Ее герой

​Вот уже десять лет прошло с момента, как маленькая Кассиопия появилась в доме на улице Магнолий. Девочка влюбила в себя семейство Картер, и они одарили её своей фамилией. ​Миссис Картер, обсудив все с мужем, уговорила его держать все в тайне, так как искренне стала считать Кэсси, как они ласково её называли, своей дочерью. Мистер Картер сначала настаивал на правде, но позже, увидев, как счастлива супруга, решил, что так будет лучше. Ведь никто кроме них не знал: Лестрейндж в Азкабане, истинный отец на их пороге так и не появился и причин вскрывать карты не было. ​ ​Им пришлось столкнуться с немалыми трудностями на протяжении этих десяти лет. Вначале пришлось всеми правдами и неправдами убеждать знакомых, что Миссис Картер просто скрывала свою беременность чарами, так как боялась за дитя. Позже объясняться, почему же девочка почти ничего не взяла от своих родителей. Мистер Картер говорил, что это его благородный древний род взял верх. Кассиопия и вправду мало походила на Гвен: у нее были тонкие черты лица, серые пронзительные глаза и темные как ночь волосы. ​Все, кто когда-то гостил у Картеров, считали её очень воспитанным и послушным ребенком. И вправду девочка с детства умела держать лицо на людях. Миссис Картер ей очень гордилась, особенно когда видела, как другие дети едят грязь, а Кассиопия укладывает им на колени белый платочек. Мистер Картер же беспокоился: такое умение контроля эмоций в детстве пугало его и неуклонно давало напоминание о корнях. Подумать только. Истинная Блэк. Сначала его мучала совесть из-за того, что он не рассказал Вальбурге о внучке. Но семейное счастье стояло выше совести, а позже и рассказывать стало некому. Сириус, её дядя, сидел в тюрьме, и вот на свободе осталась последняя наследница рода. ​Они искренне боялись, что когда она станет совершеннолетней, ей перепадет наследство и Кэсси узнает правду, но с годами и этот страх отошел на второй план. ​С родителями же Кассиопия не была так холодна и вежлива, она часто возмущалась и могла вспылить по любому поводу. Миссис Картер как-то сказала, что это наконец-то проявились гены Амалии. Это было запретной темой, и если и было упоминание об этом, то непременно под минимум тремя заглушающими заклинаниями. ​Миссис Картер так сильно боялась потерять доверие дочери, что решила отказать взамен в памяти о сестре. Кассиопия и не представляла, что у Миссис Картер была родная сестра. Миссис Картер зареклась более не подавать слабости, а стеной стоять за благополучие дочки. И если подобное случится, уж она-то точно не разревется и не станет молить о пощаде, а вскинет палочку назло врагу. Ведь именно её бездействие привело к гибели сестры. ​Проблемы преследовали семью на каждом шагу, подталкивая раскрыть правду. Первой из них стал домовик, который не хотел заботиться о юной Блэк и выполнять ее приказы. Тогда уже Мистер Картер так разозлился, что не меньше десяти минут угрожал домовику расправой и всем, чем только можно. Позже домовик Дюрк ни разу не посмел выказать неуважения в её сторону, однако точно относился с пренебрежением. Так прошли годы. POV Кассиопия ​Сегодня для меня наступил один из самых важных дней, как и для любого волшебника. Пришло письмо из Хогвартса. Мои глаза сразу же засветились, а в голове воображение рисовало все больше красочных картинок. ​Я грезила о возможности наконец-то колдовать, потому что управлять магическими выбросами не получалось, что жутко удручало. Как же так, если я это делаю случайно, почему не получается специально. Один раз даже стащила книжку беспалочковой магии из кабинета отца, но результатов получить не удалось. К тому же пропажа быстро вскрылась. Отец не стал ругаться, а лишь сказал: ​— Кэсси, я понимаю, тебе не терпится, но следует подождать. Терпением все окупится. А это вообще невозможно сложная магия, даже мы с мамой не владеем таковой. ​Но эти слова только подстегнули меня к действию, и каждую ночь я как могла пыталась без палочки зажечь банальный «люмос», но увы. ​Я со всех ног летела из своей комнаты в столовую, чтобы показать письмо. Залетев туда, заметила родителей, сидящих за столом, как всегда спокойных и неторопливых. Вот этому я поражалась изо дня в день. Какие же они умиротворенные и сдержанные. Уж я таким долгим хладнокровием и безразличием похвастаться не могу. Все новости, не важно ужасные или хорошие, они обсуждали спокойно. ​— Мама, папа, наконец-то пришло! ​Я подбежала к родителям и стала трясти письмом. Почти прыгая от нетерпения. Почему-то хотелось вскрыть его при них, поделится радостью. Нетерпеливо начав разрывать конверт и доставать письмо, пыталась как можно скорее развернуть и убедиться, что все-таки это реальность. ​Родители склонились ко мне по обе стороны и вцепили свои взгляды в текст, я же списала их интерес на гордость за то, что я волшебница.

