Страсти под наркосолнцем...

      Ему никогда не внушали доверия те парни, что некогда были подручными Ким Джун Ги, а после его смерти превратились в преданных слуг Ким Тэхёна.       Хьюго и Поло казались ему слишком скользкими, слишком изворотливыми. Хоть и служили Киму исправно, от них можно было ожидать чего угодно. Они примкнули к картелю лишь после того, как убили супруга Джун Ги. Бывшие перебежчики из враждебного клана, они ловко втëрлись в доверие и вознеслись до положения правой руки. Их прошлое, окутанное тенями, лишь усиливало подозрения — кто знает, что скрывалось за их преданностью?       Чон понимал, что бессмысленно полагаться на случай. Каждый шаг, каждое слово могло стать ключом к разгадке тайны, и он решительно настроился на поиски.       В это время слухи вокруг гибели картельного босса только усиливались. Одни говорили о предательстве, другие — о мести; но всё это казалось не более чем слухами. Чон знал, что только объединение фактов может привести его к пониманию. Он тщательно записывал всё, что узнавал, нарисовывая на стене своего офиса сложную схему, которая соединяла людей и места. Порой казалось, что это больше похоже на безумие, чем на расследование, но он не сдавался.       Он искал свидетелей, рылся в записях камер наблюдения, даже пытался осмотреть машину, но всё было тщетно. Нити обрывались, словно их кто-то нарочно обрезал. Даже связи в преступном мире, обычно такие надёжные, на этот раз оказались бесполезны. Всё было слишком идеально, слишком гладко, словно выверено по лекалу. И именно это вызывало глухое подозрение, будто за каждым шагом скрывалась чья-то невидимая рука, направляющая события в нужное русло.       Чонгук был уверен: вряд ли эти двое могли разработать столь точную стратегию и столь искусно замести следы. Нет, они не глупы, но он знал — у них не хватило бы власти, чтобы всё так организовать. Им явно помогали, и помощь исходила от кого-то значительного. Однако ни в его картеле, ни в картеле Тэ никто ничего не знал. Значит, это был кто-то из другой банды, кто был заинтересован в крахе «Синалоа». Значит, Ким Джун Ги кому-то слишком сильно помешал. Но вот вопрос: кому? И что такого предложили Хьюго и Поло, что они так быстро предали своего капо?       Был ещё один человек, к которому он мог обратиться, но это был последний, от кого он хотел бы просить помощи. Его старый знакомый, работавший в полицейском участке Сеула. Он был хорошим оперативником и неплохим человеком, но их миры разделяла пропасть. Он — служитель закона, а Чонгук — будущий представитель одной из крупнейших банд в наркосиндикате.       Чон в очередной раз прокрутил в голове все возможные варианты, но мысль о помощи от старого друга не покидала его. Он знал, что может дать взятку или уговорить кого-то из своих, но внутри него росло осознание того, что именно такой шаг окончательно завёл бы его в тупик. В их мире не было места для сомнений; любой неверный шаг мог стоить ему не только свободы, но и жизни. С другой стороны, он не мог позволить себе проиграть.       Наконец, альфа вздохнул и набрал номер. Сердце стучало в унисон с мыслями о том, что он собирался сделать. Настало время окончательно разрубить связь с прошлым. Он знал, что этот разговор может быть последним, и от этого становилось только тяжелее. Однако у него не осталось другого выбора. — Привет, Чон Чонгук. Очень удивлён. — Первым произнёс Минхо, ответив на звонок. — И тебе привет. Не поверишь, но я сам в шоке, что пришлось к тебе обратиться, — отозвался Чон. — Но поверь, это, наверное, единственное верное решение. — Давай рассказывай. Видимо, дела действительно настолько плохи, что ты обратился в органы.       Минхо давно знал, кто такой Чонгук и чем тот занимался. Он был осведомлён о его связях с наркоторговлей, но, прикрываемый влиятельными людьми, Чонгук, как и его отец, оставались недосягаемыми для правосудия. Минхо смирился с этой горькой истиной, порой отпуская в его адрес ироничные шутки. Как бы он ни относился к его тёмным делам, в прошлом они были близкими друзьями, и альфа не раз приходил ему на помощь. Но судьба, неумолимая и своенравная, развела их по разные стороны, оставив лишь тень былой дружбы и горькое осознание неизбежности.       Чон быстро изложил всё, что ему было известно. — Да, дела действительно плохи, — ответил Ми. — У меня возникли проблемы, и это касается не только меня.       Минхо замолчал, и Чонгук почувствовал, как внутри него нарастала тревога. — Слушай, мне нужна информация. Об этом наркокартеле. Я знаю, что не должен вовлекаться в это, но у меня нет выбора. — Протянул тот.             Чон вкратце изложил суть, стараясь обходить острые углы. Слишком углубляться в подробности он не собирался, но всё же кое-что пришлось рассказать другу.       Минхо, выслушав, пообещал выяснить, кто занимался этим делом, и постарается чем-то помочь. Ведь в этой абсурдной ситуации действительно было слишком много несостыковок, которые требовали объяснений.       Он перезвонил альфе спустя пару дней. Дело казалось безнадёжным: улик почти не осталось, да и всё выглядело как банальная неисправность автомобиля. Однако у него был на примете смышлёный айтишник, способный докопаться до стёртых файлов с камер видеонаблюдения. Как только тот найдёт хоть что-то стоящее, он обещал сразу же связаться. Это, конечно, мало обнадёживало, но отступать он не собирался. В глубине души он чувствовал: ещё немного — и дело будет раскрыто.

