Пулю в лоб, или омегу в дом: я использую запрещённый приём

No.1 Минорный вальс - Эстер Абрами Оп 9 № 2 Весна. Времена года. - Вивальди

-Ну же, Чимин. -Нет. -Чимин, пожалуйста. -Н-нет, Юнги. -Я же не много прошу, просто чтобы ты вышел из универа и посмотрел в мою сторону. Мне больше и не надо. -Ю-юнги, ув-видят же. -Да и плевать. -М-мн..мне нет. Юнги ненавидит всю эту игру в кошки- мышки. Терпеть не может эту игру, но понимает,что Чимин прав. Последние три месяца упорной работы сделали своё дело, превращая мужчину в довольно быстро набирающую популярность личность, и Юнги всё чаще слышит щелчки камер вокруг себя, раздражаясь тому, что не может вытянуть на улицу всего одного омегу из всех, кто по нему сохнет. Популярность он набрал довольно быстро, а с характером,который стал, будто заточен лезвием под Сеульскую индустрию музыки, Мин Юнги из неугомонного рэпера с Пусана превратился в Сеульскую сталь, рассекающую воздух своими открытыми высказываниями и ледяным образом. Мужчина наигрался: Мина нигде не заметишь в компании сомнительных друзей, не увидишь пьяным на обложках журналов или грубо высказывающимся на камеру. Вернее будет сказать, что его вообще нигде не увидишь высказывающимся на камеру. Альфа лишь холодно вскидывает бровь на очередной поток однотипных вопросов, обходя репортёров стороной, и всё. Пассия? Новые знакомства? Планы на новый альбом? Место жительства? Загадочный менеджер под псевдонимом Манг без феромона, который никогда не показывает своего лица, и везде шагает рядом с Юнги, нацепив маску? Юнги ни на один вопрос не ответит, и не ждите. Чимин уже месяц учится в университете, вместе с Тэхёном и Чонгуком, которые, как оказалось, растворились друг в друге. Нет, они не отдалились от Чимина, вовсе нет. Просто в их трио молекулы и атомы немного разошлись в разные стороны. Иными словами, Тэхён и Чонгук официально встречаются друг с другом, и вряд ли кто-то их остановит. Чимин точно не собирается. Паршивое ли это чувство, когда врёшь собственному отцу о том, что в университете нет ни одного альфы, который тебе бы понравился, в то время как сам сохнешь по истинному? Да. Определённо точно. Но Намджун всё ещё на дух не переносит "щенка- недоноска" Юнги, который по молодости был совершенно невозможной занозой в заднице любого нарколога, и совершенно точно не подходящим для его маленького кексика альфой. Чимин разрывается на два фронта, и по ночам тихонько хлюпает носиком аккуратным в подушку, осознавая, что смелости недостаточно отцу признаться в том, что он безоговорочно влюблён в альфу, которого тот не переносит на дух. Все разговоры о том, что "не тебе же с ним жить, а мне" можно смело выбросить с размаху в мусорный бак за углом: это было бы самым бесчестным, самым отвратительным и непростительным изречением, которое Чимин когда-либо посмел бы сказать тому, кто с него пылинки всю жизнь сдувал. Безусловно, в любви решают только двое. Но случай с Юнги- исключение. Тут будет решать отец, и Чимин точно знает, что сожрёт сам себя, если пойдёт наперекор, пусть даже ради любви: в случае употребления наркотиков, к сожалению, не бывает никаких сказок по типу "я больше никогда, верь мне". Если веришь- ты последний идиот. Намджуну это показал опыт, и альфа ни за что в жизни не допустит, чтобы его солнышко Чимин проходил через подобное добровольно. Если добавить к этому ещё и ледяной характер Мина, который совершенно не отображает никаких эмоций, Намджун тем более не примет ни за что подобного альфу для своего сына: Чимин - тактильный до ужаса пончик, которому необходимо, как воздух, чтобы его приласкали, чтобы с ним