Школа чародейства и волшебства «Хогвартс»

Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной Конфедерации магов)

Дорогая Мисс Картер!

​Мы рады проинформировать Вас, что Вам представлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложением к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. ​Искренне Ваша, Минерва Макгонагалл. Заместитель Директора! ​Наконец-то вся семья смогла вздохнуть свободно. ​— Мы гордимся тобой, а теперь садись завтракать. ​Мама одарила меня улыбкой, и слезы облегчения навернулись на ее глаза. Папа же сидел все еще напряженный. ​Я села за стол, положив рядом письмо, и принялась за вафли, которые подал Дюрк, приятного аппетита, кстати, не пожелал. «Сноб», — подумала я. ​ ​— Ну, сокровище, когда отправимся за покупками? Тебе нужно собраться к школе. ​Я же сидела за столом уже не с таким радостным лицом, а в голове начала складывать план, что взять в школу, как себя вести, какие книги первым делом прочитать. Мне было необходимо, не знаю почему, показать себя с самой наилучшей стороны, я не окажусь идиоткой-первокурсницей, которая ничего не умеет. Вот уж нет, я выучу всю программу, но докажу, что лучшая. — Милая, ты чего молчишь? — Прости, задумалась, — все так же сверля взглядом тарелку сказала я. — Думаю мне понадобится мантия, пара книг, не все из программы у меня есть. Котел, весы, перья, ну в общем, все из списка, кроме набора для зельеварения. Ах ну и самое необходимое, конечно! ​— Животное выбрала? — Ахаха, забавно. — Я всегда была против животных, аргументируя тем, что они — ненужное отвлечение от более важных дел. — Палочку, милая, — шепнул папа супруге и наконец-то улыбнулся. — Ох, ну конечно, однако она не даст тебе право колдовать до школы. ​— Ну, пару заклинаний думаю осилю. — Тебе нельзя колдовать вне школы, милая. Папа с улыбкой посматривал на нашу маленькую дискуссию. — Да брось, Гвен, пару заклинаний не повредят, — сказал папа, подмигнув мне, я в ответ самодовольно вскинула нос вверх и скосила взгляд на маму. — Лучше уж под нашим присмотром, чем ночью под одеялом. В один момент весь мой настрой сдулся. Колдовать при родителях было неинтересно. Я собиралась пробовать не только одобренное ими заклинание, а все, что окажется необходимым на первом курсе. — Не стоит, — сказала я, — подожду первого сентября. Мама на это лишь улыбнулась и покачала головой. — Какой подарок хочешь? — все так же улыбаясь, спросил папа. — Подарок? — удивилась я, так как повода для подарка не находила. — Само собой, это важный день — получение письма. Ты заслужила. Так чего ты хочешь? — Папа продолжал разговор со всей серьезностью, и это в нем я любила больше всего: что с ним можно поговорить обо всем и он не осудит. К любой мелочи он отнесется со всей ответственностью. Вообще, родители никогда ни в чем не отказывали мне, так как могли позволить многое. Не сказать, что они были баснословно богаты, но и никогда не испытывали стеснения в средствах. Все потому, что отец занимал высокую должность в министерстве магии, он был заместителем главы Отдела международного магического сотрудничествам Барти Крауча. После войны он подвергся минимальным количеством допросов, так как все знали, что моя семья сохраняет нейтралитет. Этого не одобряли, но учитывая сколько людей дискредитировали себя своими действиями, то и против сказать ничего не смогли. Барти Крауч не сильно уважал папу сначала, но после счел его ответственным и многообещающим работником, да настолько, что приблизил к себе максимально. — Ммм, думаю, сумка с расширением. Я читала недавно о подобном, было бы славно, все-таки таскаться в школу с чемоданом жутко неудобно. — Ты забыла прочитать, что это незаконно, — папа улыбнулся, но, увидев мой взгляд, понял, что ответ я для себя еще не получила. — Каждый чемодан продается со стандартными чарами расширения и облегчения. — Ты же понял, что я имела ввиду, — Я ждала прямого ответа на свою просьбу и знала, как трудно отцу будет отказаться, учитывая, что он сам предложил выбор. — Хмм, мне трудно решить, но если уж я сам поймал себя в такую ловушку. Пусть будет по-твоему, ОДНАКО в школу ты поедешь с обычным чемоданом. — Хорошо. Отправимся сразу после завтрака? — Конечно, можешь идти собираться. И я пошла в свою комнату, которая находилась на самом верхнем этаже дома. Это ранее был обычный чердак со всякими фамильными ценностями, что уже можно было назвать лишь мусором, но в шесть лет мне удалось упросить родителей отделать эту комнату для меня, и я была жутко счастлива. Помещение было большим и светлым, так как на окнах не было занавесок. Здесь стояла большая кровать с балдахином, стол с кучей книг, которые