Ночная музыка

      Отчасти желание исполнилось. Крепость Баошань Бай притаилась высоко в скалистых горах, окружённая резко нисходящими каменными утёсами, такими крутыми, что подняться по ним или спуститься без использования магического меча было невозможно. Остроконечные выступы подпирали небо, а трещины, уходящие в глубины земных недр, казалось, вели прямиком в Преисподнюю. Путь к крепости показался Вэй Ину настоящим лабиринтом, призванным сбить с толку любого незваного гостя. Облака простирались снизу и сверху, густо окутывая громадное одинокое строение, наполовину сливающееся с горной породой, наполовину вздымающееся ввысь скошенными смотровыми площадками и крутыми коньками крыш.       Приземлившись на одну из них, юноши вложили мечи в ножны. С момента откровения Вэй Ин успел уже не раз пожалеть о своей поспешности, сотни раз устыдиться и всю душу себе вытравить. Во время полёта они с Лань Чжанем не обмолвились и парой слов. Лучший ученик Лань Цижэня был погружён в свои думы и выглядел как никогда отстранённо.       Ещё бы! На что ему сдались эти проблемы? — ругал себя Вэй Ин. — Мало того, что я назвал его имя, корчась в сладострастных фантазиях посреди урока на глазах у его дяди и ещё полсотни человек, так после обрушил на него признание, которое он, несомненно, истолковал как бредни душевнобольного. Ну кто в здравом уме так признаётся в чувствах? Хотя тут какой способ ни выбери — срамота! Влюбиться в парня! Что за нелепица?! Как такое могло со мной приключиться? Я же всегда заглядывался на хорошеньких девушек!       Вэй Ин готов был взвыть от отчаяния. Он занимался самобичеванием с того самого момента, как они с Лань Чжанем встали на мечи, взяв курс на крепость Баошань Бай.       И что я такого натворил в жизни, что карма меня так жестоко покарала? Как теперь быть? Как смотреть в глаза людям, а главное — Лань Чжаню?       Собираясь утром на занятия, Вэй Ин едва ли мог представить, как круто изменится его привычная жизнь всего через пару часов. Теперь момент отрицаний и оправданий окончательно ускользнул, ведь своим покорным поведением после всего произошедшего Вэй Ин полностью признал вину. Но была ли она на самом деле?       Вэй Ин чувствовал себя самым несчастным и невезучим человеком в мире. Выдать свою сокровенную, постыдную тайну во сне — нарочно не придумаешь! Виноват ли он был, что так вышло? Досадная случайность не оставила ему выбора. Ощущало ли вину сердце, что наполнилось страстью, нежностью и восхищением к тому, кто был холоден как лёд и, судя по всему, не желал иметь к этому никакого отношения? Нет, сердце всё так же тянулось к Лань Чжаню, жаждало его и не признавало поражения.       — Не отставай! — подал голос Лань Чжань.       Чтобы попасть внутрь башни, он подошёл к стене и произнёс заклинание. Голубое сияние обрисовало в воздухе несколько иероглифов, и появились очертания двери.       — Переступить этот порог дано лишь члену Ордена Лань, — бросил Лань Чжань Вэй Ину, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Мы должны взяться за руки.       — Для меня не проблема подать тебе руку. А вот ты не побрезгуешь? — съязвил Вэй Ин.       Его холодные пальцы вздрогнули, встретившись с горячей ладонью Лань Чжаня, который задержал взгляд на их переплетённых пальцах. Вэй Ину показалось, что Лань Чжань хочет что-то сказать, но молчание затянулось, и слов так и не последовало. Юноши шагнули в образовавшийся проём и буквально со следующим шагом оказались за стенами крепости. Лань Чжань сразу же отстранился. Казалось, он совершил над собой насилие, коснувшись Вэй Ина, ведь все в Облачных Глубинах знали, что младший господин Лань не выносит чужих прикосновений.       Подавив очередной всплеск горечи, Вэй Ин окинул взглядом пространство и изумился тому, как удалось возвести подобное сооружение — точно без магии не обошлось. Внутри строение предстало ещё более необъятным, чем снаружи. Мрачные тёмно-серые стены и фигурные колонны в десятки метров высотой подпирали куполообразный потолок. Коридоры и залы соединяли витые лестницы — вверх и вниз, без перил, будто зависшие прямо в воздухе над пропастью. Вид нижних ярусов скрывал мрак, лишь слегка разбавляемый сгустками магического сияния вдоль стен. Величественные покои, выстуженные высокогорьем до инея, и отсутствие естественного света навевали ощущение склепа.       