нежились, чтобы ему давали внимание и уют. С такими подростками, как Чимин, иначе нельзя: диагнозы не позволяют. Омега моментально закроется в себе, и вот тогда будет сложно хоть какого-то выхода из ситуации добиться. Правда жизни в том, что Намджун трясётся над Чимином определённо точно не без причин, так как вникает в самую суть состояния собственного ребёнка. Ким Намджун чётко знает каждый свой шаг в отношении Чимина, и оберегает его от опасностей ещё и потому, что Чимину всего шестнадцать лет. А в шестнадцать лет, с проблемами с психологическим здоровьем и комплексами, без течки, как вообще можно даже заикаться о том, что Чимину будет хорошо со взрослым мужчиной с прошлым, о котором знает Намджун? С этим куском льда, который идёт напролом ради своих целей? Да ну,бред какой-то. И Чимин обо всём этом прекрасно знает. Не винит отца: Намджун никогда не делал, и не будет ничего делать во вред своему сыну, но такому дракону, как Мин Юнги, ни за что его не отдаст. Нет уж. Вся эта медийность и вспышки камер, которые не нужны Чимину, которые пугают интроверта- Чимина, и постоянная жизнь под прицелом от давления молодых фанатов Юнги и их ревности к Чимину? Да ну, бред какой-то. Это всё слишком опасно для его здоровья. Чимин старается показать отцу, что переезд меняет его, старается быть более самостоятельным, и Намджун гордится сыном. Гордится, что Чимин делает свои уверенные шаги в сторону светлого будущего. Только даже не знает, что Чимин старательно их делает ради принятия истинного в семью. -Юнги-и... -Давай, пирожок. Я соскучился. Не заставляй меня так долго ждать. - Юнги не может себе позволить так долго ждать: расписание не позволяет. Ритм жизни не позволяет. Мужчина выкраивает хоть немного, хотя бы кусочек времени из своего расписания, чтобы его увидеть, а этот пончик тут в недотрогу...Ладно, Чимин не играет. Чимин такой по натуре, и это следует усвоить. Но ведь не так долго же? -Я...Я через задний двор выйду, ладно? -Умничка. Я буду в маске и в очках. Этого говорить и не надо: Чимин бы и сам догадался. Собирает рюкзак, вставая из-за стола в столовой, и старается отчаянно не краснеть, ощущая на себе взгляды друзей: -Чимми, мы же только что есть сели. -Я...Живот бо-олит. - Улыбается коротко, посыпая сахарком свою ложь, и хмурится, ощущая, что действительно, крошечный мурчашник поджимается от волнения: Чимин не видел Юнги уже почти три недели, разве что, только по видеосвязи. -Хочешь, вместе сходим? - Тэхён откладывает вилку в сторону, и оценивающим взглядом проходится по его дрожащему мелко телу, когда Чонгук цыкает, прочищая клычки от риса: -Тэ, оставь голубят. Не видишь что ли, они у нас оголубились. Вспыхнувшие щёчки выдают с потрохами, а уж застёгнутая наспех и чиркнувшая на всю столовую змейка- тем более. Чимин стреляет взглядом побитого щеночка в сторону Чонгука, до которого всё доходит в два счёта, и поджимает молча губы: довольно красноречиво. Ему и добавлять ничего не придётся. - Вот, говорю же. Друзья знают о Юнги. Ну, как знают: Юнги сам им сказал о себе. Так сказать, обозначил территорию, на случай чего. Чимину сам же об этом и сказал, даже не извинившись: а за что? За то, что захотел себе своего истинного в пару? Глупо за подобное извиняться. Чонгук и Тэхён, честно говоря, стояли в полной прострации и шоке, когда увидели, как к ним приближается сам Мин Юнги, совершенно холодно объявляя: Я- Мин Юнги, истинный Чимина, и если я узнаю от вас, а я узнаю от вас, если что произойдёт, что за ним в университете кто-то ухлёстывает, или дышит в сторону его существования, я разорву на части любого, и глазом не