Педагогический состав

      Октябрь, 2006 год, Хогвартс       Слегка прохладный ветер, приятно щекотавший лицо, сменялся сильными потоками воздуха, едва не сбивавшими студентов с ног. Листы пергамента разлетались, совы летали ниже обычного, а крики со стороны квиддичного поля резали слух. Утро было пасмурным, хмурым и лишённым энтузиазма.       Оливия с жадностью вдохнула дым и блаженно прикрыла веки, наслаждаясь долгожданной дозой никотина. В воздухе повис аромат табака, смешавшийся с её духами, отчего ваниль раскрылась по-особенному. Это позволяло на пару минут отключить сознание и не думать о занятиях, школе или происходящем. Только сигареты, улица и ощущения, ничего лишнего.       Но уже спустя несколько секунд слуха коснулся звук шагов, а через считаные мгновения Розье показался из-за угла. Убедившись, что это не преподаватель, Оливия вновь затянулась и откинула голову на каменную кладку.       — Портативное средство связи, письмо с которого доходит в считаные секунды, — зачитал он задание из ежедневника. — Шестнадцать букв.       Оливия улыбнулась и выудила из своей сумки сотовый, протягивая Розье.       — Мобильный телефон, — сказала она и сделала новую затяжку. — Он ещё выполняет функции колдоаппарата и частично патронуса.       Розье покрутил в руках ранее невиданную вещь и свёл брови к переносице, ища место для палочки или хотя бы руны, зачаровавшие предмет. Оливия с улыбкой наблюдала за этим, пока он не попытался проникнуть пальцем в непозволительно маленький разъём для наушников. Забрав у Розье телефон, она убрала его обратно.       — За доклад по Гектору Фоули «превосходно», — довольно сказала она. — Спасибо.       Розье самодовольно ухмыльнулся и плечом подпёр стену, убрав руки в карманы.       — Если за этот тест, — он кивнул на пергамент, — будет выше «удовлетворительно», даю слово, следующее сливочное пиво оплачиваю я.       Оливия закатила глаза и отрицательно покачала головой.       — У нас взаимовыгодное сотрудничество, расслабься, — отметила она.       Однако взгляд Розье был прикован не больше к ней, чем к сигарете в её руках. Он заинтересованно разглядывал её, будто пытался вдуматься, что это.       — У Нотта такие же, — вдруг сказал он.       — А это его и есть, — ухмыльнулась Оливия и бросила окурок на землю, придавливая.       Розье удивлённо посмотрел на неё, она же в ответ лишь пожала плечами, а после вытащила ещё одну из пачки. Поймав его интерес, она протянула сигарету Розье, кивая. Он прищурился, бродя взглядом от неё до табака и обратно, но взял неизвестный ему предмет.       — Эту часть зажимают зубами, — пояснила она, указывая на фильтр.       — Ну, Грейнджер же хотела, чтобы я познавал магловскую культуру, — сказал Розье и взял сигарету в рот, вспоминая, как её держала Оливия.       — А теперь возьми двумя пальцами, вот так, — показала она.       Розье пытался, но либо его конечности не слушались, либо он провоцировал Оливию. Поэтому она, не выдержав, дотронулась до его руки, помогая правильно держать сигарету. От ощущения его близости её кожу слегка покалывало, будто она прикасалась не к ненавистному слизеринцу, а человеку намного ближе.       Когда Оливия подняла взгляд, то сразу встретилась глазами с ним. Розье с лёгким удивлением смотрел на неё, и это настораживало. Раньше он бы из-за одного лишнего жеста начал кричать и требовать, а сейчас стоял рядом с ней совершенно спокойно.       Сердце забилось чаще.       Сделав шаг назад, она нервно поправила волосы, а после достала свою палочку.       — Сейчас я подожгу другой конец, а ты должен вдохнуть воздух через сигарету, — пояснила она, на что получила вопросительный взгляд. — Сигарета — это то, что у тебя сейчас во рту.       Розье кивнул.       — Инсендио, — прошептала Оливия, касаясь древком стороны с табаком.       