Я отведу тебя домой

Мэй Няньцин остался в Небесной столице, чем зарубил все кровожадные планы Цзюнь У в зародыше. Оказалось, что после падения Уюна советник тосковал по былым счастливым временам, и именно поэтому взялся обучать Се Ляня. Поговорив с бывшим учеником, и поняв, что тот уже на грани, он решил остаться подле своего принца, чтобы немного разгрузить его, составить компанию, и проследить, чтобы Его Высочество не натворил дел (Ци Жун потом долго подкалывал его по поводу горной болезни, которая непременно должна была развиться у вредного старикана после столь резкой перемены места жительства). Сам Небесный Владыка, с одной стороны, был рад возвращению наставника, но с другой, его ужасно утомляли душеспасительные проповеди, которыми советник надеялся вправить ему мозги, из-за чего он стал частым гостем во дворце Сяньле. Видимо, бесконечные нотации воспитательные беседы дали свои плоды, потому что Цзюнь У несколько отошёл от навязчивой идеи сделать Се Ляня своим преемником, хотя, его всё равно периодически переклинивало. Самого Се Ляня столь неожиданные перемены в поведении Безликого Владыки несколько напрягали, но рядом с братом он чувствовал себя в безопасности: Ци Жун, пусть всё ещё считался почти Непревзойдённым, мог без труда зарядить с вертушки в черепушку, а потом запинать оглушённого противника ногами, чем страшно бесил Хуа Чэна, считавшего, что Цзюнь У просто притворяется, и гэгэ всё равно грозит опасность. Его не успокоило даже то, что, по истечении некоторого времени, проклятые канги с Се Ляня были сняты и он снова был восстановлен в статусе бога войны, и красный демон сдерживался лишь потому, что наследный принц напрямую попросил его умерить паранойю. Се Лянь занимался своими делами, время от времени наведываясь в храм Водных каштанов, а так как он снова стал официально действующим божеством, дел у него было предостаточно (немалую роль в этом сыграл Хуа Чэн: благодаря его стараниям, влияние бога Сяньле стало распространяться по всей Поднебесной о чём, разумеется, его никто не просил), и Его Высочество иногда мог отсутствовать дома по нескольку дней, а по вечерам к ним наведывались то Фэн Синь с Му Цином (тогда во дворце затевалась внеплановая уборка, потому что иного способа предотвратить назревающий махач кузены так и не придумали), то Лан Цяньцю, то вернувшаяся из "отпуска" Владыка Линвэнь, то страдающий в разлуке с гэгэ Собиратель цветов. В последнем случае Ци Жун брал Гуцзы на руки и сваливал, отсиживаясь то во дворце Тайхуа, то у Ши Циньсюаня, который с трудом, но всё-таки смирился со своей утратой, и начал понемногу оживать. Се Ляня, конечно, это расстраивало, но он понимал, чего стоит младшему находиться в обществе того, кто столько лет целенаправленно его изводил, поэтому не возражал. Хуа Чэн, по первости, воспрял духом, но ему ясно дали понять, что никаких отношений между ним и Его Высочеством кроме как "бог-верующий", быть не может, и князь демонов смирился, по крайней мере, пока. Так продолжалось до тех пор, пока однажды Се Лянь не вернулся домой, и не обнаружил там Ци Жуна и Гуцзы. Поначалу он решил, что семейка Ци отправилась к кому-нибудь в гости и скоро вернётся, но так и не дождался их ни к вечеру, ни следующим утром. Никто из тех, к кому они могли отправиться, не знал, куда ребёнок и демон могли подеваться, а остаточный след тёмной ци обрывался у края Нижних небес. Видимо, лазурный демон, вместе с сыном, спустился на землю, но зачем?.. Принц даже хотел обратиться за помощью к Хуа Чэну, но, поразмыслив, отказался от этой идеи, решив, что ревнивый демон попытается саботировать поиски. В деревне Водных каштанов про них тоже никто не слышал, отчего Се Лянь ещё больше расстроился, и буквально сломал голову, в попытках вычислить, кто мог обидеть его ранимого брата так сильно, что он снова решил уйти. А через пару недель к нему явился заметно повеселевший Ши Циньсюань в сопровождении Хэ Сюаня, уже сбросившего личину Повелителя Земли. -Ты брата своего искать собираешься?- с порога спросил его Повелитель Чёрных вод. Се Лянь мигом встрепенулся. -Ты знаешь, где они? Почему он ушёл? Циньсюань густо покраснел, и упёр глаза в пол. -Боюсь, это моя вина, Ваше Высочество.- виновато сказал он.