***

— Слушай Хьюго, это долбанный альфа роет на нас. Ты уверен, что тот ничего не найдёт? — С нервозностью в голосе спросил Поло. — Конечно, даже не переживай. Люди Ли помогли нам в этом. Там не подкопаться. И вообще, хватит дёргаться, а то ты сам нас подставишь, — ответил Хьюго, его голос звучал спокойно, но с оттенком раздражения. — Думаю, нам пора встретиться с этим Чонгуком. Уж слишком он меня начинает бесить.       Поло взглянул на Хьюго и скрестил руки на груди, будто пытаясь укрыться от нависшей угрозы. Он знал, что в их деле каждое малейшее движение могло привести к катастрофическим последствиям. Его разум беспокойно бродил по всем возможным сценариям, и он не мог избавиться от мысли, что их тайная операция оказалась под угрозой. — Ты не понимаешь, Хьюго, — тихо произнёс он, стараясь подавить дрожь в голосе. — Если он что-то заподозрит, всё закончится. Нам не нужны случайности. — Я тебе говорю, всё под контролем, — резко перебил его Хьюго, зажигая сигарету. Дым стелился по комнате, создавая иллюзию спокойствия в напряжённой обстановке. — Мы должны встретиться с ним и решить все вопросы. Прояви терпение, всё будет хорошо.       Поло вздохнул, задумавшись о предстоящей встрече. Чонгук был не просто альфа, он был дерзким охотником, готовым пойти на всё ради своей цели. Соперничество с ним требовало особой осторожности, и Поло понимал, что в эту игру они уже ввязались слишком глубоко.

***

      Когда Хьюго позвонил и предложил встретиться на заброшенном складе, Чон сразу почувствовал подвох. Сейчас, когда тот его пригласил, в голове словно мозаика, сложилась ясная картина. Он понял: он подобрался слишком близко, почти настиг их. Не случайно всё это происходило именно сейчас.       Конечно, он не собирался идти туда один — зачем так подставляться? Тем более, они, вероятно, уже в курсе, что тот капал, а значит, встреча назначена неспроста.       Прежде чем двинуться туда, он тщательно изучил место: пути отхода, возможность подтянуть своих людей. Они для него — мелкая сошка, но тот, кто стоял над ними, явно куда умнее, раз сумел так тщательно замести все следы и улики.       Он понимал, что ситуация накалялась. В его голове разлетались варианты возможного исхода встречи, и каждый из них вырисовывал всё более мрачные перспективы. И всё же, план был в его руках — он всегда оставлял себе запасные варианты. Ложный маневр, искусственно созданный шум или просто звук за спиной — эти приёмы стали для него второй натурой.       Он взял с собой лишь преданных и верных людей, всего пару человек, которые должны были прикрывать его. Потерять бдительность в такие моменты было хуже, чем не иметь плана.       Чон медленно подходил к складу, ощущая, как холодный ветер впивался в кожу. Его рука непроизвольно потянулась к пистолету, спрятанному под курткой. Он знал, что Хьюго не зря выбрал это место — здесь не было свидетелей, только ржавые стены и тишина, прерываемая редким скрипом металла.       Альфа остановился у двери, прислушиваясь к звукам внутри. Он знал, что время играло против него. Каждая секунда могла стать решающей. Наконец, собравшись с силами, он толкнул тяжелую дверь. Внутри склад был мрачен; редкие лучи света пробивались через грязные окна, создавая зловещую атмосферу. В углу, на царившем везде полумраке, он увидел силуэт — это был Хьюго. Тот сидел на старом ящике, его лицо было скрыто в тенях. Он безмолвно наблюдал за Чоном, и лишь в его глазах сверкала холодная искра. — Ты опоздал, — раздался голос, и из темноты выступили ещё двое.       Чон почувствовал, как сердце заколотилось сильнее. — Что тебе нужно? — Спросил он, стараясь сохранить спокойствие. — Обыскать его! — Гаркнул он своим людям. — Думаешь, я дурак? Ты явно пришёл не с пустыми руками.       