Я отведу тебя домой

Слова лазурного демона, сказанные в храме уюнского бога войны, задели за живое всех троих. Се Лянь окончательно убедился в том, что чувства Хуа Чэна по отношению к нему хоть и искренни, но совершенно нездоровы (а заодно вспомнил, как попал в ловушку нежных объятий, и как тогда ещё Умин защищал его от обортниц, превратившихся в обнажённые копии Его Высочества). Сам Собиратель цветов под кровавым дождём, разумется, оскорбился. Всё с ним нормально! Ну, перенервничал немного... Он просто был на взводе из-за того, что не может быть полезен Его Высочеству! И из-за того, что тот с какой-то стати стал доверять своему тупому брату больше, чем ему. Красный демон отчётливо расслышал вздох облегчения, когда сказал Се Ляню о том, что в Призрачном городе возникло дело, требующее его немедленного вмешательства. Неужели гэгэ не простил его? Думать об этом было просто невыносимо. Цзюнь У тоже сделал для себя некоторые выводы. Во-первых, его поразило то, что казалось бы бестолковый юнец говорит столь разумные вещи. В-вторых, ему не понравилась фраза "сидит бигуди крутит". Он, вообще-то, по уши в делах, иногда даже поспать не успевает с этими обленившимися божествами, ещё и дворец Наньгун остался без управляющей, голова кругом! Попробуйте сами совмещать обязанности Небесного Императора и старейшего Великого Бедствия! И вообще, с чего Ци Жун взял, что он топчется на месте? Ничего он не топчется... Их с Сяньле судьбы были схожи так сильно, что они даже родились под одной звездой, и он был всерьёз уверен, что понимает юного бога лучше, чем все остальные. Конечно, возможно, глупый мальчишка Сяоцзин прав: слова принца, сказанные на мосту Иньянь, сильно ударили по нему (советник Няньцин в этом случае непременно сказал бы что-нибудь о непроработанных психологических проблемах, посстравматическом синдроме, или ещё чём-нибудь, чего ни сам Владыка, ни Лазурный Фонарь в ночи не могли правильно выговорить, потому что были далеки от понятия психологии), и бывший наследный принц Уюн действительно обиделся, решив, что раз наглый юнец считает, что как бы ни было плохо снаружи, душа всё равно останется в равно(б)есии- нихрена не останется!- стоит поставить его на место. Своё, и вообще. И злился ещё пуще, когда видел, что, несмотря на все страдания, которым он подвергал Се Ляня, несмотря на все увещевания и уговоры, упрямый бог войны отказывался принять столь любезно приготовленное для него предназначение. Некоторое облегчение пришло, когда Сяньле потерялся- так капитально, что даже упёртый Собиратель цветов не мог его разыскать, как ни пытался (хотя, Цзюнь У краем уха слышал о том, что слугам Лазурного Фонаря случилось встретить Се Ляня в деревне рядом с его тогдашним местом жительства, но когда сам явился туда, низвергнутого небожителя уже и след простыл). И в-третьих, ему было неприятно осознавать узость собственного мышления. Действительно, ждать, что Се Лянь, за восемьсот лет скитаний, останется тем же наивным юношей, желающим всем помочь и всех спасти, было глупо, раз уж даже Ци Жун это понимает. Получается, он ничем не лучше Хуа Чэна, который, в своей уверенности, что Его Высочество Сяньле ответит ему взаимностью, зациклился на этом так сильно, что позабыл обо всём остальном. Цзюнь У снова чувствовал себя глупо и злился- но в этот раз он злился не на кого-то другого, а на себя. *** Главное различие братьев Сяньле- если Ци Жун завёлся, он не затыкается. И если Се Лянь уже к этому привык, то у Цзюнь У, который контактировал с лазурным Бедствием постольку-поскольку, голова начала ощутимо побаливать. Всё шло совершенно не так, как надо. Он планировал разлучить Се Ляня с Хуа Чэном, а потом угрозами и манипуляциями заставить его принять навязанную