- Мы разговаривали об устройстве Небес, и я упомянул о том, что здесь запрещено находиться простым смертным, да и демонам тоже... На этом месте Черновод издал страдальческий протяжный стон. -Слушай, что ты с ним сделал, а, раньше он был не таким нервным. Се Лянь на это только отмахнулся. Его не интересовали страдания чёрного демона, его заботило местонахождение кузена и племянника. Ци Жун и раньше устраивал себе и окружающим эмоциональные качели, а после того, как они стали жить вместе, стал ещё более чувствительным к подобным вещам, и, хоть и находился сейчас в дружелюбной обстановке, чувствовал себя неуютно среди небожителей, которые продолжали относиться к нему предвзято, несмотря на то, что он был младшим братом Его Высочества Сяньле, из-за чего Се Ляню, как и при жизни, приходилось защищать его от особо наглых небесных чиновников, особенно тех, кто был ниже рангом. Неудивительно, что узнав о том, что демонам и смертным не положено находиться на Небесах (несмотря на то, что это правило нарушают все, кому ни лень), он накрутил себя до такой степени, что решил уйти. -Ну, и где они прячутся? *** Хотя прошло более восьмиста лет, Ци Жун хорошо помнил, как Се Лянь подписывал ему фонарик на празднике, это была одна из причин, почему он их так нежно любил, несмотря на то, что впоследствии эти чёртовы фонарики с молитвами к царственному брату приносили ему одно сплошное расстройство. И он хорошо помнил, почему он его подписывал. Тупые выродки, не имеющие за душой ничего, кроме знатного происхождения и папашиных капиталов, предложили им с матушкой отправиться на Небеса. Когда их всех поразило Поветрием ликов, он очень громко смеялся. Все, кто пожелал ему смерти, сами сдохли в страшных муках, разве это не прекрасно? Прекрасно, да ещё как. Когда ему прискучивали мечты о том, как он разъебёт в пух и прах паршивого пса Хуа Чэна и завладеет Призрачным городом, он думал о том, что, когда наконец станет реальным Непревзойдённым, то отправится в Небесную столицу, и всем устроит фарш-мажор. Особенно, прислужникам его никчёмного братца. Так хвалились тем, что преданы Се Ляню, а стоило ему оступиться, сразу бросили его, бросили, забыли того, благодаря кому стали небесными чинушами, заделались богами, и не вспоминали до тех пор, пока он в третий раз не вознёсся, а потом верными псинками бегали за ним, даже не раскаиваясь в своём проступке, тьфу! О да, этот князь демонов обязательно преподаст напыщенным божкам такой урок, что вовек помнить будут. Но когда они с Се Лянем зачем-то (он так и не понял, зачем) поднялись на Небеса, лазурный демон осознал, что им с Цзы-Цзы там делать нечего. Место, в котором они оказались, мало было похоже на то, которое описывал ему Карась. Слишком ярко, помпезно, слишком... фальшиво, что-ли? Будь он прежним Лазурным Фонарём, живущим глупыми мечтами и бахвальством, которые, впрочем, не приносили особого утешения, радовался бы до усрачки. Конечно, посмотреть на рассадник обожествлённых придурков было интересно, один Дворец Наньгун, с его роскошной библиотекой, чего стоит, да и резиденция, которую Цзюнь У отгрохал для своего обожаемого Сяньле, была почти точной копией их родного дворца, но жить здесь на постоянке... Знали бы все те глупцы, каковы на самом деле "великие небожители", которым они поклоняются, ни один из этих самовлюблённых и изнеженных божков, исполняющих свои обязанности спустя рукава, не получил бы больше ни единого пожертвования, ни единого фонарика, ни самой зашкварной палочки благовоний, а их храмы бы пришли в запустение. Сам он уже давно не надеялся на божественное чудо, довольно и того, что он ждал его до самой своей смерти. Чуда не случилось. Тупой юнаньский щенок Цяньцю и Повелитель Ветров, конечно, пытались доказать ему то, что не все божества такие, есть и хорошие, да только всё равно не убедили. Он рассчитывал, что скоро они вернутся обратно на землю, Се Ляню же здесь раньше не нравилось, но прошла неделя, потом другая, потом месяц, а они втроём всё ещё жили на Верхних небесах, и Ци Жун не мог решить для себя, что хуже- находиться среди заносчивых бессмертных уродов, прячущих своё лицемерие за маской заботы о ничтожных смертных людишках, или терпеть общество ублюдочного красного пса, который ходил к ним как к себе домой. Даже его огонёк сообразил, что если Се Ляня на Небесах и согласны терпеть, то его демонического брата с приёмышем терпеть не станут, и всё чаще просился домой. Плохо лишь, что дома у них не было. Снова ютиться в сырых и мрачных пещерах с маленьким ребёнком- идея так себе, но особого выбора у них нет, не ночевать же зимой под открытым небом, и в поисках подходящего пристанища они добираются до какой-то горы. Пещер в ней нет, зато на вершине есть старый, но на удивление крепкий и неплохо сохранившийся заброшенный храм, и пока можно остановиться в нём. Видимо, в нём случился пожар, после чего он и пришёл в запустение, но крыша не пострадала, а в одном из внутренних помещений, которые не затронуло огнём, сохранилась покрошившаяся, но рабочая печь. По сравнению с его прежней обителью- просто роскошь. Если есть печка, значит будет тепло и горячая еда, а ещё, что Гуцзы не простудится, и не