Руководство: как избежать наказания за преступление

Настоящее время

      “Жаль, что у нас нет такого чемодана, в который бы он мог уместиться” — без конца крутится в голове фраза, сказанная Микасой. Это звучит жутко, но это правда — чемодана, в который мог бы поместиться Бертольд, попросту не существовало. Даже багажник и тот был не лучшим для него местом. Рассуждения же Микасы о том сколько нужно ящиков, для хранения такого тела, он даже вспоминать не хотел.       Не в последнюю очередь, Армина волновало и само отношение Микасы ко всему, что происходит. Как ни крути — перед ними смерть, самая настоящая, вовсе не чья-то чужая история пересказанная монотонным голосом очередного блогера. Перед ними смерть, а они все живые люди с живыми сердцами. Неплохие люди, хотелось бы верить, что вполне себе хорошие.       Но правда была в том, что помимо рассуждений про чемоданы и части тел, Микаса сказала и: “Ты мой друг Армин, самый важный и любимый друг, я не знаю, чтобы делала, если бы сегодня умер ты, а не он”. Слышать это было странно, к тому же трогало до глубины души, до слёз затаившихся в уголках глаз. “Эрен также думает” — добавила Микаса перед тем как отдать им ключи от машины.       И хоть слова Микасы его радовали, хотя, казалось бы, какая тут радость в такой-то ситуации — он не мог не думать об Анни, о том, что она сказала, о её решении помочь именно ему на той чёртовой, судьбоносной лестнице. Ему хотелось бы услышать от неё то же самое, что он услышал от Микасы. Очень хотелось бы.       — Арлерт… — вытаскивает его из темноты размышлений Имир, что всё это время уверенно ведёт машину ей не принадлежавшую, — Ты подумал о том, что вы будете говорить?       — Я…       — Не говори только, что всю дорогу только и делал, что жалел себя и наматывал сопли на кулак. Назад пути нет. Хотя нет, — она усмехается, — он есть, просто ты уже усложнил его в тысячу раз. Жалеешь? На это нет времени.       Она права. Имир вообще чаще всего во всём права. Ему бы хотелось быть на неё похожим.       — Я думал, — отзывается он немного раздражённо, — Я думаю.       — Тут нечего думать, — подаёт голос Анни, которая, тоже, как и Армин, казалось, погрязла в своих мыслях, —  Всё просто. Ты ничего не знаешь. Ты не видел Бертольда в этот вечер.       — Хотя бы у Леонхарт голова варит, — не стесняет себя в упрёках Имир. Но Армину не до её колкостей.       — Хочешь чтобы я сделал вид, что вообще ничего не знаю? Хорошо…но, что насчёт пореза на моей ладони? Пореза от ножа.       — А что с ним?       — Разве не странно, не странно, что он у меня есть?       — Хорошо...ты ведь подрался с Марло? Вот и свали на него. Я попрошу Хитч подтвердить.       — Нет…нет…постой, никакой Хитч, никаких лишних людей…и так ведь… — с волнением протестует он. Хотя бы в этом, Имир его поддерживает:       — Да Леонхарт, с таким подходом куда легче опубликовать эту новость в нашем групповом чате. "Привет ребята, сегодня мы с моим любовником случайно убили Бертольда, есть идеи где его закопать?"       — Групповом чате? — абсолютно не к месту переспрашивает Армин. Его вообще отчего-то волнует, что у неё есть групповой чат с людьми которые были его школьными буллерами.       — Наш групповой чат “Клуба добрых дел”, со школы ещё остался, — поясняет веснушчатая девушка.       — То есть, ты в этом чате? — спрашивает он Анни.       — Э-э-э, да? Бертольд добавил...       — Неважно, — вздыхает он отгоняя глупые мысли и одновременно ощущая боль в пазухах разбитого носа, — Мы не будем впутывать сюда Хитч.       — Хорошо, но ситуацию это не меняет. Ты поранился, когда дрался с Марло.       — Я не дрался с Марло, я просто получил от него в нос.       — Не нервничай так Арлерт, Леонхарт дело говорит. Я была там, и всем было плевать, что между вами случилось и с каким исходом тебе дали в нос.       — Ладно...