Этот жалкий верующий...

— Ваше Высочество… В дверном проеме появляется фигура в черных одеждах и белоснежной маске, которую покрывает радостная улыбка. За ней скрывается чужое лицо, и лишь по одной интонации голоса можно было узнать о его эмоциях. С тихим вздохом он неспеша подходит к старой кровати и садится на её край, постаравшись никак сильно не потревожить лежащего спиной к призраку человека. — Ваше Высочество, вы не спите? Юноша в белых одеждах не отвечает, лишь поднимает свою ладонь на вопрос. Се Лянь продолжал только смотреть в стену, покрытую трещинами и плесенью. С того момента, как Наследный Принц пустился во все тяжкие после самоубийства своих родителей, он обзавелся личным помощником в лице мертвого солдата, который настойчиво и прибился в эти самые помощники. И назвал он его максимально просто, Умин, ведь имени своего он не назвал. Не то чтобы Се Лянь против, ведь так в крови руки пачкает не он, но этот парень… Иногда он действительно выводил из себя. Раздражало одно его обращение к Се Ляню. Сколько раз он говорил не называть его так?! Но сколько бы Принц не ругался, не хватался бы за его ледяную шею, сдавливая ее так, что обычный человек упал бы замертво, юноша не слушался. Он делал все, что ему приказывали, но никогда не подчинялся этому приказу. Ладно, он просто упертый, как баран. И сдох наверное потому, что думал о том, как сможет противостоять, нет бы в окоп спрятаться и выйти живым в свет! Как только Се Лянь завел себе «питомца», в странствии на пути к цели они ютились в заброшенных храмах, а на данный момент остановились в заброшенной деревенской хижине. Осталось совсем немного пройти, и тогда… — Ваше Высочество, вы не ели уже два дня. Я прошелся по деревне и нашел уцелевший дом с печкой… Прошу Вас, вставайте, Вам нужны силы. -… Я не хочу. — Мрачно отвечает Се Лянь. — Ваше Высочество, хотя бы немного. Иначе как Вы… — Я сказал не хочу! — Принц срывается на крик, но быстро успокаивается. Видимо, силы действительно его покидали. Он и раньше, находясь в бегах с семьей, мог не есть по два дня, но при этом хотя бы перекусывая парной булочкой, и этого было достаточно. Но сейчас все усугублялось и его моральным истощением, от чего он слабел гораздо слабее. Умин движется ближе. — Тогда прошу меня простить за наглость. Это только ради вашего блага. Мертвый солдат тянет руку к белому ханьфу своего хозяина, аккуратно берет его за плечо и поворачивает лицом к себе. Как бы Се Лянь не пытался сопротивляться, впервые пришлось сделать уступок этому назойливому призраку. Сейчас Принц был без маски, он все же периодически снимал ее, поэтому Умин грустно выдохнул, посмотрев на мертвый, уставший взгляд Его Высочества. И сам Се Лянь мог почувствовать, как через улыбающейся маской юноша поджимает губы и сводит брови домиком на переносице. Неужели он действительно рвет свое уже мертвое сердце при виде состояния Се Ляня. От этой мысли он только закатывает глаза, лишь бы не смотреть на эту мерзкую улыбку. Умин еще с прихода домой держал в руке флягу, в которой обычно носил воду для принца, но сейчас, сняв с нее крышку, в комнате раздался аромат рисовой каши, сделанной на воде. С молоком вкуснее, но где в заброшенной деревне найти корову? Парень потряс флягу, размешав кашу внутри, после чего сел совсем близко к Принцу. Его рука легла на затылок Се Ляня, придерживая голову и приподнимая ее над кроватью, чтобы Его Высочество не ел лежа. В прикосновениях Умина чувствовалась робость. Он действовал медленно, словно боясь сделать неприятно, но так и не сдавался. За несколько дней совместной жизни Се Лянь понял в нем одно, если Умин поставил перед собой цель — он ее добьет до самого победного конца, либо пока сам Принц не разозлится на него. Но пока на данный момент он не сильно противился, юноша мог позволить себе ухаживать за ним. Призрак подставил горлышко фляги к обсохшим и покусанным губам Принца, которые еще год назад имели совершенно другой вид, он слегка наклонил сосуд, и Се Лянь приоткрыл рот, чтобы каша попала внутрь. На самом деле, Се Лянь когда почувствовал запах пусть и пресной каши, но все равно ощутил чувство голода впервые за это время, поэтому он перестал противиться. Когда еда малым количеством попала на язык, Умин сразу убрал сосуд и спросил: — Не горячая? Остудить? — Нет. Она… Теплая. Кивнув, Умин продолжил кормить своего Принца маленькими порциями, чтобы тот не подавился. Когда немного риса случайно не попало в рот и потекло по подбородку, молодой воин быстро положил флягу между своих ног и протянул руку к лицу Се Ляня. Тонкие холодные пальцы коснулись чужой кожи, и Умин слегка дрогнул. Даже несмотря на все произошедшее с Принцем, как бы не потускнел огонь в его глазах, сколько бы синяков и ссадин не появлялось на его теле и как бы не были потресканы его пухлые губы, его кожа так и осталась нежной и бархатной. Умин точно помнит то, как приятно было держать его за руку… Вытерев пальцами рис, юноша уже собирался стряхнуть его и с руки, но Се Лянь быстро схватил его запястье и притянул руку к