Favourite crime/Любимое преступление

Ощущение тепла их тел под простыней, конечно, успокаивало, и они были благодарны, что эта односпальная кровать заставит их быть очень близко друг к другу. — «Мы должны быть готовы, прежде чем они нас обнаружат,» — воскликнула Эмити, двигая руку Луз, которая цеплялась за ее талию. — «Еще пять минут,» — попросила брюнетка, пряча лицо в волосах Блайт. — «Луз, если они нас поймают, у нас будут большие проблемы,» - настаивала зеленоволосая девушка, заставляя Луз издать тихое рычание, которое, по ее мнению, было очаровательным: «Нам нужно подготовиться.» — «Я не хочу,» — по-детски говорит альфа, — «я хочу всегда оставаться здесь, с тобой.» Эмити улыбается, чувствуя дыхание Луз на своей шее, этот сладкий аромат шоколада, это совершенное ощущение безопасности в объятиях брюнетки. — «Я тоже хочу остаться здесь,» — шепчет Омега, беря руку Луз на свой обнаженный живот. — «Я хочу всегда быть с тобой.» — «Все в порядке?» — спрашивает альфа, поднимая туловище и опираясь на локоть, чтобы она могла видеть Эмити. — «Почему ты плачешь?» Блайт касается своих щек, замечая слезы, выступившие без разрешения, и понимая, что как бы ей ни хотелось быть уверенной в Луз, это всего лишь мимолетная иллюзия. Потому что она принадлежит Люсии, потому что Луз лжет и не любит ее, потому что, как бы она ни старалась убедить, ей никогда не удастся сбежать. — «Блайт, посмотри на меня,» — спросила Луз, нежно лаская девушку по щеке. —«Что происходит?» Эмити отрицала, что закрыла лицо, она не могла перестать плакать, не могла контролировать свои эмоции, и все, что причиняло ей боль, возвращалось с такой силой, что она больше не могла этого терпеть. Она крепко обняла Луз, ища защиты в ее объятиях, и Луз приняла это, она вцепилась в шоколад, понимая все, что Люсия делала с ней в течение нескольких месяцев, она цеплялась, понимая, что это может быть последний раз, когда Луз любит ее так сильно. — «Мне очень жаль,» — рыдала Блайт, пока Луз ласкала ее волосы. — «Мне очень жаль.» Луз не ответила, Эмити собиралась рассказать все, что происходит, и она была готова выслушать это до конца. — «Люсия... Ты делаешь мне больно,» — призналась Эмити сломанным голосом. (...) Люсия посмотрела на обнаженную девушку рядом с собой. Из-за отсутствия Эмити ей пришлось выместить все на девушке, которую она встретила в баре, поэтому она просто оставила простую записку и отправилась в любое чертово место, где она могла думать о том, как все решить. Но, выйдя из отеля, она заметила вдалеке Эмбер Блайт, которая шла, глядя в пол, словно девушка хотела игнорировать все на свете. — «Похоже, Эдрика и Эмиры нет с тобой,» — прокомментировала Люсия, привлекая внимание Блайт. — «Мир так тесен.» — «Отойди от меня,» — попросила брюнетка, отступая назад. — «Эй, не волнуйся, если бы я хотела что-то с тобой сделать, я бы уже давно это сделала,» — с досадой уточнила доминиканка. — «Какого черта ты хочешь?» — обороняясь, спросила Эмбер. — «Я просто хотела поздороваться с будущей тетей,» — цинично заявила Люсия. —«Или, может быть, ты еще не осознала, что твоя младшая сестра ждет ребенка.» Было бы преуменьшением сказать, что краска покинула лицо Эмбер, потому что правда в том, что девушка не могла не испытывать отвращения к словам Люсии. Но беспомощность тоже набирала силу, они не могли защитить Эмити, как бы они ни старались, они не могли уберечь свою младшую сестричку, у них даже не было сил что-либо сделать в этот момент. — «Иди к черту,» — прорычала Эмбер, пытаясь ударить Люсию, но ее остановил тот, кого она не ожидала увидеть в тот день. — «Эй, пап, опасно ввязываться в драки, в которых ты не выиграешь», — прокомментировала Скарлетт, оттаскивая Эмбер от Люсии. — «Иди домой и больше не оставайся одна.» (...) Эмити плакала в ее объятиях, и ей хотелось сделать то же самое: все, что ей