я перечитывала по несколько раз, в надежде понять все-таки, как пользоваться колдовством без волшебной палочки. Лампа, зачарованная мамой, чтобы та гасла сразу после девяти вечера, дабы я не сидела до поздней ночи за книжками. В углу валялись все возможные ингредиенты для зелий, которые я испортила при попытках выяснить свойства самостоятельно. Рядом со столом стоял книжный шкаф, с книгами в каждой из которых лежало не менее десяти страниц, исписанных мною заметками о кратком содержании. В другой стороне комнаты стоял туалетный столик, шкаф и большое зеркало во весь рост, которое почему-то взяло за привычку болтать со мной когда только захочется. На стенах в комнате не было ни единой картины, их все я вынесла в коридор, чтобы не донимали болтовней и советами. Хватает зеркала. Зато весели мои заметки и планы на будущее: какие разделы магии хочется изучить, с чего начать. Но сейчас все это казалось детскими глупостями. Потому что я, не хотела, конечно, но все-таки призналась себе, что жутко нервничаю, поэтому движения у меня выходили слегка дергаными. Наконец натянув платье и собрав волосы заколкой, я спустилась к родителям, попутно хватая мантию. Выглядеть с иголочки: вот что твердило высшее общество. И поэтому торопиться с внешним видом было глупо, но поделать с собой ничего не могла. ​Мы подошли к камину, и папа встал внутрь него, заранее взяв в ладонь немного пороха, который стоял в серебряной чаше на полке рядом, он четко произнес: — Косая аллея, — И кинул порох себе в ноги, тот в свою очередь вспыхнул зеленым пламенем — и через секунду ни отца, ни зеленого огня, как не бывало. ​— Кассиопия, помни, четко и громко, и не открывай рот! ​Я не в первый раз пользовалась летучим порохом, но ощущения были не из приятных. Смирившись, что сейчас придется как следует испачкаться, я встала в камин и повторила все действия отца: ​— Косая аллея! ​И вот пару мгновений спустя наконец-то очутилась в уже знакомом баре «Дырявый котел». Выйдя из камина, мы с папой дождались маму, которая взмахом палочки очистила наши мантии от пороха (надо бы выучить такое заклинание), и отправились за покупками в Косой переулок. Эта улица находилась за аркой во дворе бара и открывалась после постукивания волшебной палочкой по стене определённых кирпичей. Я не в первый раз оказалась здесь, поэтому эти движения уже не впечатляли, мне удалось даже выучить этот алгоритм на случай, если получится как-нибудь сбежать от родителей и закупиться чем-то более интересным. Но чем, пока не знала. ​ Улица встретила нас шумом и суетой, видимо, многие школьники вытащили родителей закупаться именно сегодня. Мне самой не терпелось уже начать выбирать учебники и палочку, но прежде стоило зайти в банк Гринготтс, в котором почти все волшебники Британии хранили свое малое или большое состояние. Белое здание светилось на солнце и я подумала, что совсем ничего не знаю о гоблинах. А ведь это важная раса, они имеют большое значение, следует почитать о них побольше. ​Мне хотелось вместе с отцом подойти к стойке с гоблином, но мама ухватила за руку и прошептала на ухо: ​ — Не стоит, они не очень дружелюбные. ​Жаль, все-таки рассмотреть поближе хотелось. После того как папа вернулся откуда-то с гоблином, мы всей семьей пошли за покупками. Первым делом я решила купить мантию, котел и остальное, а палочку оставить напоследок, дабы не дразнить себя ей в кармане, а сразу отправиться домой и испытать. ​Зайдя в предпоследний магазин за книгам, у стеллажа я заметила скопление странно похожих друг на друга людей. Почему странно? Потому что вся их схожесть, казалось, остановилась на рыжих волосах и веснушках. Они действительно все родные? ​ — Здравствуй, Артур, собираете детей в школу? — Папа поприветствовал самого взрослого из стоящих мужчину, и они пожали друг другу руки. — Да, вот в этом году Рон поедет в Хогвартс в первый раз, — мужчина улыбнулся и кивнул головой на парня, который вальяжно облокотился на стеллаж с книгами и, казалось, не интересовался собеседниками вообще. — Надеюсь, он оправдает наши ожидания. ​Отец мельком взглянув на мальчика, и, видимо, не увидев скрытых талантов, так как его лицо осталось глубоко безразличным, сказал: ​ — Не сомневаюсь. ​Я сочла, что отец хотел сказать что-то вроде «не сомневаюсь, что ожидания не должны быть высокими», но он тактично умолчал конец фразы. Пока все обменивались вежливыми фразами, меня кто-то дернул за рукав, обернувшись, я увидела двух абсолютно одинаковых парней, они выглядели старше ранее упомянутого Рона и как-то ехидно улыбались. Я сочла это плохим знаком. Они заговорили до безумия странно, договаривая друг за другом предложения: — Привет, должно быть ты … — первокурсница и… — жутко волнуешься, ведь… — тебе предстоит распределение… — на факультет… — в котором ты останешься… — до конца своей учебы… — в Хогвартсе… ​Я как-то не нашла слов для ответа и молча продолжила слушать их странную, но в то же время почему-то не раздражающую меня речь. — А знаешь ли ты как… ​— происходит это распределение… ​ У них что, один мозг на двоих? — для начала тебе придется… — сразится с жутким гномом… — его зовут Уизгис… — и он боится громких голосов… — так что советуем… — ГРОМКО РАЗГОВАРИВАТЬ! ​Они закричали так, что все семейство рыжих и мое повернулись в нашу сторону, а они закатились искренним смехом. Мне абсолютно не понравилось, что они привлекли к нам столько внимания, и я серьезным тоном сказала: — Я что, по-вашему, похожа на идиотку? У меня, в отличие от некоторых, работают обе части мозга, а не по пол-извилины на человека! — Все ясно… ​— Слизеринка. ​Хмыкнул последний, а я не поняла, почему они посчитали это чем-то очевидным. Я читала «Историю Хогвартса», и все факультеты различны между собой лишь цветом формы. Поэтому поняв, что их шутки я никогда не посчитаю смешными, молча двинулась мимо за нужными для себя книгами. — Фред, ты видел… — Вот это аристократка… И засмеялись опять во весь голос. Вся ситуации жутко расстроила меня, ведь я не хотела начинать учебу в школе с конфликтов. А вдруг мы будем учиться на одном факультете, и они расскажут всем, что я жуткая зануда, которая не умеет веселиться. Настроение упало, и я постаралась как можно быстрее собрать нужные книги и подбежала к родителям. Семейство рыжих уже ушло, поэтому я могла вздохнуть свободно. — Мам, пап, я все. — Умница, милая, я что-то заболтался с Уизли, интересное предложение, кстати, он воздвиг по поводу перевозки существ за границу, знаешь, Гвен… . — Джон, давай не сейчас. ​ ​И папа сразу же замолчал и повернув голову в мою сторону. — Ну что, готова наконец-то получить свою палочку? ​Хорошее настроение появилось молниеносно, как только одна мысль о палочке проскользнула в мою голову, и я чуть ли не бегом потащила родителей в магазин «у ОЛИВАНДЕРА». Один из самых старинных магазинов создателей волшебных палочек. ​Мы зашли в слегка темное помещение, в котором кружила пыль над полками сверху до низу уставленными коробками с палочками. Из-за угла тут же появилась седая голова с редкими, но длинным, до плеч, волосами. — Ооо, как я рад встречи, Мистер Картер, а вы, как и тогда очаровательны, Мисс Мэрион. ​Мама почему-то скривилась от, как я поняла, своей девичьей фамилии, и быстро поправила волшебника: ​— Давно Миссис Картер, господин Оливандер. — Да, да конечно… А это кто у нас… ​Он вцепился в меня взглядом, от которого стало жутко неловко. Я постаралась не смотреть в его почти светящиеся голубые глаза. — Наша дочь, Кассиопия Картер, — сразу же сказал папа и вцепился взглядом в изготовителя. — Ну да, ну да… . ​Этот волшебник почему-то вызывал жуткое беспокойство у меня. Я даже задалась вопросом, точно ли в тот магазин мы зашли, он мало походил на опытного изготовителя, скорее на странного старичка. — Что ж, — Оливандер сказал это так же резко, как оторвал взгляд от меня, — подберем палочку юной волшебнице. ​Он начал ходить между рядами и что-то шептать себе под нос. Папа положил руку на мое плечо и улыбнулся уголком губ. ​— Ну-ка, попробуйте эту, бук и волос вейлы. В семье вашего отца почти все палочки из бука. ​Я аккуратно взяла из коробки светло-серую палочку, на которой узор, казалось, переливался всеми цветами радуги. Красивая. Мне нравится. И взмахнула палочкой, но не получилось ничего…абсолютно. Я уже испугалась, что письмо ошиблось и я не владею магией, но Оливандер светился так, что, казалось, я совершила что-то до ужаса необычное. ​Папа тем временем поджал губы и смотрел на изготовителя. Тому, казалось, было все равно на этот удушающий взгляд. — Конечно, как я и думал…попробуйте эту. ​Он протянул черную, полную противоположность предыдущей. — Черное или эбеновое дерево и шерсть единорога, отлично подходит для боевой магии и жутко предана владельцу. ​Я взяла палочку и, вновь опасаясь неудачи, взмахнула. В сантиметре от лица Оливандера пролетела красная искра. Я так испугалась, что бросила палочку сразу же в коробку. — Хмм, ну тогда эта. ​Он, ни капли не смутившись, передал мне другую. ​Третья палочка была темно серая с оранжевым отливом. Она выглядела изящно, но в то же время крепко, и была длиннее предыдущих. Я взяла ее в руку и сразу поняла все сама. Приятное чувство пробежало по руке и соединило с палочкой. Она стала как будто продолжением руки. Я взмахнула, и яркие искры осветили