Лань Чжань прекрасно ориентировался в хитросплетениях крепости. Он уверенно вёл Вэй Ина, пока они не вошли в библиотеку, где простиралось множество ниш с книгами, древними фолиантами и свитками. В воздухе остро пахло чернилами, воском и сухими травами. На звук их шагов из-за полок показался старик с седыми волосами в традиционных одеждах Ордена Лань. Несмотря на преклонный возраст, мужчина двигался легко и плавно, говорил размеренно и уважительно — в духе типичных представителей клана Лань.       — Младший господин! — удивлённо произнёс он при виде Лань Чжаня и, отвечая на поклон юноши, поклонился сам. — Неожиданный визит.       Вэй Ин тоже склонился.       — Приветствую вас, учитель Цзе, — произнёс Лань Чжань, выпрямляясь. — Простите, что отрываю от дел. Дядя прислал меня с поручением. По его указанию Вэй Усяню из Юньмэна предстоит провести в крепости два месяца, совершенствуя дух и тело, а также получая стандартные для его этапа обучения знания.       Он бегло взглянул на своего спутника, словно опасаясь, что тот отмочит какую-то глупость.       — Вэй Ин, это учитель Лань Цзе, хранитель крепости Баошань Бай. Он станет твоим наставником на ближайшие недели, однако большую часть времени тебе надлежит пребывать в одиночестве. В твои покои будут доставлять пищу, свежую одежду, книги и прочие необходимые вещи, но покидать их без дозволения наставника строго запрещено.       Вэй Ин обмер. Его подмывало выкрикнуть:       Ты шутишь? Я останусь здесь с этим стариком?! Да я же умру со скуки!       Подавив первую волну возмущения, он всё же кивнул в знак смирения с уготованной ему участью.       Какая разница, кто будет надсмотрщиком? Даже хорошо, что, кроме Лань Цзе, здесь больше никого! Месяцы уединения и покоя! Замечательно!       Всё это, конечно, было злой иронией. Вэй Ин с ужасом представлял два месяца в забытом богом месте среди вечных льдов и снегов без возможности видеть других людей, за исключением старика, предпочитающего общению книги, да и того изредка — так и одичать можно! К тому же в крепости было сыро и промозгло, как на леднике. У Вэй Ина ещё на подлёте к Баошань Бай одеревенели пальцы на ногах и руках, потерял чувствительность нос и отмерзли уши.       Уж лучше бы Лань Цижэнь вернул меня домой и дело с концом! Ну, погоди у меня, вот я вернусь, устрою тебе тёмную! Можешь попрощаться со своей козлиной бородкой и бровями заодно! — клятвенно пообещал себе Вэй Ин, планируя месть, но мысль о доме лишь сильнее всколыхнула угрызения совести.       — И в чём же этот молодой человек провинился, что его сослали сюда? — спросил Лань Цзе, внимательно оглядывая нежданно свалившегося на его седую голову подопечного. — Кому-то серьёзно навредил?       О, да! Случайно задрых на занятии и позорно выкрикнул имя младшего сына главы клана перед полусотней человек! — мысленно выпалил Вэй Ин и потупился.       Лань Чжань тоже опустил глаза.       — Провинности Вэй Ина копились как снежный ком, — уклончиво ответил он. — Пока стало невозможно не замечать опасности схода лавины.       — Что ж, — мягко улыбнулся Лань Цзе, переводя мудрый взор с одного юноши на другого. — Прошу, ступайте за мной. Помещение, где послушнику предстоит изолироваться и предаваться самопознанию, как раз никем не занято.       У Вэй Ина всё больше тяжелело на сердце.       Послушник? Изоляция? Самопознание? Лань Цижэнь превзошёл сам себя. Он явно очень доволен собой, сослав меня сюда.       Дальше — больше, так можно было охарактеризовать следующий этап ошеломления Вэй Ина, когда его проводили не в комнату и даже не в камеру. Это была самая настоящая пещера внутри крепости, часть которой оборудовали нишами для книг и свитков, а часть оставили в нетронутом виде. Обстановка была весьма скудной: небольшой стол с набором письменных принадлежностей, аккуратно сложенных в деревянный ящик, две масляные лампы, широкая перина из рисовой соломы с наброшенной на неё стопкой одеял и несколько циновок.       Вэй Ину одновременно захотелось рассмеяться и заплакать от сознания, что от приглашения погостить в этих «гостеприимных» чертогах он отказаться не может.       Эх, права была госпожа Юй, когда пророчила мне незавидное будущее!       