Огонёк показался перед ними, и Розье жадно вдохнул, отчего сразу же закашлялся. Сигарета упала на землю и была затушена ногой, а он тут же ухватился за стену и начал глубоко дышать. Оливия, испугавшись, тут же сжала его предплечье, помогая не упасть, но из-за его веса сама почти рухнула на него.       Так они и замерли — непозволительно близко и слишком контактно для некогда врагов. Они встретились взглядами и, казалось, перестали дышать на несколько мгновений. Впервые настолько рядом — спустя пару месяцев попыток примирения, взаимной помощи и небольшой поддержки.       Вдруг послышался звук шагов, и они тут же отстранились друг от друга, делая вид, будто просто стояли.       — Вы идёте на зелья или нет? Время подходит, — развела руками недовольная Сабрина.       — Слизнорт, не начинай, — закатил глаза Розье. — Всё мы успеваем.       С этими словами он кивнул Оливии в сторону выхода и, обойдя Сабрину, сам скорее направился туда. Сабрина скрестила руки на груди и в ожидании объяснений посмотрела на Оливию, но та лишь пожала плечами и поспешила за Розье.       — И когда эти двое успели спеться? — покачала головой Сабрина.        Это и правда произошло слишком быстро для всех.       Если смотреть глазами Оливии, то их с Розье междоусобные распри очень быстро сошли на нет. Да, сначала они говорили комплименты сквозь зубы и неделями сидели над заданиями, не в состоянии их выполнить. Но в момент, когда Оливия показалась в библиотеке с родословной семьи Розье, нечто изменилось.       Он предложил ей выгодное сотрудничество, так как принесённый Грейнджер тест решить не смог. Ему, как и самой Оливии, искренне казалось, что на занятиях Грейнджер и Малфой объясняют одно, а требуют совершенно другое. Причём задания их становились всё сложнее, а ресурсы студентов стремительно иссякали.       В итоге это и привело к небольшому перемирию на общее благо. Маглорождённые и чистокровные стали помогать друг другу. А за неимением других, с кем можно было обсудить позицию деканов на дополнительных занятиях, начали находиться рядом чаще.       Это радовало, потому что уже не было оскорблений, постоянного выяснения отношений, ссор и обид. Школа перестала быть полем боя, а общение с врагами оказалось настолько комфортным, что их почти можно было назвать дружескими.       Поэтому задачу по примирению трудных подростков можно было считать выполненной.       Почти…

***

      Гермиона стояла позади Джинни, пока та крайне громко и моментами грубо доносила до первокурсников важность техники безопасности. Для Гермионы это выглядело весьма комично. Потому что сама Джинни — что сейчас, что в студенческие годы — её не соблюдала. Поэтому нить монолога была потеряна за неимением ничего, кроме аргументов самой Гермионы шестилетней давности.       Порой Гермионе льстило, что друзья цитировали её в многочисленных нравоучениях. Но чаще всего она разочарованно выдыхала, напоминая, что к себе они сказанного не применяли.       Всё дальше отстраняясь от разговора, Гермиона повернула голову и заметила Малфоя, поодаль стоявшего от неё. Он воодушевлённо рассказывал Нотту о своём последнем походе на квиддич.       И это было интереснее техники безопасности.       Улыбка Малфоя истомой отдавала в сердце, а желание оказаться сейчас перед ним неприятно саднило кожу. Да, она не понимала ничего в квиддиче, почти половину в зельях и уж тем более в чистокровных мероприятиях, которые Малфою приходилось посещать. Но ей хотелось послушать об этом от него, побыть наедине больше пяти минут и не на планёрке. А после закатить глаза от нескольких раздражающих шуток.       Раньше Гермиона искренне считала, что их перемирие и сокращённое количество общения все эти годы было правильным. Она верила: обоим комфортно при таком раскладе вещей. А множественные ссоры, когда им пришлось проводить вместе больше времени, это лишь доказывали. Даже на протяжении недели они умудрились пару раз поссориться.       