хорошо, я поранился в драке, — соглашается он хоть ему и, кажется, это сущим идиотизмом. Такая очевидная ложь.        — Ты поранился о бокал, как тебе?       — О бокал? Да…хорошо, пусть будет бокал. Но что насчёт тебя, Анни? Что скажешь ты?       — Я скажу, что объявила ему о нашем расставании, и больше его не видела.       — Да, такое бы Бертольда добило похлеще вашей авантюры с лестницей… — роняет Имир. А он снова пропускает её укол мимо ушей.       — Ты сказала ему, что вы расстаётесь?        — Нет, не говорила.       — Кто-то слишком рано обрадовался… — ёрничает девушка сидящая за рулём дряхлой машины Эрена.       — Я…нет…вовсе нет…       — Я не говорила ему это. Но он думал об этом. Он думал, что я хочу с ним расстаться.        — А вот теперь мне даже немного жаль моего старого друга, должна ли я сдать вас в полицию?       — Имир, в тебе вообще ничего человеческого нет? — реагирует Анни остро, хоть слова и разят холодом.       Армину и самому кажется странным, что их одноклассница, совсем не скорбит по человеку с которым, казалось бы, близко общалась в школе. В конце концов, неужели её мир и правда крутился вокруг одной лишь Хистории?       — Убийцы ищут во мне что-то человеческое, забавно.       — Это не убийство, всё вышло случайно, — противится Армин.       — Конечно, повторяй себе это почаще.       Он вздыхает. Нет смысла им корить друг друга в каких-то грехах. Они все здесь по локоть в дерьме. Мораль в их ситуации — не предмет для обсуждения.       — Давайте поговорим спокойно, — предлагает он примирительно, — Вернёмся к тому, что по-настоящему важно.       Но ответом ему служит тишина. То ли у окружающих его девушек нет никаких соображений, то ли каждая решила уделить время своим собственным мыслям.       — Анни, — вздыхая говорит он, и ловит на себе взволнованный взгляд, — Когда выйдем из его квартиры, ты напишешь в ваш общий чат вопрос, не видел ли кто Бертольда. Имир и ты…ты тоже напишешь, поддержишь Анни.       — Эм-м-м…хорошо?       — После, Анни напишет тоже самое уже напрямую Райнеру. Скажешь, что Бертольд тебе не отвечает. Что ты съездила к нему домой, и там его нет.       — Ок…       — Скорее всего, потом тебе и Райнеру необходимо будет обратиться в полицию.       — Из меня ужасная актриса.       — Из нас всех актёры не очень.

Два года назад

      — Вот так, готово, — объявляет он и тут же видит, как Анни смотрит на свою ладонь с неприкрытым вопросом в глазах, с таким явным, что он взволнованно добавляет, — Что тебе не нравится?       — Да нет, нормально...аккуратно.       — У меня большой опыт, — отзывается Армин, отставляя баночку с лаком на стол. К множеству других, что уже стоят там. Коллекция Микасы вызывала если не восхищение, то некоторое уважение. Коллекционирование отзывалось у него в душе тёплыми чувствами, и без разницы лаки это для ногтей или редкие мемы.       Анни же, всё так же разглядывает свои выкрашенные в чёрный цвет ногти, раздумывает о чём-то, но вслух мысли не озвучивает. Иногда ему до жути хочется забраться ей в голову — но, к собственной печали, такой сверхспособности у него нет. Никакой нет — ни одной чёртовой сверхспособности, разве, что непомерно высокий балл по всем предметам, кроме спортивных дисциплин.       Он признаться часто раздумывает, какую бы сверхспособность хотел. Приходит к выводу, что раньше куда чаще представлял себя в образе Человека Паука ловко скачущего по небоскрёбам, теперь же, в силу желания заглянуть в мысли одной конкретной девчонки, ему хотелось быть кем-то вроде Профессора Икс. Но возможно и Человеком Пуком тоже, он бы мог спасти её от какого-нибудь злодея...       Поток его странных идей прерывает Микаса появляющаяся из гардеробной: на ней чёрное платье с пышной фатиновой юбкой, и такими же фатиновыми рукавами, лишь слегка прикрывающими плечи. Ворот строгий, как у рубашки, пояс подчёркивает талию. Армину платье кажется до странного знакомым, он видел нечто такое в каком-то шоу, но в каком?       — Ну как вам?       — Нормально, — отзывается Анни.       Микаса смотрит на неё строго, подруга ожидала хоть немного восторгов. Но Армин прекрасно знает — услышать от Анни похвалу большая редкость, она не из тех кто разменивается по мелочам. Когда он понял это, начал ценить каждое её доброе слово. В конце концов, “нормально” это тоже очень хорошая оценка.       — Тебе очень идёт, — добавляет он восторгов лично от себя, — Дай угадаю, это что-то безумно дорогое? Потратила все сбережения за год?       Микаса украдкой поглядывает в зеркало.       — Нет, это мама сшила.       — Ого, — абсолютно искренне удивляется Армин. Он хоть и знает о любви миссис Аккерман к шитью и вязанию, а всё равно такое платье неожиданность. Однажды Микаса подарила ему перчатки и шапку, связанные её матерью, и выглядели они не так, как что-то, что хочется носить подростку. Тем не менее, он носил их, просто из благодарности.       — Кажется, она перечитала уйму информации в интернете, чтобы сделать, что-то, что мне понравится. Посмотрела несколько сериалов...       Армину сложно не заметить, как Анни всем своим видом отстраняется от текущего разговора. Он в который раз задумывается о том, насколько корректно обсуждать их счастливые семейные отношения в её присутствии. Мать Микасы сшила дочери платье на выпускной, да не просто сшила, а изучила современную готическую моду. Анни никогда уже не сможет почувствовать такую любовь.  Хотя, возможно...он слишком сильно загоняется.       — Э-э-э-э…слушай Микаса, — переводит он тему, — ты же отправила уже письма на поступление? Ответа не было?       — А? — удивляется такому странному вопросу Микаса, всё так же продолжая вертеться у зеркала, девушка находит на столике тяжёлые треугольные серьги и вставляет в уши, — Нет…рановато ещё.        — Да, точно…рановато.       — Почти никто ещё не отправил писем, Эрен, к примеру…       Микаса ещё не знает, что Эрен и не собирается никуда поступать. А вот Армин был в курсе, знал, что друг решил подождать решения своей девушки и просто поехать за ней следом. Отчаянный дурацкий поступок? В этом был весь Эрен. Так, или иначе, пусть он сам об этом рассказывает Микасе.        — А что насчёт твоей учёбы за границей?  — наконец получается у Микасы вставить в ухо вторую серьгу.       Всё-таки они с Эреном не просто так были друзьями, как ни крути, а они два круглых идиота, что вечно держали всё в себе и недоговаривали до последнего. Скорее всего, им обоим стоило пересмотреть своё поведение.       — А-а-а-а, — протягивает он, и ловит вопросительный взгляд Анни. Она хоть и пытается выглядеть незаинтересованной, но одного быстрого движения её глаз достаточно, чтобы считать вовлечённость. Впрочем, он не волнуется и не чувствует себя виноватым, у него ведь есть честный ответ, — Я же говорил, никуда я не поеду.       Микаса вытаскивает обе серьги и кладёт те на стол.       — Наверно это эгоистично, но я рада, и Эрен будет рад.        Армин встречается глазами с Анни. А она? Она рада? Он не знает, не может заглянуть в её голову, он не супергерой. Анни отворачивается от него и говорит:       — Микаса, неужели ты правда решила участвовать в этом тупом конкурсе?       — Если я стану королевой школы, это станет для нас общей победой, — уверенно отзывается Микаса.        — Чего? — хмурится Анни.       Девушка не в курсе, что Микаса хочет утереть всем нос, за годы и годы притеснений “их народа”.       — Этот мир, погрязший во тьме и хаосе, познает правду, правду о том, кому мир должен принадлежать по праву.       — Армин я не понимаю, что она несёт.       — Микаса хочет сказать, что если ботаны и фрики смогут получить такую награду, мы покажем спортсменам их место.       — Играя в чужую игру по чужим правилам даже, не надейся на победу, — отзывается девушка.       — Так что там, с учёбой за границей…про которую ты даже не удосужился мне сообщить… — спрашивает она, стоит им покинуть дом Микасы. Дом его подруги большой и белоснежный прячется в конце улицы, засаженной ивами, с деревеьев спадают вниз лохмы листьев.       — Я не рассказал потому, что это неважно, я ведь никуда не еду.       — Тебе разве не хочется?       — Честно? — скорее всего, лучше ему быть откровенным, — Хочется…и очень. Но быть с тобой мне хочется намного больше.       — И с Эреном, и с Микасой.       Он улыбается. Со всеми ними конечно. Но с ней больше всех. Возможно это очень некрасиво, что в случайный момент его жизни, она отодвинула в сторону всех остальных, но так случилось и, думается ему, он нашёл бы понимание, расскажи об этом Эрену и Микасе.       — Да и с ними, конечно.       — Армин…подумай получше. Я…вообще не тот человек, ради которого стоит делать неправильный выбор. Никогда им не была и не буду.       — Ты сама всегда говоришь, что я решаю за тебя. Ты сейчас делаешь то же самое получается. Решаешь за меня.       Она осторожно поглядывает на него в ответ. Кажется, его слова прозвучали для неё убедительно.       А на улице так тепло, и солнце, что клонится к горизонту такое лучистое, что на душе ему очень хорошо —  Армин уверен, что после выпускного его жизнь будет просто чудесной. Конечно, он волнуется, подходя к этой черте, но несмотря на все невзгоды, в конце концов, его школьные годы закончились обретением лучших в мире людей. Он, глупый задрот, книжный червь, ботаник и любитель сомнительных шоу, получил награду о которой и мечтать не мог.       Армин берёт её за руку, точно так как ходят по улицам глупые влюблённые парочки. Анни не очень любит держаться за руки — говорит это неудобно и ей важно, чтобы руки были свободны. Но сейчас позволяет без каких-либо протестов, хоть и прячет лицо, чтобы он не видел на нём все сложные эмоции, которые вызывает такое простое действие.       — Анни, я заеду за тобой, перед выпускным? Эрен возьмёт у отца машину, не зря же он сдавал на права…       — Заедешь? — видит сомнение на её лице, — Ну...ладно.       — Армин, дорогой, если уложу тебе волосы лаком, они не будут так топорщиться, или лучше чуть-чуть геля…       — Не-е-ет! — противится он, пока мать поправляет ворот его рубашки. Затем эта женщина и вовсе, переступая все грани отвратительного, облизывает палец и вытирает ему щёку.       — Извини, кажется, я тебя испачкала мазутом.       Что они там с отцом снова чинили в своём глупом гараже?       — Ма-а-ам!       — И следи за бабочкой, она постоянно переворачивается, когда ты крутишь головой.       — Мам!       Армин слышит очередной призывный гудок машины, за рулём которой находится Эрен. Наспех попрощавшись с отцом, он выбегает из дома.       — Передавай юной мисс Леонхарт наши благодарности за то, что она пошла с тобой на выпускной!       — Юная мисс Леонхарт… — повторяет Эрен себе под нос, когда Армин забирается в машину.       — Мама так её называет.       — Когда они успели познакомиться?       — Ох… — Армин с удушающим стыдом вспоминает абсолютно нелепую сцену неожиданного вторжения домой его нерадивых родителей. Возможно, в доме тогда была Анни, возможно, она была не вполне одета, возможно, он и сам был не совсем одет, — Да…вот недавно.       Но Эрену не до его стыда, он сидя за рулём сияет как начищенный чайник — очень горд, что, наконец, получил права, после того как несколько раз отправлялся на пересдачу. К тому же у отца Эрена была отличная машина, на такой не стыдно приехать на выпускной. Микаса немедля обозвала этот транспорт “супер-пупер-секретной-машиной Тёмного Рыцаря и его последователей”, но отказывалась соглашаться с Армином, что такое описание наводит на очевидные мысли о бэтмобиле.       