Старший из подчинённых, плотный и суровый, быстро подошёл к незнакомцу и сжал его запястья в своих мощных руках. Разумный взгляд искал признаки тревоги на лице соперника, но тот оставался спокойным, едва заметная усмешка сквозила на его губах. Он начал скользить руками по телу Чона, а тот лишь хмыкнул в ответ на его действия. Он знал, что так и будет, потому даже не сопротивлялся. — Мне кажется, ты суешь свой нос не в свои дела, альфа, — процедил Хьюго с брезгливой холодностью. — Не в свои? — усмехнулся Чонгук, и в его взгляде вспыхнуло что-то острое, словно лезвие, готовое рассечь воздух. — Да нет, как раз в мои. А вот ты, кажется, забываешься. — Поверь, в моих руках больше власти, чем ты думаешь, — произнёс Хьюго, и в его голосе зазвучала угроза. — Знаешь, Ким Джун Ги был умным капо, но даже он не смог справиться со мной.       Чонгук кипел, ненависть и отвращение накатывали на него. Пазл медленно, но неумолимо складывался в его сознании. Однако вопрос, словно, острая заноза, терзал его: почему Хьюго предал его? С кем он связался, кто обладал такой властью, что позволял себе столь безрассудное поведение? — Да нет, мразь, ты с ним не справился. Просто, как шакал, предал его и из-под тишка нанёс удар, — сквозь стиснутые зубы, сжимая кулаки, прорычал Чон, его голос, словно гром, раскатился в тишине, наполняя пространство гневом и презрением.       Хьюго усмехнулся, но в его глазах мелькнула тень сомнения. Он сделал шаг назад, словно почувствовал, как гнев альфы начинал разъедать его уверенность. — Ты думаешь, ты всё знаешь? — Прошипел он, но голос его дрогнул. — Ты даже не представляешь, с кем связался.       Чонгук шагнул вперёд, его тень накрыла Хьюго, как предвестник бури. — Неважно, кто стоит за тобой. Ты предал своих, и за это ответишь.       В воздухе повисло напряжение, словно перед ударом молнии. Хьюго попытался что-то сказать, но слова застряли в горле. Чонгук уже увидел его слабость, его страх.       Времени не было на раздумья, потому что парни, стоящие за спиной Хьюго, быстро достали пистолеты и уже направили их на Чонгука. — Что ты задумал, Чонгук? — Спросил Хьюго, искоса глядя ему в глаза.       Доля секунды — и два выстрела, точных и безжалостных, оба противника повержены, обтекая, упали возле ног Хьюго. На его лице застыл ужас. Он явно не ожидал, что Чонгук будет не один. Но, не мешкаясь , он выстрелил. Он знал, что время играло против него. Каждый вдох давался тяжело — мысли путались, сознание словно находилось под водой. Взгляд его упал на Чонгука, который, казалось, не спеша вырастал из теней, готовый нанести ответный удар.       Чон, понимая, что Хьюго его недооценил, мягко усмехнулся. Его уверенность была пугающей. В воздухе витал запах пороха и чего-то более тревожного — предательства. Хьюго не мог позволить себе сдаться. Он стиснул зубы и, сделав шаг вперёд, снова прицелился, на этот раз более осознанно.       Рука Хьюго дрогнула, но он заставил себя сосредоточиться на цели. Другие его эмоции, страх и гнев, укоротились до одного единственного желания — выжить. Да, это будет битва до конца. Выстрел.       Пуля, рассекая ткань и плоть на плече Чонгука, оставила за собой кровавый след. Кровь, медленно стекая по его кисти, капая на землю. Чон дал понять, что справится сам, и потому остальные не вмешивались, но их взгляды, острые и неумолимые, не отрывались от происходящего. Каждый их нерв был натянут, как тетива. Если что-то пойдёт не так, они без колебаний откроют огонь, не оставив шанса на спасение.       Альфа стиснул зубы, глотая ком боли, его глаза метнули в сторону Хьюго ледяной взгляд, полный ненависти и решимости. Глубокий вдох, сквозь кровь и адреналин, он начал собирать мысли в кучу. Каждый удар сердца отзывался в его голове, придавая ему решимость. Кровь стекала по его руке, но он не отступал. Несмотря на рану, его движения были быстрыми и точными. Он выждал момент и, собрав силы, резко поднялся на ноги, шагнул вперёд, словно рана была лишь досадной помехой.       