помещение. Улыбка засияла на моем лице раньше, чем родители все поняли. — Палочка для искусной волшебницы…акация и сердечная жила дракона, несгибаемая, семнадцать дюймов. Палочки с сердечной жилой дракона способны на самые яркие заклинания, а акация — весьма необычное дерево, такие палочки могут отказаться творить волшебство для того, кто не является ее хозяином. Они служат только очень одаренным волшебникам. У меня лишь небольшой запас палочек из акаций, но все они для великих волшебников. ​Его слова так сильно меня воодушевили, что улыбка стала еще шире. ​Мама отдала деньги Оливандеру, а я не отводила взгляд от того, о чем так сильно мечтала. Когда мы выходили из магазина, Мистер Оливандер сказал что-то вроде «В этом году студенты все интереснее», ну а может, мне просто послышалось, тем не менее, я была очень счастлива и с нетерпением ждала ночи, чтобы опробовать все о чем читала. ​За ужином я решила спросить о том, что все-таки вызывало у меня волнение. — Мам, а на каком факультете ты училась? ​Она, наверно, не ожидала такого вопроса и после легкого замешательства ответила: — На Пуффендуе, милая. Но не суди раньше времени этот факультет, там просто иные ценности. ​Я не совсем ее поняла, так как представления о факультетах не имела никакого. Да и не интересовало это меня до встречи с теми мальчишками. ​— А ты, пап? ​— Слизерин, — отец сказал это ровным тоном, так что я еще больше запуталась, что имели в виду те двое, когда назвали меня слизеринкой. ​ — Это значит, я попаду на один из них? — Не факт, милая. Моя мама училась на Гриффиндоре, а отец был маглом, а… ​Мама прервала свое предложение, а папа продолжил: — Все зависит от тебя и твоего характера. Однако у нас все поколения учились на Слизерине. ​— Значит пятьдесят процентов, что попаду туда. — Ну, в общем…да, — задумавшись ответил отец, — а что ты вдруг интересуешься, нам казалось, этот вопрос тебя не волновал. — Просто те рыжие назвали меня слизеринкой. Я не совсем поняла, как это понимать. — Ну, они люди старых убеждений, вот Артур и учит детей, мол, все слизеринцы — будущие темные маги, не бери в голову, — папа говорил так спокойно, я подумала, что зря вообще решила беспокоится по этому поводу. Хотя и неприятно, что меня назвали темной колдуньей просто так. Маму же этот вопрос заинтересовал. — Вообще, было бы лучше, попади ты не в Слизерин или Гриффиндор: там слишком яркое противостояние, может мешать учебе. ​ ​Я сказала что-то вроде «угу» и задумалась, куда бы мне хотелось и имеет ли это значение, но так и не смогла понять. ​Наконец-то добравшись до своей комнаты, я начала разбирать покупки и сверять со списком: вдруг что-то забыла, не хотелось бы в первую неделю писать родителям и признавать, какая я растяпа. Хоть времени у меня еще было много, лучше подстраховаться. ​Когда весь дом погрузился в тишину, я достала учебник по чарам за первый курс и приступила к практике. Все-таки браться за трансфигурацию одной было страшно: это сложная наука. Зельеварение я изучала достаточно, а ЗОТИ показался мне скучным предметом. Изучать всех тварей, которые бегают по лесам и болотам, было малопривлекательным. ​Я не хотела шуметь и быть застуканной, так что старалась говорить шепотом, мой «люмос» опять потерпел неудачу. Ну что же такое. Почему не работает, я же делаю, как написано, почему не выходит? Я шептала все громче и громче, пока во весь голос не произнесла «ЛЮМОС МАКСИМА!», и меня ослепило так, что я выронила палочку и схватилась за глаза. ​Впредь я была осторожнее, но, главное поняла — нельзя бояться своего же заклинания. Я шептала, боясь быть услышанной, значит, не хотела, чтобы получилось. Дальше все пошло куда интереснее. Всю ночь я провела за колдовством. Конечно, не все заклинания работали с первого раза, но чем больше я пыталась, тем лучше получалось. К утру я так устала, что заснула прямо на полу. ​Так и проходили мои дни до поездки в школу. Я каждый день тренировалась и читала книги за первый курс. Так все свои ночи я посвящала магии, а утром съедала по три порции и бежала в комнату продолжать заниматься. Мама беспокоилась за меня, но, к счастью, не стала ничего делать. Тем более колдовать днем я не решалась. ​И вот настало первое сентября, я так разнервничалась, что не смогла уснуть, хоть и отложила занятия. Все мои вещи были уложены Дюрком, но я решила проверить и не зря. Покидал все неаккуратно, не понимаю, чем я насолила этому эльфу, но меня он явно недолюбливал. Пришлось потратить некоторое время, перекладывая вещи аккуратно и разглаживая недавно выученным заклинанием (книгу о хозяйственных чарах стащила у мамы). Спустилась в гостиную вместе с чемоданом