Страсти под наркосолнцем...

      С тех пор слова Хьюго не покидали Тэхёна, засев глубоко в подсознании, словно настырный нарыв, не дававший покоя. Он не ожидал такого исхода и никогда не стремился унизить или обидеть Чонгука своими действиями. Однако, как оказалось, не все были столь благосклонны к их близости. Хотя, в сущности, кому какое дело? Но это отражалось на репутации альфы, и Тэ не мог себе этого простить. Каждый взгляд, каждый шёпот за спиной казались ему осуждающими, и он не знал, как справиться с этим давлением. Чонгук, невозмутимый, всегда был опорой, но даже его поддержка не могла развеять чувство вины. Но реальность была жестока.       Окружение не прощало непохожести на идеал, который сами же и создавали. Он хотел бы побороть свои страхи и страхи других, доказать самому себе, что их чувства истинны — не подвержены ни слухам, ни осуждениям. Но как это сделать, если собственная душа шептала, что он сам стал причиной всего?       Исход был предопределён — свадьба. Хотя они и так намеревались разделить этот торжественный момент, Тэхён решил больше не медлить. Он должен был всё исправить, изменить отношение альфы в своём картеле и тем самым усмирить всех, кто осмеливался плохо отзываться о нём. Он не просто хотел защитить свою любовь; он был готов бросить вызов всему своему миру, ради Чонгука.

***

      Тэхён старательно готовился к этому вечеру. Он сам выбрал сервировку стола, сам приготовил изысканные блюда и тщательно подобрал вино.       Он тщательно подбирал каждую деталь, понимая, что этот вечер станет особенным. На столе блистали фарфоровые тарелки, а свечи, аккуратно расставленные, создавали тёплое и романтичное освещение. Он знал, что атмосфера — это не менее важно, чем еда и вино.       Когда Чонгук переступил порог, его окутал приятный аромат, наполнявший весь дом. Он направился в кухню и увидел омегу. Тот, как всегда, был в своих любимых классических брюках цвета латте и фартуке, надетым на голое тело, стоял, прислонясь бедром к столу, и курил свои вишневые сигареты, периодически поглядывая на духовку. Чон был очарован этой картиной. Могущественный и грозный омега-капо своего картеля, внезапно преобразился в нежного и заботливого хранителя домашнего очага. Он создавал вокруг себя атмосферу тепла и спокойствия, наполняя пространство чарующей мягкостью. Каждое его движение, каждый взгляд излучали непринужденную элегантность; в этом впечатляющем контрасте не было места жестокости и власти.       Тэхён, даже сквозь насыщенный аромат изысканных блюд и завуалированный табачным дымом, ощутил присутствие альфы. Пряно-горьковатый запах мгновенно окутал его, проникая в ноздри, и он глубоко вдохнул его в себя. Голова закружилась от этого пьянящего ощущения — альфа снова был здесь, в их доме. — Сегодня тебя ждет что-то особенное, — произнёс он, поднимая бокал с вином, призывая того присоединиться.       Он подошёл ближе, обнял Тэхёна за талию, вдыхая его уникальный аромат — смеси табака и слишком сладкого парфюма, смирившись с отсутствием природного запаха. — Ты какой-то невероятный, — проговорил альфа, проводя носом по изящной линии шеи Тэ, его рука смело скользнула под фартук. — Такой красивый и опьяняющий, сексуальный, — голос становился всё тише, а рука неспешно скользила по груди и прессу, лаская кожу лёгким, едва уловимым прикосновением. — Сладкий, если ты сейчас не остановишься, все мои планы на этот вечер полетят в тартарары. А я ведь так старательно готовился, — медленно, растягивая каждое слово, ответил омега. Его голова уже покоилась на плече альфы, обнажая шею ещё больше, давая игривому языку ещё больше простора для ласк. — Ты ведь знаешь, что не могу устоять перед тобой, — прошептал Чон, его глаза горели игривым огнём. Он нежно поцеловал омегу в шею, заставляя того вздрагивать от приятного волнения. — Ты предлагаешь мне остановиться?       