придётся тратиться на лекарства. И у них есть немного денег, пипа, которую демон свистнул из дворца, а главное- руки, растущие из плеч, остальное приложится. -Не расстраивайся, огонёк. Прорвёмся. Ци Жун не идиот. Осознавать это очень больно, но он не рассчитывает на то, что царственный брат кинется их искать, наверное, он рад, что внезапно повисшая на его шее обуза наконец исчезла, а вот Гуцзы часто вспоминает мусорного гэгэ, и спрашивает отца, когда дядя Лянь придёт их навестить. Демон на это только отмахивается. Никогда, сынок. Твой дядюшка теперь важное божество, он очень занят, ему некогда. Привыкай. Так прошло две недели. Каждый день они спускались в городок, расположившийся у подножия горы, к чайной, хозяйка которой, за треть заработанных денег, согласилась принимать у себя бродячего музыканта с малолетним ребёнком (Ци Жун был уверен, что женщина повелась на умильную мордашку Гуцзы, а не на его профессиональные качества), покупали на рынке еду и разные бытовые мелочи, потом возвращались к храму, вместе готовили купленное, ели, а потом на гору опускались сумерки. Сидя в полутёмной комнатке, подсвеченной мягким зеленоватым светом призрачных огоньков, и слушая, как потрескивают дрова в печке, лазурный демон рассказывал своему огоньку сочинённые им сказки и истории о себе любимом- несомненно правдивые и всего лишь чуууточку приукрашенные. Он планировал накопить денег, чтобы хватило хотя бы на комнату в гостинице, и продолжить их путь... куда-то. В идеале- до какой-нибудь деревни, где можно будет найти бесхозный дом, а там как получится. Когда среди завывания ветра и метели Ци Жун расслышал шум шагов, то решил, что ему померещилось. Кто в здравом уме потащится на гору в такую погоду? На секунду мелькнула мысль о Се Ляне, но он отмёл её как наивную и глупую. Если бы они были нужны ему, он бы давно попытался их разыскать, но, похоже, царственный брат снова был слишком занят помощью чужим людям. Он встряхнул пальцами, призывая ком лазурного огня, взял в руки пипу, и, перехватив её поудобнее, вышел в коридор. Это, конечно, не духовное оружие, но мало кому понравится получить куском дерева по ебалу. К тому же, он был очень голоден. Призрачные огоньки на городском кладбище он давно переловил, а жрать посетителей чайной, которые щедро платили за его выступления, было невежливо. -Кто здесь?- несмотря на то, что он говорил шёпотом, чтобы не разбудить спящего сына, его голос всё равно далеко разошёлся по гулкому коридору.- Выходи! Из ниши, в которой когда-то находилась статуя божества, вышагнул белый силуэт в соломенной шляпе, припорошённой снегом. -Жун-эр... Ци Жун почувствовал, как горло перекрывает спазмом. Се Лянь стоял в двух шагах от него, заметённый снегом, отчего был похож на снеговика, даже его нос приобрёл красный оттенок от мороза. В руках он держал что-то объёмное, явно сделанное из меха. -Жун-эр, брат, пойдём домой. Лазурный демон, сам того не осознавая, сделал шаг назад. -Не хочу. Зачем ты пришёл? Уходи. Возвращайся на Небеса, тебе там самое место. Справимся без тебя. Не впервой. Се Лянь с болью в сердце смотрел на заметно осунувшегося кузена. Ци Жун выглядел потрёпанным и усталым, а в глазах у него вновь застыла с горем пополам забытая обида и боль. Стало стыдно. Он так забегался, что совершенно забыл о младшем и о том, как к нему относятся в Небесной столице. Наверняка Ци Жун снова ощущал себя брошенным, а зная его импульсивность и вспыльчивость, не удивительно, что он предпочёл вернуться к привычной и понятной жизни Лазурного Фонаря в ночи, чем оставаться посмешищем Небесных чертогов. По правде говоря, принцу самому надоело общество небожителей. Владыка Цзюнь У теперь находится под бдительным оком советника Мэй Няньцина, так что нынешнему божественному пантеону ничего не угрожает, а стоит ему самому вернуться во дворец, как на него тут же набрасываются духи литературы с бесконечными отчётами, соседи с жалобами на генералов Наньяна и Сюаньчжэня, и Собиратель цветов под кровавым дождём, который будто специально подгадывает, когда его гэгэ прибудет на Небеса. -Прости меня.- он шагнул навстречу попятившемуся демону, и протянул ему руку.- На меня так много всего свалилось... Я тоже не хочу возвращаться на Небеса. Жун-эр, давай вернёмся в монастырь Водных каштанов? Снесём его к чёртовой бабушке, и построим новый, где нам всем хватит места? Пожалуйста. Мне очень плохо без вас. Хватит тебе быть одному. Ци Жун горько усмехнулся. -Когда это Его Высочество наследный принц выучился ругаться... Он прикрыл глаза, о чём-то раздумывая, потом кивнул своим мыслям, стряхнул на пол комок лазурного пламени и протянул брату ладонь в ответ. -Хорошо. Домой, так домой. Пойдём будить Гуцзы.