Джаз, виски и никаких имён, дорогуша

      

08 июля 2022 года, 22:34,

      

УВАЛ

      

Лондон, гей-бар «Village Soho»

      Amy Winehouse — You Know I'm No Good       Лениво допивая четвертый бокал виски, Соуп огляделся по сторонам. Бар был забит под завязку, а музыка долбила по ушам. Он поставил бокал на стойку и поправил толстовку, думая, как выбраться через толпу на перекур. На улице, несмотря на июль, было достаточно прохладно, поэтому выйдя из разгоряченного бара, он поежился и прикурил.              Рядом со входом, на узком тротуаре толпилось несколько компаний, шумно обсуждая все в подряд: от размера члена бывшего, до оценки психологического состояния Эми Уайнхаус в последние годы ее жизни.              — Ты понимаешь, это токсичное общество сделало из нее абсолютно больного человека, — вещал какой-то невысокий и худой пацан в модных очках, которому на вид было лет… Да позавчера пиво разрешили покупать, вот сколько ему лет на вид. — Папарацци, ее мужчины, которые издевались над ней…              Соуп хмыкнул одновременно с кем-то за его спиной. Повернувшись, он увидел большого, нет, огромного мужика, саркастичный взгляд которого был направлен на паренька. Мужик перевел взгляд на Джона и охуенным, матушки-обосратушки, правда-таки охуенным низким голосом проговорил:              — Сама она, конечно, была ангелом с нимбом над головой, — он закатил глаза и выкинул бычок в стоявшую рядом урну.              — Разумеется, — ответил Джон и докурил в одну затяжку. — Ее мать должна была зачать ее непорочно.              Паренек, выдававший все правды мира, стоя в узеньких джинсиках у не самого престижного места Лондона, возмущенно окинул их взглядом, буркнул что-то про токсиков и скрылся в баре вместе со своим прилизанным хахалем, которого вряд ли интересовали зачатки мудрости юного дарования. Зато прилизанного хахаля точно интересовал его тощий зад.              — Это с учетом того, что они евреи? — хохотнул мужик и накинул на голову капюшон, внимательно разглядывая Соупа.              — Боже, а мама не растила меня антисемитом, — фыркнул Джон и скользнул взглядом по татуировке на руке мужика, которая виднелась из-под закатанных рукавов.              Заметив заинтересованный взгляд, тот ухмыльнулся, демонстрируя слегка выпирающий клык с правой стороны. Джон ухмыльнулся в ответ.              — Эми Уайнхаус или Нина Симон? — вдруг спросил мужик, когда Джон уже готов был предложить ему зайти внутрь и выпить.              — Нина Симон.              — Продано, — так довольно ответил мужик, что Соуп хохотнул.              — Тут вообще был неправильный ответ?              — Нет, — фыркнул он и спросил, кивая на бар. — Выпьем?              Джон кивнул, и они зашли назад в помещение, проталкиваясь через поддатую и потную толпу. Вовсю орала Леди Гага, заставляя народ просто сходить с ума, поэтому мужик периодически оборачивался, смотря следует ли Соуп за ним. Кое-как протолкнувшись к бару, вжатые друг в друга толпой, они попытались выловить бармена. Из-за стухшего диалога, Джона пробила легкая неловкость, поэтому на мужика, спокойного как слона, он не смотрел. Наконец, поймав бармена, он заказал себе еще одну порцию виски, пока мужик выбрал себе пиво.              — Стелла? Ну и дрянь, — проорал Джон, вынужденно дотянувшись до уха мужика.              — Говорит человек, который пьет гленморанджи? — засмеялся он, обжигая его ухо своим дыханием.              — То есть мы оба пьем дрянь, — хохотнул Джон в ответ. — Так и запишем!              Через полчаса, когда он почти сорвал голос перекрикивая музыку, Соуп кивнул на выход с предложением покурить.              — Муха лучше Климта! — тыкнул в него пальцем мужик, слегка покрасневший из-за алкоголя в крови.              — Нельзя выбирать между Мухой и Климтом, это преступление против искусства! — воскликнул Джон, вытаскивая из кармана толстовки мятую пачку.              — Сказал человек, который выбрал между Симон и Уайнхаус!              В очередной раз фыркнув, Джон прикурил и зябко закутался в толстовку, оглядываясь вокруг. Мужик тоже прикурил. Когда он поднял глаза и заметил, что Джон на него смотрит, он слегка склонил голову набок.              — Слишком рано, для того чтобы я позвал тебя в гости на виски и ознакомление с моей коллекцией пластинок? — спросил мужик и так улыбнулся, что у Соупа дернулся член в штанах.              — А вдруг ты маньяк? — Джон решил поломаться, ну, чисто ради приличия.              Повыебываться он решил. Надо быть честным с самим собой.              — Спросил у меня накаченный шотландец с ирокезом на голове, — саркастично протянул мужик. — Соглашайся. Меня интригует то, что мы абсолютно незнакомы. Хотя я себе такого обычно не позволяю.              — Соглашайся, дорогуша, — протянул Джон, чавкая воображаемой жвачкой. — Только джаз, виски и никаких имен, дорогуша.              Мужик захохотал, откидывая голову назад и демонстрируя шею с ярко выступающим кадыком. Соскользнувший капюшон толстовки приоткрыл шрам от ожога на задней стороне шеи. Джон полез за телефоном и открыл убер.              — Почему джаз, мы же все время обсуждали соул?              — Потому что звучит лучше, — широко улыбнулся Джон. — Адрес?       