моргну. Пирожок - мой. Всё. Всё, так всё, Чонгук и Тэхён уяснили с первого же раза. В отличие от Чимина, разрывающегося от волнения и страха перед непринятием истинного, они особенно глубоко не вдумывались никогда: не станет же Чимин рассказывать им о своём прошлом, и о том, что он- не просто интроверт? Да, Чонгук и Тэхён - лучшие друзья. Но у кого в этой жизни не было момента, когда даже самому близкому себя раскрыть- непосильная задача? Поэтому, для лучших друзей, Чимин- сладенькая булочка, у которой характер сладенькой булочки, растворённой в каком-нибудь сахарном сиропе. -Чё, правда тут, что ли? - У Тэхёна глаза на лоб полезли, когда он это услышал: что, Мин Юнги тут? Правда тут? -Мгм. П-п..по..пока. - Омега хватает рюкзак и упаковку риса с палочками со стола, направляясь к выходу мелкими шагами, и выходит через задний двор, делая двойной круг. Юнги хмыкает, отстранившись от стены, и идёт на пару шагов сзади, шепнув: -Это я. До той машины на углу, ладно? Кивает, тихонечко так, чтобы не увидел никто, кроме Юнги, и сжимает упаковку риса в ладошках: зачем вообще брал? Видимо, по инерции. Чимин любит поесть, и этого не изменит даже стресс. Особенно стресс. Они доходят до неприметной, простой чёрной машины, которую выделяет, разве что, только тонировка. Юнги эту машину купил для того, чтобы перемещаться по городу незаметно, и Чимин вздрагивает мелко, когда слышит, как альфа снимает её с блокировки, позволяя ему сесть внутрь. Омега ныряет на заднее сиденье, стеснительно сдвигая коленки машинально, и пожёвывает губу, глядя на истинного, совершенно будничной походкой ленивого кота обошедшего автомобиль. Юнги садится рядом, щёлкая замком, и Чимин выдыхает: никаких "а куда мы едем?" не будет сегодня, Мин Юнги тоже сидит на заднем. -Хеллоу, киттик, - Улыбается сахарно, устроившись поудобней и облокотившись согнутой в локте рукой о спинку сиденья. Мин даже не касается его: боится напугать. -П-п-па-аривет. - Пальцы Чимина бесконтрольно теребят пластиковую упаковку на коленках округлых, и сжимают палочки, отчего в машине то и дело раздаётся тихий треск: всё лучше, чем тишина. -Понервничал? - Юнги подсаживается немного ближе, потянувшись рукой к его лицу, и, не встречая никакого сопротивления, кроме раскрасневшихся щёк, костяшками пальцев водит по ним, любуясь истинным и вдыхая его феромон. -М..Н-н-нет. -А вот и да. -Д-да. - Пушистые ресницы омеги опускаются с робким трепетанием вниз, и Юнги урчит утробно, облизнувшись: -Как дела в университете? Никто не обижает? -Н-нет, - Улыбается, зардевшись, и Мин не может не улыбнуться в ответ, хоть омега и не смотрит на него сейчас. Чимин не заикается разве что только в переписках, и это понятно. Ситуация, в которую они попали, не из самых благоприятных. А если учитывать жизнь Юнги- совершенно не. -Прекрасно. Ты не успел поесть, да? Я отвлёк тебя? -Вс...всё...н-нор..норма-ально. Есть в Юнги черта, которую Чимин ценит до покалывания в сердце: суровый рэпер никогда не перебивает его заикание, и позволяет договорить. Терпеливо смотрит, дожидается, пока Чимин либо договорит, либо фыркнет измученно, насупившись, и отвернувшись в сторону, но ни за что не перебьёт просто потому, что Чимин говорит медленно. -Давай, я помогу, пирожок. - Юнги за последний месяц стал менять свой словарный запас в угоду культуре речи, стараясь соответствовать стандарту приемлемого зятя, и , если честно, для альфы с характером Мина, это стоило просто титанических усилий. Сеул требует хоть немного культуры речи, когда дело касается музыкальной индустрии. Это там, в Пусане, когда он на местных площадках выступал, и треки