Но сейчас она всё чаще приходила к мысли, что несколько лет были ошибкой, а несчастные семь дней — одним из лучших решений. Они показали, что Малфой, несмотря на все свои отрицательные качества, может её привлекать, притягивать к себе крепкой нитью и оставлять рядом. Ей уже было всё равно на недомолвки, ссоры и отсутствие компромиссов во взглядах. Это меркло по сравнению с положительными эмоциями, которые Малфой ей дарил.       И лишь теперь, когда она лишилась подобного, Гермиона поняла, насколько в них нуждалась. Она тысячу раз пожалела о своём предложении и завидном плане, который должен был решить все проблемы.       Да, у них получилось примирить студентов, но уже всё равно, потому что это развело их. И сейчас, когда причины постоянно находиться рядом не осталось, Гермиона испытывала самый сильный голод в своей жизни.       По определённому человеку и его обществу.       — Профессор Грейнджер, — голос Розье заставил Гермиону вздрогнуть и обратить на него внимание. — Я принёс вам кроссворд.       Гермиона мило улыбнулась и забрала из его рук пергамент, а уже после ощутила едкий аромат табака. Розье не стал долго стоять и тут же поспешил уйти, а Гермиона медленно прошла вперёд, провожая его взглядом.       — Мне кажется или от него пахнет сигаретами? — спросила она, повернувшись к Нотту и Малфою.       — Грейнджер, не говори, что удивлена, — усмехнулся Малфой. — Некоторые студенты курят, у них даже самопровозглашённая курилка организовалась за школой.       Глаза Гермионы округлились, и она едва не зарычала от нахлынувшего возмущения. Ей виделось, что хотя бы в волшебной школе подобных проблем не будет.       — Об этом срочно нужно сообщить Гарри, — развела она руками. — Они же не понимают, насколько это вредно.       — Согласен с Грейнджер, — тут же встал на её сторону Нотт. — Я не успеваю аппарировать в Лондон, они вечно у меня таскают сигареты.       От этих слов Гермиона закатила глаза, а после перевела взгляд на подходившую к ним Джинни.       — Почему я не удивлена, что первое, что в магловском мире понравилось слизеринцам, это сигареты, — покачала головой Гермиона.       — Не хочу тебя расстраивать, Грейнджер, — с напускным сожалением начал Нотт, — но пропадают они у меня после пар с Гриффиндором.       Услышав это, Малфой тут же засмеялся и отвернулся в сторону, наблюдая за проходящей мимо Брэдли, запах сигарет от которой тонкой струёй коснулся всех преподавателей. Осознав это, Гермиона даже открыла рот, но не нашла слов, чтобы описать собственные эмоции.       — Она просто поддерживает погружение в магловскую среду, — пожал плечами Малфой. — По твоим стопам, Грейнджер. Нужно гордиться.       Гермиона гневно прищурилась, смотря на Малфоя.       — Следующей будет лекция о вреде сигарет, — тихо буркнула она.       — Я лучше пойду, пока ты её мне не прочитала, — тут же выпалил Нотт и скорее двинулся в сторону своего кабинета.       Джинни даже ничего не сказала, а направилась к квиддичному полю на занятия. Лишь Малфой, который подпёр плечом стену, внимательно смотрел на злившуюся Грейнджер. С лёгкой улыбкой, непринуждённым взглядом и в расслабленной позе. Будто они близкие друзья, а не коллеги, ставившие границы.       — Нас, кстати, и правда Поттер вызывал, — напомнил Малфой.       — Значит, пойдём, — выпалила Гермиона и развернулась, стремительно направляясь в кабинет директора.       Малфой нагнал её быстро, и его рука самопроизвольно опустилась на её плечо и слегка притянула ближе к себе, дружески потрепав.       — Хватит тебе, Грейнджер, — подбодрил её он. — Они общаются, я их вместе вижу чаще, чем Забини с Уизлеттой. У нас всё получилось. Чего не радуешься?       — В противовес тебе, — хмыкнула Гермиона. — Ты подозрительно добрый сегодня.       — Считай, что вчера я провёл время настолько хорошо, что это коснулось даже сегодня, — ответил ей он.       Но от его радости ей становилось только неприятнее. Малфой посещал матчи раньше и ещё никогда не приходил до такой степени счастливым. Мысль, будто в этом замешано нечто большее, не покидала её голову, отчего Гермиона начинала сильнее на него злиться.       — Она красивая? — вдруг спросила Гермиона, проходя вперёд, чтобы избавиться от его руки.       — Кто «она»? — усмехнувшись, спросил Малфой, нагоняя её и равняясь.       — Девушка, из-за который ты такой счастливый, — пожала плечами Гермиона, вновь ускоряя шаг.       Малфой свёл брови к переносице и поспешил за ней.       — Считаешь, для счастья мне обязательно нужна девушка? — аккуратно спросил он.       — Раньше после квиддича ты так не светился, — грубее ответила Гермиона. — Того и гляди, скоро ослепнем.       — Не знал бы твоего отношения ко мне, Грейнджер, подумал бы, что ты ревнуешь, — отметил Малфой, замирая около двери кабинета.       Гермиона осмотрела его с ног до головы и высокомерно вздёрнула подбородок, произнося пароль.       — Не хочу, чтобы твои внезапные отношения помешали совместной работе, — сказала она и скорее направилась по винтовой лестнице вверх.       — Не бойся, Грейнджер. Твоё место в моём сердце никто не займёт, — с улыбкой хмыкнул Малфой перед тем, как они зашли в кабинет Гарри.       От услышанного Гермионе на несколько секунд стало легче, а в районе сердца заметно потеплело. Будто бы он сказал те самые слова, которые сейчас ей были необходимы. На мгновение ей даже показалось, что он забрался в её голову, чтобы получить подобную информацию, но она сразу отвергла эту мысль.       Сомневалась, способен ли он с ней так поступить. Всё-таки Малфой уважал личные границы. Или ей просто так казалось?       — Гарри, пришли деканы, которые идеально выполнили твоё задание, — довольно сказал Дамблдор с портрета. — Я думаю, ты обязан их поощрить. Считаю, что Гриффиндору нужно начислить…       Сам Гарри, до этого писавший на пергаменте, на секунду поднял взгляд на портрет, отчего на том сразу появилась непроницаемая и звукопоглощающая штора. Гарри часто использовал это во время переговоров, потому что вещать одновременно с Дамблдором у него получалось всё хуже. Обычно он просто срывался, и полотно молчаливо и грустно наблюдало за остатком собрания.       Казалось, что после смерти тактичность в принципе покинула некогда директора.       — А можно так насовсем оставить? — спросил Малфой, кивая на портрет.       — Он просто выгонит кого-нибудь с другого полотна, я пытался, — сказал Поттер.       После Гарри встал из-за стола и обошёл его, бедром опираясь на крышку и внимательно смотря на них. Улыбка играла на его лице, а счастью не было предела, отчего Гермиона вновь ощущала себя лучшей и вспоминала слова Малфоя о том, что они успешно всё сделали.       — Сегодня я видел, как Эрик и Оливия вместе делали задание перед заклятиями, — сказал он. — Это невероятно, ребята.       — Достаточно обычного «Ты самый лучший, Драко», — улыбнулся Малфой.       — Это тебе скажет Кингсли, — тут же отметил Гарри и вновь вернулся за стол. — Потому что за вашу работу вы приглашены на ежегодный хэллоуинский бал в Министерстве.       Казалось, ещё немного и Малфой вспыхнет от собственной важности, но даже это было бы справедливо. Гермиона и сама не могла избавиться от довольной улыбки, которая вырисовывалась на её лице от гордости за их работу.       — Слизерин и Гриффиндор, чистокровные и маглорождённые. Вместе. Работают. Делают задания. Морган даже за руку с Розье недавно поздоровался. Это выше всяких похвал, — восторгался Гарри.       Вдруг раздался звук отъезжающего портрета снизу, и на пороге кабинета появилась довольная Паркинсон.       — Я не знаю, какая это магия, но, прошу вас, пусть так останется до конца года, — тут же сказала она. — Уже вижу Бронте, когда ей скажут, что Хогвартс не закроют ещё очень долго.       Последнюю фразу Паркинсон произнесла с таким лицом, будто бы втаптывала Линду в землю где-то за школой. И это воодушевляло — не только то, что спасение Хогвартса шло по плану, но и что все были довольны.       У них с Малфоем получилось. Они были хорошей командой даже по отдельности.