      

09 июля 2022 года, 00:09,

      

Лондон, Фулем

             Джон огляделся в просторной гостиной. Барная стойка, разделяющая кухню с залом, диван напротив плазмы и, стоящий между двух окон гигантский шкаф, наполовину заполненный книгами, а наполовину пластинками, дисками и кассетами. Он прошел глубже в комнату и увидел, что около телевизора стояла стеклянная этажерка с проигрывателем пластинок, под которой расположился старенький магнитофон. Рядом стояла черная акустическая гитара. В остальном, квартира выглядела так, словно в ней никто не жил. Мужик на кухне зазвенел бокалами.              — Мы так и не представимся друг другу? — повернулся к нему Джон, запихнув ладони в задние карманы джинсов.              — Зачем? — улыбнулся мужик, и прости господи, Соупу уже следовало придумать в своей чертовой головушке, как называть мужика без имени как-нибудь кроме как мужиком.              Малыш? Дорогуша? Судя по размерам, он был медведем. Судя по цвету волос — белым медведем. Судя по синякам под глазами — пандой. Очень симпатичной пандой, хотя явно не… Черт возьми, Джону явно стоило остановить свой пьяный мозг.              — Выбирай пластинку, дорогуша, — кивнул ему на шкаф мужик, улыбнувшись.              Пока мужик доставал из холодильника лед, Джон двинулся к шкафу, внимательно рассматривая содержимое. Книги были хороши, безумно хороши.              — Набоков, Воннегут и Гарри Поттер? Сильно, — усмехнулся Соуп.              — Ты давно перестал отличать книги от пластинок? — насмешливый голос мужика зазвучал рядом, и Джон чуть не подпрыгнул.              Черт, он перемещается тише, чем кошка. Соуп обернулся, взял бокал с виски и быстро сделал глоток. Переведя взгляд назад на пластинки, он аккуратно раздвинул стопку пальцами и сразу же наткнулся на «Back to Black».              — Коль поминали старушку, предлагаю с нее и начать, — он повернулся к мужику, который пожал плечами и пошел ставить пластинку, пока Джон присел на диван.              Amy Winehouse — Back to Black       Пока Джон осматривался, мужик успел снять толстовку, под которой оказалась обтягивающая футболка. И Джон, черт возьми, был достаточно поддатым, чтобы залипнуть на разворот его плеч и не отвести взгляд, когда мужик развернулся в его сторону.              — Играешь? — Джон кивнул на гитару.              — Редко и трезвым, — ответил мужик, усаживаясь рядом. — А ты?              — Я помню, как взять ля минор, больше я ничего не помню, — развернувшись к мужику, Джон закинул локоть на спинку дивана. — Но я иногда рисую. В работе полезно.              Мужик кивнул и слегка прикрыл глаза, вслушиваясь в голос Эми.              — Твой самый любимый альбом в мире?              — Ох, я даже не знаю, — Соуп крепко задумался, пытаясь выбрать из своей головы название хоть какого-то альбома, но между ушей звенела священная пустота. — Наверное, либо «Bangs» Brick+Mortar, либо «Demon Days» Gorillaz. Хотя они оба очень знаковые для меня.              — Почему?              — С Gorillaz я познакомился в… 2005? Короче, сразу после выхода альбома. Мне было лет 11, по-моему. Приехал мой двоюродный брат, а я сильно накосячил и был под домашним арестом, тогда это казалось мне очень несправедливым. Когда матушка не отпустила меня с ним гулять, я очень разозлился, умыкнул плеер брата и свой велик из гаража и убежал из дома, — он улыбнулся, погружаясь в воспоминания. — Вечер, июнь, а я качусь куда-то к чертовой матери под этот альбом, не переживая ни о чем. Было круто.              — Отхватил потом? — усмехнулся мужик и откинулся головой на изголовье, внимательно смотря на Джона.              — Разумеется. Отец был так зол, что под домашним арестом я просидел до конца июля, — взмахнув руками, Джон расплескал виски из бокала на свою руку и быстро слизал капли, пока они не капнули на светлый диван.              — А Brick+Mortar? Я не слышал о них, — мужик не отводил от него взгляда.              — Для этого мне придется рассказать, где и кем я работаю, что убьет твою идею о незнакомцах, — усмехнулся Джон и поставил бокал на пол рядом с диваном. — Твои альбомы?              — Не могу выделить какие-то именно альбомы, — пожал плечами мужик. — Больше по трекам. Главный — The Damned «Born to Kill».              — Это же панк, по-моему?              — Панк. Очень хороший панк.              — Откуда такая любовь к музыке? — спросил Соуп, обводя рукой все помещение. — Я тоже ее слушаю, но у тебя это прямо-таки поклонение.              — Только в рамках этого дома, — усмехнулся мужик. — Считай, что тебя пустили к алтарю.              — Боже, какая честь, а здесь грехи отпускают?              — Только новые грешат.              Они засмеялись, и Джон опять засмотрелся на выпирающий клык в улыбке. Он делал ее по-мягкому хищной. Мужик качнул бокалом в руках и залпом допил виски. Потом посмотрел на Джона и спросил:              — Ты голодный?              — Нет.              — Переспим?              — Было бы глупо отрицать, что мы здесь за этим, — хмыкнул Джон.              Мужик встал и протянул ему ладонь, за которую Джон тут же схватился. Резко дернув к себе, мужик мягко поцеловал его в уголок губ. Приподняв брови, Джон схватил его за затылок и притянул ближе к себе, целуя уже по-настоящему.              — Душ? — еле оторвавшись от его губ, спросил Соуп, слизнув ниточку слюны, которая натянулась между ними.              — В тот коридор, дверь в самом конце. Возьми синее полотенце. Тебе составить компанию?              — Не люблю совместный душ, — покачал головой Джон и удалился в указанном направлении.              Он быстро вымылся и, сложив свои вещи на раковине, замотался в полотенце. Выйдя за дверь, он тут же столкнулся с выходящим из комнаты мужиком в одних черных боксерах. Скользнув взглядом по темной дорожке волос на животе, Джон облизнулся и спросил:              — У тебя можно курить?              — На кухне, в вытяжку, — мужик положил ладонь на его грудь и поцеловал, быстро от него отрываясь и скрываясь в ванной.              Улыбнувшись, Джон босиком пошлепал на кухню, включил вытяжку и вспомнил, что оставил сигареты в кармане толстовки, которую сложил в ванной. Вернувшись к двери, он побарабанил костяшками по косяку и открыл дверь.              — Передумал насчет совместного душа? — спросил мужик, не поворачиваясь к нему.              Боже, какая задница. Какая же у него охуительная задница. Скользнув взглядом выше, он увидел шрамы на спине. С шеи на лопатку перетекал узкий и длинный ожог. Под ним были два выпуклых шрама, а еще ниже сетка тонких ниток, которые доходили до поясницы. Мужик хмыкнул, и Джон встрепенулся, прокашливаясь.              — Сигареты забыл, — Соуп, еще раз скользнув взглядом по спине, отвернулся и, забрав сигареты, ретировался на кухню.              Прикурив, он наткнулся взглядом на бутылку виски, но решил, что ему уже хватит, если только он не хочет вырубиться посреди процесса. Стряхивая пепел в раковину, он крайне фальшиво и тихо подвывал Эми. Черт, малышка умерла раньше, чем он в армию пошел, но при этом организовала ему прекрасный вечер. Надо узнать, как поминают евреев, и помянуть. Джон подумал про шрамы мужика. Спрашивать он ничего не хотел, втянулся в эту тему с незнакомцами, но с учетом выправки — мужик явно был из силовых структур. Или бандитом. Бандит, живущий в квартире в Фулеме. Соуп фыркнул и оборвал свои мысленные рассуждения, решив плыть по течению. Он открыл воду, сунул в нее бычок, чтобы потушить, и выкинул его в урну под раковиной. Выключив вытяжку, он услышал, как открылась дверь ванной, и развернулся в сторону коридора.              — Иди сюда, — крикнул мужик из коридора, и Джон чуть ли не побежал из кухни.              Черт, у него яйца звенели только от хрипотцы в голосе мужика, надо было подышать, или что там делают нормальные люди, чтобы успокоиться. Его сослуживец как-то рассказывал, что чтобы оттянуть оргазм, он представляет свою бабушку, мир ее праху. Джона аж передернуло. Ебаться с мужиком под светлыми очами бабули Эйлы МакТавиш — увольте, если бы ба знала, как он живет, то она бы договорилась лично с Сатаной о том, чтобы земля разверзлась под его ногами, и тогда Джонни прямо с места, где стоял, попал бы в котел, которым руководила Эйла.              