Будьте моим, профессор Цзян.

— Профессор Цзяяян... — пропела трубка. — Сичэнь? — насторожился Чэн. — Профессор Цзяяян, вы меня совсем не любите, я к вам со всей душой, а вы… Вы… Даже на выпускной не пришли!!! — Сичэнь, ты пьян? — Я не пью, мне нель… Эй? Ты кто такой? — в трубке раздалось какое-то сопение и шорох. — Сичэнь! — заволновался Чэн, — что там у тебя? — Отстань от меня, — раздался приглушённый возглас и связь оборвалась. — Твою мать!!! — Чэн схватил ключи от машины и выскочил из дома. Где проходит выпускной, он знал, его приглашал не только Сичэнь, но и другие студенты его курса, и Не Минцзюэ тоже. Поэтому в списках он был и, доехав до места, без проблем прошёл внутрь. — Профессор Цзян, вы всё-таки пришли, — обрадовались ребята, увидев его.       Чэн кривовато улыбнулся, лихорадочно оглядывая зал: — Сичэня не видели? — Кажется, он говорил, что отойдёт в тихое место позвонить, — молодёжь заозиралась. — Кажется, туда.       Чэн вышел в небольшой коридорчик за основным залом и сразу услышал слабый вскрик: в глубине коридора возилась парочка. Присмотревшись, Чэн с ужасом осознал, что какой-то тип прижал к стене вяло сопротивляющегося Сичэня и уже лез ему под рубашку руками. Сам не поняв как, Чэн оказался рядом и с силой отшвырнул придурка на пол, подхватывая оседающего Сичэня. — Всё хорошо, всё закончилось. Давай-ка уйдём отсюда. Где твой телефон? — в руках у парня ничего не было, Чэн огляделся, но в тупике было довольно темно. — А, ладно, ничего страшного. Пойдём отсюда. — Не глядя на несостоявшегося насильника, мужчина повёл вцепившегося в него Сичэня к выходу. В зале, осмотревшись, заметил мощную фигуру Не Минцзюэ и направился к нему, Сичэнь, уже немного придя в себя, нетвёрдо шёл за ним, крепко вцепившись в руку. — Чэн, ты всё-таки решил принять приглашение, — прогудел Минцзюэ. — Не совсем! — прорычал Чэн. — Я думал, у вас тут закрытая вечеринка и лишних людей быть не может!       Минцзюэ заметил бледного, расхристанного Сичэня, цепляющегося за руку Чэна, и тоже нахмурился: — Что случилось? — Какой-то придурок, похоже, накачал его и пытался зажать в тесном углу. — Где?! — Там, — махнул рукой Чэн в сторону коридора. — я его, кажется, неплохо приложил, может, ещё не очухался. — Я разберусь, а ты отвези его домой, адрес знаешь? — Да, — кивнул Чэн, — и телефон его поищите, кажется, он его обронил.       Минцзюэ тоже кивнул и решительно направился в указанном направлении, параллельно набирая кого-то на телефоне. — Вы меня отвезете к себе домой? — хихикнул Сичэнь, оказавшись в машине Чэна. — Ещё чего! Чтобы твой ненормальный братец меня же потом и обвинил в домогательствах?! Нет, к тебе домой и сдам брату. Надеюсь, этот праведник ещё не спит, — пробормотал Чэн заводя машину.       Подъехав к дому Ланей, Чэн разочаровано вздохнул, глядя на темные окна. — Похоже, твой брат спит. — Он повернулся к задремавшему Сичэню и слегка потряс его: — Ключ у тебя есть? — Что? — парень сонно посмотрел на него и улыбнулся. — Моё сердце для тебя всегда открыто без всяких ключей.       Чэн закатил глаза: — А дом? — А домой тебя вести ещё рано, — обиженно надулся Сичэнь, — мы ещё на свидание не сходили.       