***

      — Оливия, дорогая, — сладко произнёс Тео, обводя взглядом класс, — я привык, что всё женское внимание на занятиях приковано ко мне. Отвернись от Розье и пиши одна.       Брэдли покраснела от сказанного, а после сразу же опустила голову на пергамент, делая вид, будто бы не улыбается. А Тео, убедившись, что все студенты заняты, вновь вернулся к зачарованной тетради, строча послание:       Голубки проглотили наживку?       Сообщение тут же исчезло, отчего Тео улыбнулся и ещё раз оглядел тихий класс, занимающийся самостоятельной работой. Заметив несколько списывающих, он тяжело выдохнул и отрицательно покачал головой, поражаясь отсутствию изобретательности. Никаких новых схем, манёвров, обманок или утончённого использования заклинаний.       Это разочаровывало. Раньше слизеринцы были куда более изощрёнными и придумывали уникальные способы сдачи заданий без изучения конспектов. А сейчас всё было совсем иначе — чисто, прозрачно, глупо. Вот в его время…       Осознав, что говорит как Слизнорт, Тео тут же тряхнул головой и посмотрел на записи, где вырисовывался ответ.       Откуда эти влажные сравнения? Да, Грейнджер и Малфой идут на бал.       Ухмыльнувшись, Тео тут же начал писать.       Никакой конспирации. С вами невозможно работать, скажи ей, Блейз!       Но ответа от него так и не последовало, поэтому Тео закатил глаза и тут же бросил взгляд на Розье, пытавшегося списывать с колен. После Тео посмотрел на Брэдли, которая даже не поднимала головы, строча трёхстраничный ответ на вопрос, где требовалось всего одно слово.       Слизнорт же скучающе выводила буквы на листе пергамента, пытаясь сделать вид, будто ещё не закончила. А Морган, самый неугомонный из них, кажется, даже не чувствовал, что находится в классе, потому что переписывал текст из учебника.       Последний раз опустив голову, Тео прочитал:       Твоя очередь, с Майлзом я сама поговорю.       И на этом Тео следовало закрыть ежедневник и продолжить начатый план, но он не смог удержаться и всё-таки ответил:       После последнего разговора с тобой он и загремел в список трудных подростков. Плохо влияете на студентов, профессор Паркинсон.       Написав это, он закрыл ежедневник и тут же поднялся со стула, отчего несколько студентов засуетились, создавая тихий гул, привлекающий внимание даже самого невнимательного преподавателя.       — Иногда вы меня разочаровываете, — отрицательно покачал головой он, но тут же широко улыбнулся и хлопнул в ладоши. — Закончили с теоретической частью, время вышло.       — Но я не…       — Оливия, если сейчас промолчишь, поставлю дополнительное «превосходно», — очаровательно произнёс Тео, смотря на неё, та покраснела, но в ответ кивнула. — Люблю понимающих девушек.       Тихие женские смешки пронеслись по классу, заставляя Тео хитро улыбнуться и пройти между рядами.       — Вторая часть — парная. Вы разделитесь в позиции «Слизерин-Гриффиндор» и закончите вместе, — пояснил он, палочкой касаясь каждой парты по отдельности. — От результата ваша годовая оценка будет зависеть на тридцать процентов.       Все студенты тут же начали разворачивать листы пергамента, оказавшиеся перед ними, как только Тео прошёл мимо. Большинство стали пересаживаться, а довольный Тео опустился в своё кресло, с любопытством наблюдая.       — Есть подозрения, будто Нотта подкупили, — тихо сказал Розье, садясь к Брэдли.       — Мне тоже кажется, что на твоих брюках невидимые чернила, Розье, — улыбнулся Тео. — Но я же молчу.       Розье тут же умолк и принялся за работу, когда Слизнорт устало опустилась рядом с Морганом и отобрала у него задания, вчитываясь. Тео расплылся в довольной улыбке и уже предвкушал, что предпримут студенты, работая сообща. Особенно когда поймут замысел преподавателей.