Хьюго, дрожащей рукой сжимая оружие, попятился назад, осознав, что совершил роковую ошибку, недооценив противника. Он попытался прицелиться, чтобы вновь поразить цель, но выпрыгивающее из груди сердце, оглушительный шум в ушах и всепоглощающий страх лишали его возможности сосредоточиться. Выстрел раздался, но пуля, словно уклоняясь от Чонгука, ушла в пустоту.       Не дожидаясь, пока его прикончат, он выдернул спрятанный пистолет на ноге и нажал на курок. Пуля с хирургической точностью вонзилась в цель. Выстрел в ногу обездвижил противника, оставив его беспомощным. — Сука, — Хьюго свалился на землю, сжимая рану и смотря на того с ненавистью и страхом. — Ты проиграл, — произнёс Чон, медленно приближаясь, держа оружие наготове.

***

— Чонгук, ты, где был? — Воскликнул Тэ, охваченный внутренним беспокойством. — На встрече, — спокойно ответил Чонгук, хотя его вид говорил сам за себя. Порванная чёрная майка, окровавленная рука, пусть и старательно обтёртая, взлохмаченные волосы и уставший взгляд. Куртка, брошенная на диван, была измазана в грязи и скорее всего в засохшей крови, в дранном участки кожи на левом плече. — Не ври мне, — прорычал Тэ, окидывая того взглядом с головы до ног. — Видимо, встреча прошла неудачно, — добавил он, заметив неподвижную руку. — Ты ранен. — Голос его смягчился, в нём зазвучали нотки тревоги и беспокойства.       Чонгук уставился в пол, избегая взгляда Тэ, будто тот мог прочитать его мысли. Он чувствовал острую боль, но не только физическую — внутри него боролись чувства стыда и растерянности. — Ничего, я справлюсь, — пробормотал он, но слова звучали неубедительно. Его рука, казавшаяся совершенно неподвижной, на самом деле упрямо пульсировала, напоминая о травме, которую он старался скрыть. — Чонгук, — произнёс Тэ, делая шаг ближе, — давай я посмотрю. Это не шутки. — В его голосе звучала твёрдость, как будто он стремился защитить не только Чонгука, но и самих себя от их общей реальности, полнющей угроз.       Слова Тэ пробудили в Чонгуке смутное ощущение тепла, которое он давно не ощущал, но гордость мешала ему попросить о помощи. — Нет, меня лишь слегка задело, — отмахнулся Чонгук с нетерпением, словно стараясь отогнать навязчивые тени. — Ты знаешь, что я не верю в твои отговорки, — прорычал омега, глядя прямо в глаза Чонгука, как будто пытаясь достучаться до него. — Это не просто лёгкая царапина, и ты это прекрасно понимаешь. Пожалуйста, не упрямься. Мы уже сталкивались с серьёзными проблемами, и сейчас не время делать вид, что всё в порядке.       Чонгук почувствовал, как его сердце застучало быстрее, но он всё равно не хотел показывать свою уязвимость. Несмотря на растущую боль, он шагнул назад, в попытке отстраниться от заботливого взгляда Тэ. — Я не хочу быть слабым. — Мы все иногда слабеем, — уверенно ответил Тэ, подходя ещё ближе и положив руку на плечо Чонгука. — Это нормально. Главное — уметь признать свои слабости и не бояться открываться тем, кто рядом. Мы вместе, помни об этом. Что случилось? Я думал мы стали близки, чтобы не утаивать ничего друг от друга. — Тебя предали, и как выяснилось, не только тебя, — произнёс он, отстраняясь и наливая виски в стакан, его движения были уверенными и медленными, но руки слегка всё равно подрагивали. Сделав большой глоток крепкого алкоголя он повернулся к омеге и внимательно на него посмотрел — Кто? — Спросил тот, так же внимательно смотря на него. А в груди закипала злость ведь он даже представить не мог кто на такое осмелился. — Хьюго и Поло, — брезгливо ответил Чон, делая ещё большой глоток. — Я не верю тебе, Чонгук. Они не могли этого сделать. Они ведь с отцом с самого начала. — Не веришь? Мне? Я думал, что мы стали близки, — ответил его словами же. Внутри него закипали злость и обида. Как мог Тэхён не верить ему и усомниться в его словах. Ведь буквально час назад он помог ему. Даже был ранен. А всё ради чего, чтобы услышать от него недоверее? Он быстро осушил остатки янтарной жидкости и с гремящим звуком поставил стакан на стол рядом с креслом. — Не веришь, — вновь произнёс Чон, смотря прямо в глаза омеги.       