Снаружи доносился мерный шум. У дальней стены виднелось два хода. Один вёл на площадку, упирающуюся в водопад, от которого, несмотря на оледенение окружающих скал, шёл пар — эта иллюзия «кипения» объяснялась тем, что вне крепости правили морозы, а поток был теплее за счёт источников, расположенных внутри каменной гряды. Под действием природных сил в скале сформировалась естественная полость. Это углубление, напоминающее маленький, никогда не замерзающий пруд, было самым приятным уголком пещеры и, вероятно, являлось купальней для того, кто её занимал.       Повезло так повезло, — с горькой иронией подумал Вэй Ин.       Другой ход вёл, как ни странно, наружу. Правда, скальный выступ почти сразу обрывался. С него открывался неописуемый по красоте вид с высоты птичьего полёта. Куда ни глянь, простирались заснеженные горные склоны, плавно перетекающие в леса. Захватывало дух.       Идеальное место для медитаций под звёздами, до которых рукой подать, — подумал Вэй Ин. — С отмороженной ко всем гулям задницей и желанием сигануть с края от переизбытка вдохновения!       Лань Чжань, следующий за ним, остановился рядом и указал на Суйбянь.       — Меч при себе оставлять нельзя. Это место очищения разума и духа, оружие должно остаться у учителя. Оно будет предоставляться тебе для тренировок, но в остальное время должно храниться у него.       Вэй Ин и сам догадался, что его рано или поздно разоружат, дабы он не свалил из этой ледяной тюрьмы с живописными видами уже через пару часов.       — Скажи, тебе самому доводилось провести в этой крепости хотя бы сутки? — отстёгивая ножны с клинком от пояса, спросил Вэй Ин, лишь бы как-то разрядить гнетущее напряжение между ними.       Лань Цзе, пропустив юношей в диковинные покои, так и остался чинно стоять у входа, так что, по сути, новую обитель «заключённому» демонстрировал Лань Чжань.       — Помнишь, я отсутствовал пару недель в прошлом месяце? — выдавил Лань Чжань со вздохом. — Я провёл их здесь, в этой пещере.       — Так ты отбывал наказание? — удивился Вэй Ин. — Я думал, вы с братом гостили в Башне Золотого Карпа. Что ты натворил?       Лань Чжань опустил ресницы, но потом всё же посмотрел на Вэй Ина, озадачив того странным выражением глаз.       — Мне требовалось уединение, чтобы успокоить ум и сердце.       — Успокоить?!       Вэй Ин ни капельки не разделял такого рвения к самосовершенствованию, да и к тому же, зная Лань Чжаня, сильно сомневался, что ледяному осколку в груди того требуется успокоение — скорее уж ему не хватало подъёма и огонька, которые прогнали бы неизменно траурное выражение с его прекрасного лица.       И какая муха тебя укусила, что ты решил так поиздеваться над собой? — собирался спросить Вэй Ин, но тут же напомнил себе. — Это же Лань Чжань! И этим всё сказано! Идеальный отрок, непогрешимый и чистый, рвущийся вознестись в Небожители в семнадцать, истинная драгоценность Ордена Лань, гордость Лань Цижэня! И угораздило же меня в тебя такого правильного и распрекрасного влюбиться!       Вэй Ин печально обвёл взором своё нынешнее аскетичное пристанище.       Так мне дураку и надо, что очутился здесь!       Накатила тяжесть сумасшедшего дня, и Вэй Ин, словно выдохшись, слабо обронил:       — Прости, что от меня столько хлопот. И спасибо, что проводил. Если очень повезёт, свидимся через два месяца. Не скучай без меня и не забывай кормить кроликов, которых я подарил тебе. Они совсем маленькие, им требуется уход, — выдав последнюю фразу, он заставил себя замолчать.       Что я несу?! Неудивительно, что Лань Чжань ничего общего со мной иметь не хочет и даже на предложение дружбы ответил отказом. Меня упекли в заключение за непристойное поведение, а я о кроликах волнуюсь!       С этими мыслями Вэй Ин побрёл походкой приговорённого к подобию постели и тяжело опустился на её край, больше не глядя в сторону Лань Чжаня, который будто бы хотел что-то сказать напоследок, но в итоге опять сдержался. Вся ситуация всё больше представлялась Вэй Ину кошмарным недоразумением. Когда он снова взглянул в сторону, где мгновением раньше стоял юноша с ясными янтарными глазами, заставивший его свернуть с «правильной дорожки», увидел лишь серый камень. Лань Цзе и волшебная дверь тоже исчезли.       Странное место, — мрачно подумал Вэй Ин, массируя виски.       Одолевала усталость. Вэй Ин откинулся на спину, заставил себя закрыть глаза и, несмотря на сотрясающий тело озноб, провалился в сон, отчаянно желая снова встретить в нём того Лань Чжаня, что обнимал его и отвечал на поцелуи.