Ехать до дома Анни совсем недолго. Если делать это на автобусе, транспортный поток следовал по невероятному крюку, но частная машина двигалась по трассе и попадала в этот не самый лучший район их города быстрее, чем за полчаса.       — Останови вот здесь, — говорит Армин, указывая на её дом.       — Ты реально зайдёшь за ней? — с сомнением спрашивает Эрен.       — Армин должен зайти за ней, любой девушке такое будет очень важно, — настаивает Микаса.       Верно, “зайти за Анни” — идея Микасы. Сама Анни, просила оставить ей сообщение и просто подождать в машине. Права ли Микаса или нет, Армин не знал, возможно, это просто разозлит его девушку имеющую крайне непростой характер. Но сам для себя он решил, что сделать так будет правильно. Армин упирается ладонями в колени — пытается преодолеть свой страх.       — Ну удачи, — с сомнением роняет Эрен.       Удачей будет то, что отчима Анни попросту нет дома. Удачей будет то, что он крепко спит и не услышит стука в дверь. Армин волнуется, очень сильно — физически ощущает как жар разливается под светлой рубашкой. От настигнувшей его духоты хочется расстегнуть верхнюю пуговицу, но нельзя. Дорожка до одноэтажного приземистого домика кажется ему такой длинной, словно впереди тысяча миль.       Он заносит руку и не давая себе отдёрнуть ту обратно стучит в дверь. Один раз — ничего, затем второй — снова ничего; прислушивается к тишине, собирается постучать третий раз, но наконец слышит шаги — грузные, это точно не Анни. Удача ему не улыбнулась.       — Ах…здравствуйте, мистер Леонхарт, — выдавливает из себя Армин, стоит двери отвориться, а взгляду отчима Анни упасть на него словно многотонному грузу.  Мужчина пробегает глазами по его лицу, останавливается на причёске, на очках. Армину впервые собственная причёска кажется абсолютно дурацкой, он принимает решение, немедля состричь свои глупые волосы. Вот настолько давление этого человека колоссальное. А самое странное, этот человек напоминает ему Анни.       — Ты тот парень из полицейского участка, — говорит он утвердительно.       Точно — они виделись однажды, когда загремели в участок из-за глупой куртки Жана Кирштейна. За Армином тогда пришёл дедушка, а за Анни, отчим.       — Я…да.       Что он там должен сказать? Представиться? Уважительно попросить сопроводить его дочь на выпускной бал? Он забыл…всё вылетело из головы, он должен вернуться домой и пересмотреть парочку классических фильмов в качестве инструкции. Её немного и волнение раздавит Армина в жалкую мокрую лепёшку.       Он слышит, как из глубины дома раздаются шаги. Замечает Анни, вид у девушки возмущённо-вопросительный. Но даже за такой её взгляд он может зацепиться как за спасительный крючок, что позволит выстоять.       — Это Армин, — говорит девушка, — Мы с ним идём на выпускной бал.       Армин снова ощущает всю тяжесть мира на своих хрупких юношеских плечах.       — Армин Арлерт, — представляется он наконец.       — Арлерт… — пробует его имя на вкус мужчина, — Твой дед неплохой рыбак. Но ты на него совсем не похож.       Армин ощущает себя участником секретной программы по подавлению воли. Кажется, что-то такое он чувствовал, когда Анни считала его жалким червём. Считала ведь? Он видит, как девушка исчезает в проходе, затем снова появляется и только после этого, минуя приёмного отца, выскальзывает из дверей.       — Я пошла.       — Иди.       — До свидания, — кивает Армин.       Дверь затворяется, и наконец страх отступает. Он делает шаг назад, всё не выпуская из внимания проход, в котором только что стоял страшный мужчина, ловит краем уха вопрос Анни:       — Что это было?       — Микаса сказала, я должен за тобой зайти. Что это важно…для любой девушки.       