себе. Призраку показалось, что прямо сейчас его сердце действительно забьется вновь, а кровь ударит в голову, и все из-за того, что Сяньлэ губами коснулся пальцев Умина, слизав то, что не попало в его рот. Юноша замер, не осмеливаясь даже вздохнуть, хотя ему этого и не надо… Убрав с его руки все до последней капли, Се Лянь нашел в себе силы и сел полностью. Когда Умин наконец-то очнулся, он снова потянулся к фляге, но Принц его остановил одним касанием руки. — Оставь на утро. — Ваше Высочество, я утром могу приготовить еще. К тому времени она будет уже невкусная. — Не надо. Просто оставь, я больше правда не буду. Можешь тогда выбросить. Мертвец посмотрел на свою флягу, закрутил на ней крышку и повесил на пояс рядом со своей стальной саблей. — Тогда я оставлю на утро… И когда Вы доедите, налью воды. Се Лянь отвел от юноши взгляд, и сказал тихое: — Спасибо за кашу. Умин молча кивнул. Они просидели еще минуту в тишине, перед тем как солдат встал с кровати и направился к другой комнате. Чтобы не мешать Принцу, он все свободное свое время проводил в старой каморке на циновке, либо же бродил по округе в поисках чего-то съестного. Сам Умин не нуждался ни в воде, ни в питье, в отличие от Се Ляня, который хоть и не мог умереть от голода, но все его последствия ощущать сможет долгое время. Но он не успел зайти в свою комнату, как Его Высочество подскочил с кровати и окликнул своего помощника: — Умин, стой. Он редко называл юношу по его новому имени. И каждый раз от этого становилось так приятно, что улыбка невольно выступала и на настоящем лице помощника. Как же ему нравилось, когда Се Лянь звал его так… Умин встал на месте, после чего повернулся назад и он точно не ожидал увидеть принца прямо перед собой, но не подал виду, продолжая стойко стоять на месте. Се Лянь пристально смотрел на белую маску, которая всегда закрывала его лицо. Даже когда Принц тихо прошмыгивал в комнату Умина, тот и спал в ней! Хотя, зачем ему спать.? Наверное, он просто коротал время до утра, но всегда был готов подскочить с места, будь бы опасность рядом. Когда посреди ночи Принц снова впадал в истерику от кошмаров, Умин тут же оказывался рядом и стоял рядом до тех пор, пока в него не прилетает первый стул с криками Се Ляня о том, чтобы тот катился прочь. — Сними маску. — Что? — Сними эту маску, Умин. — Се Лянь тянет руку к маске, обхватывая ее края и собираясь стянуть ее, но не успел даже поднять на немного, как Умин аккуратно положил руку на руку, остановив Принца. — Ваше Высочество, не стоит. Я предпочел бы остаться в маске. — Что ты там такого от меня скрываешь? Боишься узнаю в твоем лице кого-то знакомого? Может, ты мой слуга из дворца, а не мертвый солдат? — Се Лянь презрительно фыркает, смотря сейчас словно через маску прямо в глаза солдата. — Я Ваш слуга в независимости от того, жил ли я в Вашем дворце, подметал улицы Вашего государства или же бился за Вас на поле брани. Ваше Высочество, я не хочу скрывать от Вас правду, но мне бы действительно не хотелось показывать себя. Я погиб со страшными ранениями, двое из которых сказались и на моем лице. К чему Вам лишний раз видеть такой кошмар? — Раны? Но ты уже призрак… Или уже даже демон, твоя Ци очень нестабильна и непонятна. Разве раны не должны затянуться? — Я пока не настолько силен, чтобы затягивать посмертные раны. Возможно, когда я окрепну, и все мои раны спадут с лица и тела, я смогу снять маску. Если, конечно, нас не разлучат, Ваше Высочество, и кто-то не сделает так, что вы меня больше не увидите. — Умин пожал плечами и убрал с маски ладонь Се Ляня, но продолжая держать ее перед собой. Наклонившись, юноша взялся за низ своей маски и приподнял ее так, чтобы Принц все равно не видел лица, после чего холодные губы коснулись еще слегка теплой тыльной стороны ладони, перейдя таким легким поцелуем на костяшки и в конце приложив, вновь надев маску, приложил ладонь Принца ко лбу. Се Лянь нахмурил брови и вырвал свою руку, потерев места поцелуев. — Не неси чепуху. Если ты исчезнешь, я не буду даже плакать по тебе, ты просто мой помощник. — Цокнув языком, Се Лянь отвернулся от Умина, подходя к своей постели. — Завтра рано утром отправимся в путь. Я знаю эти земли, осталось совсем немного. Уходи. — Да, Ваше Высочество. — Умин низко поклонился, сложив руки в благодарном жесте ладонью на кулак и быстро удалился в свою коморку. Закрыв дверь, он присел на свою циновку и снял с себя маску. Насупив брови, юноша руками протер мокрые глаза и вздохнул. Как бы он не держался перед Принцем, от таких слов слезы все равно проступали на глазах. После, Умин аккуратно провел пальцами по лицу, ощупывая рваную рану от щеки вдоль носа, и опуская руку к низу другой щеки. Там ощущалось не самое приятное. На поле боя Умин так яростно сражался, от чего сам не заметил того, как чьим-то мечом ему разорвало щеку вплоть до того, что видно зубы. Ну и уродство. Его Высочество отвернулся бы? Скорее всего да… Умин быстро надел маску обратно и лег, закинув руки за голову. — Ваше Высочество… Я никогда вас не покину.