Чэн устало потер лицо: — Чем же тебя таким накачали, что тебя так ведёт?.. — Хорошо, — после секундного раздумья поменял тактику Чэн, — а сам ты домой хочешь? — Нет, у меня праздник вообще-то! — Так! Ладно! — Вышел из себя мужчина. — Быстро выбирайся из машины! Может, на свежем воздухе у тебя голова прояснится. — К его удивлению, Сичэнь послушался и вышел на улицу. То ли и правда его немного привёл в чувства лёгкий ветерок, то ли просто перемкнуло в другую сторону, но парень без возражений направился к двери, на ходу доставая ключ. Чэн облегченно выдохнул и пошёл за ним. У двери возникла новая заминка, Сичэнь никак не мог попасть ключом в замочную скважину, и, какое-то время понаблюдав за пыхтящим и хмурящимся с досады парнем, Чэн отодвинул его в сторону, забирая ключ, и сам открыл дверь. — Вот, захо… — Чэн обернулся, приглашая Сичэня в его же дом, — да куда же ты в светлом костюме!!! — Сичэнь успел опуститься на ступени крыльца, пока он справлялся с незнакомым замком. Чэн поднял парня и подтолкнул в тёмный проем, тот, не сопротивляясь, пошёл, но споткнулся об порог, и Чэну пришлось ловить его и, поддерживая одной рукой, второй шарить в поисках выключателя. — Пойдём разбудим твоего брата, — сказал Чэн, когда свет всё-таки загорелся. Сичэнь только заторможено кивнул, кажется, он уже спал на ходу, однако вполне уверено, правда, с поддержкой Чэна, поднялся на второй этаж и постучал в одну из дверей. Ответа не последовало. — Странно… Брат спит довольно чутко, — парень хотел постучать ещё раз, но покачнулся и толкнул дверь, которая беспрепятственно открылась… — Нда… — скептически произнёс Чэн, оглядывая пустую комнату, — и где же носит посреди ночи твоего правильного брата? — Может быть, он не дозвонился до меня и пошёл искать? — совершенно трезво предположил Сичэнь, а Чэн во всё глаза уставился на человека, который только что практически спал. — Тогда он скоро вернётся, он же знает, где проходит выпускной? — Мгм. — Значит, ему там всё расскажут, и он примчится сюда. Хорошо. — Не оставляй меня одного, — схватил его за руку Сичэнь. — И не думал, я, конечно, же дождусь твоего брата, тебя сейчас нельзя одного оставлять. — А знаешь… — ореховые глаза сверкнули озорством. — Что? — насторожился Чэн и от тона, и от взгляда, и от того, что парень вдруг подался к нему, заставляя отступить и прижаться к стене коридора. — Я сейчас понял, — Сичэнь прижался к припертому к стенке мужчине, — мы же в доме совершенно одни. И можем делать всё, что захотим, — последние слова он почти прошептал в губы Чэну. Тот затравленно посмотрел в эти блестящие глаза, на дрожащие губы, которые провокационно облизывал кончик языка, сглотнул и отвернулся. — Нет! Ты не в себе, потом сам будешь жалеть об этом. — Вовсе нет! — решительно возразил парень, прижимаясь сильнее, пытаясь дотянуться до ускользающих губ, — я всё осознаю! Я знаю, чего хочу! — В этом я не сомневаюсь, — Чэн ещё сильнее вжался в стену, — но я так не могу, это неправильно!       Несколько секунда Сичэнь ещё смотрел на него, а потом вдруг уткнулся в плечо, и Чэн почувствовал, как ткань футболки пропитывается влагой. — Почему?! — невнятно, сквозь рыдания, произнёс Сичэнь. — Почему ты каждый раз отталкиваешь меня? Я тебе совсем-совсем не нравлюсь? Я так ужасен или что??? — Глупый мальчишка, — Чэн обнял рыдающего парня, — конечно же, ты не ужасен, как ты можешь не нравиться, ты красивый, добрый, умный... — Тогда в чем дело? — Сичэнь несколько сместил голову, и Чэн почувствовал влагу