пришлось пережить за эти месяцы, разрывало ей душу. Казалось почти нереальным, как такая тонкая и хрупкая девушка, как Эмити, может справляться со всеми этими чувствами, постоянно чувствовать себя грязной, а главное - терпеть постоянные оскорбления со стороны старшей сестры. — «Я скоро вернусь,» — прошептала Луз, отойдя немного от Блайт, — «Я всем скажу, что ты заболела и что я останусь, чтобы позаботиться о тебе.» Альфа быстро оделась и вышла из гостиничного номера, обнаружив в холле своих друзей. Они все смотрели на нее с любопытством, но Луз пришлось устроить этот день так, чтобы позволить Эмити сохранять спокойствие, по крайней мере, пока ей не станет лучше. — «Стоп,» — воскликнула Уиллоу, взяв брюнетку за плечо. — «Что происходит?» — «Это Люсия,» — признается Луз сломанным голосом, — «Люсия все портит.» Уиллоу не понимает слов подруги, но судя по тому, как ведет себя Луз, должно быть, происходит что-то слишком деликатное. «Прости, Уиллоу, мне нужно кое-что исправить,» — говорит альфа, отходя от подруги. (...) Белос устало вздохнул, последний месяц он дежурил, чтобы убедиться, что жизни Луки ничего не угрожает, и прежде всего, чтобы Люсия не имела возможности закончить начатое. — «Тебе пора спать, друг,» — воскликнула Идалин, садясь рядом с мужчиной. — «С ним все будет в порядке.» — «В последний раз, когда мы встретились, мы с тобой бежали на угнанной машине, помнишь?» — задумчиво спросил блондин. — «Я помню, как вы последовали за мной в Лас-Вегас, вы были новичком, работавшим в полиции, а я была подростком, который, скорее всего, окажется в тюрьме,» — с искренней улыбкой вспоминала Идалин. — «Я много времени проводила с детективом Белосом.» — «Ты не был плохим человеком, я имею в виду, ты занимался мелким воровством, мошенничеством, но ты никогда не принимал наркотики и не причинял вреда другим,» — Голос Белоса звучит странно устало — «есть ужасные люди, которые не заботятся о том, чтобы причинять боль другим.» — «Так устроен мир, ты вырос с двумя родителями, любовью и возможностями. Некоторые люди рождаются не на той стороне и идут по плохому пути,» — голос Идалин звучит очень искренне, поэтому мужчина кивает. — «Мой брат рос так же, как и я, и жестоко обращался со своим сыном с шести лет, иногда, какой бы путь ни выбрали люди, некоторые монстры всегда рядом и ждут возможности причинить боль,» — восклицает Белос, вставая — «Почему Камила?» — «Потому что нет, она красивая, хорошая мать, и она нравится моей семье,» — спокойно улыбается женщина-сова. — «Когда Рейн застрелили, я думала, что никогда не смогу никого полюбить, я имею в виду, что чертовы копы стреляют в 17-летних подростков, у нас была жизнь впереди, а они забрали у нас наше будущее.» — «Мы все совершали ошибки, Идалин, Рейн пошли по плохому пути, который причинил боль другим,» — признался блондин, счищая крошки еды со своего плаща. — «Рейну было 17 лет, в таком возрасте путь еще можно изменить,» — обвиняет женщина, глядя на спину детектива, — «после этого я смогла выпрямить путь.» — «Ты сделала это, потому что я никогда не оставлял тебя, в тебе был огонь, и этот огонь вселил в меня надежду,» — сказал мужчина с улыбкой. — «Вот почему я рискнул, я знал, что ты можешь стать больше, и я не ошибся». Идалин кивнула, когда Белос направился домой, где ему предстояло принять душ, навестить племянника в клинике, а затем вернуться на дежурство в больнице. (...) Эмити спала на руках у Луз, которая смотрела в потолок, снова и снова повторяя разговор, который у нее был с Эмити несколько часов назад. «…Прости,» — рыдала Блайт, разбивая душу Луз, — «я пытался заставить ее остановиться, я просила ее не причинять ему вреда, я очень не хотела, чтобы Лука закончил вот так.» — «Эмити, пожалуйста, объясни мне, что происходит,» — попросила Луз, взяв лицо девушки в свои руки. — «Что происходит?» — «Я