уготованную судьбу, но вместо этого он сидит и пьёт чай в компании Сяньле, его бестолкового двоюродного брата, и какого-то смертного ребёнка. Весь настрой сбили, честное слово. Совершенно идиотская ситуация. Глядя, как Небесный Владыка (или, как ёмко назвал его Ци Жун, Безликий Владыка) с растерянным видом жуёт яблочный пирог, который его младший братец успел сообразить за то время, которое они провели во дворце одни, Се Лянь едва сдерживался от того, чтобы не рассмеяться. Беззлобно так, по-доброму. Цзюнь У, видимо, планировал надавить на него, и у него, возможно, даже получилось- будь здесь мрачный и грозный Хуа Чэн- но рядом с принцем был шумный и свой в доску Ци Жун, и его жизнерадостность могла обезоружить кого угодно. Ещё веселее стало, когда к ним явился советник Мэй Няньцин собственной персоной. Пока советник что-то негромко втолковывал своему бывшему ученику, Се Лянь круглыми глазами смотрел на сидящих рядом ребёнка и демона. Ци Жун трындел обо всём, что ему приходило в голову, а Гуцзы внимательно слушал, время от времени вставляя по-детски наивные комментарии, и грыз печенье, но небожителя удивило вовсе не это, а то, как малыш к нему обращался. После очередного "папа", наследный принц не утерпел: -С чего вдруг ты передумал? И часа не прошло. Лазурный демон карикатурно закатил глаза. -Чего не сделаешь ради того, чтобы этот паршивец ел кашу... -Боюсь представить, что из него вырастет.- советник Няньцин отвлёкся от воспитательного монолога (по правде говоря, он был в ужасе от того, что творил Бай Усянь без его присмотра, хотя не мог не отметить, что тому хорошо удалась роль Небесного Императора), и с сомнением воззрился на Ци Жуна.- Чему такая бестолочь сможет научить ребёнка? -Кто бы говорил о бестолковости.- Ци Жун ответил ему мрачным взглядом.- У тебя было двое детей, и что из них выросло? Одержимый псих с манией величия и наивная бестолочь с синдромом спасателя? Да уж, тебе-то есть чем гордиться! -Не смей мне "тыкать"! -Не буду, когда начнёшь обращаться ко мне, как подобает. -Ваше Высочество второй наследный принц Ци Жун.- нехотя процедил сквозь зубы Мэй Няньцин. -Достопочтенный советник Мэй.- оскалился в ответ Ци Жун самой-самой любезной из своих улыбок. Внезапно Се Лянь подумал, что после того, как он стал богом, у императорской четы не осталось прямых наследников, как говорил Ци Жун, одной жопой на двух стульях не усидишь, и новым императором, не случись в Юнани засухи, стал бы его младший двоюродный братец. Но его к этому не готовили! Никто не подумал о том, что если прямой наследник теперь божество, то после смерти государей Сяньле на трон сядет сын сестры Её Величества. От этой мысли по спине пробежали мурашки. Понятно, что тогда Ци Жун был ужасно бестолковым... наверное. Но подобная халатность недальновидность всё равно поражала. -Советник,- спросил он, запивая свои размышления чаем.- скажите, что вы планировали делать после моего вознесения? Кто должен был стать следующим императором Сяньле? За столом повисла неловкая пауза. Оказавшись сразу под двумя недоумёнными взглядами, наследный принц заключил, что ни советнику ни кузену подобное даже в голову не приходило. Цзюнь У тактично смолчал, вспомнив, как сам пытался одновременно управлять государством и исполнять обязанности бога, и во что это в итоге вылилось. -Понятно... -Разумеется, следующим императором должен был стать ваш младший брат.- у Мэй Няньцина был такой вид, словно ему причиняла страдания сама мысль о том, что бестолковый князь Сяоцзин мог взять на себя управление страной.