записывал, всем было параллельно, как именно он разговаривает в жизни. А тут, всё иначе. Хосок работает с другом, подталкивая его мягко, подкладывая нужные книги, развивающие культуру речи, и Юнги впитывает всё, словно губка, постепенно из " э, ты чё обосрался так, это я пришлёхался, а не скумбрия из консервы" перешёл в слаженное и мягкое: "ну чего ты встрепенулся так, это же я пришёл, а не бабайка какая". -Я с-сам, - Омега осторожно открывает крышку, поджимая губы с досадой: остыл немного. Чимин любит горячий рис. Особенно- если переживает. -Поешь, Чимини. Поешь, тебе надо. - Юнги достаёт из кармана телефон, цыкнув, и кивает в сторону риса, - Лопай, пока совсем не остыло. Это пять минут всего. - Дождавшись, пока Чимин кивнёт, шмыгнув носиком аккуратным, и отправит медленно в рот первую порцию риса, Юнги поднимает трубку, - Да, Хоби? -Юнги, может, ты объяснишь, почему на столе стоит мой завтрак, а моего друга в доме в его первый выходной за последний месяц и следа нет? -Я немного занят. -С булочкой рядом? -Ага. - Юнги посматривает на Чимина, который медленно прожёвывает рис, отвернувшись в сторону окна: стесняется есть перед ним? Ну, может, совсем немного. Больше стесняется показаться любопытным и подслушивающим. Юнги хмыкает, вздыхая, - Кто-то звонил из Хайба? -А как же. Сокджин все трубки оборвал, истерит. Ты чего на сообщения его не отвечаешь? Юнги усмехнулся криво, потирая переносицу: -Слушай, Сокджин, конечно, биг босс, и все дела, но не в мой выходной. Чего истерит? -Так а ты ж у его двери в прошлый раз стаканчик от кофе оставил, - Хосок допивает сок, причмокнув: Юнги никогда не забывает, что он любит с мёдом. -И в чём проблема? -В пятнышке от твоего стаканчика. -Хорош хихикать, приберёт, руки не от... - Юнги посматривает на Чимина, у которого щёчки алые двигаются от прожёвывания риса, и фыркает, - Как-нибудь разберётся. -Ладно, давай. Не смей обижать булочку! -Как можно. - Юнги отключает звонок, и прокручивает телефон в пальцах, задумчиво надув губы: Хосок снова один дома. Его другу нужно, обязательно нужно найти достойного альфу, но только как, если Чон даже не старается выходить из своего удобного кокона, и готов в нём так всю жизнь и проторчать? - Ешь, чего остановился? -Я...Я наелся? - Чимин оттаивает немного, чуть успокоившись, и Юнги щурится моментально, замечая перемену в голосе: -Тебя успокаивает вся еда, или только рис? -Вся, - Коротко и застенчиво, омега опускает свою голову, понимая, что его объёмные формы, в принципе, сами за себя говорят. Глаза Юнги сверкнули довольно, когда мужчина услышал новую информацию: разве он теперь её выпустит из головы? -Тебе хорошо? -Мгм. -Можно, я тоже поем? - Альфа взглядом указывает на рис, и Чимин хмурится, прикусив губу: -Н-но я...Палочек нет б-больше. -А я с твоих хочу. Накорми меня, пирожок. - Мин подмигивает ему, открывая рот, и видит, как Чимин робко набирает порцию риса, ухватываясь за него палочками, и ладошкой поддерживает снизу, донося до рта альфы, чтобы не испачкать салон машины. Юнги принимает, прикрыв глаза, и прожёвывает, ухватившись за эту ладошку: рис с булочкой- не самое вкусное сочетание, положа руку на сердце. Но истинность творит чудеса, и альфа урчит разнеженно, получив то, о чём думал уже долгое время. -На день рождения хочу поцеловать тебя. -Юн..