Зайдя в спальню, Джон заметил, что кроме кровати там не было вообще ничего. На полу рядом с кроватью, в ряд у стены стояли бутылка воды, пачка презервативов, смазка и валялся телефон на зарядке.              — Как перед тобой нагрешили тумбочки?              — Слишком много атак на мой мизинец, — улыбнулся мужик, поворачиваясь к нему от окна, после того как задернул горизонтальные жалюзи.              В комнате стало совсем темно, зато уличный фонарь не светил раздражающе в глаза. Джон подошел к кровати, на которую с другой стороны уже завалился мужик.              — Хочешь спросить про мои шрамы? — он обхватил Джона под коленками, как только тот забрался на него сверху.              — Хочу спросить, актив ты или пассив, — Джон наклонился к нему, упираясь руками рядом с его головой.              — На все руки мастер, — мужик ухмыльнулся и притянул ближе к себе, раздвигая его губы языком.              Джон перенес вес на левую руку, чтобы правой зарыться в его волосы, и двинул тазом, притираясь полувставшим членом к твердому животу. Мужик обхватил его руками за задницу, и у Джона слегка закружилась голова. Наверное, он все-таки был достаточно пьян, чтобы сегодня отдать бразды другому человеку. Как почувствовав, мужик сел на кровати, чтобы их перевернуть, и лег на него сверху.              — У меня давно никого не было, — сказал Джон, когда пальцы мужика скользнули в ложбинку между ягодиц и мягко потерли.              — Я чувствую, — отозвался тот и привстал, чтобы взять смазку и кинуть презервативы на подушки рядом.              Потом… Боже, Джон бы умолял его не останавливаться, даже если бы рядом с кроватью образовалась дыра, из которой бы выглядывала бабуля МакТавиш с вилами в руках. Мужик отсасывал как в последний раз, растягивая его пальцами. Он перекатывал во рту его яйца, а потом возвращался к головке, пропуская ее почти в самое горло. Не выдержав, Джон положил руку ему на голову, мягко ускоряя и откидываясь на подушки тяжело дыша. Если мужик кинет на него еще один самодовольный взгляд из-под светлых ресниц — он просто не выдержит. Это однозначно было за гранью добра и зла.              — Бля, — застонал Джон на особо удачное движение пальцами. — Иди сюда, иначе мы закончим раньше, чем я планировал.              — А ты планы строил? — мужик еще раз лизнул его в головку и потянулся за презервативом.              — Конечно, — хрипло отозвался Джон, проводя по лицу ладонью. — Я у мамы стратег…              Заткнув его поцелуем, мужик уперся рукой в стену над его головой и, придержав презерватив у основания члена, толкнулся внутрь, сразу загоняя до конца и давая Джону привыкнуть. Вцепившись руками в его плечи, Джон, выждав пару секунд, кивнул ему и подался бедрами вперед. Мужик зашипел и, пару раз толкнувшись аккуратно, взял быстрый темп, втрахивая Джона в матрас. И, черт возьми, Джону было абсолютно полностью поебать, что он даже имени этого мужика не знает. Он кусал губы и старался не открывать лишний раз глаза, потому что комната пыталась уплыть от него к хуям собачьим. Держась за плечи, он вылизывал чужую шею, чувствуя ногами, закинутыми на спину мужика, как начинает потеть его спина.              Через несколько минут? Часов? Джона, потерявшегося во времени и ощущениях, перевернули на живот и поставили на колени. Заведя руку между его ног, мужик обхватил влажной ладонью его член и снова вставил, беря такой темп, что Джон просто закусил угол подушки, чтобы не визжать совсем уж как сучка из порнухи. Взвыв на очередном толчке, он кончил, сжимая внутри мужика.              — Блять, можно я?.. — тяжело дыша, спросил мужик и, дождавшись его кивка, опять толкнулся внутрь.              Когда он через несколько минут упал рядом с Джоном, тот был в шаге от того, чтобы вырубиться. Глаза отказывались открываться, а мышцы напрягаться. Он из последних сил переложил подушку поудобнее, немного возвращаясь в сознание от этого движения.              — Боже, скажи, что я могу остаться, я тебя умоляю, — протянул Джон в подушку и повернулся, чтобы оставить поцелуй на плече мужика.              — Оставайся.              Радостно выдохнув, Джон почувствовал, как на него натягивают одеяло, и отрубился.       