Хмыкнув, он вытащил телефон, блуждая по его экранам в поисках чего-то важного. Резко приблизившись к Тэхёну, он протянул ему устройство, на котором уже было включено видео. На экране предстали Поло и Хьюго, связаны под жестким взглядом камеры.       После того как Чонгук ранил Хьюго, заставил его позвонить Поло и вызвать того на место.       Хьюго, сжимая рану, с трудом держал телефон в дрожащих руках. Его голос был прерывистым, но он четко передал приказ: — Поло, тебе нужно быть здесь. Сейчас. — Нервно пробормотал Хьюго. На том конце что-то ответили. — Сука, я сказал сюда и сейчас.       Чонгук стоял в тени, его глаза сверкали холодным расчётом. Он знал, что Поло не сможет отказаться. Их история была слишком длинной, слишком кровавой, чтобы игнорировать такой вызов.       Когда Поло прибыл, его взгляд сразу упал на Хьюго, бледного и окровавленного. — Что происходит? — Спросил он, но Чон уже шагнул вперёд. — Это конец, Поло, — произнёс он, и в его голосе звучала непоколебимая уверенность. — Ты знаешь, зачем я здесь?       Поло медленно кивнул, понимая, что избежать этого разговора уже невозможно.       С помощью людей Чона, того скрутили и усадили рядом с Хьюго.       В звуках видеозаписи слышались слабые голоса, полные страха и протеста, а лица пленников, искаженные неволей, отражали отчаяние.       Тэхён, недоуменно уставившись на экран, ощущал, как его сердце начинало колотиться быстрее, а мысли смешивались с тревогой. — Так что же привело тебя к предательству? Ведь это ты и Поло подстроили аварию Ким Джун Ги? И ты хотел подставить ещё и Тэхёна? — За кадром раздался голос альфы, проникая в тишину. — Да, это мы устранили капо, — холодно усмехнулся собеседник, его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась скрытая угроза. — Мы просто убрали угрозу, для тех, кому он мешал. — Сплюнув, тот прямо посмотрел в камеру телефона. — А Тэхён? — Чонгук сжал кулаки, голос дрожал, но не от страха, а от ярости. — Он был твоим другом, вы выросли вместе. Прошли слишком много. — Другом? Он омега, и это говорит само за себя. Кто станет служить омеге? Неважно, как его воспитывали. Да, он умен, силен, умеет защищаться, но он не альфа, как его отец. Вокруг него нет альфы, и, судя по его вкусам, не будет, — с мерзким смешком выплюнул Хьюго. — Ты ошибаешься, рядом с ним нахожусь я, — прорычал голос с той стороны камеры, полон силы и уверенности. — Ты? Не смеши меня. Кто ты для него? Муж, брат, дядя? — Усмехнулся собеседник, влекомый злостью. — Или, возможно, верный пес, которого он трах…       Громкий выстрел разнёсся эхом, отзываясь многократным звучанием от стен пустого склада. — Ты слишком много говоришь, — холодно произнёс Чонгук, опуская оружие. Дым от выстрела медленно рассеивался в воздухе, а тело Хьюго безжизненно сползало на пол. — Тэхён — не просто омега. Он сильнее любого альфы, которого я знал. И он заслуживает большего, чем твои грязные слова.       Скоро в нестерпимой тишине раздался второй выстрел. Звук, резкий и безжалостный, разорвал воздух, словно ножом по холсту. Поло, растëкся бесформенной жижей возле стула.       