Юнг... Юнги... -Ты можешь называть меня просто Юн, если тебе захочется, пирожок, - Альфа доедает рис, не отводя взгляда от тёмных глаз омеги перед собой, и тот кивает коротко. - Дашь поцеловать себя в щёчку сегодня? -Т-только туда? -Да. Обещаю. Прикусив губу, Чимин закрывает крышку от риса, отложив куда-то на рюкзак упаковку и палочки, и ёрзает на сиденье в раздумьях: нет, он хочет. Очень хочет. Только боится. А что, если альфа заиграется? А если он его... Подставляет щёчку истинному, отпихнув в сторону мысли, и Юнги рокочет, глянув на него голодно: сожрать бы его всего. Риса явно не хватило. -Я целую? -Мгм. -Только в щёчку. -Мгм. Юнги приближается, опалив его нежную щеку своим тёплым дыханием, и Чимин жмурится, стиснув ладони в кулачки маленькие. Сидит, словно мышка, которую кот проверяет в мышеловке. Мин прижимается к его щеке губами, целуя мягко и ненавязчиво: впервые в жизни, как никогда ни с одним омегой ранее себя не вёл. С трепетом, и в желанием вместить в этот детский и наивный поцелуй всё своё благоразумие и честность. Обнимает омегу, отстранив губы от его лица, и облизнув их: сладкий привкус истинности растворяется на языке приятным теплом, а тело в руках мелко дрожит от волнения, когда альфа прижимает к себе Чимина, который уткнулся носиком ему в крепкую грудь: -Хорошо? -Х-хорошо, - Тихим, практически неслышным шёпотом, Чимин отвечает ему в чёрную футболку, разжимая пальцы и успокаиваясь немного: не так и страшно. Альфа не обманул. -Хочешь тоже меня поцеловать? - Юнги кажется, что он в детском саду. С этим омегой всё иначе. Всё так ... непорочно. Непривычно для Мина, который наглаживает мягко и подначивающе его спину: альфа не дотрагивался до омег уже хренову тучу времени, осознав, что после встречи с истинным все эти случайные связи- просто мимо кассы. А вот обнимать этого сладко пахнущего пирожочка- вот это да, вот это- его призвание. - В щёчку. -А ты...Ты не...Не пош...пошевелишься? -Нет. Обещаю. Чимин отрывает свою раскрасневшуюся мордашку от его груди, и пальцами непроизвольно цепляется за бока Юнги, наминая их, словно котёнок. Юнги от этого урчит довольно, получая хоть немного интима от истинного, и подставляет щеку, действительно не двигаясь больше. Ощущение чувственных и слегка влажных полных губ, прикоснувшихся к его гладкой щеке, вызывает приятные ощущения: Юнги тут врать не собирается, из поцелуя в щеку делая что-то невероятное и феерическое. Это приятное ощущение, после которого хочется намного больше, чем уже дано, и альфа поджимает губы тактично, чтобы не сорваться, посмотрев в доверчивые глаза напротив. Чимин ему смотрит прямо в душу, практически и не моргая даже. Смотрит молча, пальцы сжав на его боках, и дышит чуть загнанно, словно не в щеку его поцеловал, а... Ну, короче говоря, смотрит прямо в душу. -Хорошо? -Да. -Хочется ещё? -Мгм, - Чимин пищит раздавленно, заламывая бровки и кивая стыдливо, на что Юнги лишь посмеивается, прижав его обратно к себе. Целует несколько раз звучно в макушку без разрешения, и откидывается на спинку сиденья, довольно рокоча: -Не хочу пугать тебя. -Мне...Мне хорошо. -Я рад, - Альфа урчит, оглаживая горящую от волнения щеку истинного, и бурчит себе под нос, - Я не хочу оставлять тебя так надолго, пирожок. Ты сам видишь, что моё расписание- полная...суета. И не хочу тебя от отца твоего отрывать. Нечестно это. Но он меня и не примет пока что. Мы оба знаем. -Он...- Чимин выпячивает губу обиженно, сцепив пальцы в замочек с истинным,и устроившись поудобней на его плече, - Он любит м-меня. Очень. А я его. -Я знаю, китти. Но я твой истинный. И ты- мой пирожок. -Юн... -Именно мой. - Мин вздыхает в потолок салона, обернувшись лицом к молодому омеге,- Пирожок? -М? - Глаза Чимина поднимаются, словно примагниченные, к истинному, и хлопают ресничками невинно: маленькая прелесть. -Ты когда на обои ставил фото моё, представлял себе меня голым, или только по пояс? Чимин поджимает полные губы, ощущая, как в уголках глаз собирается стремительно влага:хочется спрятаться, словно страус, головой в песок ближайший, и никогда-никогда из него голову не высовывать больше. Только Юнги посмеивается на такую реакцию, оглаживая его щеку любовно: -Никакого двойного дна. Мне просто интересно, чтобы я лишнего себе не позволял. -Я...