***

      После занятий все ребята оказались в уже ставшем родным кабинете, где с самого порога начинали возмущаться оценками и последними событиями. Неизвестно, что их не устраивало больше: задания Нотта, который хоть и был любимым профессором, но отличался слишком смелыми решениями, либо же работы для деканов, вызывающие с каждым разом всё больше вопросов.       — Я семью Блэков уже знаю лучше своей собственной, — выругалась Оливия, опускаясь на стул.       Эрик, который находился рядом, сразу помог ей придвинуться ближе к столу, где уже были разложены её записи.       — Это ненормально — помнить поимённо их последние поколения, но забыть, сколько ложек сахара ты добавляешь в чай, — развела руками Оливия, швыряя ручку на стол.       — А я могу перечислить тебе список бытовых приборов в среднестатистической британской семье, — сказала Сабрина, усаживаясь рядом с Куртом. — Напомните, что такое тостер?       Курт тут же взял лист с её заданием и расставил необходимые соответствия, за что она ему благодарно кивнула и похлопала по плечу.       Майлз, наблюдавший за всей сложившейся картиной, лишь тихо усмехнулся, предполагая, насколько быстро они догадаются. По его мнению, понять, что к чему, они должны были уже минимум неделю назад, когда вместе пошли к Чёрному озеру.       — Мне вообще интересно, а они сами-то знают, что у нас просят? — спросил Эрик. — При всём уважении, но Малфоя, смотрящего телевизор, я не могу представить.       Курт тут же засмеялся и закивал.       — Он бы на первой минуте фильма раскритиковал всех героев и оставил бы их после занятий на отработку, — подхватил он.       — А Грейнджер бы уже на третьем генеалогическом древе начала кричать, насколько аморальны свадьбы дальних родственников, — сказала Сабрина, ухмыляясь.       С каждой фразой и предположением они смеялись всё громче, а ненавистные задания уходили всё дальше от них. Шутки, фантазии и старые истории о выполнении тех или иных задач становились самой приятной темой для обсуждения, которая всем была по душе. Причём настолько, что они даже не замечали, как протекает их совместное время.       — Так что это им нужно заниматься, а не нам. Я в магловской культуре разбираюсь уже лучше маглов, — заявил Эрик, откидываясь на спинку стула. — Лив, спроси о чём-нибудь.       Оливия сразу задумалась, а после хитро улыбнулась и посмотрела на него.       — Какая достопримечательность Лондона была крепостью, дворцом, хранилищем королевских драгоценностей и тюрьмой, — прищурившись, спросила она.       Эрик тут же довольно улыбнулся и пригнулся ближе к ней.       — Лондонский Тауэр, — выпалил Эрик и услышал заслуженные аплодисменты. — Достаточно оваций, просто признайте мою исключительность.       — А теперь я, — перенял инициативу Курт.       Эрик тут же задумался и важно потёр подбородок.       — Назови три звёздных имени семейства Блэк без упоминания последнего поколения, — сказал Эрик.       Все заинтересованно смотрели на Курта, который улыбался всё хитрее с каждой секундой, будто бы готовил нечто поразительное.       — Кассиопея, Аполлония и Орион, — довольно завершил Курт.       Все сидевшие тут же захлопали в ладоши, и по классу прошёлся доброжелательный гул.       — И они ещё нами недовольны? — возмутилась Оливия. — Считаю, что мы идеально справились с их заданиями.       — Согласна с Лив, — тут же сказала Сабрина. — Предлагаю прямо сейчас пойти к ним, всем вместе, и закончить эту камеру пыток.       Эрик и Курт их поддержали и уже были готовы отправиться прочь из кабинета к деканам, когда Майлз не выдержал. Его задорным смехом наполнился весь класс, отчего ребята сразу же замерли, не понимая происходящего. На несколько секунд они даже решили, что он не в себе, но тот поспешил ответить на немой вопрос:       — Вы до сих пор так и не поняли? — спросил он, едва сдерживаясь. — Какая была задача у Грейнджер и Малфоя?       — Закончить ссоры между факультетами и прекратить распри из-за чистоты крови, — пожала плечами Оливия. — Способы у них отвратительные, конечно, я так и не прониклась.       — Поддерживаю, — тут же сказал Эрик.       Майлз склонил голову набок, смотря на них так, будто бы они наивные дети. Первой его поняла Сабрина, которая тихо выругалась и медленно опустилась обратно на стул.       — Способы у них отличные. Потому что в каком ещё мире Розье будет поддерживать тебя и Моргана, а вы за радость ему аплодировать? — развёл руками Майлз.       Эрик сразу же хотел парировать, убеждая Майлза, что это не так, но прошедшие события тут же заструились перед глазами каруселью. Они начинали вспоминать все разы, когда «случайно» пересекались или «удивительно точно» знали ответы на вопросы друг друга. Каждую ситуацию, когда они дружно занимались, моменты, когда вместе куда-то ходили или обсуждали вещи, далёкие от школы и заданий.       Осознание свалилось на них ударной волной, поражая и заставляя опуститься обратно на стулья. Они не были готовы к такому, и хоть ничего плохого не произошло, но чувствовали себя обманутыми. Ведь ими просто умело манипулировали, причём не враги или родители, а любимые деканы, в которых они верили иногда больше, чем в самих себя.       Первой тишину нарушила Оливия, цвет лица которой был под стать галстуку.       — Предлагаю и нам немного с ними поиграть…