Favourite crime/Любимое преступление

Люсия высокомерно улыбнулась, увидев, что этот раздражающий детектив наконец вышел из игры, хотя проблема с наличием у Луз оружия усложняла ситуацию. — «Ты поранишься, дай мне это дерьмо,» — приказала Люсия, протягивая руку Луз, которая отрицала. Старшая Носеда лишь улыбнулась, она достигла точки, когда все ее терпение закончилось, сначала расстрелять всех этих придурков было хлопотно, а теперь иметь дело с ее младшей сестрой стало еще хуже. Не говоря уже о том, что время, казалось, было против нее, каждая секунда того стоила, и она не могла выбросить ее, ей пришлось уговорить Эмити пойти с ней без насилия или, в худшем случае, без смерти Блайт. — «Эмити,» — сказала Люсия, глядя на зеленоволосую девушку, — «Пожалуйста, нам не обязательно это делать, ты можешь пойти со мной, мы можем работать.» — «Не разговаривай!» — крикнула Луз, указывая на сестру, хотя ее руки дрожали. —«Отойди от нее!» Люсия просто безразлично посмотрела на Луз, она приблизилась, пока не оказалась перед Эмити, и присела, оставаясь на своем росте и игнорируя всю боль в ноге. — «Посмотри на меня, принцесса,» — взмолилась Люсия, взяв лицо маленькой девочки в свои руки, — «Я знаю, ты не хочешь, чтобы кто-нибудь умер, я обещаю, что если ты пойдешь со мной, мы все исправим, и никому не придется умирать.» — «Отойди от нее!» — приказала Луз, коснувшись спускового крючка пистолета. — «Ты лжешь ей!» — «Я бы никогда не солгала ей,» — заверила старшая, с ненавистью глядя на Луз. Эмити посмотрела на эту сцену: ее братья истекали кровью на полу, Эмира не двигалась, а все остальные были ранены. Но Луз стояла там с пистолетом в руках, направленным на Люсию, хотя в ее глазах она видела только боль от необходимости принимать решение. И она не могла сделать это с Луз, она не могла заставить ее нести травму от необходимости стрелять из пистолета, она не могла позволить ей нести все на своих плечах. Потому что это была ее вина, вина только Эмити, и ей придется с этим справиться. Если бы она ушла с Люсией, она могла бы уйти без дальнейшего насилия, она могла бы дать Луз немного времени, чтобы позвонить в службы экстренной помощи. Это был единственный вариант, который у нее был, если она хотела спасти всех. Вот почему она крепко обняла Люсию, хотя Луз кричала ей, чтобы она уходила, именно поэтому она приняла этот мягкий поцелуй Люсии, от которого у нее внутри за секунды все перевернулось. — «Эмити, держись от нее подальше!» — крикнула Луз, с болью глядя на эту сцену. — «Пойдем домой, принцесса,» — прошептала Люсия на ухо Блайт, которая кивнула. Эмити не смотрела на Луз, она не могла вынести ни боли на ее лице, ни разочарования, но она могла сделать больше, чем просто уйти с Люсией. Возможно, это будет единственный раз в ее жизни, когда оне сможет сделать что-то для людей, которых любит, и оне наконец исчезнет раз и навсегда. — «Расскажи ей, что она сделала!» — кричала Эмбер, прислонившись спиной к стене и продолжая истекать кровью. — «Ты должна рассказать ей, что сделала Люсия!» — воскликнул Эдрик, держа в руках тело Эмиры. — «Она должна понять, что это не ее вина!» Эмити посмотрела на своих братьев и попыталась подойти к ним, но Люсия уже крепко держала ее за руку. — «У нас нет на это времени,» — воскликнула доминиканка, сжимая руку зеленоволосой девушки, причиняя ей боль. — «Отпусти ее!» — приказала Луз, не глядя на Люсию, которая не повиновалась. —«Послушай, Эмити, я узнала об этом только вчера, я не хотела тебе этого говорить.» Лючия от изумления открыла глаза, если бы Эмити всё узнала, то увезти её без насилия было бы невозможно, но сейчас её мозг не мог придумать, как это предотвратить. — «Люсия убила Амелию,» — воскликнула Луз, грустно глядя на Эмити. — «Она во всем виновата, ты ни в чем не виновата.» — «Эмити, пойдем!» — приказала старшая, снова протягивая руку Блайт. — «Пойдем, тебе больше ничего не нужно». Луз выстрелил из пистолета, отступил назад и бросил его, рука Люсии начала кровоточить, когда она прислонилась к стене и тяжело дышала. — «Ты хочешь поиграть, Луз?» — спросила старшая, с