Год в Австралии

Молчание и тишина комнаты кажутся ему пощечиной, когда на следующее утро он просыпается один. Драко находит на тумбочке записку, а рядом — ключ от хранилища, которое он сделал на ее имя. «Это не твоя задача — сводить счеты». Никакой подписи. Никакого до свидания. Никакого увидимся позже. Просто тяжесть в груди. Малфой не знает, должен ли вообще чувствовать эту самую тяжесть. Он комкает клочок бумаги и одевается, еще раз откидывая тайну, которую они открыли друг другу.

***

В полдень Малфой возвращается в их квартиру на берегу моря. Пэнси оставила ему записку, чтобы он присоединялся к ней и Блейзу на пляже, а также пузырек с бодрящим зельем. Он глотает прохладную терпкую жидкость, а затем берет немного содовой с тумбочки Блейза. Он находит их на пикнике под живописным пляжным зонтиком. Судя по всему, Тревора нет в городе, а Блейз в перерыве между своими интрижками, так что сегодня их только трое. Они жуют бутерброды с огурцом, потягивают игристые коктейли из гуавы и наблюдают, как прилив превращается в идеальный прибой. Сплошная идиллия, как и многие другие дни, которые у них были с тех пор, как они приехали сюда. Блейз засыпает после обеда, оставляя Драко одного кататься по волнам. — Что скажешь, Пэнс? Хочешь присоединиться ко мне? К его удивлению, она соглашается, хотя и не без применения нескольких чар, чтобы защитить свои волосы и макияж. Малфой тратит время на то, чтобы уменьшить доску Блейза, чтобы она лучше подошла для Пэнси. В первый раз она неплохо справляется, хотя Драко и подозревает, что она использует беспалочковую магию, чтобы улучшить свои баланс и скорость. Однако она быстро утомляется, и вскоре они обнаруживают, что отдыхают на своих досках, плывя достаточно далеко от берега, где океан движется рябью, а не волнами. Несмотря на все ее заклинания, соленая вода взъерошила волосы Пэнси и размазала подводку для глаз. Она выглядит моложе, свободнее, счастливее, как будто волны каким-то образом освободили ее от суровой грации и приличия, ожидаемых от священной наследницы. Некоторое время они говорят ни о чем. Драко собирается предложить ей вернуться на берег, когда она протягивает руку через пространство между их досками и хватает его за руку. — Драко? Ему сводит желудок. — М? — он отстраняется так осторожно, как только может. — Да брось, — ругается она. — Не будь таким. — Каким? — Скажи мне. Мерлин знает, что происходит с тобой в эти дни. Драко молчит. — Почему ты мне не доверяешь? — ему кажется, что он слышит надрыв в ее голосе, но Пэнси сохраняет спокойствие, когда продолжает. — Почему ты не можешь мне сказать? — Сказать тебе что? — То, почему ты в последнее время был таким замкнутым. Сегодня ты был самым нормальным человеком за последние несколько недель. Он пожимает плечами. — Нечего говорить. — Что-то с твоими родителями? — Нет. — Что тогда? — Ничего. Я в порядке. — Чушь, — она карабкается в сидячее положение на доске. — Мы будто снова проживаем шестой год. Почему ты не можешь просто позволить мне быть рядом с тобой? Все то дерьмо, которое тебе приходилось делать… В тот год я наблюдала, как ты медленно угасал, пока ты не исчез из школы, и даже не удосужился прислать хотя бы одну сову. — Я… я не думал, что ты поймешь. — Думаю, я все понимала. — Это было почти два года назад, Пэнс, — устало