Анни не отвечает, не озвучивает своё мнение — важно это ей или нет, но и осуждать его не осуждает. Армину тоже не хочется спорить. Он вообще уже о другом задумался, о том, что впервые видит её в платье. Не то, чтобы для него это было важно — увидеть свою девушку в платье, он не был приверженцем чего-то настолько традиционного. Да и платье это было таким же странным, что и любая другая из её одежды, вычурное и привлекающее внимание и одновременно говорящее "не подходи ко мне". Но так или иначе, ему странно видеть её такой. И ещё думать, что она одевалась думая о том как они вместе пойдут на выпускной. Анни замечает его странный взгляд, поправляет лямку, сползающую с плеча и, отводит глаза. Она так всегда делает, когда не хочет, чтобы он увидел что-то лишнее на её лице.       — Что? — звенит её голос.       — Ну…я…хочу сказать...тебе очень идёт.       — Ты…ты тоже неплохо выглядишь.       — Мама сказала, что голубой подчёркивает мои глаза, — он шутит, лучше шутить, чем смущаться.       — Но бабочка идиотская, ты как дурацкий комик.              — Не думал, что тебя интересуют комики...       — Не интересуют...отчим смотрит их на полной громкости....       — Хватит трепаться, поехали, — доносится до его уха негодование Эрена.       — Эрен… — осуждающе протягивает Микаса.       Возле школы так много людей, что в толпе можно потеряться. Помимо самих выпускников здесь была и орава старшеклассников — они все кажутся Армину сущими детьми хотя разница между ними всего год или два. Не то чтобы он чувствовал себя уже совсем взрослым, но стремительно отдалялся от наивных школьных забот.       — Пойдёмте, — торопит их Эрен, внимательно проверяя двери отцовской машины.       Возле главного входа, что нелепо украшен цветочными вывесками, они пересекаются с Хисторией — на той длинное нежно-розовое платье. Девушка выглядит свежей и юной, красавица, богиня сошедшая с небосклона. Вряд ли кто-то сторонний вообще мог бы предположить, что Хистория не так давно родила ребёнка. Ей пришлось нелегко, хоть статус школьной королевы и помог избежать того буллинга, который грозил любой другой девушке, попавшей в похожую ситуацию.       Хисторию любили — её почитали, затаив дыхание слушали рассказы о том, что отец ребёнка миллионер, такой знаменитый и важный, что личность его она не может раскрывать в целях безопасности. И хоть слушали её с открытыми ртами, верили в это куда меньше людей, а слухи, так или иначе, расходились довольно отвратительные. Это и было основной причиной, почему лицо юной красавицы чаще другого было перекошено от недовольства — а слова её разили безразличием и грубостью.       — Эй, Аккерман, — усмехается блондинка, пряча телефон в небольшую сумочку, — Желаю удачи.       Микаса явно смущается, а от Армина не укрывается небольшое замешательство появляющееся на лице Райнер. Не укрывается оно и от самой Хистории.       — Потом расскажу, — бросает она широкоплечему дружку.       Тем временем к школьному входу стекается всё больше и больше людей. Появляется там и Имир — одна из немногих девушек, выбравших брючный костюм в качестве бального наряда.       — Что? Что ты расскажешь горилле? — вмешивается она, но затем замечает Армина. На лице веснушчатой девчонки появляется нечто такое, о чём сам Армин успел позабыть, нечто тёмное и неприятное, напоминающее о их общем секрете.       — О Имир… — замечает подругу Хистория.       Тут же девушка с веснушками сгибается в три погибели и стонет:       — Чёрт…живот прихватило…проклятье гориллы не иначе…       Сценка получается абсолютно неубедительной и лишь приковывает к себе вопросительные взгляды, но Имир уже резко двигается в их сторону, и роняет ему на ухо короткую фразу:       — Туалет, на втором этаже, сейчас.       Анни стоящая рядом слышит тоже, что и он. К тому же, скорее всего слышат и Эрен с Микасой. Возможно, он расскажет им однажды в чём тут дело, но не сейчас, не сегодня и даже не в этом году.