и начала глубоко дышать, мама говорила: это успокаивает. Не помогло. Родители наконец-то появились, и я с нетерпением потащила свой чемодан к двери. Папу это позабавило, и он, забрав мой багаж, открыл дверь, пропуская нас с мамой на улицу. ​До вокзала мы добрались на автобусе «Ночной рыцарь». Во время поездки меня жутко затошнило, но папа сказал, что трансгрессировать было бы в разы хуже. Наконец оказавшись на вокзале за пятнадцать минут до отбытия, мы отправились искать платформу 9 ¾: таковая была указана в билете на поезд. Как оказалось, эта была обычная стена между платформами девять и десять, следовало просто пробежать сквозь нее. И вот я оказалась рядом с красным гудящим и пускающим пар поездом, который должен был отвезти меня в Хогвартс. Родители по очереди обняли меня, расставаться с ними на долго не хотелось, но желание наконец-то обучиться магии было сильнее печали от разлуки. — Будем писать тебе регулярно, — сказал отец. ​— Раз в неделею, отвечай нам, пожалуйста, — мама улыбнулась и обняла меня за плечи. — Можно раз в месяц, отвечать буду так. ​Я глазами изучала будущих сокурсников и заметила уже знакомое рыжее семейство. Женщина настойчиво пыталась оттереть пятно с лица Рона, если не ошибаюсь. — Ну все, мне пора. Писать буду раз в месяц, ждите на каникулы! — Я выхватила свой чемодан у папы и поспешила к поезду. Затащить его проблем не составило, а вот найти свободное купе — да. Наконец я нашла место в купе с двумя девочками, они не возражали. Еще раз помахав в окно родителям, я начала изучать своих соседок. Одна была с золотисто-русыми кудряшками и круглым лицом, другая же — темноволосая с двумя косичками и чуть смуглой кожей. Они, видимо, уже подружились, потому что беседа их проходила без неловкости. Я же себя здесь ощущала не в своей тарелке. Мне не приходилось заводить друзей, родители редко посещали гостей и так же редко принимали. Поэтому подружиться с ровесниками возможности не было. Я же не расстраивалась и нашла, чем занять время, читая книги о магии. Я собиралась заняться этим и сейчас, достав приготовленную в чемодане для такого случая книгу по травологии (самые вкусные плоды для ядов), открыла, но чтение мое прервал звук похожий на «Экхе Экхе». Девочка с золотистыми волосами смотрела на меня и, видимо, ждала ответа. По-моему, они обсуждали, на какой факультет хотят попасть. — Я спросила, как ты считаешь, на каком факультете лучше учиться? — Мне все равно, программа то одинаковая, — почему-то желания общаться с ней у меня не возникло. Видимо, я просто не умею заводить друзей. Сначала рыжие, теперь эта. — Я Лаванда Браун, — чудное имя. — а это Парвати Патил! Еще громче сказала девочка. Наверное, сочла невежливым то, что я вернулась к своей книге. Что ж, не стоит грубить, я не должна казаться замкнутой. — Кассиопия Картер. — Где учились твои родители? — Парвати, она показалась мне более сдержанной. — Мама на Пуффендуе, папа на Слизерине, — стоит ли спрашивать, где учились их, если это неинтересно, наверное, да. Но Лаванда не дала мне задать ответный вопрос, выпалив первое, что пришло ей в голову. — А правду говорят, что Пуффендуй для дураков? Я растерялась и мгновенно разозлилась от такого вопроса. — Ну, если ты туда попадешь, то определенно — да! Лаванда сразу покраснела и почти прокричала: — А по тебе сразу видно, что ты — мерзкая слизеринка! ​И это я мерзка, но ведь начала-то она! Почему все так говорят про меня, если я никогда не начинала конфликт первая? ​— А по тебе сразу видно, что дальше распределения ты не пройдешь. Таким идиоткам нельзя доверять магию! ​Я встала и, схватив книгу, резко открыла дверь, чуть не сбив девочку с пышной прической и длинными передними зубами. Намереваясь ее обойти, я стала пробираться, но мальчик сзади нее загородил весь проход. — Невилл, потерял свою жабу, вы не видели случайно? — Видела, целых две! — оттолкнув мальчика, я пробралась дальше, широким шагом пошла искать более уединенное место, чтобы успокоится. Сзади я услышала, как Лаванда закричала: ​— Да нет здесь никакой жабы! ​Все еще пытаясь найти свободное купе, что наверно было напрасно, я гуляла по поезду и расстраивалась все больше. Ну вот, вместо того, чтобы подружиться с соседями, я только поругалась. Может, и вправду мне место на Слизерине, не зря все указывают на него. — И снова привет… — Давно не виделись… Передо мной показались уже знакомые близнецы и заговорили в своей манере. Я же обрадовалась хоть какой-то компании: — А, вы всегда вместе ходите? — Ну да… — Почему нет… — Так же интереснее… — Пугать первокурсников… — А на каком вы курсе? — Расскажем, в ответ на ответ… — На наш вопрос… — Хм, ну