      

09 июля 2022 года, 13:37,

      

Лондон, Фулем

             Блять.              Если он откроет глаза — он умрет. Нет, он точно умрет. Во рту, судя по вкусу, кто-то сдох. Похмелье орало о том, что оно здесь, и о том, что оно его накроет с головой, как только он пошевелится. Джон старался дышать через раз, чтобы оттянуть этот момент. На кровати рядом зашевелились, и раньше, чем до мозга Джонни дошли воспоминания о вчерашнем, инстинкт самосохранения нахаркал на все его планы прикинуться ветошью, заставил открыть глаза и привстать.              Похмелье тут же накинулось на него с такой силой, с какой кидаются на богатеньких туристов нарики в Брикстоне. Зажмурившись от прострелившей виски боли, Джон посмотрел на лежащего рядом мужика, который тоже открыл глаза и, еще не до конца проснувшись, смотрел на него тяжелым взглядом.              — Блять, я больше никогда не буду пить, — пожаловался Джон и сел на кровати, после чего его прострелило еще и болью в заднице.              — Каждый раз себе это говорю, — прохрипел мужик и закрыл глаза, расслабляясь. — Подай воды.              — Ты вчера выпил только бокал пива и бокал виски, — еле размыкая пересохшие губы, пробормотал Джон и потянулся за бутылкой, которая стояла с его стороны кровати.              — Это далеко не все, что я вчера выпил, — мужик приоткрыл один глаз и забрал протянутую ему бутылку, сразу же жадно к ней присасываясь.              Дождавшись, пока он напьется, Джон опустошил бутылку и снова лег, проводя по лицу руками. Мужик рядом немного сдвинулся и уперся ему лбом в плечо.              — Давай еще поспим, — буркнул он.              Закинув на мужика одну руку, Джон кивнул и снова заснул.              Второе пробуждение было куда более приятным. Мужика в кровати не было, поэтому Джон потянулся, чувствуя, как болят абсолютно все его мышцы. Лениво раздумывая о том, где он сейчас поест и как долго будет добираться до дома, он подобрал с пола полотенце и, внимательно осмотрев его на предмет подозрительных пятен и не найдя оных, прокашлялся и двинулся в ванну. После душа и почищенных пальцем зубов он наконец почувствовал себя человеком и натянул джинсы, оставив футболку и толстовку на раковине в надежде на то, что его не выставят сразу за дверь. Ему очень нужен был кофе и сигарета. Он искренне надеялся на то, что они его не размажут ровным слоем по поверхности. Выйдя в гостиную, Джон охуел. За окном уже собирались сумерки, сколько же он проспал…              — Сколько времени? — спросил он у мужика, который возился с чайником.              — Семь вечера, — отозвался тот и обернулся на него, мягко улыбаясь. — Кофе будешь?              — Да, умоляю, — сделал щенячьи глаза Джон и прислонился бедром к кухонному гарнитуру. — Я закурю?              — Валяй, — кивнул мужик и достал пакет молотого кофе. — Прикури мне тоже.              Джон подобрал со стола брошенную на него вчера пачку и прикурил две сигареты, включая вытяжку. Мужик благодарно кивнул и запихнул сигарету в уголок рта, продолжая возиться с одной кружкой кофе.              — А ты?              — Чай.              — Британец чертов, — хохотнул Джон.              Мужик закатил глаза и подвинул к нему кружку с кофе. Проглотив слова про то, что мужик — мужик его мечты, Джон сделал пару глотков, чувствуя, как из головы уходит тяжесть.              — Какие планы? — спросил Джон, как только мужик повернулся к нему с кружкой чая.              — Не знаю, — тот пожал плечами и слегка подвинул Джона, чтобы стряхнуть пепел в раковину. — Я думал предложить тебе остаться на ужин. В понедельник мне придется уехать, поэтому хотел провести побольше времени в приятной компании.              — Надолго?              — Да. Я вернусь в Лондон не раньше февраля.              Джон немного поник от этой информации. Он не то, чтобы на что-то надеялся, но где-то на подкорке вертелась мысль о том, чтобы все-таки представиться мужику и провести с ним оставшуюся неделю отпуска, перед тем как прибывать в распоряжение Прайса.              — В общем, можем провести время вместе, — мужик не смотрел ему в глаза, старательно изучая плитку фартука. — Сохраняя вчерашние правила. Был бы интересный опыт.              — Я согласен, — почти перебил его Джон.              Какая разница, хоть так побудет с ним подольше. Мужик ему нравился. С ним было охуенно разговаривать и трахаться, что ему еще было нужно. Улыбнувшись Джону, мужик докурил и обошел его, туша бычок в раковине и выкидывая в мусорку, после чего закинул руку ему на плечо и спросил:              — Чем будем ужинать?              Ella Fitzgerald — Blue Moon       Он давно так хорошо не проводил время. Они выбрались за продуктами, после чего Джон приготовил мясо, пока мужик, потратив на выбор пластинки минут пятнадцать, наконец поставил Эллу Фицджеральд. Говоря обо всем на свете, периодически споря о каких-то вопросах, в которых не совпадали мнениями, они поужинали и переместились на диван, чтобы посмотреть Великого Гэтсби. После того, как фильм закончился, они опять вернулись к спору про Климта и Муху. Джон почти начал раздражаться, когда мужик махнул рукой и оседлал его бедра на диване. По трезвому секс вышел чуть более неловким на первых порах. Заново изучая тело друг друга, они переместились в спальню, где мужик его обкатал так, что Джон вырубился сразу после. Утром воскресенья, позавтракав сделанной мужиком яичницей, Джон стоял около входной двери, неловко засунув руки в задние карманы.              — Это было хорошо, — пересилив себя, он поднял взгляд на лицо мужика. — Я бы дал тебе свой номер.              — Я не смогу так, — мужик грустно улыбнулся. — Потом все испортится. Я вечно в командировках, работа — мой главный приоритет. Давай оставим все так. Хорошим воспоминанием о хороших выходных.              Джон потянулся к нему, чтобы поцеловать. Мужик ответил на поцелуй, обхватил его за плечи, прижал ближе, после чего аккуратно отстранился. Джон вышел в подъезд и подошел к лифту. Нажав на кнопку вызова, он зажмурился и ударил кулаком по стене подъезда. Эти выходные были как пробник хорошей жизни, которая ему не светит. Он разочарованно выдохнул и посмотрел в разряженный телефон, который он не брал в руки с пятницы. Надо будет позвонить маме по возвращении, может, он приедет к ним раньше следующих выходных.       

      

15 июля 2022 года, 15:40,

      

УДАР

      

Аль-Мазра, Урзыкстан.

             Гоуст докурил и закинул окурок обратно в пачку. Он пробирался по раскаленным скалам Урзыкстана. В голове уже неделю играла Элла Фицджеральд, не затыкаясь. Раздраженно дернув плечом, он запрыгнул на первый выступ, переключая внимание на переговоры в наушнике. Подтвердив, что он на месте, он приложился к раскаленной винтовке, чтобы подтвердить цель.              — Вижу генерала Горбрани, — доложил он.              — Принято. Внимание, цель подтверждена.              Его увал кончился. Надо было выключаться из иллюзий и включаться в реальность.              Взрыв был красивым, Тени неплохо сработали.