не хотела, я сказала ей, чтобы она меня не трогала, что мне больно, но она меня не слушала, она никогда меня не слушает,» — призналась Эмити, плача так сильно, что брюнетка удивилась. В сознании Луз все детали складываются воедино: удары на теле Эмити, синяки — все имеет смысл. — «Это была Люсия,» — прошептала брюнетка, боясь ответа. — «Она вошла в мою комнату, я пытался помешать ей сделать это, но она была сильнее, и это было слишком больно» — Эмити цеплялась за Луз, пока альфа была в полном шоке — «Лука все обнаружил, и Люсия ударила его, это очень ранило его.» — «Все в порядке, я тебе верю, тебе не нужно больше говорить,» — заверила Луз сломанным голосом. Было странно знать всю правду, трудно было поверить, что ее собственная сестра насиловала Эмити и побила Луку, эта ситуация не была каким-то абсурдным фанфиком Азуры, вроде тех, которые она время от времени читала, это было настолько реально, что девушка, которую она любила, плакала таким образом, так больно. «…Я встречаюсь с кем-то, Луз,» — прокомментировала зеленоволосая девушка, с беспокойством глядя на свои руки, — «А я нехороший человек, я некрасивая, я много плачу, и я грязная..... Поверь, лучше забыть об этом и продолжать дружить.» По щекам каштана потекли слезы: вспоминать, как Эмити утверждала, что она грязная, как ненавидела себя, было просто ужасно, ведь теперь, когда она знала всю историю, ей было понятно любое поведение Эмити. Тот раз, когда Блайт упала в обморок и истекала кровью, был нарушением, когда она впервые увидела ее, она была просто девочкой, умоляющей помочь ей глазами, она не занималась спортом, потому что должна была показывать свое тело, покрытое отметинами, она не могла терпеть, когда к ней прикасались, потому что паниковала. Девочка, которую она любила, страдала так сильно, что она сомневалась, есть ли на самом деле Бог или закон, который наказывает плохих людей, трогающих детей таким образом. Или если действительно есть виновный во всем. Это было как в той книге, где мальчика в детстве обижали, а когда он стал достаточно взрослым, чтобы понять, что не может ненавидеть своего обидчика, потому что у нее была плохая жизнь, и кто-то тоже делал с ней что-то в детстве, и никто никогда ее не слушал. В книге Чарли говорит, что долгое время обижался на нее, потому что она причиняла ему боль, но в конце концов не смог удержаться от того, чтобы не полюбить тетю, потому что она купила ему два подарка на Рождество, на день рождения и потому что разрешила ему не ложиться спать допоздна. Чарли любил свою тетю, несмотря на то что она причиняла ему боль, потому что он понял свое прошлое и перестал расстраиваться. Конечно, это навсегда запечатлело его, но он жил дальше, потому что любовь, которую он испытывал к ней и ко всему, что его окружало, была настоящей. Но разве теперь это имеет значение? Эмити не была Чарли, и тот, кто надругался над ней, не был человеком, прожившим ужасную жизнь, а даже если и был, то ничто не могло оправдать этого. Но все это казалось таким нереальным, потому что именно ее старшая сестра была виновна в жестоком обращении с Эмити, а Луз никогда не замечала этого, хотя все признаки были у нее перед глазами. Ее сестра Люсия не была похожа на человека, который может издеваться над кем-то, и, несмотря на то что у нее на руках были доказательства всей той боли, которую она причинила, конфликт все еще оставался внутри нее. Именно Люсия поддержала Луку в его переходе, именно она отвела их в парк развлечений на день рождения, именно она забрала их из дома, когда их отец избил мать, именно Люсия заботилась о них все это время, а теперь Люсия стала монстром, который пугал Эмити. — «Сколько мертвецов у тебя в шкафу, Люсия?» — прошептала та, поглаживая зеленые волосы Эмити, которая спала у нее на руках и впервые за несколько месяцев чувствовала себя в безопасности.