удивлением глядя на младшую сестру. — «Знаешь ли ты, что маму изнасиловали, что мой отец заставил ее заняться сексом с двумя проклятыми сукиными сыновьями а дальше? А дальше, вы родились просто продуктом изнасилования.» — «О чем ты говоришь?» — спрашивает Луз прерывающимся голосом. — «Ты — результат изнасилования,» — повторяет Люсия, поднимая оружие с земли. — «Ты — позор своей матери и позор своего отца.» Не раздумывая, Луз бросилась на Люсию, повалив ее на пол, и обе начали ожесточенно драться. Старшая ударила Луз по ребрам, пытаясь оторвать ее от себя, но младшая отчаянно пыталась отобрать у нее оружие. — «Беги, Эмити! Беги!» — крикнула Луз, глядя на Блайт. — «Тебе пора идти! Беги!» Люсия взяла пистолет и ударила Луз по затылку, оставив ее без сознания на полу, а Эмити побежала немного дальше на фабрику. — «Почему тебе так сложно, принцесса?!» — взорвалась старшая, вставая и глядя на ребят на полу. Возможно, в тот момент Люсия не заметила, что пропали два человека, Уиллоу и Скара, которым предстоит отвечать за второй акт. Белос, со своей стороны, попытался пошевелиться, но быстро пришел в себя и потерял сознание, так что просто мало что мог сделать, хотя придумает, как встать и пойти за Люсией как можно скорее. Это была игра, которую этот человек просто не проиграет. Никто не хотел проиграть ту ночь. (...) Идалин, более известная в свои бунтарские времена как «женщина-сова», ехала на высокой скорости, за ней следовали три машины скорой помощи и 10 полицейских. Их было немного, но это все, что можно было сделать менее чем за 15 минут. — «Чем он думает, чем думает!» — крикнул Бамп рядом с Идалин. — «Он действительно думает, что может напасть на глупого психопата и победить! Напомни мне уволить его!» — «При всем уважении, сэр, вы лучше, чем кто-либо другой, должны знать, что Белос — великий сукин сын, который не остановится, пока не поймает ее,» — воскликнула Идалин, глядя на дорогу. — «И все же он глупый идеалист, я думал, что обучил его лучше,» — прорычал Бамп, глядя на дорогу перед ними. — «Сэр, именно потому, что вы хорошо его обучил, он пытается спасти эту девушку,» — с улыбкой пояснила Идалин. Бамп вздохнул, он понял, что Белос уже не тот 23-летний новичок, который поступил вместе с другими курсантами, а не тот богатый пацан с фирменным знаком и тщательно причесанными волосами. И теперь ему оставалось только молиться, чтобы с ним было все в порядке или хотя бы он был жив, пока они не прибудут. (...) Эмити бегала по коридорам, повсюду начал проникать дым и она была уверена, что фабрика начала гореть изнутри и ее глупые мысли не прекращались. Она любила свою старшую сестру, она была смелой, красивой, умной и обладала самым благородным сердцем, которое она когда-либо видела за свою короткую жизнь. Вот почему она не понимала, почему Люсия так с ней поступила. Люсия была жестокой, ей нравилось слушать плач Эмити, но она также любила ее так сильно, что это было тошнотворно. То есть Люсия обнимала ее по ночам, когда она не могла продолжать, заботилась о ней, когда она болела, учила ее играть в бейсбол и все время помогала ей с домашними заданиями. Конечно, иногда это причиняло ей боль. Фактически, она всегда причиняла ей боль, когда оскорбляла ее или когда злилась, но она никогда не пыталась ее убить, она всегда причиняла ей боль, потому что была уверена, что она сможет выздороветь. Но думать о том, что она делает все это с Амелией, было просто ужасно, потому что, в конце концов, Амелия всегда была ее героем. Человек, которому она звонила, когда ей снились кошмары, человек, по которому она скучала, пока спала одна дома, она даже звонила ей, когда она чувствовала, что больше не может продолжать. Но Люсия любила ее. — «Это неправда,» — всхлипнула на бегу Эмити. — «Она меня не любила.» Эти слова причинили боль, но ей нужно было убедить свой глупый мозг, что это не любовь. Но как она могла это сделать? Больше года Люсия была для нее всем, единственным человеком, который слушал ее, пока она плакала, единственным человеком, который никогда не заставлял ее чувствовать себя одинокой. Но