Тот, почувствовав горячее дыхание альфы, сглотнул, будто в горле застряла горошина. Он знал, что ему нужно отстраниться, но всё внутри него противилось этому. Вместо этого он повернулся лицом к Чону. Огонь желания вспыхнул в его медовых глазах, пылая неистовыми языками пламени. — Даже не вздумай останавливаться. К черту всё, сначала я попробую десерт, а потом поедим основные блюда. — Омега жадно улыбнулся, его глаза сверкнули озорным блеском. С лёгкостью, словно Чон был невесом, он подхватил его под ягодицы, притянув к себе. Их губы встретились в страстном поцелуе, полном нежности и желания.       Вес альфы ощущался, ведь он был далеко нехилым, но в этот момент бремя превращалось в блаженство, которое хотелось бережно удерживать. Тэ прижал его к стене, не отрываясь от губ — их поцелуй становился всё более страстным. Язык омеги, властный и требовательный, смело скользил во рту, заставляя мир вокруг растворяться. Всё, что имело значение, — это они, это тепло их тел, это жар их взаимного желания, разгорающегося с каждой секундой.       Тэ, оторвавшись, взглянул на альфу, его глаза затуманивались,так же как и у него. Он продолжил своё страстное исследование, оставляя кусачие поцелуи по скуле, скользя вниз по нежной шее, омывая кадык, касаясь ключиц. Каждый его поцелуй был горячим, полным жадности, и как будто впитывал в себя тепло кожи, оставляя следы, которые завтра расцветут яркими отметинами.       Как только Тэ оторвал его от стены и направился по направлению спальни, альфа задергался, стараясь укрыться от его дерзкого языка, который бесцеремонно скользил по его губам. Омега не отстранился, лишь приоткрыл глаза и недовольно метнул на него осуждающий взгляд. — Ммм, Тэхён, остановись на минутку, — всё же вырвалось у него. — Выключи духовку, ты же не хочешь устроить пожар, — добавил он, мягко чмокнув его в кончик носа, чтобы слегка смягчить это недовольное выражение лица.       Тэ остановился, его дыхание стало чуть более тяжёлым, но не смог игнорировать просьбу. Он отпустил альфу и направился к кухне. Духовка уже трещала, заставляя его сокрушаться о своей забывчивости.       Вернувшись, он резко прижал его к себе, дразняще поднося губы ближе. — Ты всегда знаешь, как испортить момент, — но в его голосе не было ни капли злости, только игривое настроение. — На чём мы остановились? — Прошептал он, стараясь сохранить серьёзность, хотя в его голосе звучал смешок. — Мы остановились на самом интересном, — промурлыкал он, грезя о той близости, что снова витала между ними. Тэ не мог устоять, и его губы коснулись губ альфы, вызывая искры, которые разлетались по всему телу. — Если бы ты не отвлекал меня, — прошептал он, прижимая крепче, — мы могли бы уже быть в кровати. — Да, но тогда бы я не смог ощутить твою силу и страсть сейчас, — ответил альфа, играючи подмигивая ему. — Ты не исправим альфа, — произнёс Тэ, нежно освобождая его из своих объятий, быстренько оставив поцелуй на краю губ, — в комнату бегом, —играючи скомандовал он, шлёпнув его по ягодице. Удар был лёгким, но от ладони остался след, который припекал кожу. — Эй, — с озорным смехом возмутился Чонгук, стремительно ускоряя шаг в сторону комнаты. — В нашем доме я главный. Я альфа. — И с какого момента главенство определяется по гендерной принадлежности? — Усмехнулся Тэ, быстро догоняя его на пороге спальни. С усилием он притянул того к себе, прижимая его спиной, и, издав тихий рык, нежно прикусил кожу на его шее.       Он развернул Чона, заставив их взгляды встретиться, и аккуратно толкнул его на кровать, сам следом наваливаясь на него, чувствуя, как пульсировало напряжение в воздухе. — Сейчас я покажу, кто на самом деле главный в доме, — прошептал он, и в его глазах сверкал игривый огонёк страсти. — Да и с какого момента главенство определяется по позиции в постели? — Спросил Чон словами омеги.       Тэ наклонился ближе, его тёплое дыхание касалось поверхности шеи. Внутри накалилось всё, и спор о главенстве потускнел на фоне нарастающей волны желаний. Омега с трепетом исследовал линию челюсти, оставляя нежные поцелуи, словно каждый из них был магическим прикосновением. Язык медленно скользил по приоткрытым губам, вторгаясь в рот альфы с той страстью, что могла бы зажечь огонь. Поцелуй жаркий, был жадным и требовательным, как будто времени было совсем мало. Руки, полные нежности, блуждали по телу, исследуя каждую изгиб и каждый мускул, как если бы искали сокровище, скрытое в их единении.       