посмотрим, стоит ли оно того. — Ну мы же сказали… — Слизеринка… В этот раз я уже не удержалась от закатывания глаз. И сколько раз я еще услышу это в свою сторону? — Так вот, почему же ты вместо того, чтобы заводить новые знакомства с остальными… — Гуляешь в одиночестве по поезду… — Еще и с таким лицом… — Словно тебе в чемодан подкинули жабу… — Целых две. — Да ладно тебе, не всегда удается подружиться с первыми встречными… — Ну да, нас в первый раз возненавидел весь поезд… — Как это? Что вы сделали? — Одна шалость вышла из-под контроля… — И все сладости с тележки выкинуло в окно… Мне стало так смешно с этого, а они не так плохи, как казались. — Вы не ответили на мой вопрос. — Третий курс. — Однако, тебе пора бы переодеться… — Мы подъезжаем… — Еще увидимся, я, кстати, Джордж… — А я Фред, не переживай по пустякам … . — Эй, а продолжение фразы? Вы что, сломались? Но в ответ я услышал лишь смех из-за закрытой двери купе. Конечно, возвращаться не хотелось, но и нарушать правила в первый день тоже. Поэтому, собравшись с мыслями, я пошла в сторону своего купе. Лаванда и Парвати сделали вид, что не заметили меня, чему я была очень рада. Однако удержать длинный язык Лаванде давалось с трудом. Пока я переодевалась в мантию, та как бы невзначай стала высказывать Парвати свои мысли: — Знаешь, Парвати, я думаю, что слизеринцев нельзя пускать в школу, они же в будущем темные волшебники! — Парвати тем временем настойчиво дергала Лаванду за рукав. — И вообще, все их родители — приспешники Сама-знаешь-кого, уверена, что и их дети рано или поздно попадут в Аз… — договорить я ей не дала, так как направив палочку на чернильницу в чемодане, произнесла «Ваддивази». Все содержимое полетело в Лаванду и окатило ее с ног до головы чернилами. С золотистых волос стекала черная жижа, а лицо замерло в шоке. — Прости пожалуйста, я такая неловкая, — и захлопнув дверь, вышла с чемоданом из купе. Лучше пробраться сразу к выходу, чтобы потом не толпиться. Крики Браун я отсюда не слышала, зато по звукам шагов, поняла, что многие решили посмотреть, что такое интересное случилось в купе первокурсников. Наконец за окном показался замок, и он был превосходным, красивым и величественным. Я и не ожидала, что он будет таким большим, картинка из книги «История Хогвартса» меркла на фоне настоящего замка. Как только поезд остановился и мы вышли на улицу, боковым зрением я заметила Лаванду с салфеткой в руке, безуспешно пытающуюся стереть чернила с лица. Стыдно мне не было: все-таки она получила по заслугам. Мы двинулись к озеру. Оттуда открывался не менее прекрасный вид. Мы расселись по лодкам, и я оказалась в компании трех мальчишек. Один был светловолосым, с вызывающим, но таким впечатлённым видом, взглядом. Другие двое просто открыли рты, смотря на замок. Коротать время блондин решил разговором: — Я Драко Малфой. А это Креб и Гойл. — эту фамилию я слышала множество раз, Малфой часто работал с моим отцом. — Кассиопия Картер. Он слегка поднял уголки рта и спросил: — На какой факультет хочешь попасть? ​Меня удивляло, что так много людей интересует твой факультет. Видимо, это действительно важно. А я не позаботилась узнать побольше. — Не знаю, но мне говорят, что я истинная слизеринка. — Серьезное заявление, может, будем учиться вместе. ​— Да, наверно. — Слышала, в этом году Гарри Поттер прибудет в Хогвартс? — историю о мальчике-который-выжил мне рассказывали не раз, и я вправду мечтала познакомиться с таким великим волшебником. Но будет ли ему интересно со мной, сомневаюсь. — Здорово, наверное… ​— Я с ним знаком, не советую воздыхать понапрасну, обычный самовлюбленный кретин. — Эмм, понятно, — по правде говоря, я боялась что-то говорить: последнее время мои ответы заканчивались конфликтами, а ругаться с этим блондином не хотелось. Поэтому я решила побольше молчать и слушать. Его, видимо, устраивало такое общение. ​— Твой отец благородного происхождения, моя семья это уважает. Думаю, тебе понравится на Слизерине, там все как МЫ. — Как МЫ, это… ​— Влиятельны и чистокровны. ​— Я не чистокровная, я полукровка. По маме, если тебе интересно, — решила сказать правду сразу, чтобы понять, станет ли он действительно хорошим сокурсником или же отвернётся, и ждала реакции. Мальчик промолчал несколько секунд, а после добавил: ​— Ну, полукровка — тоже неплохо, — он пожал плечами и отвернулся к замку. Наконец оказавшись в маленькой комнате в ожидании распределения, я вспомнила о своем волнении. Девочка рядом пересказывала абзац из «Истории Хогвартса», чем жутко раздражала, но я не решалась ей сказать об этом. Все волнуются по-разному, может, она думает, что надо будет отвечать на