Т-только...Только п-плечи. П-пра...правда. -Тшш, ну ты чего? Иди сюда, маленькая прелесть, - Юнги хрипло усмехается, увидев, как из кристально честных глаз брызнули слёзы от робости и смущения, и прижимает омегу к себе, покачивая в объятии. Мурлычет ему в макушку, носом зарывшись в волосы истинного, и чувствует, как пальцы Чимина его футболку теребят с волнением где-то в районе живота. - Ну, успокойся. Это всего лишь вопро-ос, всего лишь вопрос, ладно? Я не буду раздеваться, и тебя просить не стану, правда. Просто...было интересно, о чём думаешь, когда на меня смотришь, пирожочек, только и всего. Какой бред, понимает Мин Юнги, неся бред: не будет раздеваться. Не попросит истинного раздеваться. Никогда, что ли, не попросит?! Это просто детский сад, не иначе. Но, понимая, что от вчерашнего школьника другого ожидать и не стоит, подстраивается под формат Чимина, с трудом влезая в то, что жмёт и не подходит по размеру. Ради Чимина можно и стерпеть. -О...о музыке тв-твоей. -Я привёз тебе свой новый диск, сладость, - Альфа рокочет, потянувшись в задний карман сиденья, и достаёт компакт-диск в простой упаковке со скрипичными ключами и... -В-вивальди? - Чимин смотрит непонятливо то на диск, то на Юнги, и берёт упаковку осторожно, разглядывая: ах, да. Это диск Юнги, просто немного конспирации не помешает. Тонет в объятии истинного, и смущённо улыбается, когда слышит уверенный ответ: -Рахманинова не особо люблю. На самом деле, ненавижу. А вот под времена года Вивальди твой кот готовился к экзаменам на первом и втором курсе университета. -М..мой...кот? Это высшая степень доверия альфы: называть себя своей сущностью, и отдавать всецело истинному. Такое редко происходит. С отцом Чимина это так и не произошло. Воспоминания волной окатывают омегу, у которого начинает дрожать подбородок и щипать в носу предательски: папа отцу никогда не говорил, что он- его Ликóй. А Юнги...Вот так вот просто взять, и... -Ну чего ты такой чувствительный-то? - Альфа посмеивается, отложив диск в сторону, когда Чимин заходится в слезах обиды за отца, который так и не встретил настоящую любовь, встретив истинного и потеряв его. Жмётся, ластится к мужчине, носиком уткнувшись ему в плотную грудь, и пыхтит: -П-прости... -Всё нормально, пирожок. Всё-ё хорошо-о, всё хорошо. Поплачь, если хочется. - Юнги хмурится, понимая, что с настолько чувствительным и чувственным омегой ему действительно придётся несладко: жёсткий и не терпящий отказов и пререканий мужчина никому не позволяет так себя вести, даже Хосоку, который и без него, в принципе, собранный и сосредоточенный омега. А тут...тут Чимин краснеет над рисом, боится поцеловать в щеку и ревёт белугой в жилетку, потому что Юнги ему сказал, что он- его кот. Впервые в жизни, между прочим, подобное озвучил. Чёрный ягуар, вот этому славному пушистику- Манчкину. Хищник своей добыче, если будет угодно. -Юнг...Юнги? -А? -П-папа меня убьёт... -Не, пирожок, твой папа убьёт меня, - Мин шипит от смеха, и получает ладошкой маленькой по груди, успев её поймать после. Целует пальцы Чимина, расслабленно разглядывая застенчивого омегу, и пожимает плечами, - Я ради тебя и пулю в лоб получу, если понадобится. Но ты всё равно будешь моим. -Н-не г-го-авори так! -Тшш, я же шучу, не верь всем словам, прелесть. -Я в-верю.