Favourite crime/Любимое преступление

Аладор Блайт лежал в больничной палате рядом со своей спящей женой, черные пятна дыма пачкали его одежду, а полицейские, все еще охранявшие палату, находились в нескольких метрах от них. Патриарх Блайтов закрыл глаза, вспоминая все, что произошло этой ночью. (...) Одалия побледнела, когда Лука Носеда закончил разговор, и женщине пришлось ухватиться за стол, чтобы не упасть на пол. Аладор вошел в кабинет жены, удивленный тишиной, но когда увидел, что Одалия плачет, не глядя ни на что, кроме пустоты, не смог удержаться и бросился к ней, пока она не упала на пол. Трудно было слышать все, что происходило, особенно потому, что рядом не было их дочерей и сына. Но осознавать, что их девочку так долго насиловал тот же человек, который причинил Амелии столько боли, было ужасно. Аладор мог только взять жену за руку и побежать к машине. Они знали, что их дети находятся на заброшенной фабрике благодаря информации Луки, и они не оставят их снова, несмотря ни на что. Они подвели их однажды, и больше так не поступят. Они больше не могли замыкаться в своем горе. (...) Когда приехали машины скорой помощи, пожарные и полиция окружили все вокруг, Одалия первой увидела, как Эдрика грузят в машину скорой помощи, и побежала к нему. Его кожа была бледнее обычного, он, казалось, так страдал, что Одалии захотелось унять эту боль, но когда она увидела Эмиру без сознания, не двигающуюся и ничего не говорящую, в нее вселился страх. Аладор, в свою очередь, подбежал к Эмбер, которая все еще была в сознании, но дышала с трудом. Невозможно описать выражение лица Эмбер, когда она увидела отца, увидела, что он стоит рядом с ее матерью и не понимает, что происходит. ⎯⎯⎯ «Я должна вернуться за ней!» — кричала Луз, которую насильно вытащил Белос. ⎯⎯⎯ «Эмити все еще внутри!» Одалия среагировала первой, вбежав на фабрику, когда он целовал лбы своих детей, обещая, что все будет хорошо. Внутри было полно дыма и огня, но через весь этот хаос их вел кровавый след на полу. Они подошли к закрытой двери, которую безрезультатно пытались открыть, пока Аладор, никогда не испытывавший такого ужаса, не начал колотить по ней плечом. Он так сильно давил на дверь, что когда она наконец поддалась, он был уверен, что вывихнул плечо, но его это ничуть не волновало. Ему нужно было вытащить оттуда свою дочь. Войдя в комнату, Одалия увидела Эмити, хромающую, обнаженную до пояса и покрытую кровью. Ее дочь пережила ужасную войну, и теперь им предстояло сражаться самим. Им всегда приходилось делать это самим, и они были так неправы, что оставили все в руках своих детей. Аладор нес на руках тело Эмити, которая не реагировала, как бы отец ни пытался ее разбудить. Одалия посмотрела на Люсию, которая была без сознания, и пощупала пульс, отметив, что она еще жива. ⎯⎯⎯ «Она не имеет значения,» ⎯⎯⎯ воскликнул Аладор, глядя на жену. ⎯⎯⎯ «Мы должны вытащить Эмити, мы не можем ее отпустить.» ⎯⎯⎯ «Она не заслуживает смерти,» — сказала Одалия, глядя на своего мужа, который кивнул. ⎯⎯⎯ «Она забрала у нас так много… Уходи, Аладор, спаси Эмити.» Мужчина просто вздохнул и побежал по коридорам, он не мог перестать думать о том, когда родилась Эмити. Была ночь, он весь день работал в робототехническом цехе компании, когда ему сообщили, что его жена рожает, он вспомнил, что выбежал на улицу, а когда пришел, там уже лежал его ребенок. ⎯⎯⎯ «Она идеальна,» ⎯⎯⎯ прошептал мужчина, взяв ее на руки. ⎯⎯⎯ «Они всегда такие маленькие,» ⎯⎯⎯ прокомментировал он, целуя ребенка в лоб, - «Я так люблю тебя, маленькая принцесса.» И сейчас он держал ее в своих объятиях. Эмити уже не была младенцем, но все еще оставалась его принцессой, она больше не была той девочкой, которая приходила в его кабинет и царапала карандашами его планы, и не была той девочкой, которая украла косметику Амелии. Он должен был сделать все для своей семьи, и когда он наконец вышел из огня, то увидел Идалин, которая крепко держала Луз, не давая ей вернуться в дом. ⎯⎯⎯ «Мне нужна помощь!» ⎯⎯⎯ громко крикнул Аладор, привлекая внимание нескольких медиков, подбежавших к нему. ⎯⎯⎯ «она не дышит..... Вы должны что-то сделать... Я заплачу все, сколько угодно, но вы должны заставить мою девочку очнуться!» Медики посмотрели друг на друга, подхватили тело девочки и понесли ее в машину скорой помощи. Женщина срезала с девочки верхнюю одежду, обнажив все синяки и укусы на ее теле, а также большое пулевое ранение. Вскоре они начали делать массаж сердца, одновременно вентилируя ее и подготавливая к электрошоку. ⎯⎯⎯ «Убери!» — крикнула блондинка, заставив мистера Блайта отойти от тела маленькой девочки. Больно было видеть, как это терпела его маленькая девочка, как ее тело сжималось от электричества и особенно каждую отметину, которая теперь была на каждом сантиметре ее кожи. (...) Аладор вздохнул, открывая глаза: в больнице царила тишина, все его дети были в операционных, другие родители были рядом с ним, даже Эдалин и Парки. Диагноз был плохим, не было уверенности, что Эмити и Эмира переживут эту ночь. Люсия все еще находилась в операционной, как и Вайни с Гасом, но их уже почти прооперировали, и это служило маленькой надеждой на будущее. Эдрику предстояла физическая реабилитация: когда ему повредили плечо, был задет крупный нерв, а также мышцы. У Эмбер чудом не пострадали внутренние органы, пуля прошла навылет, но она потеряла много крови. Другой случай был с Эмирой: пуля не прошла через мозг, а застряла в черепе, создав давление, от которого она потеряла сознание, но когда ее извлекли, произошло осложнение, которое убило ее на 3 минуты. Она выжила, и это было все, что нужно Аладору. Хуже всего обстояли дела с Эмити. Когда Аладор нашел ее, она была мертва и пролежала три минуты, когда он вытащил ее, прошло 5 минут. Она была мертва 8 минут, когда кислород перестал поступать в мозг, они оживили ее в машине скорой помощи и держали так, пока не добрались до больницы. Но не было ничего, что могло бы гарантировать, что, когда она проснется, если она и проснется, с ней все будет в порядке или что у нее не будет какого-либо повреждения мозга. Прошло много времени, и они молились, чтобы все было хорошо. И Люсия, самая большая сучья дочь, которую когда-либо знал Аладор, была в порядке. Несколько органов были повреждены, но врачи не смогли ничего исправить. Никакого вреда, кроме тревожной кровопотери. Это разозлило Аладора, потому что она не заслуживала остаться в живых после всего, через что она заставила пройти его детей, Богу не имело смысла позволять жить такому монстру, который не заслуживал никакого сочувствия ни к кому на земле. ⎯⎯⎯ «Я этого не вынесу», — шепчет он, глядя на больничный потолок.