Слова Хьюго, словно отравленные стрелы, вонзились в сердце Тэхёна. Он предвидел последствия, но не ожидал, что молва распространится по картелю с такой стремительностью. Боль за Чонгука, обида за него — всё это сжимало грудь, как тиски. Никто не смел, вторгаться в их личную жизнь, но эти слова, словно острый клинок, рассекли душу омеги. Он сжал кулаки, ощущая, как гнев и бессилие сплетались воедино, превращаясь в тугой узел. Он знал: пришло время действовать, защищать то, что дороже жизни, даже если это потребует от него всех сил и самой души. — Чонгук…, — начал Тэ, глубоко вглядываясь в глаза напротив. — Не нужно. Наши интимные предпочтения не должны заботить никого. Всё, что происходит за дверями нашей спальни, касается лишь нас двоих. И если он осмелился открыть свой мерзкий рот в твою, и не только, сторону — ему суждено оставаться в том месте, где он сейчас находится. Нужно отстаивать свои границы. Иначе они совсем сядут на шею. — продолжил Чон. — Ты не должен никому ничего доказывать. — Тэ наклонился ближе, его голос стал шепотом. — Должен, но только тебе, — Чонгук медленно поднял руку, коснувшись щеки Тэхёна. Его пальцы были холодными, но прикосновение — нежным. — Ты всегда был рядом со мной, — прошептал Тэ, закрывая глаза, чувствуя, как холод пальцев альфы смешивались с теплом его кожи. — Но иногда мне кажется, что я слишком много беру от тебя. — Ты ничего не берёшь, — ответил тот, слегка наклонив голову. — Ты просто позволяешь мне быть рядом. И это больше, чем я когда-либо мог попросить.       И в самом деле, Чонгук находил истинное наслаждение в мгновениях, проведённых рядом с омегой. Пусть он и осознавал, что Тэ был требовательным, даже властным, в делах бизнеса они стояли на равных. А что касалось их постели… Чонгук не просто не противился такому раскладу — он жаждал его. Ради своего Тэ, он готов был стать нижним, готов был подчиняться, отдаваться, преклоняться. Лишь бы этот омега всегда оставался рядом, наполняя его жизнь теплом и смыслом.       Тэхён, казалось, чувствовал это без слов. Его взгляд, всегда такой пронзительный и требовательный, смягчался, когда он смотрел на Чона. В такие моменты он позволял себе быть не только лидером, но и тем, кто нуждался в близости, в тепле, в понимании. Его руки, привыкшие командовать и диктовать условия, становились нежными, почти робкими, когда касались кожи Чонгука.       Их отношения были сложным танцем, где каждый шаг, каждое движение были продуманы, но при этом наполнены искренностью. Чонгук знал, что омега никогда не станет полностью принадлежать ему, но это его не пугало. Наоборот, это делало каждый момент рядом с ним ещё более ценным. Он готов был принимать его таким, какой он есть, со всеми его противоречиями и тёмными сторонами.       А Тэхён, в свою очередь, ценил эту преданность. Он не говорил об этом вслух, но его поступки, его взгляды, его редкие улыбки говорили сами за себя. В этом мире, где всё было подчинено логике и расчёту, Чонгук стал для него тем, кто напоминал о том, что жизнь — это не только бизнес, но и чувства, которые нельзя измерить или купить.       Альфа чувствовал, как омега постепенно открывался, словно цветок, который раскрывал лепестки только под лучами закатного солнца. Он не торопил его, не требовал большего, чем тот мог дать. Вместо этого он просто был рядом, своим присутствием напоминая, что даже самый сильный человек имеет право на слабость. И Тэхён, несмотря на всю свою сдержанность, начал доверять ему всё больше, позволяя себе моменты, когда он мог просто быть, не думая о последствиях.       Их тишина была красноречивее любых слов. В ней звучали невысказанные обещания, страх потерять то, что они построили, и надежда на то, что это продлится дольше, чем они могли себе представить. Чонгук ловил каждый взгляд, каждое прикосновение, словно собирая осколки чего-то хрупкого и бесценного.       Омега, в свою очередь, начал понимать, что Чонгук — это не просто человек, а часть его самого, которую он не мог игнорировать. Он не знал, что будет завтра, но сегодня он был готов отдать всё, чтобы сохранить это чувство, это тепло, которое дарил ему Чонгук.       Тэхён открыл глаза, встретив взгляд Чонгука. В его глазах читалась нежность, смешанная с лёгкой тревогой. — Ты уверен, что я не обременяю тебя? — Ты — мой выбор, — сказал Чонгук, улыбнувшись. — И я никогда не пожалею об этом.