уже на открытой коже шеи. — Почему ты меня отталкиваешь? — Сичэнь, — вздохнул мужчина, успокаивающе гладя парня по спине, — потому что каждый раз ты выбираешь самые неподходящие моменты. Представь, что будет, если нас сейчас застукает твой брат? — Плевать на него, — произнёс Сичэнь и Чэн понял, что чувствует кожей уже не влагу слез. — Сичэнь, что ты делаешь?! — Ничего особенного, — глухо произнёс тот и снова невесомо прошёлся губами по шее мужчины. Чэн сглотнул, чувствуя, что не так уж и безразличен ему этот парень, или просто он такой чувствительный? — П-прекрати, — глухо произнёс Чэн, попытавшись отстраниться, но его, оказывается, уже успели крепко обнять, и откуда столько силы в столь хрупком теле?! — И не подумаю, — произнёс Сичэнь, уже смелее прикасаясь к шее своего профессора и с удовольствием отмечая, что тот реагирует и вовсе не отрицательно.       Чэн закрыл глаза, не понимая, что делать, но, почувствовав, как его ноги пытаются раздвинуть чужим бедром, он собрал все свои силы и всё-таки оттолкнул Сичэня, тот опять превратился в обиженного пупса, у которого отобрали любимую игрушку: — Но почему?!!! Я же вижу, что тебе тоже нравится! — Потому что ты не в себе! Ни тебе, ни мне утром не будет приятно вспоминать об этом!       Сичэнь обиженно надул губы, и Чэн с досадой отметил, что это его огорчает, а ему отчего-то совсем не хотелось, чтобы этот паренёк огорчался. Он закрыл глаза, но, почувствовав движение воздуха, выставил руку, останавливая подавшегося к нему парня. — Нет! Кто-то должен оставаться трезвым и здравомыслящим! Если ты действительно всё осознаешь и понимаешь, то мы можем вернуться к этому завтра, когда я буду уверен, что за тебя не говорит какой-нибудь наркотик! — Но… — Никаких но, молодой человек, сейчас ты отправляешь спать! — Хорошо, — согласно кивнул Сичэнь и скрестил руки на груди, — но ты не покинешь этот дом, пока мы не объяснимся! — Что?!!! — То, — опять перешёл на обиженный тон парень, — я тебя беру в заложники, иначе ты опять сбежишь от меня! — А что скажет на это твой брат? — Не важно, я уже взрослый и могу сам управлять своей жизнью! — Сичэнь решительно кивнул, в комплекте с тоном обиженного ребёнка и глазами бэмби это смотрелось очень мило, но не сильно убедительно. Чэн скептически приподнял бровь: — Значит, я могу рассчитывать на то, что ты сейчас как взрослый, способный сам управлять своей жизнью человек, пойдёшь спать? — А ты останешься со мной? — опять заканючил Сичэнь.       Чэн поперхнулся: —Ну не в твоей же комнате! Я внизу на диванчике устроюсь, обещаю. —Не надо на диванчике, — вздохнул Сичэнь, — у нас есть гостевая комната, напротив комнаты брата. — Хорошо, — согласно кивнул Чэн, — а теперь иди уже спать, где твоя комната? — А тебе зачем? — хитро улыбнулся Сичэнь. — Чтобы знать, куда бежать, если тебе станет плохо, балда!       Проводив парня до его комнаты и фыркнув на то, что этот чистюля собрался вначале принять душ, Чэн спустился вниз. Наугад открыв пару ящиков на кухне, аптечку ожидаемо не нашёл, зато нашёл графин с водой и, прихватив его и стакан, поднялся обратно.       