Альфа утопал в блаженстве, позволяя себе снова и снова уступать Тэхёну. Он не возражал. В данный момент ему было всё равно, в какой позиции он находился. Главное — этот омега рядом с ним.       Тэ наслаждался каждым моментом, растворяясь в альфе полностью. Он бережно выцеловывал каждый миллиметр его тела, нежно прижимая к себе, медленно растягивая, хотя Чонгук часто умолял его сократить эти долгие эпопеи. Но тот всякий раз испытывал тревогу, стараясь не причинить боль. Каждый поцелуй был наполнен нежностью, каждое прикосновение — желанием. Тэхён умел говорить без слов, его любящие жесты и обожаемый взгляд передавали больше, чем слова о любви.       Он нежно перемещал руки вдоль спины Чонгука, ощущая, как мускулы напряжены от ожидания, а сам альфа издавал тихие стоны, изнемогая от острого желания, которое болезненно отдавалось в паху. — Ты знаешь, что ты делаешь меня безумным, — прошептал Чонгук, его голос дрожал от эмоций, когда Тэ, наконец, задержал взгляд на его лице. В его тёмных глазах горел свет, полный желания и близости. — И я не собираюсь останавливаться, — ответил он, его губы снова нашли губы альфы.       Быстрый и глубокий минет, от которого просто сносило крышу — это было то, что по-настоящему нравилось Чонгуку, и он удовлетворял его желание. Тэ позволял своему партнёру управлять, зарываясь пальцами в волосы, задавая ритм и глубину погружения. Омега, истекающий слюной, мычал, а альфа, не стесняясь своих стонов, погружался в бездонное море ощущений, доводя до совместного оргазма.       Тэ не отставал, он с такой же жаждой и безудержным желанием брал альфу, перенимая на себя инициативу, его глаза горели ярким огнём, полным желания и владения. Он обращал внимание на каждую реакцию Чона, смешивая его наслаждение с собственным, и позволяя их страсти достигнуть предела. Тэ был жадным до Чонгука — ему всегда было его мало.       Громкие стоны до сорванных голосов, а нежное тело расцветало следами страсти — алые засосы и побелевшие от укусов пятна. Разгорячённый воздух наполнялся жаркими и развратными звуками, когда кожа соприкасалась с кожей. В этих мгновениях, полном страсти и желания, они словно растворялись, сближаясь на грани безумия.       Тэ выжимал из него все соки, после охуительного секса, им требовались продолжительные минуты, чтобы вновь прийти в себя.       Они нежно лежали в объятиях друг друга, удовлетворённые и разнеженные. Чонгук, словно ласковый котёнок, прижимался щекой к груди омеги, наслаждаясь покоем. — Ты в порядке, сладкий? — Спросил Тэ, мягко гладя его спину. — Немного устал, но дико голоден, — поднял он глаза к омеге, и в этом взгляде Тэ уловил далеко не голод к еде. — Мой ненасытный альфа, — с улыбкой произнёс, гладя его щёку, и чмокнул в алые, припухшие губы. — Но прежде нам действительно нужно поесть. Ты думаешь, я старался зря?       Чонгук, всё ещё томимый сладкой дремой, потянулся к Тэ, обняв его крепче. Внутри него разразился бурный ураган чувств — от желания, страсти до нежности. Он чувствовал, как тепло Тэ обволакивало его, словно мягкое одеяло. — Ты всегда знаешь, как угодить мне, — прошептал он, улыбаясь, как будто это было самым большим секретом. — И именно поэтому я приготовил твоё любимое блюдо, — ответил он, вставая с постели. Чонгук недовольно поморщился, лишившись тепла его тела. — Ох, Тэхён, ты умеешь удивлять, — приподнимаясь и облокачиваясь на спинку кровати. — Сначала я пойду в душ, а потом разогрею остывшие блюда, — сказал омега, тихо подходя и целуя его в нос.       Чонгук снова шлёпнулся на мягкие простыни, чувствуя, как его тело растягивалось от приятной усталости; лёгкая боль в мышцах превращалась в истинное наслаждение. Вечер полон обещаний, и мысль о десерте вновь возбуждала его. С хитрой улыбкой он направился в душ, но его надеждам не суждено было сбыться — к его глубокому сожалению, Тэ уже грохотал посудой.       