До-о...До-аверч...чивый. -Это я заметил. Манчкины в диких условиях не особо адаптируются, - Альфа урчит довольно, глянув вниз, на сведённые коленки истинного, и улыбается коротко, - Что мне сделать, чтобы твой отец меня принял? -Н-не знаю. Он л-любит, к-когда серьёзно. Но я п-пока... ну... Чимин мнётся, слабо съёжившись, и по его короткому вздоху, альфа понимает, о чём речь. -Ты маленький. Но ты мой маленький. -Н-но я...Т...теч...течка не... -Чимин, течка- не самое важное в жизни истинных. Вернее, главное, но не самое. Как бы тебе сказать, - Юнги прикусывает губу, скользнув взглядом по пунцовым щёчкам истинного, и быстро листает мысленно все книги от Хосока, в которых найдётся синоним к бесстыдному "истинные не только для качественных потрахушек", - Слияние душ важней. -А у т-тебя...Сли-слилась? -У меня всё с тобой слилось, как только я твою булочную мордашку увидел. - Бровь Юнги взмыла вверх горделиво: ещё бы, не слилась его душа. С маленькой и непорочной. С этим мурчашничком, который от его рокота плавится. С этим рисовым пирожочком, который хочется прикусить в румяную щёчку. С этим... - Ну, и возраст у тебя правда...маленький. Пока что. Но ты ведь растёшь. А истинность не оторвёшь от себя, и на полку не поставишь, пока не достигнешь совершеннолетия. -Я...У меня....Может никогда...Т-течки не...не б-быть. - И он это знает точно. Омега знает обо всех своих проблемах, знает о том, что ему в генетику вместе с наркотой влил родной родитель, и что разгребает это теперь по факту Намджун, ну и сам он, вовремя принимая нужные витамины и уповая на какое-нибудь счастье. А вдруг? Юнги смотрит оторопело, хлопнув пару раз ресницами в осознании: никогда? Как, типо, вОоБщЕ НиКоГдА? В голове мужчины возникает error404, но альфа вовремя спохватывается, прокашлявшись, и пожимает плечами: -Мне плевать. Не в том смысле, что будет у тебя течка, или нет. Мне плевать в том плане, что даже если её и не будет, ты всё равно- мой пирожок. Я тебя только хочу в свои пирожки заделать. -Чт...Что? -Ну, жениться на тебе только хочу, метку тебе поставить, - Юнги мягко улыбается, притягивая к себе съёжившегося Чимина, и целует его без разрешения в лоб, нашёптывая, - Никуда твой отец не денется от нас. Примет. Я не самый лучший альфа на свете, но точно не.... - Так и хочется сказать какое-нибудь "точно не презик из мусорки" и "я не такое дерьмо, каким меня видит твой папаша", но выходит тактичное, - Точно не второсортный утилизированный отход общества. -Ты...Изм...изменился. - Чимин водит пальцами по его предплечью, невесомо оглаживая волосы на руках в обратную сторону, и смущённо поджимает губы: так и не собрался с духом, чтобы избавиться от своих курчавых волосков. А альфа, поди, уже со столькими гладкими- перегладкими спал- переспал, что... Противно будет. -Хочу подходить тебе. Не твоему отцу, Чимин, слышишь? Тебе хочу соответствовать, пирожок. -Ты...пр...правда Вивальди слушал? -Мгм, - Юнги откидывается устало на спинку сиденья вновь, позволив омеге поигрывать с волосами на руках, и улыбается, прикрыв глаза, - Времена другие были. Надо было сосредоточиться, а Вивальди случайно под горячую руку попал. Потом привык как-то. Все о чём-то говорят, а у меня в ушах- музыка. Ещё драматично так, - Мин напевает мелодию любимой "весны", размахивая свободной рукой, и вызывает солнечную и застенчивую улыбку у истинного, сверкнув глазами в его сторону, - Ты красивый, когда улыбаешься вот так. -Как? -Как будто тебе со мной спокойно. -М-мне сп...