Поставив воду на прикроватный столик, мужчина прислушался к звукам из ванной: не пора ли уже спасать горе выпускника. Как раз когда он в серьёз раздумывал зайти в ванную, дверь оной открылась сама, явив взору Чэна отмытого Сичэня в одном, криво накрученном на бёдра, полотенце. — Черт! — сквозь зубы выругался Чэн и отвернулся. — Оденься! — Зачем? — лукаво произнёс Сичэнь. — Я же спать собираюсь ложиться. — Так ложись! — Так ложусь, а ты что тут делаешь? Передумал насчёт гостевой комнаты?       Чэн передёрнул плечами - вот ведь чёртов мальчишка! — Нет, воды тебе принёс, наверняка понадобится утром. Ты оделся? — Да.       Чэн повернулся и с трудом сдержался, чтобы не выругаться: парень лежал в постели, натянув одеяло до самого подбородка, полотенце провокационно лежало на полу рядом с кроватью. Парень же только озорно сверкнул глазами: — Точно не хочешь остаться со мной, а вдруг мне ночью станет плохо? Ох... — он картинно приложил руку ко лбу, одеяло при этом спустилось до груди, демонстрируя, что пижамой, по крайней верхней её частью, парень пренебрёг. — Ничего, кричи громче, я услышу, — решительно произнёс Чэн и направился к выходу. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи.       Найдя гостевую комнату, Чэн тоже зашёл в ванную комнату, с тоской посмотрели на душ, но мыться не стал, не хватало ещё, чтобы его за этим застал старший Лань, и так будет вряд ли приятное объяснение. Вместо душа он умылся и, вернувшись в комнату, присел на кровать. Вначале он думал дождаться Ванцзи и сразу поговорить с ним, но потом подумал, что в этом нет срочности, и он обещал Сичэню, что утром будет здесь и они объяснятся, а значит, нет смысла в лишних подвигах и, махнув на всё, мужчина лег прямо в одежде на кровать и тут же уснул.       Разбудил его шум на первом этаже дома, глянув на часы Чэн хмыкнул: — Однако же... Правильный Лань, а домой почти под утро пришёл…       Но тут он услышал до боли знакомый смех и, подскочив с кровати, подбежал к двери и прислушался: голоса приблизились и, кажется, раздавались прямо около его двери. — Ой, Лань Чжааань, не надо, я же могу привыкнуть, и тебе придётся носить меня на руках постоянного. — Мгм, я готов постоянно носить Вэй Ина на руках. — Лааааань Чжааань, не надо говорить такое так неожиданно, моё несчастное сердце может не выдержать. И вообще, я же тяжёлый. — Вэй Ин совсем не тяжёлый. — Ох, ладно, давай, я хоть дверь тебе открою.       Раздался хлопок двери и голоса стали приглушёнными. Чэн с силой сжал ручку собственной двери, но заставил себя отпустить её и приложился лбом к самой двери. Что он хочет сделать? Что может сделать? Ворваться к ним и устроить скандал? Чем он будет тогда отличаться от Ванцзи? — В конце концов Усянь тоже уже выпускник, — пробормотал Чэн, успокаивая самого себя. — Взрослый и самостоятельный, — иронично добавил он. И опять прислушался. В комнате напротив вначале слышался приглушённый голос Усяня, Ванцзи либо не говорил, либо делал это слишком тихо. Потом какая-то возня, вскрик Усяня, заставивший Чэна снова схватиться за ручку двери, но раздавшийся следом смех опять остановил его от порывистых действий.       Через какое-то время всё стихло. Чэн развернулся и деревянной походкой вернулся к кровати. Лёг, уставившись невидящим взглядом в потолок и думая о том, что, наверное, утром ему стоит извиниться перед Лань Ванцзи - это действительно трудно, видеть, как тот, кого ты растил и считал ребёнком, вдруг стал взрослым. Чэн сжал кулаки: но вначале он этому праведному придурку врежет. Незаметно мужчина опять погрузился в сон.