- Чисто формально- всеми делами бы занимался совет старейшин. Боюсь даже представить, что случилось, допусти мы его до управления страной! Лазурный демон мстительно заржал. -Я б гайки закрутил!.. -Не мели чепуху! -Папа, а зачем молоть чепуху? Очевидно, это переполнило чашу терпения советника, потому что он незамедлительно разразился столь длинной лекцией на тему воспитания детей (из которой следовало, что ничего путного из Гуцзы точно не вырастет, с таким-то примером перед глазами), что к её окончанию все присутствующие потеряли смысл слова "почтительность". *** Хуа Чэн вышагнул из печати, едва не запутавшись в собственных ногах. Он весь извёлся оттого, что случившееся действительно требовало его вмешательства, и он не смог, как обычно, скинуть всю работу на Инь Юя, по причине того, что его самый исполнительный подчинённый пропал. Собиратель цветов боялся даже представить, что за это время могло случиться с Се Лянем, ведь гэгэ отправился в Небесный чертог, а там Цзюнь У, он же Безликий Бай (он тоже подслушал рассказ советника Мэя). Несмотря, что они с Безликим взаимно считали друг друга пылью под ногами, он понимал, что даже с его бесконечной удачливостью и ловкостью, ему не выстоять против такого древнего и могущественного противника- что уж говорить про Его Высочество с его проклятыми кангами, и лазурную тварь, которая не умеет ничего, кроме как плеваться своими дурацкими огоньками. Кто поделится с ним духовными силами, если в этом возникнет необходимость, кто защитит его? Уж явно не Ци Жун. Цзюнь У выбил из него почти все силы, так что сейчас чёртов демон не сильнее котёнка, ещё и с надоедливым паршивцем на руках. Конечно, Хуа Чэн предполагал, что, если припрёт, Ци Жун, как обычно, будет держаться на упрямстве и чистой ненависти, но надолго ли его хватит?.. Он так накрутил себя, что и сам вряд ли смог чем-то помочь, окажись Се Лянь в гуще битвы. Красного демона так злило то, что он не может помочь своему драгоценному Богу, хочет тот того или нет, что у него начал дёргаться глаз. Эмин, чуя настроение хозяина, тоже занервничал, и нетерпеливо подрагивал в предвкушении драки. Когда Хуа Чэн услышал смех и приглушённые голоса, доносящиеся, судя по всему, из столовой, его решительный настрой несколько поутих. Крадучись, он подошёл к приоткрытой двери, и заглянул в комнату. Разглядев мирно сидящих за накрытым столом кузенов, Гуцзы, Небесного Императора и чёртова надоеду-советника, он впал в некоторый ступор от увиденного. -Не-не-не!- Ци Жун театрально прижал ладонь к груди.- Вы серьёзно? Ладно, поглощать души, но чтобы демон жрал демонов? Это самый натуральный каннибализм. Советник Няньцин и Се Лянь дружно подавились чаем. -Кто бы говорил... -Зря.- обронил Цзюнь у с совершенно невозмутимым видом.- Давно бы Непревзойдённым стал, как Черновод. -Ой, всё! Он гулей хавает только когда обычная еда заканчивается, от безысходности. Кстати, человечиной тоже закусить не стесняется. Людоедство и каннибализм разные вещи, вообще-то.- лазурный демон снисходительно воззрился на кашляющих собеседников.- Одно дело жрать людей если ты демон, и другое- жрать своих же сородичей, кем бы ты ни был. Для меня тут чисто моральная составляющая. Кстати, ваш обожаемый Хуа Чэн тоже наверняка промышлял подобным. -В смысле? -Ну вот Карась демонов ест, я людишек. А он небожителей. Куда, по-твоему, те тридцать три небожителя делись? Вот он их и сожрал. Замерший за дверью Собиратель цветов, который и так едва сдерживался, чтобы не нарушить эту грёбанную идиллию, мгновенно пришёл в ярость. -Да как ты смеешь распускать про меня грязные сплетни, мразь?!- рявкнул он, пинком ноги распахивая дверь и врываясь в столовую с Эмином в руках. Не разобравшиеся от неожиданности Се Лянь и Небесный Владыка схватились за оружие, а Ци Жун устало закатил глаза, принявшись укачивать расплакавшегося с перепугу Гуцзы. -Слушай, тебе мама в детстве не говорила, что подслушивать нехорошо?