спокойно. -Брось врать, носик дёргается, - Юнги щёлкает омегу по носу, и Чимин хихикает, шмыгнув им, и откинувшись на сиденье рядом, положив ладони на свой мягкий животик. - Голодный? -Нет. -А чего прячешь мурчашник? -Т...Толстый. -Бред какой. Мягкий и уютный. Красивый. - Мин облизывается, мурлыкнув это как-то... не призывно даже, а скорее, подстрекатеюще. Чимину незачем стыдиться своего тела рядом с ним. - Твои друзья ждут. -А? -Вон, пялятся на машину, - Альфа взглядом указывает лениво на Тэхёна и Чонгука, которые спорят о чём-то, жестикулируя яростно, но при этом деля один рожок мороженого на двоих. Вафельный рожок мелькает то в одной руке, то в другой, стремительно укорачиваясь, и Чимин улыбается, зажмурившись: в этом Тэхён и Чонгук. Они оба. Драматичные, но ни за что друг от друга не отлипнут, даже если кипятком окатить. Друзья действительно смотрят на машину так, что скоро в неё мысленно телепортируются, и Чимин ноет в потолок. - Чего хнычешь? -Щас приста-анут. -А ты им скажи, что ты своего кота кормил, и Вивальди слушал, киттик. - Юнги и не думает говорить о поцелуе: зачем, если он произошёл? Произошёл, и хорошо. Останется между ними. Хоть что-то личное в жизни останется, с его-то видом жизни. -Я...А м-можно я... - Чимин оборачивается в сторону Юнги, поглядывая на него с сомнением и неким волнением,и тот вскидывает бровь заинтересованно, подобравшись: -Чего же хочет моя сладость? -Я...Об...обнять? -Иди сюда, - Утаскивает его в объятие нежное, прижимая в очередной раз к своей груди, и чувствует, как сердце у его котёнка бьётся: часто-часто, словно выпрыгнет из машины раньше, чем владелец. Поглаживая по плечу омегу, раскачивает медленно, целуя в висок заботливо, - Не дрожи. Я к тебе никогда не прикоснусь, пока ты сам меня не попросишь. Я не...Я дождусь, ладно? Твой отец ещё примет меня. Вот увидишь. -Он...Он нико....гда... -Носиком не хлюпай, - Юнги вытаскивает салфетку откуда-то из кармана, приложив к крохотному носику, и пальцами легонько надавливает, заставив сморкнуться. Скомкав бумажку, усмехается, уловив нервный и застенчивый смешок, вырвавшийся из горла истинного, - Не плачь раньше времени никогда. Давай, пирожок, тебя друзья заждались. А я поеду на работу. -В-выходной же, Юнги, - Чимин пальцами ведёт по его щеке, заткнув чёрную прядь волос за ухо истинного, и кот мурлычет от удовольствия и внимания со стороны омеги. -Всё равно. Запишу какую-нибудь мелодию. Иди, сладкий пирожок, - альфа открывает дверь, выпуская Чимина из машины, и тот натягивает на спину рюкзак, облизывая пересохшие губы, - Я тебе позвоню ночью. В час. Будешь спать? -Н-нет. -Хорошо. Топай, пока эти меня не сожрали, - Юнги подмигивает задорно Чимину, и, как только омега выходит из машины, прячет лицо под маской, пересаживаясь на водительское сиденье. Омега смотрит ему вслед, улыбаясь робко, а Тэхён цыкает, стараясь избавиться от застрявшей между зубов вафли, подойдя к другу: -Гони двадцатку, Куки. Я же говорил, у него лицо, как у утюга на пенсии. -Ч-чего? - Чимин возмущённо оборачивается в сторону Тэхёна, который пожимает плечами: -Ты взгляд его видел? Такой не то, что тебя, такой и всю большую восьмёрку восьмёркой уложит. -Тэтэ! - У омеги щёки заалели от подобного высказывания, на что Чонгук совершенно спокойно усмехнулся: -Ладно тебе, Чимми, Тэ просто шутит. Но взгляд у этого Мина и правда...Лёд. О чём с ним вообще можно говорить? Он же жрёт одним своим высокомерным взглядом с костями, как комодский варан, и не давится. -О весне, - Чимин улыбается солнечно, прикусив губу, и вдыхает полную грудь воздуха, зажмурившись: друзья пялятся на него, как на слепого идиота, и их можно понять. Потому что Мин Юнги- только его кот.