говорит Малфой. — И если ты забыла, то ты рассталась со мной. Это ведь потому что я… я потерпел неудачу… — Ты думаешь, поэтому я рассталась с тобой? Потому что ты потерпел неудачу? — Я не хочу об этом говорить. — Всегда важно то, чего хочешь ты, не так ли? — Почему ты злишься? Разве у тебя сейчас нет Тревора? — Дело не в этом. Я больше не люблю тебя. Тревор знает, что ему не о чем беспокоиться. Он знает, что я забочусь о тебе только как о друге. Не то чтобы ты этого заслуживаешь. Ты хочешь знать, почему я злюсь? Потому что ты снова отстраняешь от меня. Точно так же, как ты закрывался от меня на шестом курсе. Я любила тебя, беспокоилась о тебе, плакала за тобой. Я знала, что они заставляют тебя сделать что-то ужасное, потому что я могла видеть каким разбитым и напряженным ты был все то время… и ты не подпускал меня к себе! Ты никогда не видел во мне настоящего партнера, Драко. И именно поэтому я рассталась с тобой. Не потому, что ты подвел Темного Лорда. К черту все это дерьмо. К черт он и все его дерьмо. И пошел сам ты нахер за то, что думаешь об этом после всех этих лет, когда я была твоим другом, твоей девушкой. Я… — из-за волнении Пэнси опрокидывает доску для серфинга и с визгом падает в воду. На самом деле смешно было наблюдать, как Пэнси Паркинсон плещется, словно тонущий цыпленок, но Драко не смеется. Кажется, он заболел. Малфой вытаскивает палочку из отделения на доске. Затем наклоняется вперед и хватает Пэнси за руку, трансгрессируя их обратно в квартиру вместе с обеими досками и грохотом морской воды. Кажется, Пэнси успокаивается, судя по тому, как легко она движется в объятия Драко, когда он притягивает ее к себе. Снова ощущая ее обнаженную кожу, он чувствует себя чужим и знакомым одновременно. Она уже не та девушка, что была два года назад, но близость, понимание друг друга, и все, что у них было общего — все это все еще здесь, с ними. — Мне очень жаль, — говорит Драко. Пэнси дрожит, и он прижимает ее к себе еще крепче. — Я просто волнуюсь за тебя, Драко. — Я знаю. Все в порядке. Я просто… — он тяжело сглатывает. Даже без угрозы проклятия Грейнджер он не смог бы заставить себя рассказать об этом Пэнси. Он не хочет объяснять, почему он до сих пор жалкий ублюдок и трус во всех отношениях. — Тебе не о чем беспокоиться, — говорит он. — Просто быть здесь с вами двумя. Это то, что мне нужно прямо сейчас. Пэнси кивает ему в грудь и отстраняется. — Только не исчезай, как на шестом курсе, ладно? — Ладно. После того, как они высушили всю океанскую воду, которую Малфой случайно разлил по их гостиной, они возвращаются на пляж. Блейз приветствует их сонной ухмылкой. — Мои глаза меня обманывают? Принцесса Пэнси действительно намочила волосы? Она пожимает плечами. — Серфинг — это весело. Я бы сделала это снова. Драко говорит, у меня получается. — Правда? Я должен это увидеть. На этот раз Драко позволяет Пэнси воспользоваться своей доской, довольствуясь тем, что сидит под зонтиком и потягивает холодное пиво. Он наблюдает, как его лучшие друзья заходят в океан и гребут навстречу волнам. Малфой лезет в карман и трогает карту, теперь украшенную всеми защитными заклинаниями, которые только он мог придумать. Драко думает о записке, которую Грейнджер оставила ему сегодня утром. Он допивает пиво и планирует поискать что-нибудь покрепче.