Когда он вошёл на кухню, то его обрадовал вид омеги, о котором не мог не мечтать: с завязанными волосами, в лёгкой кремовой рубашке, с фартуком, небрежно спущенным на бедрах, оставшийся в тех же брюках, что и всегда. Тэ заметил его и с лукавой улыбкой, подмигнул.       Чонгук остановился на мгновение, наблюдая за тем, как тот готовил. Лёгкая музыка из колонок заполняла пространство, и запах свежеприготовленных овощей наполнял кухню. Тэ вертелся вокруг, уверенно перебирая ингредиенты, а его лицо светилось радостью от создания чего-то вкусного. Альфа почувствовал, как его сердце наполнилось нежностью. — У меня всё готово, можешь присаживаться.       Тэхён положил в тарелку кусок мяса и свежий салат, с нежностью заботясь о своём мужчине. Наполнив бокал вином, он протянул его Чонгуку, ловя его взгляд. — За прекрасный вечер, — прошептал Тэ, поднимая бокал. В его глазах светилась любовь, мягкая и глубокая, как тихий закат.       Чонгук сделал лёгкий глоток, его губы коснулись края бокала. — Я хотел поговорить с тобой, — начал омега, но Чон поднял руку, прерывая его. — Позволь мне сказать первым. Одну секунду, — произнёс он, не оставляя возможности возразить, и вышел из кухни, оставив за собой лёгкий шум шагов.       Тэхён недоумённо посмотрел ему вслед. Он вгляделся в бокал, как будто там могли быть ответы на вопросы, которые его сейчас терзали. Стены кухни вокруг казались тёплыми и уютными, но тишина наполнилась напряжением.       Через мгновение альфа вернулся, в руках держа небольшую коробку, тщательно замотанную в яркую бумагу. Тэхён удивлённо приподнял брови. — Это для тебя, — произнёс он, протягивая подарок с лёгкой улыбкой. — Я знаю, что уже и так всё решено, но мне хотелось сделать красиво. Я мечтал о шикарном ресторане, о роскошной одежде и звуках живой музыки, но, пожалуй, в этом простом моменте кроется нечто большее. — Чон слегка смутился, на щеках его заиграл лёгкий румянец. Он собрался с духом и, подняв взгляд, встретил глаза напротив, полные ожидания. — Сможем ли мы, как альфа и омега, шагать вместе, преодолевая все испытания и трудности, которые подбрасывает нам судьба? Ты станешь моим омегой на всю жизнь?       Открыв коробку, он увидел внутри великолепное кольцо, сверкающее как утреннее солнце. Он поднял взгляд и разразился громким смехом.       Чон, наблюдая за ним, ощутил неловкость и недоумение, одновременно охваченный волнением и страхом. Эти чувства, как буря, накрыли его с головой, вкрапляя в этот вихрь злость. Вся палитра эмоций отразилась на его лице. — Прости, сладкий, — с лёгким смехом, ответил на немой вопрос Тэ, поднимаясь с места. Он потянулся к верхнему шкафу и достал коробочку, похожую на ту, что держал в своих руках, с трепетом протянув её. — Это для тебя. Ты просто опередил меня.       Кольцо, сверкающее в свете, превосходило все драгоценности. Чонгук поднял взгляд, готовясь произнести слова, но они застряли в его горле, как будто сами стерегли его чувства. — Ты станешь моим альфой на всю жизнь? — Затаив дыхание, проговорил Тэхён, его голос почти слился с тихим трепетом сердца.       Чонгук, всё ещё в замешательстве от неожиданных откровений, медленно кивнул. Его сердце стучало как бешеное. — Ты сделал мой день самым удивительным. Я люблю тебя, Тэхён — прошептал он, его голос дрожал от волнения. Он поднял кольцо, заставляя его искриться в лучах света, как символ их неразрывной связи.       Тэ, ловя его взгляд, почувствовал прилив тепла. Сердце его заполнилось счастье, и он сделал шаг вперёд. — Я тоже тебя люблю, сладкий. Значит, мы оба готовы? — Прошептал, обнимая его с нежностью и завлекая в нежный, томительный поцелуй.       Они вместе рассмеялись, держа в руках кольца, которые стали символом их совместного будущего, сверкающими отражениями надежды и любви.       Они смеялись над абсурдностью ситуации: две столь разные личности, ненавидевшие друг друга вначале, одновременно пришли к решению столь же верному, сколь и неизбежному. Не по чьей-то указке, а движимые внутренним чутьём, они ощутили, что это единственный путь. Их смех был не просто реакцией на нелепость, но и признанием странной гармонии, которая, вопреки всему, возникла между ними.