Настоящее время

      Прямо сейчас, в эту секунду, Анни Леонхарт стучит в дверь квартиры Бертольда Хувера, пока хозяин квартиры лежит в багажнике. Вероятность того, что хозяин квартиры решит им открыть, крайне невысока. Присутсвовала ли она вообще? Кто знает. Микаса скорее всего сказала бы, что да, что неупокоенные духи на многое способны. Армин в этом не уверен. И всё же Анни стучит, всем своим видом демонстрируя, что чувствует себя полной дурой.       — Не открывает? — спрашивает Имир.       Кулак Анни замирает у двери, она поворачивает глаза к девушке, лицо которой усеяно веснушками и отзывается:       — Не открывает.       — Тогда позвони ему! — предлагает девушка.       Теперь Анни поворачивается уже всем своим корпусом. Глядит на Имир убийственным взглядом, Армин чувствует, что должен вмешаться.       — Анни…пожалуйста…       У него мольба в голосе. Она должна понять, что вся эта клоунада их спасёт. Звонки на предварительно выключенный телефон, сообщения и стук в дверь. Эта постановка выглядит странно, но она им необходима.       Его мольба всё же услышана и Анни, хоть и нехотя, но достаёт телефон. Набирает номер своего парня, скорее всего уже бывшего, и в который раз женский голос сообщает им, что абонент находится не в сети. Армин Арлерт знает, где находится абонент, знает это куда лучше женского голоса из телефона. На самом деле Бертольд Хувер сейчас где угодно, но не в сети.       Когда представление заканчивается, Анни достаёт ключ и вставляет в замочную скважину, проворачивает и толкает дверь. Стоит той отвориться, Армину становится не по себе — кажется будто призрак хозяина квартиры уже их поджидает. Возможно, не стоило отказываться, когда Микаса предлагал ему набить на щиколотке татуировку защиты от злых от духов. Эрен вот не отказался, или не имел и шанса отказаться.       Квартира Бертольда совсем небольшая, настолько, что Армин не может не вспомнить о своей собственной. Они с Бертольдом похожи. Ютились в маленьких помещениях недалеко от центра города, и любили одну и ту же девушку. Армин не знал заканчивались ли на этом их сходства или только начинались. Он никогда и не узнает.       Стол, стул, кровать. А Бертольд вообще помещался на этой кровати? В комнате пусто, почти стерильно — по-настоящему спартанские условия, у Армина на стенах хотя бы висело два дурацких постера. Один с девочками волшебницами пури-пури ангелами. Он купил его просто так. Просто так ведь? Совсем не вспоминал о Анни глядя на тот.       Хотя было и кое-что, что отличало квартиру Бертольда от его дома. Никакого мощного игрового компьютера, вместо этого большой телевизор. Либо Бертольд был огромным любителем кино, либо любил смотреть фильмы с кем-то вместе. Армин думает об Анни, но в голову отчего-то лезет не она, а то как Бертольд весело смотрит кино со своим другом Райнером Брауном. Сердце обрывается и летит вниз.       Как им смотреть в глаза Райнеру?       С этого момента их жизнь обернётся ложью. Возможно, выбранное решение, оказалось неверным. Возможно, о последствиях он будет горько жалеть до самого своего последнего дня.       — Не трогайте руками ничего, чтобы вы не могли или не хотели бы потрогать, при живом хозяине, — говорит Имир хоть и тихо, а всё равно заставляет Армина нервничать. Но кажется девушка надевающая в эту самую секунду тонкие перчатки, вполне в своих действиях уверена, — Ищите что угодно, что укажет на местонахождение наших денег.       Армин мог бы тысячу раз усомниться в честности веснушчатой девчонке, что так часто издевается над ним с Анни, но каждый раз когда та говорила “наши” упоминая эти преступные деньги — он понимал, она будет с ними до самого конца.       Он внимательно оглядывается по сторонам — пусто, в комнате слишком пусто. Может быть, что-то в компьютере…он делает шаг в сторону ноутбука лежащего на постели. Его взгляд спотыкается о лопату, пристроенную в углу комнаты, на той засохла земля, хоть, кажется, её и пытались отчистить. Кто-то копал что-то. Давно. Армин узнает лопату — именно её Бертольд и Райнер покупали в хозяйственном магазине. Он хочет рассказать об этом Имир и Анни, уже было открывает рот, но замечает хмурый вид Анни, что осматривает комнату.        Что у неё сейчас на душе? Всё же Бертольд не был ей кем-то чужим. Это для Армина он кто-то, кто испортил ему жизнь, а для других людей он — сын, друг, парень. Может же так быть, что эта крохотная комнатушка напомнила ей о времени, что они провели вместе? Он не знает и не уверен, хочет ли вообще знать.       — Ничерта тут нет, — ругается Имир роясь в ящиках стола, — Пусто. Леонхарт, ты вообще уверена, что он тут жил?       — Я бывала здесь.       Армин снова оглядывается, похоже они ничего не найдут — зашли в тупик. Почему-то эта преграда, возникшая перед ним, наполняет желудок холодом, позволяя страху, который он отгонял всё это время всё же прробраться во внутрь. Пока у него была цель, было легче. Теперь, если они ничего не найдут, они просто три вчерашних подростка с мёртвым телом наперевес.       Он делает шаг, в надежде найти хоть что-то и спотыкается. Из-под кровати всё это время торчал угол коробки. Он тянется к тому автоматически, но замирает, видя свои оголённые пальцы — нельзя, нет, никаких отпечатков.       Имир и Анни без слов понимают его видимое замешательство. Веснушчатая девочнка наклоняется и быстро вытягивает находку из-под кровати. Армину на секунду кажется, что сейчас она откроет крышку, а там коллекция карточек с покемонами, но нет, хоть внутри и правда коллекция, но иного рода. Коллекция пугающая куда больше чем невинное увлечение двадцатилетнего парня выдуманными зверями.       В коробке — фотографии Анни Леонхарт. Множество их. Десятки или даже сотни.        Армин видит, как лицо Анни меняется, как она, застывшая перед коробкой, хмурится, но не находит в себе слов, чтобы что-то сказать. Имир же, начинает перебирать содержимое. Анни обращает взор к лицу Армина, словно уверена, что у того есть ответ на кажущееся уже очевидным сумашествие Бертольда. Чёткий и лаконичный ответ, который расставит всё по своим местам. И у Армина он есть. Но прямо сейчас и здесь, он не готов ей ничего рассказать.        — Мерзость какая, — нарушает тишину Имир.       Сначала ему кажется, что так она комментируех их с Анни взгляды прикованные друг к другу, но нет, она о фотографиях.       — У тебя разве нет такой коллекции фотографий с Хисторией? — отзывается Армин. Должна же Имир наконец услышать хоть одну колкость себе в ответ.       — Это абсолютно другое, Арлерт. Когда парень занимается таким, это всегда мерзко.       Она продолжает перебирать фотографии: на части тех Анни спит, на других улыбается, на третьих смотрит куда-то в сторону явно не зная, что её фотографируют. И чем ближе дно коробки, тем старше становятся снимки, там дальше и их школьные времена. Армин легко вспоминает дни и ситуации, которые запечатлены на фотокарточках, но его самого на них нигде нет, хоть он и уверен, что находился в те моменты где-то неподалёку. Улица, школьные двор, коридоры, дом Анни, его район, ивы, что росли у дома Микасы.       — Хватит копаться, тут ничего нет, идёмте, — мотнув головой говорит Анни.       — И правда, — соглашается Имир.       Но они обе не правы, кое-что там всю же есть. Армин видит фиолетовый кусочек пластика —  USB-флеш-накопитель, и эта вещь Армину знакома. Он ни секунды не думая хватает находку.       — Сдурел, что ли? — удивляется Имир.       — Это…это…не то что копы должны увидеть.        Веснушки на лице девушки складываются в эмоцию означающее недоверие.       — И оно…не имеет отношения к деньгами, если ты хочешь это спросить…       Услышав такой ответ Имир лишь пожимает плечами.       — Как знаешь. В тюрьме сидеть тебе, а не мне.       — Положи фотографии на место, — просит её он, — Их то полицейским следует увидеть.       — Зачем? — спрашивает Анни, хмурясь в который раз.       — Они поймут, что у него что-то не так с головой. Ты ведь и сама надеешься, что копы так подумают и решат, что он пропал из-за вашего расставания?       Анни отворачивается. Значит он прав. Именно этого она и ждала.       Он прячет флешку в карман и бросив последний взгляд на кучку странных фотографий, замечает отблеск в углу коробки. Какие же они невнимательные. Три идиота.       — Эй, Имир, что это? — указывайте он пальцем.       — Что?       — Вот там.       Девушка выуживает предмет. Это ключ, к тому же на нём висит номерок.       — Вот так да, клянусь всем, что у меня есть, это ключ от складского помещения... — говорит веснушчатая девушка, и глаза её моментально начинают сиять. Конечно, в её голове этот ключик уже вёл к заветным деньгам.       — И не какого-то там, — добавляет Анни поднимаясь, — Это ключ от склада на юге нашего родного города.        — Откуда ты знаешь?       — У отчима был такой.