другие люди стремятся остановить плохих парней. Именно эти люди, эти хорошие люди, страдают, но расплачиваются за это окружающие их люди. Деку думает о мёртвом теле Айзавы в ЮСДЖ. Мёртвые гражданские, которых он видел давным-давно, когда сражался со злодеем-дикобразом. Иида против Стейна и Манами. Он вспоминает, как исказилось от боли лицо Айзавы, когда он рассказал Эйсу о своём погибшем друге. Иида всё ещё пытается забыть о травмах своего брата. — Как скажешь, — говорит Кота. — Оставь меня в покое. Ты можешь говорить всё, что хочешь, но ты не понимаешь. — Его голос дрожит от слёз. Изуку встаёт. — Ты прав, — тихо говорит он. — Я не могу понять, через что ты прошёл. Спокойной ночи, Кота. Он поворачивается и идёт обратно по тропинке, прочь от хребта и пещеры. Он не слышит, что говорит Кота, но и не ждёт этого. -- На следующее утро Изуку начинает по-настоящему ненавидеть исправительные тренировки. Когда их отпустили спать, было уже очень поздно, но купание и переодевание отняли ещё несколько драгоценных минут сна, и, в довершение всего, всю ночь Изуку снились странные сны, сны о лесе и горячих источниках, пустых, кроме него. Тихих, если не считать его дыхания. То, что теперь есть звук, в теории хорошо, но теперь, когда он стоит перед Мономой, который выглядит по крайней мере так же уставшим, как и он, у него начинает болеть голова. “Они у тебя есть?” Спрашивает Изуку, борясь с желанием зевнуть. Ему интересно, есть ли у него мешки под глазами, как темные круги под голубыми глазами Мономы. Моно кивает. — Да, да, я кое-что скопировал. Давай просто покончим с этим, — говорит он, поджав губы и нахмурившись. Это разительно отличается от вчерашнего дня, когда Монома вёл себя самоуверенно и надменно. Деку честно не помнит, сражался ли он с Мономой на спортивном фестивале с перезагрузкой или без неё, но, судя по его поведению, Деку предположил, что без. Однако после того, как его несколько раз ударили по лицу, Монома перестал вести себя лучше, чем он, по крайней мере, пока они дрались. Изуку принимает боевую стойку, выбрасывая ногу вперёд, чтобы ударить Моному по ногам и попытаться сбить его с ног. Он шипит от боли, когда Монома принимает удар, и его нога превращается в нечто твёрдое и металлическое, оставляя синяк на ноге Изуку. Однако Изуку не останавливается, вместо этого он закидывает ногу за затвердевшую ногу Мономы и использует это движение, чтобы подтянуться вперёд и нанести удар локтем в грудь Мономы. Как и ожидалось, Монома превращает свою грудную клетку в сталь, но Изуку понимает, что теперь нужно ослабить хватку. Монома ухмыляется. — О, этот мне очень нравится, — говорит он, отступая назад, когда Изуку наносит удар. — Хотя Тецутецу сложнее использовать, чем Киришиму. — Правда? — спрашивает Изуку, но это больше похоже на ворчание, когда он поднимает обе руки, чтобы блокировать усиленный удар Мономы, кулак которого вырастает до размеров его головы. — Да, — говорит Монома, уклоняясь от удара, который Изуку на самом деле не хочет наносить, не учитывая, что рука Мономы уже превращается в сталь, а его ладонь возвращается к обычному размеру. — Знаешь, когда они закончатся, ты должен позволить мне попробовать скопировать твою причуду, — говорит Монома, отступая назад и стиснув зубы. Изуку удивлённо шипит, когда его тело отступает назад, слегка дёргаясь, прежде чем остановиться. — Кто это был? — спрашивает Изуку, отступая назад, пока Монома трясёт головой и моргает, словно от боли. — Янаги, — говорит он. — Ты, должно быть, перевесила её. Монома выпрямляется. — Было бы неплохо знать, что это вызывает головокружение, когда пытаешься поднять что-то потяжелее. Изуку хмыкает и снова наносит удар ногой по Мономе. Удар попадает в цель, но в нём не так много силы. Монома смотрит на него. — Так что, можно? — спрашивает Монома, и Изуку бьёт его в челюсть просто за это. Голова Мономы откидывается назад, глаза на секунду закрываются. — Нет, — говорит Изуку. — Я уже говорил тебе пару раз, и ответ не изменился. Я не хочу знать, и я не хочу, чтобы ты знал, — говорит он, блокируя стальной удар, который наносит Монома, и морщится, когда тот попадает ему в предплечье, сотрясая кость. “Я не понимаю, почему ты не хочешь знать”, - отвечает Моно, закатывая глаза. “Например, разве это не было бы здорово? Знать? Возможно, я даже смогу понять, что это такое, поскольку я знаю, каково это - не обладать этим. ”Изуку качает головой. «Я не хочу знать, потому что в любом случае это не то, чем я могу воспользоваться, — говорит он, и не в первый раз. — Как это вообще ощущается? Наличие причуды?» Изуку отступает, чтобы увеличить расстояние, затем делает шаг вперёд и разворачивается, чтобы нанести Мономе удар ногой в спину, от которого Монома отлетает на небольшое расстояние, хотя и блокирует удар. Приятно обладать такой силой. Изуку всё ещё не привык к этому. — Хм, — лицо Мономы слегка искажается, — для каждой причуды это по-разному. Для моей это как... тянуть, — говорит он, делая шаг вперёд и нанося слабый удар. — Когда я прикасаюсь к кому-то, я могу тянуть. И если я это сделаю, то получу его причуду. — Значит, это не автоматически? — спрашивает Изуку, и Монома качает головой. — Иногда я делаю это случайно, как рефлекс, — говорит он. — Обычно я не использую чужие способности случайно, если только их не очень трудно контролировать, но если кто-то задевает меня прикосновением, я обычно использую копирование по ошибке. Это как повернуть голову, когда слышишь своё имя, — говорит Монома, шипя, когда Изуку наносит удар ему в бок. «Вы можете сопротивляться, и это необязательно происходит автоматически, потому что вы научились это делать, но это произойдёт, если вы не остановите это». Изуку моргает. “В этом есть смысл”, - говорит он. “Ты действительно умный, Монома”, - говорит он, улыбаясь, когда замахивается на него локтем. Моно блокирует его, нанося свой удар в отместку. “Конечно, я такой”, - говорит Монома, закатывая глаза. “Я в классе 1-B. Самый тупой из нас умнее самого умного из вас. ” Изуку фыркает, ударяя его коленом в живот. Монома ворчит, свирепо глядя на него. — Похоже, в бою я всё ещё лучше, — говорит Изуку, улыбаясь Мономе и отступая назад, когда Монома выпрямляется и закатывает глаза. — Как скажешь. Я пойду возьму ещё один набор причуд, — говорит он, поворачиваясь и уходя. Изуку моргает, глядя на часы, которые Айзава поставил на стол неподалёку от них. — Эй, Монома! — зовёт он. Монома останавливается и оглядывается через плечо. “Что?” - спрашивает он, вздыхая. Изуку улыбается. — Это заняло больше пяти минут! — говорит он. — Почти шесть! Монома моргает, глядя на него, затем поворачивается и уходит. “Конечно, так и было”, - говорит он. “Очевидно, я бы стал лучше от таких тренировок”, - отвечает он, махнув рукой, но Изуку кажется, что он слышит довольные нотки в его голосе. Примечания: cw: думаю, нет я, ребята, рад, что меня поддерживают, и это помогает мне двигаться вперед <3 <3 вы все такие пог раздор: https://discord.gg/Vqaj62ceCt