***

Он не получает от нее известий целыми неделями. Не то чтобы он этого ждал. Драко говорит себе, что вытащил ее из своей системы. Что все, что ему было нужно, это еще несколько хороших трахов с ней, которые она так охотно предоставила ему. Но теперь его побег из Австралии кажется менее блестящим. Возможно, Малфой с самого начала знал, насколько поверхностным является его существование здесь, барахтаясь в каких-то стереотипных попытках несчастного маленького богатого мальчика почувствовать себя не таким уж испорченным. И когда он тонул в химическом оцепенении и магическом опьянении, он наткнулся на гребаную Гермиону Грейнджер. Она предложила ему искупление, буквально умоляла помочь ей восстановить воспоминания родителей. Стоя на коленях, с его членом во рту. Бывают моменты, когда Драко думает, что может быть готов и достаточно храбр, чтобы поприветствовать возвращение такой тьмы в свою жизнь. Но он не способен играть роль героя. Просто не в его характере слепо бросаться навстречу опасности. Он не Гарри Поттер или Рон Уизли, и он не хочет ими быть. Тем не менее, Грейнджер всегда всплывает на поверхность его мыслей, когда он меньше всего этого ожидает. Драко представляет ее одну среди всех ее фолиантов темной магии и котлов с запрещенными зельями. Как отчаянно она просила его помочь вернуть воспоминания ее родителей, и как он отказывался. И как она все равно трахалась с ним, словно ей нужно было оправдать своих демонов. Малфой обижается на нее за отказ от его денег, за то, что она сохранила остаток долга в свою пользу. Черт бы ее побрал. Но Малфой, кажется, не может избавиться от воспоминаний о ней, такой податливой и желающей, а временами почти сладкой. И он, кажется, не может выбросить карту или хотя бы перестать носить ее в кармане. Не то чтобы ему нужно было смотреть на нее, чтобы знать, где она большую часть времени. Драко знает ее распорядок дня наизусть. Все четко, как часы. Она находится в парке каждый будний обеденный перерыв. Затем книжные магазины или магазины зелий, а по средам после обеда — продуктовый. Малфой не может признаться себе, почему каждый вечер проверяет карту и с облегчением обнаруживает, что она пуста. Так продолжалось до тех пор, пока однажды ночью, почти месяц спустя, он не увидел ее имя над тем же баром отеля, где он впервые встретил Лару. Шестеренки его разума сразу же начинают работать. Может быть, она хочет, чтобы он встретил ее там. Или, может быть, она снова требует денег. В таком случае, почему бы ей не спросить у него? Или взять ключ от хранилища? Черт. Драко просто не может не пойти туда.

***

В баре он замечает ее раньше, чем она его. Когда Малфой приближается, его встречает до жути знакомая сцена. На Грейнджер облегающее платье с открытой спиной, о котором он мечтал с тех пор, как впервые ее трахнул, а рядом с ней пожилой мужчина, тот самый, что и в ту первую ночь. Она наклоняется, улыбается и проводит рукой по его бедру. Примерно через секунду она смотрит Драко в глаза, но ее взгляд скользит по нему, словно по мебели. Его губы сжимаются в тонкую линию. Больше, чем все годы ее невыносимости, все то время, когда она ясно давала понять, что считает его ниже себя, в том числе и тогда, когда она ударила его по лицу на третьем курсе, вся ее моральная обязательность — вот что он ненавидит больше всего. Заставляет его чертовски заботиться и ведет себя так, будто она этого не делает. Малфой бросается к ним, прежде чем осознает, что делает. Гермиона на секунду отводит взгляд от своего спутника и делает странное движение рукой. Он слишком поздно понимает, что это заклинание. Оно мощное и заставляет его повернуться, чтобы сесть за дальнюю кабинку. Мерлин, ей каким-то образом удалось сотворить беспалочковый вариант Империо. Против своей воли Драко стоически сидит и заказывает напиток, когда к нему подходит официантка. Пойманный в ловушку заклятия, он вынужден сидеть и смотреть, как мужчина проводит рукой по обнаженной спине Грейнджер прямо к ее заднице. Она наклоняется к его прикосновениям и что-то шепчет ему на ухо. Затем они встают, предположительно, чтобы подняться наверх. Гермиона что-то говорит ему, и он еще раз сжимает ее задницу, прежде чем выйти из бара. Грейнджер движется, как будто направляясь в туалет, но затем возвращается назад, когда ее спутник уходит. Малфой смотрит на нее, когда она приближается к нему. Вблизи она выглядит еще красивее, с дымчатыми глазами и ярко-красными губами. Драко слишком хорошо помнит, какая у нее нежная кожа и какая она распутная в постели. — Мне очень жаль, — тихо говорит она. — Отмени заклинание! — шипит он. — Как ты смеешь… — Заткнись, — шипит Гермиона. — Не устраивай сцен. Малфой замолкает и чувствует, как его лицо принимает более спокойное выражение. — Продолжай заказывать напитки. Приходи в номер 713 через два часа. Драко беспомощно наблюдает, как она уходит.

***

Ровно через два часа он поднимается со своего места и направляется к лифту. Выйдя на седьмой этаж, он направляется к номеру 713. Драко стучит, затем входит. Гермиона сидит на краю смятой кровати, волосы у нее мокрые, а сама она закутана в гостиничный халат. На ней больше нет макияжа, и без него она выглядит моложе, без него она становится больше похожей на Грейнджер, которую Драко помнит еще со школы. — Фините Инкантатем, — тихо говорит Гермиона.