вопросы. Наконец к нам зашла высокая статная дама в зеленом платье и остроконечной шляпе. — Добро пожаловать в Хогвартс. Меня зовут профессор Макгонагалл. Скоро начинается пир, посвященный началу учебного года, но прежде, чем вы сядете за стол в Большом зале, вас распределят по факультетам. Распределение — очень важная церемония, потому что пока вы учитесь, факультет вам — дом родной. Вы будете заниматься вместе с другими учениками своего факультета, спать в одной комнате и проводить свободное время в общей гостиной… Факультетов у нас четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого своя благородная история, в каждом учились выдающиеся волшебники. Пока вы в Хогвартсе, за любой ваш успех факультету начисляются баллы, за любую повинность балы вычитаются. В конце года факультет, заработавший больше всего баллов, награждается кубком — это огромная честь. Церемония начнется через несколько минут, советую не тратить время даром и привести себя в порядок. — Я вернусь через несколько минут, не шумите. ​Все судорожно начали поправлять одежду. Я проверила, как лежат волосы, и вроде была уверена, что выгляжу хорошо. Драко рядом отряхивал мантию от невидимых крошек. Недалеко я заметила Лаванду, лицо которой все еще было синеватым. Слева от меня стоял мальчик Рон и пытался вытереть свой вечно грязный нос. А девочка, что болтала себе под нос учебник, начала это делать в два раза быстрее. Неожиданно кто-то вскрикнул, и я, испугавшись, уставилась на призрака, о них я только читала, в живую…ну в смысле просто увидеть их было интересно. Я отвлеклась от призраков, которые о чем-то болтали между собой, и заметила мальчика в очках, который по-видимому нервничал довольно сильно, лихорадочно пытаясь уложить волосы, которые, как по волшебству, смотрели в разные стороны. ​ ​Наконец вернулась профессор Макгонагалл, и мы вместе пошли в Большой зал. ​Он был необычайно красивым, а потолок звездного неба приковал мой взгляд, рядом девочка опять начала что-то рассказывать, но я ее игнорировала. Непонятно, с кем она болтает. ​Спереди стоял стол, а за ним сидели, видимо, профессора. Так же в зале было еще четыре стола, относящиеся к определённому факультету. ​Перед столом профессоров стоял стул, а на него положили старую потрепанную шляпу. Которая, открыв рот, запела. Я же, привыкшая к болтающему зеркалу, обращала внимание на то, что происходит вокруг. Студенты за столами не стесняясь нас разглядывали. Я думаю, они искали Гарри Поттера. Я тоже хотела найти его среди первокурсников, но никого величественного с гордым взглядом не заметила. Мой взгляд упал на мальчика в очках, тот с широко распахнутыми глазами смотрел на шляпу, видимо, его это впечатлило. Песня наконец закончилась. и все зааплодировали. ​Профессор Макгонагалл достала длинный сверток и развернула его: ​— Я буду называть имена и фамилии, а вы садитесь на стул и надевайте шляпу. Аббот, Ханна! Девочка нагрузила шляпу на голову, которая скрыла половину лица, а спустя пару секунд шляпа вскрикнула: — Пуффендуй! Так и продолжалось распределение, студентов рядом со мной становилось все меньше. Малфой попал на Слизерин. — Поттер, Гарри. ​И мы все уставились на того мальчика в очках. Он не казался мне надменным, скорее наоборот, слишком сильно волнующимся, еще и столько внимания. Я бы сама жутко смутилась. Он просидел под шляпой довольно долго, и наконец она выкрикнула: — Гриффиндор! ​Все захлопали что есть силы. ​Список все сокращался, а я так и осталась стоять. Моя фамилия была далеко не в конце списка, почему же меня не вызывают? Неужели письмо по ошибке ко мне попало? Ну нет же. Я колдовала. А может, меня не зачислили, узнали, что колдую вне стен школы. И вызвали, чтобы прилюдно показать, как бывает с нарушителями. Я нашла глазами Драко, он тоже косился на меня с недоверием, ну конечно, он-то знает мое имя, и, как и я, недоумевает. ​ ​Макгонагалл еще раз пробежала глазами по списку и наконец сказала: — Картер, Кассиопия! ​На меня устремилось слишком много взглядов, но я, не опуская головы, старалась идти гордой походкой. Перед тем, как развернуться к студентам, я заметила пронизывающий взгляд голубых глаз, изучающий меня, как показалось, слишком пристально. ​Надев шляпу, я услышала голос в своей голове. — Так-так, интересно. Всеми силами изгоняемое, но увы, неуправляемое, что же делать: отправить куда надо или куда подходишь? ​— А есть разница? — Еще какая. Однако я склонюсь к тем качествам, которые у тебя от природы, а не привиты со временем. Хитрость, желание превосходить всех во всем и, конечно же, ты из тех, кто пойдет по головам для достижения своей цели. Истинная слизеринка! — Слизерин!