Сумасшествие

После начала приёма препаратов Сукуна в голове Итадори стал вести себя немного тише. Хотя для Юджи это была скорее плохая новость, чем хорошая. Как правило, когда этот придурок затихал, он пытался набраться сил или усыпить бдительность своего носителя, а затем вырывался наружу и держал контроль несколько дней подряд, не давая Итадори и шанса выйти на первый план. В целом Юджи нравилось в больнице. Если отмести некоторых личностей, которые наводили жуть одним только взглядом, здесь было неплохо. Хорошо кормили, давали отсыпаться, поили щепетильно подобранными препаратами, которые по крайней мере у Итадори не вызывали никаких побочных эффектов, и всё было хорошо. Конечно, во многом это была заслуга врача, который встретил его тогда, — Мегуми. Складывалось впечатление, что он здесь решал все ключевые моменты лечения и содержания пациентов, судя по небольшому пятидневному наблюдению Юджи. Но вместе с впечатляющей руководящей частью он ещё и очень заботился о своих подопечных. Каждое утро Фушигуро приходил в блок и поочерёдно разговаривал с каждым пациентом, выясняя, как тот спит, хорошо ли ест, как себя чувствует и что ему хочется. И на удивление большинство желаний ему удавалось исполнять. Например, один из пациентов сказал, что ему хотелось бы поиграть в приставку, и предположил, что это помогло бы пережить стресс и отвлечься от того факта, что он находится в психушке. И уже на следующий день санитары подключали её к телевизору. Конечно, не всем здесь лежащим разрешалось в неё играть по ряду причин, но добрая половина с удовольствием начала рубиться по вечерам в Мортал Комбат, и Юджи не стал исключением. Правда, во время игры периодически просыпался Сукуна, нашёптывая на каждом фаталити, что с удовольствием сделал бы это с Итадори, если бы они не делили одно тело на двоих. Но он быстро затихал, поскольку лекарства, что им давали, были довольно сильными и едва ли не парализовали альтер эго. Раз в неделю, обычно по понедельникам, Мегуми вызывал подопечных к себе в кабинет и проводил с ними индивидуальные сеансы. Всё-таки за деревянными дверями они чувствовали себя более спокойно и раскованно, чем в общем блоке под наблюдением санитаров и посторонних глаз. — Итак, Итадори, — начал Фушигуро своим отработанным успокаивающим голосом. — Как ваши дела? Как вы себя здесь чувствуете? Взяв ручку, Мегуми приготовился записывать за пациентом данные в личный журнал, а Юджи тем временем неловко перебирал пальцы у себя на коленях. Вроде бы ничего такого не происходило, но он чувствовал себя ужасно неловко, и всё потому, что Сукуна вновь проснулся. И все его разговоры в голове, которую они делили на двоих, были настолько смущающими, что на бледных щеках зарделся румянец. — Х-хорошо. В целом хорошо, — он несколько раз кивнул головой и приложил ладонь ко лбу. Рёмен не затыкался. И хоть его носитель прекрасно знал, что тот, несмотря на всю свою суровость и вид деятельности, предпочитал женщинам мужчин, но всё, что Сукуна сейчас нашёптывал, было перебором. — Вы покраснели, всё в порядке? — тут же обратив внимание на состояние Юджи, поинтересовался Фушигуро и пытливо изогнул тонкую чёрную бровь. — Эм… — Итадори замялся на несколько секунд, бросил беглый взгляд на врача, но тут же увёл глаза в сторону, смутившись ещё сильнее, поскольку именно в этот момент Рёмен начал описывать, как хотел бы увидеть эту симпатичную мордашку, заляпанную слезами и слюнями, с его членом во рту. — Не совсем. Сукуна начал активничать. — В каком смысле? Он сейчас разговаривает с вами? — теперь уже обе брови Мегуми поползли вверх. И удивляло его не то, что в голове Итадори боролись сразу две личности, а то, что Сукуна, оказывается, являлся настолько сильным альтер эго, что, несмотря на количество потребляемых Юджи препаратов, он всё равно умудрялся пробиваться. — Ага… — промямлил Итадори и, схватившись пальцами за край толстовки, с усилием оттянул её вниз, прикрывая начавший нарастать бугор ниже пояса. Всю жизнь он был уверен, что предпочитал женщин, но после таких картинок, которые показывал ему Рёмен, возбудился бы даже самый закоренелый натурал. — И что же он вам говорит? — не унимался док, начав нетерпеливо отстукивать остриём стержня по бумаге раскрытой записной книжки. Странная у Итадори была реакция, следовало бы с этим разобраться. Хотя налицо было ярко выраженное возбуждение, судя по участившемуся дыханию и зарумяненным скулам. — О… — Мегуми не смог сдержать усмешки. Теперь понятно, почему Юджи начал вести себя столь скованно и смущённо. Видимо, этот самый Сукуна сейчас нашёптывал ему о какой-нибудь знойной красотке, заставляя переживать двойственные эмоции. — Понятно. В таком случае, может, отложим нашу встречу? — Нет, — Итадори тут же мотнул головой. — У вас там ещё много таких, как я, да и своей работы хватает, поэтому давайте быстрее закончим, — он задышал ещё более рвано, сложил руки на груди, а ногу — на ногу, полностью закрываясь перед собеседником. Его ступня начала нервно подрагивать, а лицо слегка скривилось так, будто бы Юджи сейчас старательно сдерживался или испытывал головную боль. Впрочем, его нежелательного соседа можно было так назвать. — Я правильно понимаю, что препараты вам не помогают? — хмыкнул Мегуми, начав быстрыми движениями выводить буквы ровным почерком на странице записной книжки. — Как видите, — Юджи зашипел, скривился сильнее, прикрыв один глаз, и шлёпнул ладонью по лбу, будто пытаясь выбить из головы Сукуну, — не особо. Может, выпишете мне что-нибудь посильнее? А ещё лучше — самое сильное. — К сожалению, не могу, — Фушигуро на секунду поднял взгляд на Итадори и скривился едва ли не так же болезненно, как и он. Видеть пациентов в таком состоянии было крайне неприятно. — Дозировку необходимо повышать предельно аккуратно и последовательно, меняя препарат за препаратом. Некоторые из них могут быть несовместимы, и есть риск навредить вам… — Сильнее, чем Рёмен, мне уже никто навредить не сможет. Сделайте из меня овоща, тогда ему станет неинтересно бороться за эфир, — Юджи снова зашипел, но на этот раз громче. Зажмурился, шумно выдохнул и бросил косой взгляд на Мегуми. — Он отдохнул, набрался сил и сейчас рвётся наружу сильнее прежнего, — Фушигуро отложил ручку в сторону, нащупывая под столом кнопку вызова санитаров. Если Сукуна сейчас вырвется, то, судя по рассказам, справиться с ним будет крайне непросто. — Куда тянешь свои изящные пальчики, душечка? — умелая актёрская игра сошла на нет, лицо Юджи в секунду разгладилось, на смену болезненной гримасе пришло спокойное выражение с полуприкрытыми веками и ехидной ухмылочкой. — Убери руку от кнопки, и мы спокойно поболтаем. Обещаю быть хорошим мальчиком, господин Фушигуро. — Сукуна… — едва слышно выдохнул Мегуми и выпрямился, приосанившись. — Ве-е-е-ерно. У меня к тебе есть предложение, от которого будет сложно отказаться.