теперь не имело смысла любить Люсию, потому что она застрелила своих братьев, потому что собиралась убить Луз и потому что прямо сейчас сердце Эмити не перестанет болеть. Все, что она чувствовала, все, что она думала и все, что она помнила, мало-помалу убивало ее разум. И, возможно, она наконец достигла своего предела. — «Достаточно! Это место наполняется дымом! Просто пойдем со мной!» — крикнула Люсия, хватая девочку на руки. Эмити попыталась сопротивляться, но Люсия обняла ее так сильно, что она не смогла этого сделать, аромат кофе завладел ее чувствами, и она не могла не заплакать. — «Нам нужно выбираться отсюда, Эмити,» — прошептала Люсия с такой искренностью, что Блайт пришлось закрыть глаза и напомнить себе, что она лжет. — «Если с тобой что-нибудь случится, я умру, я не могу себе представить, как буду жить в мире, в котором тебя нет.» — «Отпусти меня,» — попросила зеленоволосая девочка, громко плача. — «Отпусти меня». — «Ты не понимаешь, принцесса,» — прошептала альфа, крепче обнимая девочку, — «Ты нужна мне со мной, никто не может любить тебя так, как тебе нужно Эмити… Я единственный человек, который будет любить тебя, и это, именно то — почему я не могу оставить тебя.» — «Ты только что солгала мне,» — всхлипнула маленькая девочка, царапая руки Люсии, которая быстро повалила маленькую девочку на землю. Люсия держала запястья Блайт, которая сильно пинала ее, ее лицо было красным, а по щекам текли слезы. Было так больно видеть, как ее маленькая девочка так страдает, что на мгновение она подумала о том, чтобы застрелить ее и положить конец ее боли. — «Я люблю тебя, Эмити,» — заверила Люсия, глядя в золотые глаза маленькой девочки, — «Ты единственный человек, которого я любила за всю свою жизнь, ты единственное, что заставляло меня чувствовать что-то кроме ненависти, ты мне нужна со мной.» — «Что ты сделала с моей сестрой?» — спросила сломанным голосом младшая Блайт. — «Я ошибалась, Амелия, это была просто ошибка, если бы я знала, что так тебя полюблю, я бы этого не сделала,» — признается брюнетка, перестав так сильно давить на запястья девушки, — «Я никогда не хотела чтобы всё закончилось вот так, Эмити, я никогда не хотел причинить тебе вред.» Блайт отрицала, она не могла снова поверить в эти светло-карие глаза, которые смотрели только на нее, она не могла снова поверить в эту историю о «Я действительно люблю тебя». Ей просто пришлось бороться с самой собой. — «С самого начала я любила только тебя, ты нужна мне в жизни…» — прошептала она, взяв обе руки Блайт правой рукой. — «Я люблю только тебя и малышку, Эмити, ты — единственное, что мне нужно. Я хотела это всю свою жизнь.» Левая рука Люсии осторожно приподняла свитер Погии, обнажив ее почти плоский живот, но с едва заметными изгибами, от которых тело Блайт похолодело. — «Не забирай это у меня так скоро, Эмити, не делай этого со мной,» — умоляла Люсия, лаская живот Омеги, которая начала плакать. — «Если ты не делаешь это для меня, сделай это для малыша, останься со мной ради него.» Блайт не ответила, так как вполне возможно, что она беременна и вообще этого не заметила. Она находилась в таком сильном стрессе, что думала, что из-за этого у нее пропали месячные, что ее утреннее недомогание было всего лишь из-за кошмаров, даже те небольшие головокружения в классе, казалось, были из-за ее плохого питания. Но о беременности она никогда не думала и ей было страшно. — «Пожалуйста, пойдем со мной, я обещаю сделать все правильно, я позабочусь о тебе, я позабочусь о ребенке, я буду лучше, чем мой отец,» — пообещала она, глядя на живот Блайт. — «Никто больше не пострадает, тебе просто нужно остаться со мной.» Прежде чем Эмити успела что-то сказать, она почувствовала губы Люсии на своих. Маленькие капли начали падать на лицо маленькой Блайт, и она впервые увидела, как Люсия плачет. Возможно, она говорила правду. Возможно, Эмити все еще была девушкой Люсии. Возможно, это никогда не изменится. ⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯⎯ — Правда, что-ли, блять? Мне искренно жаль что тебя Эмити, что остальных. Это — просто пиздец!